– Андрей Сергеевич, начать хотелось бы с темы, которая у всех на слуху. В этом году лососевая путина в Сахалинском регионе оказалась сложной. Горбуши пришло значительно меньше, чем ожидали добывающие предприятия. А с какими проблемами столкнулись рыбоводы?
– Здесь в принципе нельзя разделять рыбоводные заводы и рыбопромысловые предприятия. У нас выстроена система: те, у кого есть ЛРЗ, имеют морские участки под вылов рыбы. И, конечно, эти компании точно так же пострадали, как и другие рыбаки. И даже больше. Потому что рыбак на зиму закрывает производство и у него расходов практически нет, а рыбоводные заводы надо содержать круглый год, траты очень серьезные. Естественно, если компания готовилась целый год к промыслу горбуши, а она не подошла, то встает вопрос о выживании предприятия. Начинается оптимизация расходов. Смотришь, где идут траты. А это в том числе и лососевые рыбоводные заводы. Поэтому у нас возникает серьезная обеспокоенность в связи с теми показателями, которые частные предприятия продемонстрировали в 2015 году по закладке икры горбуши.
Напомню, что у этого вида лососей меньше хоминг, горбуша «расходится» от родной реки на очень большие расстояния, до 900 км. Рыба не пришла в целом по Сахалинской области. Если смотреть по годам, сначала у нас пропала горбуша на западном побережье – раньше ее добывали значительно больше. Все меньше рыбы приходит на юго-восток, пробелы – на северо-востоке. Здесь впору делать выводы, что нам не просто надо развивать марикультуру – нужно поддерживать существующий ресурс.
Но главная проблема – нормативная база, надо ее урегулировать, довести до ума. И, конечно, заниматься охраной естественных нерестилищ, тех водоемов, которые еще называют «яслями» для горбуши.
– В развитие темы нормативного правового регулирования. Fishnews уже неоднократно писал о проблеме, которую создают нынешние правила распределения рыбоводных участков для действующих ЛРЗ Сахалина. Что еще дает повод для беспокойства?
– Вопросы будут добавляться по ходу работы. Почему мы сконцентрировались именно на проблеме наделения рыбоводными участками? Просто не хотелось бы, чтобы наши заводы по воспроизводству лосося прекратили свою деятельность – а такая угроза существует, если все-таки будет реализована схема прямых аукционов. Если ЛРЗ будет принадлежать одному предпринимателю, а участок на реке, куда завод выпускает молодь, будет в пользовании у другого, возникнет конфликт интересов. Предприятие может прекратить свое существование или его могут продать за копейки. Создаются риски для работы по воспроизводству горбуши. И кеты, кстати, тоже. Поэтому тема участков приоритетная, но проблем много.
Актуальный вопрос (и я его поднимал еще до того, как вышел закон об аквакультуре): как поддержать эффективность горбушовых заводов. Допустим, я решил заняться рыбоводством, зачем мне строить предприятие по воспроизводству горбуши? Я открою завод, выпущу малька, государство со мной подпишет акты выпуска, скажет спасибо или даже не скажет, молодь станет федеральной собственностью. И чтобы осуществлять промысел, я должен буду на общих основаниях заплатить сбор за пользование водными биоресурсами. А мы с вами уже обсуждали, что у горбуши не такой сильный хоминг, она может на мой участок вообще не прийти. Тогда смысл мне заниматься ее разведением?
Раньше у государства была практика, когда за каждого выпущенного малька рыбоводы получали деньги. Такой опыт есть у нашего соседа, лидера по выпуску лосося, – Японии. Там финансирование от ассоциации рыбаков идет ассоциации рыбоводов, и она уже распределяет средства между заводами в зависимости от их эффективности. Тем самым создаются стимулы для дальнейшего повышения результатов.
Но в нашей стране нет схемы для того, чтобы стимулировать предпринимателя к созданию горбушовых заводов. Мы вроде как говорим о развитии аквакультуры в целом и воспроизводства лосося в частности. Но нужно стимулировать промышленников к тому, чтобы они видели, для чего работают, и просчитывали дальнейшую прибыль.
– На парламентских слушаниях вы также обратили внимание на то, что существующая правовая база не позволяет комплексно использовать акватории. Постановление Правительства от 11 ноября 2014 года № 1183 не допускает полное или частичное наложение границ рыбоводного участка на границы рыбопромыслового. Ассоциация уже не раз поднимала вопрос о том, что это потенциальный тормоз для развития марикультуры.
– Да, потому что на Дальнем Востоке, особенно это актуально для Сахалина и Камчатки, вся прибрежная полоса отдана под рыбопромысловые участки – они уходят в море на 2-3 км. И когда наше правительство на самом высоком уровне заявляет, что необходимо развивать аквакультуру, надо понимать, что этим не будут заниматься в 10 км от берега. Нужны рыбоводные участки в прибрежной зоне. Поэтому и говорим о том, что должна быть возможность использовать участки по двойному назначению – для промышленного рыболовства и для марикультуры. Но по согласованию с пользователем РПУ, чтобы не было конфликта интересов – с этим мы уже столкнулись, когда шло распределение рыбопромысловых участков на реках нашего региона.
– Вы также озвучили проблему с кормами для лосося: частные рыбоводные заводы Сахалина покупают продукцию одной датской компании, конкуренции на этом рынке нет.
– Есть и другие производители, в том числе в России, но у них отсутствуют необходимые рецептуры кормов для тихоокеанских лососей. Отечественным предприятиям, которые выпускают корма, как раз нужна помощь в рамках стратегии импортозамещения, чтобы они разрабатывали новую продукцию, адаптированную под потребности рыбоводных предприятий.
В то же время у нас есть страна, которая гораздо ближе, чем Дания, – Япония. У нее отличные корма, наши ЛРЗ знают эту продукцию, но есть затруднение с получением ветеринарных документов. У нас веттребования более жесткие, чем в Японии, поэтому корма нельзя импортировать в Россию: Россельхознадзор не пропустит.
Нужно разбираться с этой ситуацией. На наш взгляд, требования для стартовых кормов завышены. Они аналогичны требованиям, предъявляемым к продукционным кормам. Хотя использование стартовых кормов осуществляется лишь на начальной стадии жизни рыбы. Основной прирост массы тела происходит в местах нагула в Тихом океане, куда молодь отправляется после выпуска с рыбоводного завода.
– Еще один острый вопрос: невозможность, опять же в связи с особенностями нормативной правовой базы, использовать земли лесного фонда для целей рыболовства и аквакультуры. Насколько нам известно, Минприроды подготовило законопроект, который должен устранить эту проблему.
– Решать вопрос начали еще до путины, но тем не менее мы вновь с ним столкнулись. Получается, что у нас рыбацкие станы, расположенные на берегу, оказываются вне закона. Нужно сделать упрощенную процедуру оформления участков под объекты для рыболовства и аквакультуры.
В целом путина 2015 года с ее сложностями как никогда показала, как важно сохранять и пополнять лососевые ресурсы Сахалинской области и всего Дальнего Востока: заниматься как развитием системы лососевых рыбоводных заводов, так и усилением охраны рек.
Fishnews
Ноябрь 2015 г.
