Он спел романс… черной икре

Начну с того, что в этом году наш герой отмечает юбилей. Полвека назад, 28 июня 1957 года, студент биологического факультета Ленинградского государственного университета получил икру от амурского осетра. Заметьте, впервые в истории изучения биологии осетровых Амура. Случайное стечение обстоятельств (студенту четвертого курса пришлось сопровождать вагон с живой стерлядью из Новосибирска на Дальний Восток) привело Виктора на краешек Земли. Могучий Амур, первозданная красота таежных пейзажей и вспыхнувший интерес к осетроводству слились воедино – Виктор влюбился в Дальний Восток и саму идею возрождения осетровых. Влюбился всерьез и надолго, на всю жизнь. Кстати, итогом поездки стала слишком основательная для «зеленого» студента работа о некоторых особенностях и проблемах искусственного воспроизводства амурского осетра.
Надо сказать, этот юноша с детских лет отличался от своих сверстников. Серьезный, любознательный, вдумчивый, он вместе с ребятами гонял мяч во дворе дома, но его страстью были книги. Пожалуй, жажда знаний и стала той определяющей склад характера мальчика чертой, которая вела его по жизненной дороге.
- Вместе с родителями, людьми военными, мы с братом исколесили всю страну, – вспоминает Виктор Георгиевич. – Понятно, что школы приходилось менять часто. Но это не помешало мне к девятому классу определиться с выбором будущей профессии. Интерес к биологии, возникший в школьные годы, окреп и, будучи выпускником, я знал наверняка, что хочу заниматься экспериментальной медициной. А потому из города Резекнэ, который находится в Латвии, я отправился в Ленинград.
Путь Виктора на биологический факультет Ленинградского государственного университета был стремительным, но не гладким. Медкомиссию в Военно-морскую медицинскую академию (только там была в то время кафедра экспериментальной медицины) он не прошел. Отменный сидр, который юноша с удовольствием дегустировал вместе с попутчиками в поезде, сыграл с молодым человеком злую шутку. Безобидное, казалось бы, яблочное вино «ударило» по давлению, и Виктора просто не допустили к вступительным экзаменам. Вторая попытка, расстроенного Виктора уговорил поступать за кампанию в горный институт приятель, тоже оказалась неудачной. Целевой набор милиционеров перекрыл кислород потоку потенциальных абитуриентов. В конце концов, Свирский стал…курсантом Высшего арктического морского училища. Но свою нелюбовь к военной службе преодолеть не смог. Наверное, иначе и быть не могло. Виктор был не только любознательным юношей, но и человеком с творческой жилкой. Его всегда влекло не только неизведанное, но и прекрасное. Охотно и с удовольствием он занимался в школьные и студенческие годы гимнастикой, хореографией, вдохновенно читал стихи на школьных вечерах, да и в жизни общественной, комсомольской, принимал активное участие.
Свое предназначение он угадал со стопроцентной точностью прозорливого человека, который делает каждый шаг по наитию, по зову души, умея слышать своего самого надежного советчика – внутренний голос.
Отучившись год в морском училище, Виктор круто изменил свою жизнь и поступил на биологический факультет Ленинградского государственного университета. И жизнь, словно проверив его преданность мечте, отблагодарила сполна, наградив везением и удачей. И правда, самой судьбой ему было предназначено стать ученым, ведь в этой профессии гармонично сочетаются стремление к познанию и умение творчески мыслить, находить неординарные решения.
- После поступления в университет мы с товарищем по приемным экзаменам отправились на кафедру гидробиологии и ихтиологии университета. Нас встретил заведующий кафедрой профессор Гербильский, – рассказывает Виктор Георгиевич. – Узнав, что мы желаем специализироваться по ихтиологии, он произнес: «Да Вам сам Бог велел сюда поступать, фамилия у Вас такая. Знаете ли, есть такая река – Свирь, и Свирский рыбоводный завод есть, так что милости просим…».
Совпадение это, как показало время, было судьбоносным. Молодого специалиста ждала персональная заявка из Главрыбвода – новоиспеченного выпускника ЛГУ просили направить на акклиматизационную станцию в Хабаровск в качестве директора. Нужная и важная работа – небольшой коллектив станции, как отметил мой собеседник, фактически тусовал фауну России, не оставляла времени для воплощения мечты. Осетровые Свирского ждали своего часа…
И он настал. В 1966 году Свирский, будучи старшим преподавателем кафедры гидробиологии и ихтиологии Дальневосточного государственного университета, впервые отинкубировал на Амуре икру от калуги и осетра, вырастил молодь, часть которой выпустил в Амур. Так появилось на свет первое биологическое обоснование для строительства завода по искусственному воспроизводству осетровых на Амуре. Блестящая защита кандидатской диссертации стала достойным завершением большой научной работы.
Жизнь Свирского бурлила и кипела, каждый год ее интересен и значим. К сожалению, в газетном материале всего не расскажешь, слишком много места займет это увлекательное повествование…
- Так случилось, что несколько лет я ходил в море на судах ТУРНИФа. Помню, капитан очень удивлялся, что я какой-то «неправильный» наблюдатель, – вспоминает наш герой. – Дескать, другие вместе со мной на мостике стоят и ценные указания дают, а ты из «кармана» с рыбой не вылезаешь. А меня азарт обуял, я тогда около 150-ти видов рыб привез и составил перечень, небесполезный для науки. Мне всегда нравилось зарываться в рыбу.
Как говорят, в жизни есть ведомые и ведущие. Свирский, без сомнения, лидер, который может увлечь идеей, убедить в ее востребованности, повести за собой. И еще. Чем бы он ни занимался, он без остатка отдает себя делу, и потому, наверно, умеет зажечь окружающих своим огнем.
- Так же самозабвенно я увлекся изучением сардины-иваси, это моя вторая большая любовь после осетровых, – делится своими размышлениями Свирский. – Я начал плотно заниматься прогнозированием сардины в 1982 году, с тех пор, как пришел в ТИНРО. Работал в лаборатории Юрия Васильевича Новикова. Особенно удачно мы сработали с математиком Александром Ивановичем Абакумовым. Нам удалось найти общий язык, а это очень важно. Ведь математическое моделирование, как сказал один умный человек – это инструмент думающих людей, но не костыли для тех, кто не хочет думать. Мы с Александром Ивановичем создали три замечательные математические модели, которые стали основой для уверенной платформы по прогнозированию дальневосточной сардины. Конечно, на эти модели работали коллектив лаборатории Куросио, наблюдатели и суда ТУРНИФа. Нашей теоретической основой прогнозирования были представления о популяционных волнах или волнах жизни дальневосточной сардины. ТИНРО всегда выходило победителем из баталий во время утверждения прогнозов. Уверенно мы предсказали и резкое сокращение численности сардины, вопреки мнению московского института ВНИРО, что было крайне важно для рыбной промышленности Дальнего Востока. ВНИРО предлагал прогноз 720 тысяч тонн, мне удалось отстоять прогноз 450 тысяч тонн.
На дворе стоял 1992 год, и впереди у Виктора Свирского было еще много побед и открытий. И все же сегодня наш герой считает период прогнозирования сардины-иваси одним из самых интересных в своей жизни.
Настоящий интеллектуал и разноплановый исследователь, Свирский всегда знал не только как делать, но и что делать. А потому руководство ТИНРО в 1993 году предложило ему вернуться к рыбоводству, теоретические основы которого были заложены в ЛГУ. И не обманулось в своих ожиданиях. Былая любовь Свирского вспыхнула с новой силой и заиграла свежими красками – знания и опыт стали предшественниками нового взлета талантливого ученого. По инициативе Виктора Георгиевича на Научно-исследовательскую рыбоводную станцию ТИНРО-Центра в Лучегорск из рыбхоза «Волгореченский» Костромской области завезли личинок, годовиков и трехгодовиков стерляди, а также личинок сибирского осетра и его гибридов с русским осетром.
- Перед нами стояла непростая задача – понять, как раскрывается биологический потенциал рыб в искусственных условиях. Без ответа на этот вопрос было просто невозможно проводить эксперименты по скрещиванию рыб и разрабатывать биотехнологию индустриального осетроводства, – делится своими воспоминаниями Виктор Георгиевич. – Мы столкнулись с теоретическими проблемами, напрямую связанными с практикой рыбоводства и, в частности, осетроводства. Можно сказать, ТИНРО стал пионером этого направления рыбного хозяйства в крае. Так что ответы на животрепещущие вопросы приходилось искать самим.
Курс на создание коллекции производителей региональных видов и ресурсосберегающие технологии стал для коллектива сектора рыбоводства определяющим. Цель содержания рыб амурской фауны на НИРС в Лучегорске ясна: был создан резерв редких и исчезающих видов. Того же китайского окуня-ауху или черного леща и два десятилетия назад в природе можно было увидеть по счастливой случайности. А в коллекции ТИНРО-Центра производители этих редких видов здравствуют по сей день. Но как прийти к этой цели коротким путем?
- Тонкостей в рыбоводстве, поверьте, великое множество, – информирует Виктор Свирский. – Главное – это управление размножением рыб. Тут важно все, от режима кормления до гидрохимического режима содержания. Для того чтобы создать чистую породу, мы должны разработать методики, позволяющие получать стандартное потомство высшей пробы. Это первая ступенька, позволяющая подняться к вершинам. Я имею в виду гибридизацию и селекцию. Словом, мы раскручиваем интимную жизнь рыб. И восемь лет назад мы все-таки заявили о своих успехах, в рыбоводстве Приморья появилась новая отрасль – осетроводство.
О научных победах тинровцев Виктор Георгиевич говорит так, что можно заслушаться. Не случайно господин Сайто, предприниматель из Японии, влюбленный в осетроводство, подарил своему русскому другу книгу с символичным названием «Люди, которые спели романс черной икре». Обложку украшает фотография Виктора Георгиевича с огромной калугой, пойманной в Амуре.
Свирский – дока в своем деле. Он входит в международную группу экспертов по осетровым рыбам, является членом консультативного совета по вопросам осетроводства Межведомственной ихтиологической комиссии России.
Вклад ученых ТИНРО-Центра (и прежде всего Виктора Свирского и его надежного помощника Евгения Рачека) в становление осетроводства на Дальнем Востоке был признан на международном уровне по праву. Тинровцами был апробирован метод криоконсервации – глубокого замораживания в жидком азоте спермы рыб. Метод позволил Евгению Рачеку создать гибрид карпа и сазана, который был признан селекционным достижением ученых. Результат впечатлял, продуктивность метода составляла не стандартные 35, а 82 процента.
К новым технологиям можно отнести и отработку метода прижизненного получения икры, освоенного в 1998 году. Была выявлена способность производителей стерляди созревать каждый год после взятия икры. Еще одна победа – технология ускоренного формирования маточных групп амурских осетровых с исключением зимовки.
Первыми в стране рыбоводы ТИНРО применили методику встречного нереста. Дело в том, что личинки окуня-аухи с удовольствием лакомятся своими более мелкими собратьями. Понятно, что такой ярко выраженный «каннибализм» наносит ущерб своему же роду-племени. Пришлось подать к столу окуня личинок сазана, чей нерест в определенные сроки давно отработан в хозяйстве.
- Но останавливаться на достигнутом неразумно. Планов еще много, – завершает разговор Виктор Свирский. – Перспективы развития осетроводства, и не только осетроводства, на НИРС ТИНРО-Центра в Лучегорске огромные. Хочется успеть многое. Прежде всего на базе уникальной коллекции необходимо создать наиболее продуктивные гибридные формы. Вероятно, одна из самых перспективных – гибрид между калугой и стерлядью. Этот аналог западного бестера (гибрида белуги и стерляди), по-видимому, обретет статус породы и будет рекомендован для культивирования в тепловодных хозяйствах. Гастрономические качества этого гибрида будут лучше, чем у калуги, а производители гибрида будут созревать быстрее, чем калуга в природе. В прошлом году впервые в России Евгением Ивановичем Рачеком создан гибрид калуги и стерляди. Пока рыбам всего около года, но они живут и хорошо растут. Если говорить о товарной продукции, то перспективной, бесспорно, является технология посола икры осетровых рыб, полученной прижизненным способом. Признаюсь, даже в самых смелых юношеских мечтах я не надеялся на такое стопроцентное исполнение желаний и воплощение в жизнь своих идей. Но мне часто везло на встречи с людьми знающими и умеющими работать. В ТИНРО это Юрий Васильевич Новиков, Буда Николаевич Аюшин, Александр Иванович Абакумов и, наконец, мой преемник, талантливый рыбовод Евгений Иванович Рачек. У меня были прекрасные учителя. Я говорю о руководителе кафедры гидробиологии и ихтиологии ЛГУ, профессоре Николае Львовиче Гербильском, а также Борисе Николаевиче Казанском, который заставил меня учиться у жизни и более опытных коллег. Моя сокровенная мечта – создание индустриального осетроводства на Дальнем Востоке – сбылась.

Елена ЕРХОВА