Петр ГОРДИЕНКО: Колхозы уходят в прошлое

- Петр Николаевич, понятие «колхоз» ассоциируется с советским периодом жизни государства. Но если колхозы до сих пор существуют, значит, это дееспособная и эффективная система хозяйствования. Что из себя представляют рыболовецкие колхозы сегодня? Какие изменения произошли в последнее время в управлении, производстве, какие преимущества данной системы позволяют предприятиям-колхозам работать и развиваться?

- К сожалению, в данный период понятие «колхоз» морально и психологически устарело. Колхоз – это коллективное хозяйство, это частная собственность группы людей. Однако такая внешняя форма порождает негатив внутри. Мы не можем построить коммунизм в отдельно взятой стране, так и в колхозе. Необходимо понимать, что у всех разный подход к работе, разное отношение. Равенство, заложенное в этой системе, убивает конкуренцию, приводит к таким негативным проявлениям, как воровство, нечестное отношение к труду, и т.д. В свое время колхоз был действительно эффективно-функционирующей формой хозяйствования. Однако тогда государством были созданы определенные благоприятные условия – приемлемые закупочные цены на сырье и т.п. Колхозы развились с помощью государства, но с его же помощью они и разрушаются. В один момент колхозы приравняли к госпредприятиям, перевели на единую систему налогообложения. Хотя это было неверно – ведь колхозники в отличие от госпредприятий никогда не кредитовались под госгарантии и, например, строили флот самостоятельно, на свои средства. Но всех поставили в общую схему. Результат налицо: в Приморском крае из 8 колхозов осталось только 3. Раньше в колхозной системе работало 12 тыс. человек, а осталось 2,5 тыс. Таковы цифры развала. Но, безусловно, в этом вина не только государства, но и конкретных руководителей, которые оказались не готовы к работе в новых условиях. Одни усматривали и преследовали личные выгоды, другие понадеялись на русский «авось», что государство спишет, забудет. Ведь у нас в период перестройки возникли проблемы с налогообложением, содержанием непроизводственных фондов. Многие просто не успели перестроиться или не захотели этого сделать. Те, кто вовремя взялся за дело, начали реструктуризировать долги, договариваться о графике платежей, в новых условиях не потерялись. Но таких, к сожалению, единицы.

С другой стороны, коллективная форма собственности устарела и по организационным вопросам. Приведу простой пример: сегодня по закону о сельхозкооперации один человек имеет один голос. Т.е. при принятии какого-либо решения и сторож, и капитан, и председатель имеют по одному равнозначному голосу. Это, думаю, все-таки несправедливо. Я уже не один год настаиваю на том, что голосование должно проходить по вкладу каждого работника. Ведь несмотря на коллективное хозяйство, у нас все поделено по долям. Целесообразно было бы голосовать долями, которые в свое время определялись согласно вкладу в производство (по двум основным критериям – стажу и заработной плате). К сожалению, пока этого нет.

Я думаю, что форму коллективного хозяйствования сегодня надо видоизменить – в ООО, ОАО с учетом всех необходимых критериев. Ведь мы живем в обществе, где все пользуются одним Трудовым кодексом, Налоговым кодексом, таможенными правилами, поэтому мы должны прийти к более современным формам правления, отвечающим реалиям дня.

- Каковы основные направления деятельности руководства предприятия на сегодняшний момент? Каких успехов удалось добиться и какие проблемы еще предстоит решить?

- Основное направление деятельности – это, конечно, промысел в экономзоне. Однако дальнейшее развитие этого направления во многом зависит от состояния наших основных фондов – флота (более 70% общей стоимости основных производственных фондов). Флот обеспечивает около 90% общего объема вылова водных биоресурсов. На флоте сосредоточено почти 77% производственных мощностей отрасли по выпуску пищевой рыбной продукции, включая консервы.

Не секрет, что флот на бассейне очень старый. Он физически и морально устарел. За последние годы заметно увеличилась доля добывающих судов, эксплуатирующихся сверх нормативного срока службы, – с 60,6% в 2000 году до 65,4% на начало 2008 года.

Наша задача – при наименьших затратах добиваться больших результатов, наибольшей прибыли, что с каждым годом становится делать все сложнее и сложнее. Каждый год наш основной фонд стареет. Сегодня затраты на содержание флота непропорциональны нашим доходам. И роль руководителя сегодня – сохранить этот баланс доходов и расходов.

Вместе с тем нельзя отрицать положительные моменты, среди которых закрепление «длинных» квот – самый важный шаг. Следующим шагом должно стыть развитие рынка вторичного оборота долей, потому как сегодня все происходит на «полуправовой» основе. С другой стороны, я думаю, это не разрешит всех наших проблем. Введение рыночного оборота долей поможет лишь в текущей работе – увеличении оборотных средств и для производственной деятельности. А вот, например, толчка для развития кредитования это не даст. Ведь это не такие большие суммы, и не стоит забывать, что квоты, по сути, лишь право на вылов, а не продукция.

- Как вами было воспринято стремление правительства развивать перерабатывающие предприятия? Какие проблемы, на Ваш взгляд, тормозят сегодня развитие глубокой переработки и какими методами они могут быть разрешены?

- Сегодня переработкой занимаются сотни мелких предприятий. Однако действительно отвечающих всем современным требованиям немного – не больше десятка. В нынешних условиях создать цех по современным требованиям очень сложно – только на выделение земли и получение всех необходимых согласований уйдет больше года. Более того, невозможно сегодня одновременно поддерживать флот в надлежащем техническом состоянии и изымать деньги на строительство какого-либо перерабатывающего комплекса. Мы неизбежно столкнемся с нехваткой средств.

Вместе с тем я считаю, что переработка сама по себе не панацея. Особенно для приморского региона. Перед нами стоит два вопроса: кто будет работать и кто это будет потреблять? Ведь основное население, основной потребитель живет в центральном и западном регионах России. У нас нет ни людей, готовых работать на таких предприятиях, – молодежь уезжает из поселков в города, работа рыбака, а тем более обработчика, давно потеряла привлекательность и престиж. Нет и массового потребителя. Те, кто занимается переработкой, реализуют здесь свою продукцию с большим трудом. Как такового единого рынка нет. Необходимо для начала определять состояние предприятий, их фонды, возможности, перспективы регионального рынка, логистику и массу других вопросов, а только затем принимать решение – развивать переработку или нет. К этому вопросу необходимо подходить комплексно и вместе с тем индивидуально. В этом году лосось нам продемонстрировал – односторонний подход может загубить даже благое дело. Необходимо выбирать тот путь, который экономически выгоден.

Кто должен решать эти вопросы? – По логике, консолидация должна исходить от Федерального агентства по рыболовству. Однако оно не имеет сегодня столько полномочий.

- Есть ли в таком случае перспективы у приморских рыбколхозов?

- Для приморских колхозников перспективное направление – это марикультура. Нам сама природа дает козыри в руки – мы можем выращивать мидию, гребешок, морскую капусту. Приморский край – это не Сахалин и не Камчатка, где ресурсная база намного богаче, чем в акваториях Приморского края. Основные объекты добычи, на которых работают рыбаки Приморья, находятся в Охотском море и районе Курильских островов. Не случайно традиционная работа приморских рыбаков – это добыча и переработка на судах в море.

Однако все начинания в части развития марикультуры пока наталкиваются на непреодолимые препятствия. К сожалению, мы уже 5 лет работаем вне правового поля.

Наш колхоз «Приморец» начал заниматься марикультурой практически с нуля. На развитие одного марихозяйства за полтора года ушло порядка 6-7 млн. рублей. Вернутся вложенные средства еще не скоро.

Низкая эффективность культивирования гидробионтов связана, прежде всего, с отсутствием государственной поддержки этой отрасли рыбного хозяйства, отсутствием необходимой нормативной базы. Например, земельные участки и акватории до сих пор не закреплены за конкретными хозяйствами. Сегодня в Росрыболовстве даже нет конкретного человека, который бы занимался вопросами аквакультуры. Пока идет период становления в организационном плане, хозяйства продолжают заниматься этим бизнесом. Но мы вкладываем деньги на свой страх и риск.

Другая перспектива, и я уже говорил об этом, – это наша традиционная работа в экономзоне. Однако ее развитие и реализация напрямую зависят от состояния флота. Уже через 5-6 лет мы не сможем осваивать даже сегодняшние объемы. Флот и технически, и морально устарел – он не может решать те задачи, которые мы перед ним ставим. Мы, конечно, как можем, поддерживаем существующие фонды. Однако наших точечных усилий явно недостаточно. Разве одно предприятие в состоянии при всех прочих равных выделить 30-35 млн. долларов на постройку среднего морозильного траулера?

- Какие возможности у колхозов сегодня для строительства или покупки новых судов и оборудования? Насколько сможет решить данный вопрос кредитование предприятий российскими банками при возмещении части процентной ставки из госбюджета? Как можно оценить уже имеющийся у Вашего предприятия опыт общения с отечественными кредитными организациями, ждут ли там рыбаков и готовы ли сотрудничать?

- Без поддержки государства, к сожалению, нам флот не обновить. Строить в кредит – это, скорее, из области фантастики. Кредитные ставки очень высокие. Старый флот в залог не берут, а другого у нас нет. Берут холодильники, причальные сооружения – но это не основной наш фонд, да и не у всех он есть. Рыбный бизнес – достаточно рискованный. И поэтому банки работают с рыбаками достаточно неохотно. Мы в прошлом году оформляли кредит в Сбербанке 3,5 месяца – так и не оформили. Такая же история и в Россельхозбанке. Схем кредитования для рыбаков нет. Есть случаи, а система отсутствует. Негативное отношение, отрицательная практика, – все это накладывает отпечаток.

В то же время я отрицательно отношусь к идее выделения квот под киль, которая, по логике чиновников, должна способствовать обновлению флота. Кому будут выдавать эти квоты? Тем, у кого есть деньги, но нет никакого опыта? Откуда будут изыматься объемы лимитов? Все это приведет к переделу сырьевого ресурса, переделу собственности.

Более рациональный путь – инвестирование. Однако инвестор должен иметь реальную возможность участвовать в производстве, в руководстве, в жизни предприятия, влиять на ключевые решения. Однако в колхозной системе внедрить такую схему невозможно – не позволяют законодательные нюансы. Хотя мы понимаем, что путь инвестирования, путь участия в производстве более реальный, чем путь кредитования.

Однако, как бы там ни было, мы должны найти возможности построить флот. Будет флот – будут строиться предприятия, развиваться переработка, комплексы, тогда и залоговая база у нас появится, и кредиты давать будут.

Самое главное – создать условия для развития бизнеса. Тогда и будет перспектива в развитии не только хозяйств (в том числе и колхозных), но и отрасли в целом.

Ксения ПИСАРЕВА