Политика тут ни при чём, или Как перепутать Берингово и Охотское моря?

Лично я на этот счёт как раз не собираюсь упрекать Андрея Анатольевича. Пора сейчас горячая, идёт лососёвая путина, поэтому нет времени засиживаться на одном месте, а общую ситуацию руководитель отраслевого ведомства, в принципе, и так должен представлять. А.А. Крайний, общаясь с журналистами и при журналистах на всех встречах, показал, что в целом он ситуацией владеет. Знает людей, которые в краях и областях возглавляют федеральные и местные органы, без запинки называет их по имени-отчеству.

В любом случае, это – явно не повод для упрёков. Тем более, что есть куда более серьёзные и существенные претензии к руководителю рыбной отрасли России.

Хотя, может быть, было бы правильнее говорить об одной претензии – о некомпетентности, которую он, надо признать, умело маскирует. «Окончил факультет журналистики Львовского высшего военно-политического училища. Служил военным корреспондентом в армейских газетах, затем в газете “Комсомольская правда”. С удостоверением спецкора “КП” объездил весь Советский Союз, был в Афганистане, работал в Ленинакане, когда там произошло сильнейшее землетрясение. После распада СССР уволился из армии и занялся бизнесом». Это – фрагмент биографии А.А. Крайнего в Интернете. Журналист-политработник знает, как тасовать факты и замешивать вымысел, похожий на правду. В этом Андрей Анатольевич виртуоз, тут не поспоришь.

Однако его надежды, что журналистская хватка может компенсировать профессионализм, явно не оправдались. Приводя стенограмму встречи главы ФАР в аэропорту, «РК» хочет лишь подтвердить то, о чём пишет. Ведь понятно: в разговоре можно оговориться, повториться, потерять логическую нить и т.д. Но прямое цитирование Андрея Анатольевича доказывает, что его осведомлённость – поверхностна, во многом с чужих слов (и, видимо, тоже не всегда компетентных людей).

Первое, о чём спросили журналисты, – когда суда Акроса выйдут в море? Уже полгода самый современный флот Дальнего Востока (а, может, и всей России) тоскует у причалов. Рыбаки не получают зарплату, страна – рыбу, а бюджеты государства и края – деньги. В ответ А.А. Крайний, перечислив все достоинства этих судов, безмятежно сообщает, что к концу лета чиновники, наконец, доведут до ума все бумаги. Камчатцы спокойно не могут думать о том, что ещё как минимум два с лишним месяца 12 высокотехнологичных ярусоловов будут простаивать. А глава агентства по рыболовству – может.

И, заметьте (см. ниже стенограмму), вопрос о квотах для Росрыбфлота, которому передают суда Акроса и других предприятий, участвовавших в государственной, ещё советской программе обновления промыслового флота, Андрей Анатольевич ловко спустил на тормозах. И немудрено. Изначально предполагалось, что скандально известное ФГУП «Национальные рыбные ресурсы» учредит компанию «Росрыбфлот» исключительно для того, чтобы 27 проблемных судов вошли в его состав и стали осваивать Мировой океан. А сегодня речь почему-то идёт уже только о квотах в российских водах…

При этом глава Росрыболовства ненавязчиво, но вполне внятно сообщает: дескать, свои обязательства ни Акрос, ни другие участники той программы не выполняют…

Не выполняют! Потому что государство не выполнило своих обязательств – и прежде всего по дополнительным квотам. Более того, как могли с 2001 года Акрос и его коллеги по несчастью выплачивать проценты по кредитам, если в стране ввели рыбные аукционы? Почему-то Андрей Анатольевич про этот «пустячок» забыл упомянуть. А он, между прочим, объясняет очень многое и позволяет задать закономерный вопрос: почему государство не хочет признать, что с рыболовецкими предприятиями поступили некорректно и свою вину перед ними следовало бы загладить?

Впрочем, историю новостроя за границей и рыбных аукционов Крайнему ставить в вину было бы несправедливо. Другое дело, что сегодня на решение вопроса он мог бы повлиять. Он и повлиял. Но не в интересах отрасли, регионов и рыбаков, а в интересах исключительно одной структуры – Нацрыбресурсов.

А вот вопрос по дрифтерам – это уже «родная» тема Андрея Анатольевича. Камчатские рыбаки и законодатели обращались непосредственно к нему по поводу запрета дрифтерного промысла.

Когда Андрей Анатольевич рассуждает о видах промысла и о том, что дрифтерный ничем не хуже других, только нужно правильно его применять, – честное слово, звучит убедительно. И, надо отдать должное руководителю агентства, его манера общаться с «народом» располагает. Просто хочется верить всему, что он говорит.

Но… Когда слышишь, что японцы ставили дрифтеры в охотоморском «бублике», сразу приходишь в себя. Минтай там промышляли китайцы, поляки, тайваньцы, корейцы – и в общем, все, кому не лень. Но зачем там дрифтеры японцам ставить? Нерка сворачивает в Озерную, а горбуша, которая идёт в Магадан и Хабаровск, японцам и даром не нужна.

Спутать Охотское и Берингово моря – это, согласитесь, круто. Ладно бы, с перелёта уставший человек оговорился – так ведь и на вечерней пресс-конференции журналистам Андрей Анатольевич опять-таки твердил об Охотском море и ещё уточнял про «бублик». Поэтому совершенно очевидно, что сам он в истории вопроса не разбирался, а использовал сведения из доклада подчинённых. Что касается последних, не берусь судить – то ли некомпетенты, то ли сознательно извращают факты, но так или иначе – господин Крайний вводит в заблуждение собеседников, говоря, что политическая ситуация не позволяет России отказать японцам в дрифтерном промысле нашей нерки.

Он аргументирует это тем, что тогда японцы вернутся в открытую часть Охотского моря, и опять значительная часть лосося не будет доходить до устьев камчатских рек. Однако речь может идти не об Охотском, а о Беринговом море, где действительно японцы по пути миграции рыбы ставили дрифтеры, чем в 50-70-е годы нанесли колоссальный и во многом просто непоправимый ущерб камчатскому побережью.

Ситуация с Беринговым морем за эти годы изменилась. Спасибо американцам, они добились, что оно признано внутренним – России и США. Поэтому сегодня японцы ни в центральной его части, ни в других вести промысла не могут. И уж тем более – ставить дрифтерные порядки длиной в 10, 15 и даже 30 километров. Так что политика в чистом виде тут ни при чём.

А вот политика денег – пожалуй. Японцы ведь платят за квоты (которые, правда, в разы переваливают, всем известно). Средства эти текут в структуры, которые отчасти подконтрольны государству и агентству по рыболовству. Хотя, может быть, лишь отдельным чиновникам?

Но это другой вопрос. Сегодня господин Крайний утверждает, что дрифтер не вреден для лососёвых популяций – смотрите, какие подходы на востоке и вообще наука прогнозирует рекорды века. Да, в этом году российским дрифтерщикам как бы запретили промысел. Естественно, что и подходы стали более значительными.

А знаете, как на вечерней пресс-конференции А.А. Крайний объяснил, почему американцы лоббируют запрет дрифтерного промысла в России? Оказывается, чтобы у США, поставляющих 150 тысяч тонн нерки на японский рынок, не было конкурентов. Но, во-первых, заводская американская нерка ни по качеству, ни по объёмам не может быть конкурентом российской дикой (наши поставки раз в 10-15 меньше). Во-вторых, именно из-за дрифтеров, которыми по межправительственному соглашению японцы добывают нашу нерку, цены на продаваемую камчатскими компаниями деликатесную рыбу опускают до общего, то есть среднего уровня. Господин Крайний, если мы уберём от берегов Камчатки японские дрифтеры, то предприятия Озерновского региона и Усть-Камчатска смогут продавать свою нерку по достойной цене. Но, понятно, что некоторым пригосударственным структурам это очень невыгодно.

На сайте www.fishkamchatka.ru читатели смогут найти официальные документы, которые подтверждают всё, о чём было сказано.

Когда Федеральное агентство по рыболовству объявило о запрете дрифтерного промысла для российских компаний (а японцев защищает политика), рыбацкая общественность – во всяком случае, Камчатки – обрадовалась.

Только оказывается, нас опять обманули! На прошлой неделе в территориальном органе ФАР по Сахалинской области выдали разрешение на пелагические сети (читай: дрифтерные) на судно, которое будет работать на Северных Курилах (Парамушир и Шумшу) в пределах рыбопромысловых участков (участки до 2-х км в море). Почему-то совсем нет уверенности, что этот случай – единственный.

Меня почему-то очень мучает вопрос: а может быть, вернуть в рыбную отрасль профессионалов?

Елена ФЕДОРЧЕНКО.