Владимир ПУТИН: …мужики, которые реально работают – ни фига не имеют! (продолжение) |
Александр ЖИЛКИН, губернатор Астраханской области: В докладе был затронут вопрос, и в Вашем вступлении, Владимир Владимирович, – это браконьерство.
Действительно, это серьезный бич, который подорвал биоресурсы за последние 15-17 лет, но принятый закон о ликвидации и неразрешении реализации конфиската свою роль начинает играть. По крайней мере мы имеем хорошо налаженные отношения со всеми контролирующими организациями, которые борются с браконьерством в регионе, и сегодня реально видны сдвиги в положительную сторону. И возможно только с двух сторон побороть браконьерство – это юридическая ответственность, или уголовное наказание, ужесточение его, так и в том числе, экономические. Я поддерживаю тезисы доклада, что необходимо принять решение о запрете реализации осетровых пород рыб и икры на всех рынках, так называемых «базарах» или местах свободной торговли. Пожалуйста, пусть торгуют в магазинах, супермаркетах, берут под это лицензию или разрешение, потому что это эксклюзивный дорогостоящий товар и товар не повседневного спроса, что сразу отобьет желание заниматься этим видом незаконного промысла, потому что реализовывать, сдавать, продавать его будет негде просто по определению.
Искусственное воспроизводство и борьба с браконьерством дадут соответствующий эффект, но по специфике нашего региона, мы неоднократно это обсуждали, хотел бы, чтобы в решении Президиума Госсовета это отражено было, учитывать то, что 50 лет назад вся Волга была перегорожена плотинами, гидроэлектростанциями. Сегодня естественного стока и прохождения весеннего паводка невозможно обеспечить, идет искусственный пропуск воды и, безусловно, заиливание дельты налицо. И проводились достаточно крупномасштабные работы ежегодные по дноуглубительным работам каналов и рыбоходов, которые так и называются, и мелиоративные работы в самой дельте, чтобы молодь там нагуливалась, молодь могла там расти, чтобы она не уходила от берегов России.
Сегодня эта работа ведется незначительными объемами, достаточно слабо, я бы сказал, и поэтому активизация рыбы наблюдается, особенно ценных пород рыб, в других реках, в том числе в Урале, который Казахстан достаточно эффективно несколько лет назад прокопал, и дноуглубительные работы ведутся размеренно и ежегодно. Поэтому мы предложили бы тоже специфику нашего Каспия учесть и такие работы проводить.
Я хотел бы также поддержать тезисы доклада по развитию аквакультуры. Сегодня мы ее рассматриваем не только как средство производства рыбной продукции для населения региона, но и ослаблению промышленного пресса на естественные природные ресурсы. Здесь я роль государства вижу в направлении, близком к тому, которое занимает Министерство сельского хозяйства в животноводстве: это селекционно-племенная работа и работа по созданию рыбопитомников, потому что если мы не будем качественный материал предлагать бизнесу для приобретения, то, конечно, у нас не будет навески, не будет экономического эффекта заниматься прудовым рыболовством, если только там получить рыбу 3-х килограммовую можно через 4 года. Поэтому в этом направлении роль государства должна быть повышенной, и значительно.
И сегодня вертикаль власти в государстве достаточно эффективно действует, выстроена, и мы также считаем, что, учитывая традиции, которые были в бассейнах в России и бассейновое было управление, ряд полномочий и функций можно было передать на уровень бассейнов или регионов, которые являются рыбными регионами. Естественно, которые будут действовать по федеральным стандартам, правилам, которые утверждены Федеральным центром. Спасибо.
А. ПУТИН: Спасибо большое. Пожалуйста, Боос Георгий Валентинович.
Георгий БООС, губернатор Калининградской области: Спасибо. Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники совещания!
Тема для нас крайне важная, учитывая, что в Калининградской области в этом году будет добыто под 300 тысяч тонн рыбы, но при этом я бы разделил всю добычу на четыре основные составляющие.
Первая, о которой было сказано сегодня как о седьмой задаче, стоящей перед отраслью, это аквакультура. И которая в мире довольно много уже приносит рыбы, у нас, тем не менее, в стране развита незначительно, из цифр, которые Алексей Васильевич дал, всего мы порядка 100 тысяч тонн добываем аквакультуры. О ней было сказано, в том числе и необходимости регулирования, в том числе и Александр Александрович много здесь остановился.
Второй вид промысла – это прибрежный вид промысла, и предложения, которые сформулированы Алексеем Васильевичем, передать, вплоть до торговли квотами, на уровень субъектов Российской Федерации по прибрежному лову, я поддерживаю, и функции регулирования в значительной степени передать на уровень российских регионов, осуществляющих рыбный промысел в прибрежных регионах. Действительно мог бы дать большой эффект. По крайней мере, более гибко реагировать на изменение ситуации.
Кроме этого поддерживаю полностью предложения, которые звучали в докладе у Алексея Васильевича по уменьшению перечня видов рыб, по которым мы устанавливаем ОДУ. Для нас это особенно важно, так как у нас меняется по составу рыбы, и в результате, если мы будем по-прежнему квотировать по такому большому ассортименту, то добыча целого ряда рыб у нас в один год может оказывать неэффективной, в другой – эффективной. В результате рыбоперерабатывающая отрасль в один год будет проседать, в другой год, наоборот, иметь избыток сырья. И мы это наблюдаем на протяжении нескольких лет последних.
Третий тип – это тип в ближних промысловых районах и экономических зонах Российской Федерации. Здесь закрепление среднесрочными квотами достаточно эффективно, я бы согласился с предложением увеличить эти сроки до 10 лет, тем более, если мы посмотрим на стоимость судна и период его окупаемости, то для таких видов добычи период окупаемости судна начинается где-то с 3-4 лет и заканчивается где-то 5-6, иногда 7 годами. Это означает, что пять лет квотирования – недостаточный срок, для того чтобы просчитать все экономические риски, их заложить, получить под это дело возможность закредитоваться, построить соответствующее судно и его эффективно использовать для того, чтобы можно было бы получить эффект.
Тем не менее, безусловно, настораживает тот факт, что фирмы-рантье в большом количестве присутствуют, и паразитируя, что когда-то у них был флот, или уже этот флот давно устаревший, греют руки, не давая развиваться рыбной отрасли. И я бы здесь предложил пойти по пути разделения всех квот на три составляющих: те, которые закрепляются на долгосрочной основе, на период 10 лет. И здесь применить принцип пропорциональности судов, и прикрепления квоты непосредственно к судну. Затем квоты на среднесрочный период – это может быть 3-5 лет, которые были бы механизмом увеличения производительности в случае, если та или иная компания постоянно развивается. И третье – это текущие квоты, которые могли бы торговаться на один-два года и которыми как раз мог бы торговать субъект федерации для того, чтобы видя, какие из компаний развиваются, на какие виды рыб есть наибольший спрос и наибольшие возможности, как меняется миграция рыбы и так далее, соответственно нивелировать вот эти текущие условия, возникающие в том или ином году или в той или иной компании, и тем самым позволять в целом комплексу развиваться интенсивно.
Четвертый вид добычи – это добыча так называемая «дальнепромысловая». О ней было сказано не много, и я бы хотел на ней особенно остановиться, потому что для Калининградской области она является основной. У нас почти 90% добычи из почти 300 тысяч тонн, – это дальнепромысловая добыча. И более того, калининградский флот рыбный когда-то и формировался преимущественно для добычи дальнепромысловым образом.
При этом здесь совершенно особые условия лова. Здесь необходим экспедиционный подход, когда осуществляется централизованное обеспечение топливом, централизованное обеспечение материально-техническими ресурсами, вывоз рыбы, наличие специальных транспортных судов, а иной раз и судов переработки, которые, соответственно, в том числе позволяют уже готовую продукцию транспортировать. Это вопросы и урегулирования ремонта судов в иностранных портах, это и вопросы многократного пересечения границы, вхождения и выхождения в наши таможенные и в чужие таможенные пространства. Причем, если мы посмотрим ближний промысел и экономические зоны Российской Федерации, то мы увидим, что здесь природные ресурсы существенно сокращаются, если мы говорим, например, о Северо-Восточной Атлантике. А о Балтийском море, Северном, Белом я и не говорю.
А если мы говорим о Тихом океане, Западной Атлантике, Юго-Западной Атлантике, о северных широтах Антарктики, причем, где когда-то и Россия, и Советский Союз присутствовали довольно активно, то сегодня нас там нет, в принципе нет. Вот несколько цифр. Только за пределами экономической зоны Чили и Перу, только калининградские компании, более 90 судов осуществляли когда-то добычу рыбы. Одновременно. Сегодня – единицы, по пальцам пересчитать. Но зато сегодня там появились китайцы и страны Евросоюза. Но даже они сегодня не заняли все наше пространство. Опять же, приводя тот же самый пример, на той же территории всего 26 судов Китая и Евросоюза, да, более современных, да, более эффективных, но, тем не менее, они только 26 добывают примерно четверть ОДУ этой территории. Три четверти – полтора миллиона тонн ежегодного улова в этой территории – свободно. Мы должны вернуться на эти территории.
Но без государственной поддержки, без формирования такого частно-государственного партнерства, конечно, организация таких экспедиций невозможна. Ни одна компания сегодня не в состоянии взять на себя все риски и организовать чисто с финансовой стороны такое масштабное осуществление добычи.
И, если позволите, несколько предложений, Владимир Владимирович, к проекту решения. Предложение дополнить проект решения следующими дополнениями: по разработке проекта Федеральной целевой программы строительства и модернизации флота рыбохозяйственного комплекса Российской Федерации.
По использованию лизинговой компании «Росагролизинг» по строительству флота для рыбохозяйственного комплекса России и для приобретения по импорту рыбоперерабатывающего оборудования, не производимого на территории Российской Федерации.
По разработке механизма финансирования поддержки рыбодобывающих организаций, осуществляющих океаническое рыболовство и поставку рыбопродукции на территорию Российской Федерации. В первую очередь, я говорю, естественно, об экспедиционном виде добычи.
И, последнее, это по разработке порядка получения разрешения на неоднократное пересечение Государственной границы российскими рыбопромысловыми судами.
Вот таких четыре предложения. Спасибо.
В. ПУТИН: Последнее с целью завоза на таможенную территорию того, что выловили в океане?
Г. БООС: Да.
В. ПУТИН: Владимир Егорович, а в чем проблема многократного захода в нашу таможенную зону, пограничную?
Владимир ПРОНИЧЕВ, руководитель пограничной службы ФСБ: В соответствии с Вашим поручением, законодательное решение было принято, и мы такой порядок осуществляем. Многократное пересечение Государственной границы – у нас идет одно оформление, и все.
В. ПУТИН: С какого времени?
В. ПРОНИЧЕВ: Я сейчас дату точно Вам не назову, но законом было предусмотрено это принятие в декабре на Государственной Думе.
В. ПУТИН: Георгий Валентинович, Вы не знали об этом?
Г. БООС: Закон действительно принят, это последние поправки прошлого года в Закон «О Госгранице». Но там предписано, что должен быть разработан, Правительством принят специальный порядок, пока этот порядок не как нормативный акт уже подзаконный, Правительством не утвержден, он пока не функционирует. Сам механизм не функционирует.
В. ПУТИН: Пограничная служба пусть разработает такой порядок и представит для утверждения в Правительство.
В. ПРОНИЧЕВ: Я понял. Есть, Владимир Владимирович.
А. ГОРДЕЕВ: ФСБ уже почти согласовало.
В. ПРОНИЧЕВ: Да.
В. ПУТИН: Давайте быстрее. Хорошо. Сергей Михайлович Дарькин, пожалуйста.
Сергей ДАРЬКИН, губернатор Приморского края: Уважаемый Владимир Владимирович! Закон «О рыболовстве», который мы приняли, все-таки сыграл большую роль в рыбном хозяйстве страны. У нас увеличилось количество прибыльных предприятий с 25% до 75%. Все, что там было написано, сыграло свою положительную роль в стабилизации рыбной промышленности. Я хотел бы сказать слова благодарности Министерству сельского хозяйства.
Я поддерживаю Георгия Бооса в том, что, действительно пятилетний срок, исторический принцип, Владимир Владимирович, он сработал, когда рыбаки смогли покупать действительно флот, бывший в употреблении, иностранного производства, потому что не было возможности покупать новый флот. Это первое. И второе, еще более важное, у нас же было в три раза больше судов, чем квот. Поэтому рыбаки «стачивали», извините за выражение, тот флот, который был. Это экономическая основа той позиции, которая была.
Сейчас пришло новое время, и нужно по-другому этот вопрос решать. Владимир Владимирович, все страны мира всю рыбопродукцию привозят на свой берег – 100%. Я всегда писал о том, что нам нужно срочно сделать декларирование нашей рыбной продукции в портах. Не надо ее там перегружать, надо ее туда привезти и на рейде, около причала, полностью по ящикам всю ее пересчитать. И тогда это очень действенная мера контроля для любой страны. Новая Зеландия, Австралия, весь Евросоюз – сначала рыба привозится на берег, потом уже продается.
Это предложение, которое я хотел сказать. И, Владимир Владимирович, мы попали в две вещи административных – усиление барьеров для рыбаков. Я хотел бы немного на этом внимание заострить.
В 2006 году мы выловили на 400 тысяч тонн меньше в прибрежном промысле, чем в 2005 году. Причина в следующем: в том, что мы искусственно разделили море наше на две части: терводы и экономическая зона. А получилось, что у нас, у субъектов, появились внутренние моря – у Камчатки, Сахалина, Приморья. И приморские суда не могут зайти в камчатские воды, так называемые, территориальные, чтобы выловить там кальмар, потому что он не понимает, что там есть зона, и он летом приходит к берегу, а зимой уходит.
Мы потеряли, по нашим оценкам, 8 миллиардов рублей продукции. Это первая причина.
И вторая причина, то, что поднимал Георгий Валентинович – отсутствие упрощенного порядка пересечения границы. Только там в чем вопрос – порядок, он разработан, но, Владимир Владимирович, там в этом порядке сказано, что все прибрежные суда должны оформляться в портах. А у нас, например, в Приморском крае всего два порта – Владивосток и Находка. А комбинатов – 36. И пока он придет в порт, этот МРС, оформится, потом опять уйдет в море – весь рыболовный день пропал. Вот в этом причина. И сейчас порядок этот находится в Правительстве, он не утвержден.
Вот с начала года, мы в прошлом году на эту дату выловили 50 тысяч тонн продукции в прибрежном промысле, именно в прибрежном промысле, который идет на берег, а в этом году только 12 из-за этой проблемы, которую мы административным барьером создали.
Владимир Владимирович, и последнее. Все-таки аквакультуру мы вписали в нацпроект, это очень важно. Но, к сожалению, я знаю, что МЭРТ против, чтобы остальную поддержку, особенно океаническому промыслу – там, компенсация процентной ставки по долгосрочным кредитам для приобретения новых судов или оборудования, которое мы не делаем в России. Это, к сожалению, Алексей Васильевич не может заложить в те субсидии, которые мы получаем сегодня по сельскому хозяйству, в связи с тем, что пока нет поддержки. Поэтому рыболовство здесь от сельского хозяйства отстает. А рыба – это самый экологически чистый протеин, который, конечно, нужен россиянам. Спасибо.
В. ПУТИН: Что по поводу увеличения сроков получения квот и по поводу тех фирм, которые на самом деле никакой флот строить не собираются? Это то, о чем Георгий Валентинович рассказывал, у него есть свои предложения. У Вас есть какие-то идеи?
С. ДАРЬКИН: Да, Владимир Владимирович. У нас сегодня есть, у Госкомрыболовства, абсолютно точная база – кто ловит рыбу, а кто не ловит рыбу, кто продает эти квоты. У них все это есть. Просто надо сесть и посмотреть – кто ловит рыбу, им отдать, чтобы в первую очередь, новый флот построить, на наших верфях, в первую очередь, конечно. А кто их не ловит – все эти компании известны. Это маленькие, в основном, компании, действительно, там одно судно, 2 тысячи тонн квоты. Особенно по крабу, Владимир Владимирович, это все.
В. ПУТИН: Решение этой проблемы – оно очевидное и несложное.
С. ДАРЬКИН: Конечно, Владимир Владимирович, административное – и больше ничего там не нужно делать.
В. ПУТИН: Спасибо. Евдокимов Юрий Алексеевич, пожалуйста.
Юрий ЕВДОКИМОВ, губернатор Мурманской области: Уважаемый Владимир Владимирович!
В. ПУТИН: Извините, пожалуйста, а что мешает утвердить новый порядок пересечения госграницы, если это уже в Правительстве лежит?
А. ГОРДЕЕВ: Это вносит ФСБ, это их компетенция.
В. ПУТИН: Они внесли уже?
А. ГОРДЕЕВ: Да.
В. ПУТИН: Они внесли в Правительство?
А. ГОРДЕЕВ: Они завизировали. Я вот про то, что Сергей Михайлович сказал, там вопрос идет такой, что надо в рыбный порт обязательно заходить, чтобы пограничники отметили, но нам ФСБ и пограничная служба разъяснили так, что вот эти портпункты как все функционировало, так и будет функционировать, никто не будет усложнять процедуру. То есть некая история сегодня существует, ничего не меняется. По крайней мере, мы такие заявления получили, я надеюсь, в течение месяца…
В. ПУТИН: Вот Проничев здесь, он нам это подтвердит сейчас. Пожалуйста, Владимир Егорович.
В. ПРОНИЧЕВ: Владимир Владимирович, какая ситуация? Ситуация заключается в следующем. В соответствии с действующим постановлением Правительства, 60-м, есть алгоритм действия и протокольные части. Порты должны быть объявлены приказом Минтранса. У нас всего действует один порт – Усть-Луга, который официально.
В чем проблема? Проблема заключается в том, что именно в этом приказе объявляется, во-первых, составляются акты межведомственные, и на основании этого показываются границы порта, это все в реестр вводится, и в международных правилах все знают, что это порт и на нем можно проводить процедуры международного характера – оформление грузов, судов и так далее. Все, что остальное мы делаем – я вам искренне хочу сказать, делаем на основании ответственности, зная, что не можем прекратить производственную деятельность.
В. ПУТИН: Послушайте, Вы все знаете, Минсельхоз все знает, рыбаки все знают, почему не сделали до сих пор? Почему не привели нормативную базу в соответствие? Все все знают, а нормативная база не соответствует реалиям и требованиям хозяйственной деятельности.
Вы внесли соответствующее предложение в Правительство?
В. ПРОНИЧЕВ: Да, этот вопрос мы рассматривали на последнем заседании, я выступал, тоже докладывал эту ситуацию.
В. ПУТИН: То есть в целом Вы не возражаете против того, чтобы эти пункты регистрации…
В. ПРОНИЧЕВ: Конечно, но нам нужно юридически это объявить. И все.
В. ПУТИН: Этих заверений ведь недостаточно, нужно оформить это соответствующим решением. Алексей Васильевич, кто-то в Правительстве возражает против этого, или что?
А. ГОРДЕЕВ: Владимир Владимирович, никто не возражает, но я еще раз говорю – это компетенция ФСБ этот документ вносить.
В. ПУТИН: Они же внесли, он говорит: мы не против.
А. ГОРДЕЕВ: Были противоречия, когда мы собрались на разногласия, нам пограничники и ФСБ заявили, что система действующая, не будем менять. Вот если это так…
В. ПУТИН: Слушайте, нужно внести это в документ, а то они вам сказали одно, вы поняли другое, на самом деле получилось третье.
А. ГОРДЕЕВ: Владимир Владимирович, тогда давайте внесем документ.
В. ПУТИН: Так внесите!
А. ГОРДЕЕВ: ФСБ вносит документ, не мы вносим документ.
В. ПУТИН – Проничеву: Значит, принесите мне завтра, завтра мне принесите этот документ. Чтобы завтра у меня на столе был!
А. КРАЙНИЙ: Владимир Владимирович, 16 ведомств занимается федеральных рыбой. Шестнадцать!
В. ПУТИН: Я знаю, знаю.
Часть 3.
В. ПУТИН: Пожалуйста, Юрий Алексеевич!
Ю. ЕВДОКИМОВ: Спасибо. Владимир Владимирович, вопрос чрезвычайно актуален для приморских регионов, для того, чтобы здесь не упустить возможность осветить самые актуальные вещи, касающиеся управления рыбопромышленным комплексом.
Надо прямо сказать, что в последние годы благодаря всем мерам, принимаемым, федеральные и региональные структуры сумели кое в чем переломить ситуацию, исправить положение в отрасли, особенно в регионах. Этому и принятие закона способствовало, и то, что введена долгосрочная, а, самое главное, прозрачная система наделения квотами, и то что стали с большим вниманием прислушиваться к мнению региональных органов и рыбопромышленных общественных организаций – это тоже сыграло определенную роль.
Но вместе с тем ситуация пока еще до конца не исправлена, на мой взгляд, основные проблемы, это то, что слишком многочисленно у нас в стране количество центров согласования, выработки и принятия решений. Слишком велика у нас когорта контролирующих органов, которые не только контролируют заходы судов в порт, но и контролируют переход рыбопродукции от изготовителя к населению. Я, учитывая что мне эстафетную палочку Министр подбросил по части вот этих «незаходных», так называемых, судов, я хочу только один пример привести, как это все происходит.
Вот у нас на бассейне 70 таких «незаходных» судов, которые либо приобретены, либо модернизированы, либо отремонтированы за рубежом. Они добывают 200 тысяч тонн рыбы, они на своих бортах производят высокотехнологичную продукцию – филе всевозможное, полуфабрикаты для переработки на наших береговых предприятиях. В порт не заходят, перегружаются либо в море, либо в иностранном порту, там же ремонтируются, там же меняют экипажи.
В чем причина? Надо уплатить 23 процента за сумму произведенного ремонта или закупленного и установленного и смонтированного оборудования. Что это будет означать в пересчете? Это значит, что мы от них требуем одномоментно, чтобы они заплатили порядка полутора миллиардов рублей в бюджет, и считается, что это наш доход. Хотя он исключительно «виртуален» – судна нет в порту и никаких платежей нет. А реально мы теряем около 3,8 миллиардов рублей только из-за вот этих кораблей. Семидесяти.
Вот мы подсчитали, что за последние пять лет только на заходах, то есть на ремонтах, платах за топливо, за воду, за продовольствие, за услуги лоцманские, портовые сборы мы потеряли порядка 25 миллиардов рублей!
В. ПУТИН: Это на чем, на НДС?
Ю. ЕВДОКИМОВ: Да, это НДС 18% и 5% – таможенная пошлина. Вот только на этих вещах.
В. ПУТИН: Хорошо, а за границей они что платят? За эти же операции?
Ю. ЕВДОКИМОВ: За границей они за эти вещи не платят. Они не платят за эти вещи, вот в том-то и беда.
А. КРАЙНИЙ: Ремонт произвели за границей, а НДС мы заставляем их здесь заплатить. Они не платят и не заходят.
В. ПУТИН: Я Вас прошу сформулировать предложения, как из этой ситуации выйти. Я не нашел здесь.
Андрей БЕЛЬЯНИНОВ, руководитель Федеральной таможенной службы: Есть предложение.
В. ПУТИН (Евдокимову): Извините, что перебиваю Вас.
Ю. ЕВДОКИМОВ: Ничего, ничего, мы уже обговаривали с Андреем Юрьевичем этот вопрос.
А. БЕЛЬЯНИНОВ: Есть предложение временно, на срок 5-10 лет обнулить уровень взимаемой таможенной пошлины и налога на добавленную стоимость при ввозе запасных частей, необходимых при ремонте рыболовных судов на российских судоремонтных предприятиях.
В. ПУТИН: Хорошо.
Ю. ЕВДОКИМОВ: Мы сформулируем, это совершенно правильная мера!
В. ПУТИН: Это в предложениях есть такое? (Обращается к представителю МЭРТ) Вы согласовывали?
Виталий САВЕЛЬЕВ, заместитель министра экономического развития и торговли: Владимир Владимирович, у нас есть протокольные поручения, которые мы формулировали, и здесь есть пункт, сроком до 1 марта 2008 года, тут несколько пунктов, вот один из них – освобождение от таможенных пошлин и налогов российских рыбопромысловых судов, временно вывезенных для ремонта, технической модернизации и переоборудования за рубеж. И также есть еще там ряд отмены налогов и таможенных пошлин на импортное судовое оборудование, которое в Российской Федерации не производятся, поэтому такие порученческие пункты нужно включить будет.
В. ПУТИН: То есть МЭРТ не возражает?
В. САВЕЛЬЕВ: Нет.
В. ПУТИН: Включите в перечень поручений в Проект, у меня здесь нет его.
В. САВЕЛЬЕВ: Владимир Владимирович, но это редакционно, потому что в последние дни это все формулировалось, будет дополнением.
В. ПУТИН: Но это важно. Может быть, одно из самых важных из того, что здесь есть.
Ю. ЕВДОКИМОВ: Совершенно верно, Владимир Владимирович, совершенно верно. Может быть, они и не пойдут в порт, кто-то там уже погряз, кто-то там уже прилип, но мы тогда будем иметь право заставлять их идти к родному берегу.
В. ПУТИН: Не давать им квоты, не давать им ловить рыбу – вот и все дело с концами. Но сначала нужно экономические условия создать, чтобы они заходили.
Ю. ЕВДОКИМОВ: Совершенно верно.
А. БЕЛЬЯНИНОВ: Извините, но НДС не прозвучало, Виталий Геннадьевич. Таможенные пошлины – это только 5%, а НДС – 18!
В. САВЕЛЬЕВ: НДС – это не к МЭРТ вопрос, поэтому я не могу комментировать!
В. ПУТИН: Секундочку, а МЭРТ возражает или нет?
В. САВЕЛЬЕВ: Нет. Мы не возражаем, Владимир Владимирович, поэтому этот пункт внесли.
В. ПУТИН: А там Силуанов есть? Пожалуйста.
ГОЛОС ЗА КАДРОМ: Нереально, Владимир Владимирович, не реально.
Ю. ЕВДОКИМОВ: Я внесу предложения потом по этому вопросу.
В. ПУТИН: Секундочку, секундочку.
Антон СИЛУАНОВ, заместитель министра финансов: Владимир Владимирович, мы действительно рассматривали предложения, хотя на наш взгляд, налоговые преференции для одной отрасли они, конечно, могут быть, но это для рыбопромышленной продукции, конечно, не самое главное. Пять минут можно?
В. ПУТИН: Можно.
А. СИЛУАНОВ: Все-таки, на наш взгляд, предоставлять преференции для одной рыбопромышленной продукции с точки зрения льгот по НДС не самый эффективный путь для налаживания работы этой отрасли. Потому что более эффективно, более правильно, это, конечно, через использование механизма квот. Мы говорим, что необходимо капитализироваться предприятиям рыбной промышленности – пожалуйста, давайте через механизм квот – выдавать квоты тем предприятиям, которые имеют определенный уровень улова. Мы говорим о том, что сейчас существует более 5 270 предприятий рыбной промышленности, которые действительно имеют по судну, по два. И что в последнее время эта сумма выросла в 4 раза. Давайте укрупнять предприятия, капитализировать их, потому что укрупняя предприятия, делая из них акционерные общества, проще взять и кредит, проще выпустить акции, проще привлечь инвестиции. Это очевидно. И все это можно сделать через механизм квот, через правильное распределение этого механизма.
Хочу сказать, что предоставление квот – это не только право для вылова рыбы, но это должно быть и обязанностью для предприятий, которые имеют квоты. Обязанностью иметь современные суда, обязанностью заходить в порты, обязанностью выполнять другие правила рыболовства. Поэтому мне кажется, что через именно этот механизм и нужно решать, в первую очередь, проблему отрасли.
Может быть, и предоставлять квоты в первую очередь тем предприятиям рыбного хозяйства, которые имеют не только суда для вылавливания, но и перерабатывающее производство. То есть через такой механизм комплексного подхода при выдаче квот можно было бы серьезно сдвинуть с точки, в которой мы находимся.
В. ПУТИН: Антон Германович, вот смотрите, и квоты распределяют совсем по другим принципам, похоже, потому что то, что Вы говорите – правильно. И вот за этим столом граждане сидят – они тоже все так считают. А делают на самом деле – иначе. А квоты дают посредникам, которые потом, видимо, эту маржу с кем-то делят. Ведь так получается? Это вот первая часть вопроса.
Вторая часть вопроса – это то, что Вы сейчас говорите. Но это все правильно, красиво. Но если судовладельцу и предприятию выгоднее идти в иностранный порт, потому что там платить ничего не надо, а здесь платить надо – он все равно туда пойдет. Но Вы же это понимаете. Квоты – квотами, он получит квоты, пойдет в банк, кто-то добьется, кто-то – нет. Но если ему выгоднее ремонтироваться и там сдавать – он пойдет туда. Ну, квоты, хорошо. Скажет «спасибо», да, что вы мне дали квоты, а этих исключили. Но мне дешевле туда идти, а я сюда не пойду. Это то же самое, что в энергетике. Если газ дешевле – то хоть к каждому милиционера приставь с пистолетом, все равно все будут пользоваться газом и никто не сядет ни на топочный мазут, ни на уголь, правильно?
Мы же с вами решили вопрос о равнодоходности цен в течение не очень большого периода – 4 лет. То же самое и здесь. Но вы не заставите их прийти сюда. Вот Проничев будет расстреливать из вертолетов, все равно будут бежать туда.
В. САВЕЛЬЕВ: Владимир Владимирович, можно по этому поводу…
В. ПУТИН: Нет, секундочку, не надо по этому, пускай у нас по этому поводу закончит. Пожалуйста.
А. СИЛУАНОВ: Есть опасения у министерства финансов о том, что аналогичные предложения могут возникнуть и у других отраслей. Потому что можно тогда предлагать ремонтировать оборудование, ввезенное в Российскую Федерацию, вывозить его для ремонта и ввозить в Российскую Федерацию. Если мы установим льготы для рыбопромышленной отрасли, тогда могут с аналогичными предложениями обращаться и другие отрасли.
Конечно, нам бы хотелось, чтобы был равный подход именно в налогообложении, чтобы не было преференций для отдельных отраслей. Тем не менее, мы готовы…
В. ПУТИН: Антон Германович, вот я очень ждал, что Вы это скажете. И Вы понимаете, что из того, что Вы сейчас сказали – все правильно. Ну, все правильно. Но другие отрасли могут обратиться, но они не в состоянии вести себя так, как на водном транспорте. А эти могут так поступать, Вы понимаете? Вот не может тяжелое машиностроение вот так же по морю бегать туда-сюда. Нет у них такой возможности. Ни моря нет, ни судов нет. А суда можно там ремонтировать, и рыбопродукцию туда можно идти сдавать. Это просто таковы реалии этой отрасли.
И я вас прошу проявить гибкость. Хорошо?
Мы прервали Юрия Алексеевича.
Ю. ЕВДОКИМОВ: Владимир Владимирович, я понимаю Вашу горячность и Вашу искреннюю заинтересованность, Вам наверняка надоело слушать…
В. ПУТИН: Горячность – это в сумасшедшем доме, а мы с вами пять лет занимаемся этим и не можем сделать как следует.
Ю. ЕВДОКИМОВ: Я это имею в виду, потому что хорошо помню, как в 2000 году Вы слушали нас примерно по этим же проблемам.
Вот еще одна вещь, про которую я не могу умолчать. Это количество контролирующих органов. Сегодня не заходят корабли в наши порты еще и по этой причине. И я объясню, как это происходит. Опять на одном примере, не буду слов зря тратить.
У нас есть «Траловый флот» – ведущее, крупнейшее в стране рыбопромышленное предприятие. Он имеет у себя 20 «заходных» судов, я подчеркиваю, тех, которые имеют право придти в родной порт.
Так вот, это предприятие ловит рыбу в одном и том же районе. Потому что для нас важно установить здоровье рыбы в промысловом районе, а не на каждом конкретном судне. Так вот, это предприятие в 2006 году за услуги санитаров и ветеринаров, у меня с собой есть справка, уплатили 1 миллион 100 тысяч рублей, при этом, на анализы было изъято из этих 20 судов 28 тонн рыбы. Мы подсчитали, этим объемом я бы целый месяц кормил всех детей в школах и детских садах города Мурманска. Задается вопрос: для чего это делается? Все наши предложения уходят в никуда. Нужно создавать принцип «одного окна». В Норвегии судно обслуживается за два-три часа. У нас – за двое-трое суток.
И еще одна, очень серьезная проблема, Владимир Владимирович, нельзя о ней молчать. Люди жалуются, рыбаки жалуются, упрекают власти всех уровней. В советские времена все покупали охлажденную, свежую, живую рыбу – морскую рыбу. Жарили, парили, варили, никто, кстати, не умер с тех пор. В 2003 году вышел новый стандарт – «запретить». Норвежцы, финны, датчане, исландцы – все на свете продают эту рыбу, мы этого не можем делать.
Филе из свежей рыбы на 30% дороже. Нам, оказывается, это не важно. Мы только должные ее переработать, заморозить и потом предложить потребителю. Почему? На местах разговариваем – все согласны. И санитары, и ветеринары. Вы посмотрите – это дорогого стоит – 12 фирм, федеральных структур, территориальных, поставили свои подписи и согласились с нашими предложениями. Здесь в санитарных коридорах все вязнет!
Но надо тоже возвращаться к нормальному обеспечению людей нормальной свежей рыбой. Иностранную продаем, норвежскую, свою собственную – не можем. Ловим в одном и том же районе. В общем, все эту процедуру «контроля» нужно очень быстро поменять.
Я еще один пример хочу привести. Владимир Владимирович, вот то, что я показал, это не наработки теоретические, не бумажная работа. Это то, что дает практический результат. Мы разработали кроме этого еще и схему реализации конфискованной рыбы, у которой не установлен хозяин. Мы уже принесли государству 36 миллионов рублей платежей и реализовали таким образом более 1000 тонн рыбы.
В. ПУТИН: Уничтожать надо! Пока будете реализовывать – будут жулики. Это надо понимать.
Ю. ЕВДОКИМОВ: Вот же, все поставили свои подписи! Ни одного килограмма не ушло на сторону!
В. ПУТИН: Не надо. Не надо таких песен. Я знаю, во всем мире, все, что конфисковано, нужно уничтожать. И промышленные товары, и, тем более, продукты питания. Иначе у нас китайских товаров будет завалено здесь, понимаете? И рыбы никогда не сосчитаем, и икру будут истреблять.
Ю. ЕВДОКИМОВ: Хорошо, Владимир Владимирович. Вот учитывая то, что мы делаем что-то положительное, но это наше «местечковое» так сказать, региональное творчество, я вношу предложение: ну поручите нам, хотя бы на один год, с учетом вот этих амнистий по НДС и таможенным пошлинам, с учетом нами разработанного упрощенного механизма захода в порт, дайте нам возможность один год поработать.
Я отвечаю, что мы привезем дополнительно в порт 120-150 тысяч тонн рыбы, это примерно 2,5 миллиарда рублей.
В. ПУТИН: Что значит: «поработать»? Я не понял.
Ю. ЕВДОКИМОВ: Поработать по той схеме, о которой прошу, в порядке эксперимента.
В. ПУТИН: Какого, Юрий Алексеевич?
Ю. ЕВДОКИМОВ: То есть отмена таможенных платежей и НДС.
В. ПУТИН: Я отметил уже, это понятно.
Ю. ЕВДОКИМОВ: И по свободной упрощенной схеме, нами, в области разработанной, по заходу в порт. Мы помимо сумасшедшего экономического эффекта…
В. ПУТИН: Юрий Алексеевич, я согласен, можно не повторять. Я тоже пометил, мы это сформулируем в поручении. Согласен, это правильное предложение.
Ю. ЕВДОКИМОВ: Это еще будет связано с Вашими задачами по демографии. Потому что рыбак приходит к семье три раза в год, вот по этой, ныне существующей схеме. А так каждый заход он с семьей, с детьми будет, на месте.
В. ПУТИН: Это тоже важно!
Ю. ЕВДОКИМОВ: Конечно, важно!
В. ПУТИН: Согласен.
Ю. ЕВДОКИМОВ: Владимир Владимирович, и еще один вопрос. Очень важный, на мой взгляд, – это финансирование отечественной науки.
Мы сами плодим коррупцию там, где ее быть не должно! Сегодня наш ПИНРО, наш институт, от потребности финансируется из бюджета примерно на 15%. Все остальное он получает в виде так называемых «научных линеек» – квот. И потом уже ученые заключают со сторонними организациями договора, выручка от которых является их финансированием. Вот где коррупция, вот где кошмар! Вот где серые, черные схемы, какие
