– Александр Павлович, с какими итогами подходят к концу этого года дальневосточные добытчики краба? Какие события 2013 года вы бы назвали наиболее значимыми и резонансными?
– В этом году предприятия показывают хорошие результаты на промысле краба в Дальневосточном бассейне. Важное событие: именно в 2013 году появилась уверенность в возобновлении промышленного лова камчатского краба на Западной Камчатке. Несколько лет действовал запрет, и такие ограничения дали результат – промысел решено было открыть. При этом рекомендованные объемы изъятия установлены на достаточно высоком уровне.
Если вернуться к значимым для нас событиям, то нужно отметить, что те инициативы, которые мы выдвигали по сохранению крабовых запасов на Западной Камчатке, нашли поддержку и понимание в органах власти. Планируется, что практически все наши предложения будут отражены в Правилах рыболовства для Дальневосточного бассейна и в приказе об установлении минимальных суточных объемов добычи крабов на судно. Речь идет о том, чтобы запретить промышленное рыболовство краба-стригуна бэрди в Камчатско-Курильской подзоне с 1 августа по 31 декабря. Кроме того, ассоциация выступила за увеличение минимальных суточных уловов по синему крабу и крабу-стригуну бэрди на Западной Камчатке.
Мы также предлагали ограничить район промысла колючего краба в Западно-Камчатской подзоне прибрежными водами в границах Магаданской области. Пока этот вопрос решить не удалось, но ассоциация продолжит над ним работать. Таким образом, мы пытаемся бороться с подменой видов и превышением квот на промысле.
В дальнейшем для сохранения ценного биоресурса объединение планирует активно продвигать свои идеи и по другим районам добычи крабов. В качестве примера можно привести колючего краба в Северо-Охотоморской подзоне: рекомендованные объемы промысла были превышены и в 2012, и в 2013 годах, к тому же существуют предпосылки к подмене при промысле на более ценные виды – синего и камчатского крабов. На последнем заседании Дальневосточного научно-промыслового совета мы подняли вопрос о том, чтобы ввести некоторые ограничения по добыче колючего краба в Северо-Охотоморской подзоне.
– А какие события уходящего года вы считаете наиболее значимыми для отрасли в целом?
– Прежде всего, стоит отметить внесение изменений в законодательство по регулированию прибрежного рыболовства. В июле было подписано правительственное распоряжение, согласно которому утверждены районы, в которых допускается осуществлять перегрузку уловов и производство на судах продукции из водных биоресурсов при прибрежном промысле, с указанием видов ВБР.
Постепенно грань между промышленным и прибрежным рыболовством стирается. Хорошо это или плохо – споры идут до сих пор. Однозначного мнения: нужна ли «прибрежка» как отдельный вид рыболовства – нет. Но то, что нормативно-правовое регулирование было несовершенным и это создавало трудности для рыбаков, – несомненно. Государство предприняло шаг для решения проблемы. Время покажет: насколько он был эффективен.
– Неотъемлемая часть нормальной работы рыбохозяйственного комплекса – исследования сырьевой базы. Как в этом году складывались отношения ассоциации с отраслевой наукой?
– Мы очень хорошо сработали с учеными в этом году, провели достаточно масштабные исследования, охватившие Западно-Камчатскую, Камчатско-Курильскую, Карагинскую подзоны и Западно-Беринговоморскую зону. Пять судов предприятий-участников ассоциации полностью отвлекались от промысловой деятельности; на работах по научной программе проведено почти 50 судосуток. Очень результативная съемка получилась по синему крабу Западно-Камчатской подзоны. Мы договорились о дальнейшем сотрудничестве, а с учетом наработанного опыта можно будет лучше организовать исследования. Надеемся, что наше сотрудничество с отраслевыми научно-исследовательскими организациями будет на долгосрочной основе. Это важно и для науки – институты получают дополнительные материалы для оценки состояния запасов, и для нас – из отчетов о выполнении работ мы видим логику принятия решений по тем или иным объектам промысла.
– Пользуясь случаем, хотели бы узнать ваше отношение к приватизации рыбохозяйственных научно-исследовательских организаций.
– Мы против приватизации науки. В рыбохозяйственном комплексе – я не берусь судить о других отраслях – научно-исследовательские организации должны быть под крылом государства, работы должны финансироваться за счет государственных средств. Трудно представить, что тот объем исследований, который проводят отечественные рыбохозяйственные институты (учитывая количество объектов и промысловых районов), возможно выполнять в рамках какой-то другой организационной схемы. Существующая система складывалась десятилетиями, и разрушать ее нельзя. А если бизнес заинтересован в дополнительном или более масштабном исследовании какого-либо объекта и готов оплачивать такую работу, наука всегда пойдет навстречу.
– История с крабовыми аукционами в Приморском крае заставила говорить о необходимости изменения законодательства, что нашло отражение в мартовских поручениях Президента. Какие поправки, по вашему мнению, необходимо внести в статью 57 закона о рыболовстве (регулирует возникновение права на добычу водных биоресурсов у лиц, осуществлявших рыболовство до 31 декабря 2008 года)?
– Моя позиция такова: нужно исключить из закона о рыболовстве четвертую часть 57-й статьи (в соответствии с этой нормой, участие в аукционах по продаже долей квот добычи ВБР могут принять только лица, осуществлявшие рыболовство на основании договоров, заключенных с научными организациями до 31 декабря 2008 года – прим. корр.).В то же время мнение по этому вопросу неоднозначное. Мне, например, известен случай, когда рыбопромышленная компания выступила инициатором исследований перспективного для промысла объекта, финансировала их на протяжении многих лет. И хотя исследования проводились рыбохозяйственным институтом, без участия этой компании ничего бы не было. Наверное, было бы справедливо, чтобы именно это предприятие получило потом доли квот на вылов исследованного объекта. Но подобные ситуации – исключение, до 2009 года предприятия в основном просто осваивали научные квоты, неплохо на этом зарабатывая. Четвертая часть статьи 57 служит причиной слишком многих вопросов, поэтому ее нужно убирать. Кроме того, как я уже говорил ранее, она противоречит федеральному закону о рыболовстве. В этой части говорится о лицах, которые осуществляли рыболовство на основании договоров с научными организациями. В самом законе такого основания возникновения права на добычу водных биоресурсов нет.
Что касается остальных пунктов – в частности, второго и третьего – то их можно оставить (эти пункты регулируют случаи, когда был установлен запрет рыболовства в определенных районах и в отношении отдельных видов водных биоресурсов – прим. корр.). Хотя не так много объектов и не так много районов осталось, которые подпадали бы под эту статью.
– Федеральная антимонопольная служба поставила вопрос о необходимости ревизии исторического принципа распределения квот на добычу водных биоресурсов. Были выдвинуты и другие предложения, направленные, по мнению ведомства, на развитие конкуренции в рыбной отрасли. Как вы оцениваете эти инициативы?
– К отмене исторического принципа отношусь отрицательно. Я считаю, что существующая концепция предоставления права на вылов в соответствии с промысловой историей доказала свою эффективность и должна сохраниться.
Законодательство о рыболовстве совершенствуется. Некоторые противоречия, безусловно, есть, но они никак не связаны с историческим принципом. К тому же, не проводилось никакого комплексного исследования состояния дел в отрасли, которое бы позволяло однозначно заявлять, что существующая система неэффективна. И хотя в настоящее время высказывания антимонопольной службы уже не столь категоричны: предлагается оставить исторический принцип в качестве преференции для добросовестных пользователей, – с этим нельзя соглашаться. Критерий добросовестности – субъективный.
Конкуренция в рыбном хозяйстве, несомненно, должна быть, но в связи с ограниченностью ресурса изначально надо исходить из того, что говорить о каком-то абсолютно открытом входе в отрасль нельзя. Во всем мире, и в России в том числе, уже давно рациональное использование водных биоресурсов, ведение устойчивого и ответственного рыболовства являются приоритетными задачами. И долгосрочное закрепление права на вылов позволяет достичь этой цели. Сформировать правильное отношение к сырьевой базе среди компаний можно только дав гарантии, что рыболовство – бизнес не на один год. От этого предложили отказаться, не предоставив альтернативного решения.
– А как вы относитесь к тому, чтобы вернуть распределение ресурса на аукционах.
– Если говорить о замене исторического принципа на аукционы, то возникает вопрос – на какой срок в результате будут получать ресурс пользователи? На год? Это уже проходили. На три? А почему на три, а не на пять? Почему не на десять? А что потом? Действующая система, как говорят рыбаки, выстрадана. И ломать ее нельзя. Иначе отрасль будет отброшена на много лет назад.
Если есть какие-то вопросы к отдельным постановлениям Правительства РФ (например, в части проведения конкурсов по закреплению рыбопромысловых участков), то нужно корректировать эти документы, но основополагающий принцип в отрасли менять не стоит.
– Также Федеральная антимонопольная служба предлагала законодательно обязать все рыбохозяйственные организации, добывающие водные биоресурсы в РФ, реализовывать уловы только на электронных торгах.
– Да, выдвигалось такое предложение – как было заявлено, для борьбы с серыми схемами при продаже рыбной продукции. Однако почему создаются такие схемы? Почему из страны каждый год «бежит» капитал? Вопросы, как мне кажется, из разряда риторических. Нет у нас комфортных условий для инвестиций – «суровый инвестиционный климат». И те заявления, которые сделала антимонопольная служба, поставив под сомнения исторический принцип распределения квот на вылов, никак не способствуют «потеплению». Возможно, что когда-нибудь у нас появится своя система продажи водных биоресурсов на электронных торгах, и хотелось бы, чтобы она сформировалась естественным путем. Наверное, для того чтобы избавиться от «серых» схем, у государства есть другие механизмы.
В любом случае, хочу отметить, Федеральная антимонопольная служба обратила внимание на рыбохозяйственный комплекс, и отраслевому сообществу надо наладить с ведомством диалог – в рамках того же экспертного совета при ФАС.
– Спасибо, Александр Павлович, что поделились с нами вашим мнением. В завершение интервью хотелось бы услышать, какие задачи ставит перед собой Ассоциация добытчиков краба Дальнего Востока на перспективу?
– Вообще основная задача ассоциации – это совершенствование промысла крабов в Дальневосточном бассейне. На достижение этой цели направлено привлечение в организацию новых членов (которые ставили бы новые вопросы, связанные с добычей крабов), взаимодействие с научно-исследовательскими институтами, борьба с браконьерством. Возможно, что проводимая работа в будущем позволит выйти на сертификацию промысла какого-либо вида крабов по стандартам устойчивого рыболовства. Да, получение сертификата – процесс небыстрый, но мы делаем шаги в этом направлении.
Маргарита КРЮЧКОВА, журнал «Fishnews – Новости рыболовства»
Декабрь 2013 г.
