– Александр Вячеславович, в этом году институт начал работать в форме бюджетного учреждения. Расскажите, быстро ли удалось специалистам привыкнуть к работе в новых условиях?
– Официально институт перешел в организационно-правовую форму бюджетного учреждения с начала этого года, но полноценно работать в новых условиях мы еще не начали. Юридически документы все оформлены, но пока еще завершается процесс получения финансирования для реализации утвержденного госзадания.
К сожалению, это влияет на сроки экспедиций, запланированных на первый квартал. Сейчас научным рейсам предшествует длительная процедура закупок всего необходимого, в том числе топлива. То есть если мы в ближайшие дни начнем эту работу сразу после поступления субсидии, то судно будет готово к отходу в лучшем случае только в третьей декаде марта. Поэтому есть опасение, что зимне-весенние экспедиции институтов могут быть сдвинуты примерно на месяц. А для некоторых объектов это существенно. Например, треска и двухлинейная камбала на Северных Курилах к этому времени уже отнерестятся и их скопления распадутся, поэтому выполнение съемки в более поздний период приведет к недооценке этих важных промысловых объектов.
Тем не менее мы к этому готовились с прошлого года, и первый выход нашего судна в экспедицию на Северные Курилы планируется на конец февраля.
– Какие экспедиции СахНИРО намерен провести в текущем году?
– Как я уже говорил, в ближайшее время мы собираемся выполнить съемки в районе северных Курильских островов – это будут донные траловые исследования. Затем ученые проведут большую икорную съемку с тихоокеанской стороны Северных Курил и юго-восточной Камчатки. В ходе этих исследований мы планируем совместно со специалистами КамчатНИРО наиболее полно охватить основной район воспроизводства восточнокамчатского минтая и оценить нерестовый запас этой группировки. Такие работы институт не делал уже достаточно давно. Также в плане исследований значится летняя донная траловая съемка вдоль всего восточного побережья Сахалина, от северных границ острова до мыса Крильон. В июне в водах к северо-востоку от Сахалина пройдет масштабная ихтиопланктонная съемка, по результат которой будут собраны данные об интенсивности воспроизводства минтая в Восточно-Сахалинской подзоне.
Кроме того, мы рассчитываем летом выполнить большую водолазную съемку на Южных Курилах. И конечно, будут проводиться многочисленные ресурсные исследования в прибрежье, в том числе по лососям.
– Если говорить об этом важном для региона объекте, то представители науки ранее неоднократно заявляли, что прохождение исторического пика численности лососей может быть сглажено искусственным воспроизводством. Какой вылов ожидается в Сахалинской области в 2015 году?
– Сгладить прохождение исторического максимума численности лососей удастся в первую очередь по кете. На Сахалине, где разведение этого объекта развито гораздо лучше, чем в других регионах, уловы кеты последние два года удерживаются на высоком, практически рекордном, уровне. Хотя очевидно, что пик численности этого вида тихоокеанских лососей на Дальневосточном бассейне еще не прошел.
В целом в нынешнем году мы ожидаем подходы лососей примерно в таких же объемах, что и в 2013 году, возможно, чуть меньше. Предпутинная съемка, которую будет выполнять ТИНРО-Центр в июне с океанской стороны Курильской дуги, поможет специалистам окончательно сформировать представления о подходах лососей (в первую очередь горбуши) в охотоморский бассейн.
–Важность кооперации специалистов и институтов для повышения эффективности работы науки неоднократно подчеркивалась на различных заседаниях. Есть ли другие способы улучшения результативности, помимо, конечно, самого очевидного – увеличения денежных средств на исследования?
– Разумеется, без выделения дополнительного финансирования в этом году мы уже не смогли бы провести ни одной полноценной морской экспедиции. Без этих средств у нас получилось бы всего 20 (!) судосуток в море. Но к счастью, благодаря дополнительным средствам мы сможем реализовать полностью весь план необходимых научных исследований.
Однако если говорить о других способах рационализации наших усилий и расходов, то можно отметить, что с 2015 года мы начали работать уже по иному принципу организации исследований, отличному от традиционного лабораторного. Мы отказались от большого количества узкоспециализированных лабораторий и создали новую структуру института, направленную практически полностью на решение основной задачи, связанной с оценкой запасов и прогнозированием. Кстати, на то, что нужно оптимизировать ресурсные исследования, неоднократно указывал в прошлом году руководитель Росрыболовства Илья Шестаков. Необходимость переформатирования работ на фоне снижения финансирования в предыдущие годы рассматривалась нами уже давно, и в этом смысле позиция руководства укрепила нас в принятии такого решения.
Сейчас в институте образованы крупные отделы, которые занимаются поэтапным формированием прогноза. Первый этап – сбор информации о состоянии популяций промысловых объектов, сотрудники преимущественно этого отдела ходят в экспедиции на судах, собирают данные в «полях» (на внутренних водоемах) и в море. Полученные сведения направляются в отдел обработки данных, где первичная биологическая информация и материалы преобразуются в качественные и количественные характеристики, необходимые для расчетов. Это определение возраста, плодовитости, темпа роста, состава планктонных и ихтиопланктонных проб и т.д. Обработанная информация поступает в отдел прогнозирования, где специалисты (каждый по своим объектам) работают с этими материалами, закладывая их в расчеты текущего и будущего состояния запасов. То есть получается простая и достаточно универсальная трехступенчатая процедура формирования прогноза, с четким разделением задач. Помимо этого в институте существует отдел, который занимается мониторингом окружающей среды и оценкой антропогенного воздействия на нее. Также организован отдел аквакультуры и воспроизводства, поскольку это направление сейчас чрезвычайно актуально для Сахалинской области, в плане как уже работающих лососевых рыбоводных заводов, так и перспектив марикультуры.
– Какие преимущества могут быть у института при такой модели работы?
–Во-первых, на подготовку прогноза рекомендуемого вылова – от момента сбора данных до окончательных расчетов – требуется меньшее количество людей и материальных затрат. До этого каждый из заведующих лабораторией старался по максимуму обеспечить свои исследования, что при снижающемся бюджете института приводило к распылению людских и материальных ресурсов.
Во-вторых, переход в ФГБНУ, на мой взгляд, удобное время для переформатирования института и оптимизации использования накопленной материально-технической базы. После того как мы перераспределили ее в соответствии с новой структурой, поняли, что ее более чем достаточно для работы в таком режиме. Очевидно, что с имеющимися у нас возможностями, в том числе и кадровым потенциалом, мы справимся с поставленными перед институтом задачами.
И наконец, уже определенно можно говорить, что в новом формате значительно усилились горизонтальные связи между подразделениями, взаимодействие новых структур друг с другом вышло на новый уровень, поскольку для всех понятна конечная цель и вклад в нее каждого сотрудника.
Директора других дальневосточных НИИ осведомлены о нашей внутренней реформе и, думаю, будут наблюдать за СахНИРО. Вполне возможно, если наш опыт покажется другим институтам удачным, то они посчитают для себя полезным применить что-то из нашей практики.
– Планируется ли в этом году использовать научных наблюдателей для получения информации о состоянии промысловых запасов лососей и других объектов?
– Сейчас наши наблюдатели вернулись с промысла наваги в заливе Терпения. В ближайшее время мы планируем отправить сотрудников на промысел минтая и трески на Южные Курилы, а также на добычу креветок в Японское море. У нас существуют договоренности с добывающими компаниями, бизнес, к счастью, с пониманием относится к важности нашей работы.
Игорь ТЕПЛОВ, Fishnews
Февраль 2015 г.
