К проблеме сохранения и хозяйственного использования тихоокеанских лососей на Сахалине
В настоящее время присутствует 4 подхода к озвученной в заглавии проблеме: рыбохозяйственной науки, экологов «зеленого» движения, рыбаков (рыбного бизнеса), руководящих администраций.
Можно назвать еще один подход, а именно подход браконьеров, которые без сомнений исповедуют простые принципы – «здесь и сейчас» и «почему им можно, а нам нельзя?». Этот подход ниже не рассматривается. Также не комментируется подход руководящих администраций, которые в определенной степени должны слышать и «науку», и «зеленых», и «рыбацкий бизнес». Правда, «слышать» – это относительно просто, но сбалансировать запросы и требования разных направлений (в том числе браконьеров) – трудноразрешимая и в полной мере даже не разрешимая задача. А наиболее уязвима в перечисленной первой троице участников наука, что связано с ее слабой защищенностью.
Подходы экологов «зеленого» движения, и что им нужно знать для более адекватной оценки ситуации
Самого большого и шумного резонанса на «рыбные темы» в последние годы достигают «зеленые». Их порывы бывают даже благородными («нам и внукам», «охранять природу – значит охранять Родину» и т.д.). Но только критиковать, призывать и выдвигать даже приемлемые, но трудноосуществимые идеи легче, чем профессионально анализировать ситуации и обосновывать пути и способы достижения хороших целей. Это наглядно, в частности, демонстрирует недавний доклад представителя «Экологической вахты Сахалина» Д. Лисицына «Проблемы сохранения и использования тихоокеанских лососей на Сахалине», с которым он выступал на проходившем в марте 2014 г. во Владивостоке заседании круглого стола общественного движения ОНФ по обсуждению проблем рыболовства на Дальнем Востоке.
Доклад привлекает внимание к целому ряду вопросов и проблем, относящихся к состоянию запасов тихоокеанских лососей и существующей практике их промыслового использования. Такие проблемы действительно есть, и они носят многолетний и даже хронический характер. Однако их придется учитывать и решать. Это касается процесса и содержания мониторинга состояния лососей, совершенствования методов прогнозирования, а также технологии организации и регулирования промысла.
Однако не являясь квалифицированным специалистом и будучи недостаточно осведомленным об истории изучения и промыслового освоения лососей, а также о современных представлениях об экологии этих рыб, в том числе динамике численности и факторах ее обуславливающих, Дмитрий Лисицын трактует их по-дилетантски, при этом выборочно подбирает (точнее подтасовывает) их для обоснования заранее избранных, но не доказанных постулатов. Традиционно для «зеленых» экологов акцент при анализе современной ситуации в лососевом хозяйстве он делает только на известные ему отдельные антропогенные факторы – прямые и косвенные. При этом безапелляционно объявляет о «первой и второй главных причинах роста уловов лососей». Так, снижение запасов лососей в середине XX-го столетия представитель «Экологической вахты» связывает с вырубкой лесов на Сахалине, а рост запасов в последнюю четверть прошедшего столетия – с восстановлением лесистости бассейнов рек. Странно, что Дмитрий Лисицын не знает о том, что снижение запасов лососей в середине XX-го века, во-первых, было связано с крупномасштабным японским дрифтерным промыслом в Северной Пацифике, а во-вторых, с ослаблением эффективности воспроизводства в связи с климато-гидрологическими перестройками. Все это было характерно для основных промысловых стад лососей как в Азии, так и в Северной Америке. В том числе там, где лес сильно вырубали или не вырубали никогда. Рост же уловов вслед за ростом численности лососей (примерно в 5 раз) в последние 30 лет (и в Азии, и в Северной Америке) также был в первую очередь связан с климато-океанологическими условиями (а не только с интенсификацией рыболовства), которые в данный период оказались благоприятными для выживания многих стад этих рыб на всех этапах жизненного цикла – пресноводном, эстуарно-прибрежном и океаническом.
К сожалению, в предстоящие годы в связи с очередными перестройками климато-океанологического режима «благоприятная тенденция», скорее всего, завершится и естественная смертность лососей возрастет в первую очередь из-за уменьшения эффективности воспроизводства в пресноводный и эстуарно-прибрежный периоды жизни. Всегда следует помнить, что тихоокеанские лососи – флюктуирующие виды. Но в определенной степени сгладить этот процесс может помочь искусственное воспроизводство лососей.
Кроме возросшей лесистости, в проспекте «Экологической вахты Сахалина» как положительный факт роста продуктивности рек называется сокращение населения острова на 30%, числа работающих промышленных предприятий и сельского хозяйства. В этом есть определенная логика. Но если с Сахалина уедут все люди и полностью исчезнет промышленность и сельское хозяйство, то лососи не перестанут быть флюктуирующими рыбами. Волны численности таких видов сохраняются и при искусственном размножении. Особенно уязвима в этом смысле горбуша, промысловое стадо которой состоит из одного поколения. При этом мальки горбуши начинают питаться только в морском прибрежье. Кета более стабильна. Ее промысловые стада состоят из нескольких возрастных групп, и с ЛРЗ в результате подкормки кета выходит в море значительно более жизнестойкой.
Следует особо подчеркнуть, что предсказание динамики численности горбуши, а также прогнозирование ее численности и уловов в Сахалинской области (да еще по локальным подрайонам) на всю предвидимую перспективу останется весьма рискованным занятием, буквально «хождением по минному полю». Причины этого «Экологической вахте Сахалина», впрочем, как и рыбакам, в основном неизвестны, поэтому здесь необходимы пояснения.
1. Успешность воспроизводства горбуши зависит не только от количества производителей на нерестилищах, но в пресных водах также от климато-гидрологического режима, а в эстуарно-прибрежной зоне смертность раннего потомства помимо этого зависит и от гидробиологических условий – кормовой базы и хищников. При хорошей выживаемости потомства урожайное поколение может воспроизвести даже ограниченное количество производителей. И наоборот, при плохой выживаемости даже высокочисленное стадо – слабое поколение. Дополнительный отпечаток на численность промыслового стада накладывает и океаническая смертность (хищники, паразиты, болезни), которая может изменяться по годам и периодам в 2-3 раза.
2. В Сахалинской области (в отличие от других районов Дальнего Востока) стада горбуши формируют две сезонные формы – летняя и осенняя. Они имеют не связанную друг с другом, т.е. отличающуюся динамику численности. Спрогнозировать тренды обилия каждой из них заранее пока невозможно.
3. У горбуши в наименьшей степени по сравнению с другими видами выражен хоминг. Временами (даже внезапно) он может резко ослабевать, что вызывает повышение стрэинга, т.е. перераспределение в другие реки, подрайоны и даже районы. То есть не работает правило «одна река – один запас». Данные процессы пока также не поддаются предвидению.
4. В большинстве случаев лососи (и горбуша) не подходят к реке по прямой из открытого моря. Они совершают протяженные миграции вдоль побережий. Таким образом, создаются предпосылки недохода в одни участки в связи с перехватом рыбы ставными неводами (особенно длинными) на других участках. Особенно уязвим в этом отношении Сахалин и больше всего – залив Анива.
5. В ареале горбуши в целом (в Азии и Америке) на климатические изменения северные и южные популяции лососей часто откликаются не синхронно, зачастую даже противофазно. В определенной степени это, по-видимому, свойственно и сахалинской горбуше, т.е. ее стадам северной и южной половин острова. Поэтому уверенно утверждать, что на юге запасы подорваны, а на севере их удалось сохранить, некорректно. Отсюда нельзя априори согласиться с «зелеными» о том, что следует сохранить нынешний статус-кво и на севере не строить ЛРЗ.
В заключение анализа проблемы сохранения и использования тихоокеанских лососей «Экологическая вахта Сахалина» устами Дмитрия Лисицына резюмирует 11 постулатов, из которых следует исходить «для предотвращения дальнейшего истощения запасов горбуши». Почти все они носят неконкретный характер: «ограничить промысловую нагрузку», «резко ограничить промысел в реках», «ввести процедуру внешней независимой оценки», «создать механизмы для подключения академической и университетской науки к обеспечению промысла», «расширить присутствие рыбаков и общественных экологических организаций в региональных комиссиях по анадромным видам». Декларативный характер таких предложений очевиден. К тому же по некоторым позициям можно высказать большие сомнения. Конечно, нужна прозрачность при обсуждении и принятии решений. Этому, несомненно, способствует участие в обсуждениях общественников. Но ведь все должны решать и решают специалисты с соответствующей квалификацией, а просто шумными заседаниями серьезные дела не делаются («а судьи кто?»).
Мало или ничего не даст подключение к «научному обеспечению промысла» представителей академической и вузовской наук. У них нет специалистов по биологическим ресурсам, а основная тематика исследований далека от сугубо прикладных задач. Другое дело, если бы представители фундаментальной науки смогли помочь в решении некоторых теоретических вопросов и проблем, имеющих, например, отношение к обоснованию единиц запаса на популяционной основе, экосистемному подходу к управлению биоресурсами, функционированию биоценозов и экосистем. Но кто им за это будет платить?
Из озвученных «зелеными» постулатов заслуживают внимания предложения по уменьшению количества и размеров неводов, увеличению штатов рыбоохраны, уменьшению количества и даже установлению моратория на рыбоучетные заграждения. Показательно, однако, что в предложениях «зеленых» экологов не нашлось пожеланий усилить рыбохозяйственную науку. Она испытывает недостаток в квалифицированных специалистах, а главное – не хватает средств (в том числе финансовых) для охвата полноценными наблюдениями очень обширного региона, в котором кроме лососей обитают многие десятки других объектов или единиц запасов, составляющих сырьевую базу рыболовства, по которым также постоянно разрабатываются прогнозы и различные практические рекомендации.
Подходы рыбохозяйственной науки к мониторингу состояния лососевых стад и прогнозированию промысловых подходов
Рыбохозяйственные исследования лососей помимо работ, связанных с аквакультурой, включают мониторинг нерестового фонда, учет производителей на нерестилищах, ската молоди, условия морского нагула и оценку масштабов подходов и промыслового изъятия. В частности, СахНИРО накопил порядочный позитивный опыт прогнозирования и регулирования запасов кеты. Только за некоторыми исключениями специалисты института хорошо или удовлетворительно ежегодно прогнозируют и уловы по данному виду.
Выше уже подчеркивались особенности биологии и экологии горбуши, которые весьма затрудняют прогнозирование. Слабые места существующих методик здесь очевидны. Однако наработанный порядок мониторинга следует пока сохранить, но, несомненно, необходимы усилия для повышения его качества.
Следует сохранить ежегодный мониторинг нерестового фонда (это родильная база популяций и стад лососей), хотя по количеству отнерестовавших производителей нельзя дать надежный прогноз. Этот вывод относится и к учету ската молоди, так как эстуарная смертность может сильно нивелировать численность потомства. Но и при таких обстоятельствах получаемые данные дают представления об условиях воспроизводства в нерестовом фонде.
Осенний учет крупной молоди в сентябре-октябре (регулярные экспедиции ТИНРО-Центра), т.е. после того как позади остались два этапа с самой высокой смертностью поколений, дает более надежные данные для оценки подходов горбуши на следующий год (много, средне, мало). Правда, эти оценки касаются общей численности без разделения на конкретные стада. Наконец, морской учет (ТИНРО-Центр) в июне перед Курильскими проливами – это надежные данные о том, сколько горбуши зайдет в Охотское море.
Раньше (даже несколько лет назад) удавалось делать съемку также в августе между Сахалином и Курилами (ТИНРО-Центр), которая позволяла судить о перераспределении горбуши между Сахалином и Южными Курилами, а также между подрайонами Сахалина на завершающем этапе анадромных миграций. На 2014 год такая съемка, к сожалению, не запланирована.
В последние годы объем и качество мониторинга в нерестовом фонде из-за недостаточности сил и средств сокращаются, и это негативно сказывается на качестве результатов наблюдений. Перенесение данных всего по нескольким рекам на весь обширный регион не может гарантировать надежность учетов. Что касается эстуарно-прибрежного этапа, то развернуть здесь сколько-нибудь значимые по результатам работы в современных условиях вообще невозможно. Имея недостаточные и не всегда качественные учеты покатников, СахНИРО в последние годы заблаговременно давал, как правило, заниженные прогнозы вылова горбуши (впрочем, это соответствовало принципу предосторожного подхода – лучше недоловить, чем переловить). Однако путину институт ежегодно вполне «контролировал» и по ее ходу по нескольким биологическим показателям, а также по данным морских учетов (ТИНРО-Центр) корректировал вылов и оперативно обосновывал дополнительные квоты. В результате этого простоев в путинах не было.
Следует назвать и некоторые негативные моменты научных представлений, которые отрицательно отражались на качестве сахалинского мониторинга и практических рекомендаций:
- многие годы специалисты СахНИРО мало обращали внимание на уже имевшиеся тогда результаты морских лососевых учетных съемок ТИНРО-Центра (особенно в 1990-е годы, когда многие увлекались плаваньем на дрифтерах, особенно японских). Но очень верили учетам производителей и покатников (правда, раньше таких данных было гораздо больше из-за более разветвленной сети наблюдательных пунктов). В последние годы внимание и доверие к морским съемкам кардинально изменилось, и СахНИРО в этом смысле находится в постоянном контакте с ТИНРО-Центром;
- долгое время специалисты СахНИРО исповедовали веру в жесткий хоминг у горбуши, что в конечном счете отражалось на трактовке реальных событий и взглядах на четкую привязанность единиц запаса к локальным участкам побережья;
- до сих пор в СахНИРО (и вообще среди лососевых специалистов в Азии и Америке) большое значение придают фактору плотности (как в пресных, так и океанических водах), в частности о вреде чрезмерного заполнения нерестилищ. Отсюда появлялись недоказательные заключения об экологических кризисах из-за обильных заходов горбуши в реки (хотя известна учебниковая истина, что погибшие после нереста рыбы удобряют водоемы, повышая его биопродуктивность). При таких воззрениях был резко ограничен пропуск горбуши в реки путем РУЗов и речного промысла. Если еще в начале 1990-х гг. СахНИРО исповедовал обязательный принцип, что нерестовый фонд может разместить 40 млн. экземпляров производителей и это нужно выполнять обязательно, то в 2000-е годы стали пропускать минимум, в лучшем случае треть от прежнего уровня. При такой ситуации урожайные поколения рождаются только в годы, очень благоприятные для выживания потомства. Но это повторяется нечасто. Кроме того, пропущенный на нерест минимум производителей не учитывает вылов браконьеров, которые свое всегда возьмут, а также экосистемные потери (в частности, лососями питается целый ряд животных).
Следует подчеркнуть, что рыбохозяйственная наука всегда находилась и находится в настоящее время под прессом рыбаков, администраций (раньше также партийных органов), а сейчас и «зеленых». Все требуют, но никто не помогает. «Зеленым», конечно, легче, так как призывать и критиковать легко, при этом ни за что не отвечая. Показательно, что в 2013 году, когда СахНИРО обосновал закрытие промысла горбуши в заливе Анива из-за ограниченности ее запасов, он под своими окнами получил «микромайдан» с соответствующими лозунгами.
Подходы рыбного бизнеса
Сахалинские рыбаки – умелые профессионалы. Они давно научились справляться с обильными подходами лососей и первые на Дальнем Востоке еще в прошлом веке значительную часть вылова лососей стали обрабатывать на своих береговых предприятиях, а не сдавать на суда соседнего региона.
Но современная рыбалка — это частный бизнес, т.е. капитализм. Еще в позапрошлом веке, характеризуя пути экономического развития того времени, Карл Маркс выразился в том смысле, что капитализм из-за прибыли пойдет на что угодно. В современной России капитализм находится в начальной стадии и вопросы выживания, функционирования и финансовых накоплений, наверное, мало отличаются от того, о чем писал К. Маркс. Успешными дела в бизнесе в данном случае могут быть только при хорошей рыбалке и наоборот. И чем больше вылов – тем выше прибыль. Такова жизнь. И, конечно, хочется иметь высокие уловы постоянно. Даже просто психологически в голове и душе остаются именно обильные путины, и на такой планке находится сознание. Да и природа пока выручала. Отсюда рост количества рыбалок, расширение промысла и в реках, и в прибрежье, а пропуск рыбы в нерестовый фонд по минимуму. Наконец, отсюда и порядочная доля теневого промысла.
Весьма показательно, даже любопытно следующее. Рыбный бизнес – это частный бизнес, а сознание, в частности взгляд на рыбохозяйственную науку, у его представителей всех уровней остался еще на «советском» уровне. Они считают, что наука обязана, при этом бесплатно, давать им различные рекомендации и в первую очередь обеспечивать прогнозами, к тому же хорошими или удобными. Но рыбохозяйственная наука является федеральным подразделением и главной ее задачей не может быть работа на частный бизнес. Основное ее назначение состоит в мониторинге состояния национального (народного) богатства – биологических водных ресурсов – и разработке принципов и путей рационального и неистощимого его хозяйственного использования. Это не одно и то же, что работать на рыбную промышленность. А чтобы такие исследования приблизить и к нуждам рыбного бизнеса, последний должен науке помогать. Я не имею в виду элементарные сюжеты типа «просто дать денег». Если говорить только о лососях, то это может быть помощь в расширении наблюдательных пунктов на реках, мониторинге нерестового фонда авианаблюдениями, организации морских учетов. Рыбный бизнес также имеет возможность создать фонд, который бы путем конкурса грантов мог заказывать разработку конкретных прикладных проектов. Можно вспомнить один из лозунгов советского времени: «Кто платит – тот заказывает музыку».
Дальневосточной рыбохозяйственной науке остро не хватает средств держать под контролем огромный рыбохозяйственный бассейн и тем более углублять исследования. При этом надо иметь в виду, что от государства в ближайшее время заметного улучшения финансирования не предвидится – по объективным и субъективным причинам. Достаточно в числе последних назвать требования «улучшить прогнозирование при сокращении финансирования» или идеи приватизации науки, ведущей мониторинг общегосударственного достояния.
Еще раз можно вспомнить советское время. И тогда науку прессовали. А жили тогда бедно. Но власти, помня древний принцип «кнута и пряника», иногда даже награждали. А главное – полностью обеспечивали исследования морскими судами. Была перспективная разведка, на судах которой велись научные исследования от Арктики до Антарктики, но в каждом регионе была и промысловая судовая разведка. А нерестовый фонд лососей ежегодно охватывался авианаблюдениями. В те тоталитарные времена у чиновников всех уровней в принципе не могла, даже как шальная, возникнуть мысль о том, зачем финансировать рыбохозяйственную науку.
Все это уже не вернуть. Сейчас другие времена. Но решать многочисленные нынешние проблемы развития рыбного хозяйства придется. Успех здесь может быть достигнут только согласованными усилиями всех перечисленных выше фигурантов, за исключением, конечно, браконьеров.
Вячеслав ШУНТОВ, профессор
Газета «Fishnews – Дайджест»
Июль 2014 г.
