— Илья Владимирович, у компаний — участниц союза был достаточно большой пакет проектов под инвестиционные квоты на Северном бассейне. И в сфере береговой переработки, и в сфере строительства флота. Расскажите, пожалуйста, что это за проекты и на какой стадии их реализация.
— Предприятия, которые входят в Союз рыбопромышленников Карелии, реализовали два проекта по созданию в республике рыбоперерабатывающих заводов. Также в пакете пять судостроительных проектов: три ярусолова для РК «Вирма» и два траулера-свежьевика для компании «Согласие».
Рыбоперерабатывающие заводы ООО «Рыботорговая сеть» и ООО «Группа «Баренц» построили в Карелии, на территории опережающего развития «Кондопога». Эта ТОР образована именно для размещения пищевых перерабатывающих производств. Мы находимся далеко и от основных районов промысла, и от больших рынков сбыта. Тем не менее в Карелии тоже надо создавать рабочие места, восстанавливать собственную перерабатывающую промышленность. С учетом этого предприятиям требуются дополнительные стимулы. И федеральное правительство, правительство региона поддержали инициативу организации территории опережающего развития.
Новые предприятия уже играют свою роль в обеспечении рабочих мест и возрождении перерабатывающей промышленности. Эти заводы введены в эксплуатацию, действуют. В прошлом году, к сожалению, нам не удалось продемонстрировать запланированные показатели рыбопереработки. Дело в том, что два наши основных поставщика трески и пикши для береговых производств — суда «Беломорск» и «Кемь» — были задержаны в Норвегии, а затем нам пришлось забрать их без ремонта. Они не были готовы для предъявления регистру. В итоге эти суда выпали из общего графика расстановки флота и не могли снабжать сырьем наши заводы. Промысловая обстановка в Баренцевом и Норвежском морях в прошлом году, особенно во втором полугодии, была крайне неблагоприятной. Все были озабочены тем, чтобы освоить свои объемы, и найти партнеров для выборки квот не представлялось возможным.
В то же время мы отработали на новых предприятиях весь технологический процесс, произвели в 2022 году достаточно большой объем продукции из трески и пикши. Это и филе, и порционная продукция — в зависимости от того, какой была потребность рынка. Мы выпускали продукцию из прилова - большой популярностью пользовались стейки, так как цена на эту продукцию гораздо ниже, чем на филе... И сейчас мы видим существенный спрос на белую рыбу в ассортиментной категории с самой низкой ценой.
— Уточните, пожалуйста, о каком рынке идет речь.
— У нас изначально был ориентир на удовлетворение потребностей внутреннего рынка, чтобы получить быстрый отклик о нашей цене, логистике, технологиях.
Также на этих предприятиях мы занимались фасовкой нашей продукции из пелагических видов рыб, на это был достаточно большой спрос. Кстати здесь нам пришлось и возвращение к промыслу мойвы.
Новые заводы позволили организовать переработку рыбы таким образом, чтобы быстро распределять продукцию по рынку. Мы начали практически напрямую работать с торговыми сетями. При этом помощь нам оказывали трейдеры, склады, но роль дополнительных участников становится все менее существенной. Думаю, со временем мы выстроим полностью ритмичную отгрузку и сможем удовлетворять потребности торговых сетей в этом плане.
В той же зоне, где расположены рыбоперерабатывающие заводы, при поддержке Минэкономразвития России и правительства Карелии строится технопарк по производству пищевой упаковки. Такие материалы будут использоваться для нужд береговых перерабатывающих предприятий и флота. Мы увидели спрос на упаковочные материалы, образовавшийся в связи с последними событиями, санкционными ограничениями.
— С береговыми заводами ситуация более-менее ясна, их достаточно активно запускали в рамках программы инвестиционных квот. С флотом, наверное, дела обстоят сложнее?
— Да, с судами ситуация гораздо сложнее. Особенно это касается двух траулеров-свежевиков для компании «Согласие», так как договоры по ним заключались последними и мы не успели до введения санкционных ограничений получить полностью технологический проект и закупить оборудование для новостроя. Сейчас рассматриваются разные варианты, как выйти из положения, чтобы заказчик судов пострадал как можно меньше.
Еще три ярусолова строятся на Северной верфи в Санкт-Петербурге для РК «Вирма». Ситуация по этим судам рассматривается на рабочей группе «Инцидент-42». Конечно, как и у всех, у нас есть стандартная проблема с верфью — более высокий процент исполнения графика инвестиций по отношению к проценту исполнения графика строительства. Это практически повсеместная ситуация, проект перефинансирован по отношению к той точке готовности судна, в которой мы сегодня находимся.
— Как говорят: рыбаки оплатили проблемы судостроения.
— Внешне это может выглядеть так. Мы не можем утверждать, что это так на 100%, тем не менее выделяемые средства точно не полностью пошли на строительство заказанных судов.
Сейчас, конечно, мы вместе с кредитующим нас Сбербанком многие ошибки прошлого исправляем.
Научились работать практически в формате эскроу-финансирования с подтверждением реестра платежей, идущих на конкретный инвестиционный объект. Сейчас кажется, что так надо было поступать с самого начала, но вернуться в прошлое, конечно, невозможно.
Проблемы мы пытаемся решить с верфью совместно, диалог налажен, то есть какого-то тупика нет. Много технологических сложностей, но в принципе процесс идет.
— А что могло бы сделать в этой ситуации государство?
— Той координации, которая организована, в общем-то, достаточно. Сейчас выполняется функция медиации в первую очередь, то есть регулирование конфликтных ситуаций, чтобы не доводить их до неприемлемого состояния как со стороны верфи, так и со стороны заказчика.
— На Дальнем Востоке на слуху ситуация с предприятием на Камчатке, которое столкнулось с угрозой штрафов из-за неоднозначного норматива по выпуску продукции. Речь идет об участнике программы инвестквот. Как вы оцениваете эту проблему, учитывая, что члены союза также ввели в строй перерабатывающие заводы?
— Конечно, отрасль внимательно следит за ходом этого процесса и судебными документами, которые появляются в открытом доступе. У всех здесь своя правда, и надо понять происхождение проблемы. У Росрыболовства это нормативно-правовая база, которая ранее не применялась, и практики ее работы нет. У рыбаков — тоже проблема не до конца отработанной на практике регламентации функционирования этих заводов.
Корректировка нормативно-правовой базы будет осуществляться в процессе реализации инвестиционных проектов. Мы видим, что законодательство в этой сфере меняется и по предложению Минсельхоза, Росрыболовства, и по предложению Всероссийской ассоциации рыбопромышленников (ВАРПЭ). Поэтому я надеюсь, что ситуация будет сбалансирована. Ведь понятно, что в действиях рыбаков не было злого умысла.
Заводы строились на частные средства, нужно в том числе возвращать кредитные деньги. Так что предприятия проектировались, чтобы работать, а не для того чтобы идти на какие-то ухищрения с отчетностью. Таких инвесторов у нас в отрасли нет.
— В прошлом году после трехлетнего перерыва Россия возобновила промысел мойвы на Северном бассейне. Насколько это важно для рыбаков вашего объединения?
— Для нас промысел мойвы — это существенная прибавка к вылову. Кроме того, это возможность вернуться к привычной расстановке пелагического флота: сначала он работает на мойвенной путине, а потом переходит к добыче путассу. Это способствует более равномерной загрузке судов по году.
И конечно, мойва — ценная для рынка рыба, подходящий товар по цене и качеству. Поэтому и мы, и рынок возвращения мойвы ждали.
Маргарита КРЮЧКОВА, Fishnews
Июнь 2023 г.
