Почему рыба с Дальнего Востока не доходит до отечественных прилавков - газета "Комсомольская правда"

Корреспондент «КП» побывала на дальневосточных островах и выяснила, что нужно, чтобы отечественные мрепродукты заняли место запрещенного импорта.

Про эти окраинные острова России в центральной ее части вспоминают нечасто. Курилы и Сахалин - последний козырь в долгих разговорах о величии страны. Это же уникальные красоты, дальние рубежи, гигантские газовые месторождения. После таких разговоров иногда перепадают островам крохи федерального финансирования. Сейчас же про Сахалин и Курилы заставили вспомнить продуктовые санкции. Вот уже два месяца в страну не пускают европейскую рыбу. Ну а что - у нас на Дальнем Востоке и Сахалине своей полно!

Вот сейчас она быстренько займет место на прилавках, уверяли нас чиновники, когда вводились продуктовые санкции. Прилавки между тем если не пустуют, то уж точно изобилием не отличаются, а цены растут каждый день. Где же ты, дешевая, качественная отечественная продукция?

ЧУВСТВО ОСТРОВА

На острове осень. Застывшие волны сопок на горизонте отливают всеми оттенками рыжего - это сахалинские лиственницы. Хотя часть сахалинцев мерят время не сезонами, а путинами. Сейчас идет кета, следом - сельдь.

Сахалин и Курилы приносят пятую часть улова России. Но этот год, к сожалению, «неурожаен» на рыбу.

- Санкции-шманкции, улова нет! - говорят местные, отвечая на вопрос, что у них изменилось после санкций.

Гостей с материка поражают не только инопланетные пейзажи, но и рыбные рынки. Сейчас москвичей сюда можно водить, как в музей.

Устрицы сахалинские огромные - 200 руб. штука (в Москве 300 - 400 руб.). Красная рыба - соленая, вяленая, пряная, копченая - 650 - 900 руб. за кг. Нерка свежая - 500 руб. за кг. Чавыча (если кто не знает, это еще один тихоокеанский лосось) - 600 руб. Кета - от 120 до 200 руб., с таким же ценником лежит свежемороженый голец и кунджа (не поверите, это тоже лосось). Камбала по 100 руб. за кг, филе минтая - 200 руб.

- У нас тоже такую форель дальневосточную продают, - обрадовалась я, увидев знакомую тушу красной рыбы.

- На Дальнем Востоке такая форель не водится, это импорт, мы его для разно­образия держим, - посмеялись надо мной продавцы.

Тем не менее вот она - дешевая отечественная рыба в изобилии. Лосось всех семейств. Его в России ежегодно вылавливают 400 тыс. тонн (а съедают россияне примерно столько же, только раньше около 150 тыс. тонн из съеденного составляли норвежская семга и форель). Рыбы своей достаточно - так почему же она такая, зараза, дорогая?

В НАШУ ГАВАНЬ НЕ ЗАХОДЯТ КОРАБЛИ

Рыбопромышленники ответ на этот вопрос знают. Ничего тут тайного нету. Только вот имен своих просили не называть - им на Дальнем Востоке еще жить и работать.

- А на нас объявляют охоту, как только в порту появляемся, - рассказывает мне Василий, который уже много лет занимается выловом и переработкой рыбы. - Вы знаете, сколько для нас, родимых, государство наплодило проверяющих органов? 13 штук! Заходят мои ребята в порт, появляется транспортная полиция и говорит: есть подозрение, что у вас нелегальная продукция, и мы ее арестовываем до выяснения. Но у нас же документы все в порядке, говорят мои рыбаки. Вот и проверим, отвечают полицейские. Тут же заявляются ветеринары и говорят: мы в вашей рыбе нашли кишечную палочку. Какую кишечную палочку? - удивляются рыбаки. Ее же в морской рыбе быть не может! Вот и проверим, отвечают врачи. Затем, конечно, выяснится, что груз легальный и никакой палочки нет. Только груз простоял две недели в порту и эта рыба не появилась на полках магазинов в Москве или Пскове. Хотя можно взятку дать и сразу же быть свободным. Но проверяющих 13 - и взяток столько же. А потом я - как бизнесмен - все эти взятки с вас, с покупателей, возьму через цены на рыбу. Уж извините!

- Мне нужно, чтобы бизнес прибыль приносил, чтобы мои работники деньги получали и работали хорошо, чтобы суда были отремонтированы, - рассказывает Анатолий, исполняющий директор одной из рыболовецких компаний. - А для меня созданы такие условия, что мне и невыгодно заходить в родной порт на тот же ремонт. Мне выгоднее рыбу оформить на экспорт и отправить суда в Японию или Корею.

- Но на экспорт тоже проверки нужны? - спрашивая я.

- А вот и нет. Иностранцы нашу рыбу с руками отрывают, в любых объемах и без всяких проверок.

- А слышали, есть предложения запретить продажу рыбы на экспорт?

- Слышал, - махнул рукой Анатолий. - Мы просили, чтобы нам создали условия, точнее, не мешали продавать рыбу в России, а нам хотят просто запретить продавать рыбу за границу и считают, что это решит проблему.

МАЛЕК МАЛЬКА ВИДИТ ИЗДАЛЕКА

Чтобы понять, откуда берется лосось, я отправилась на Итуруп. Этот далекий от нас курильский остров вдруг стал российским центром пастбищного рыбоводства.

Мы, горожане, много чего знаем про рыбу. Что в ней есть фосфор и это полезно. Что к рыбе подают белое вино. Знаем кучу рецептов и «какая гадость эта заливная рыба». На этом знания заканчиваются.

- Где рыба? Дешевая отечественная рыба, которую нам обещали? - спрашиваю я у директора рыборазводного завода в бухте Оля Юрия Ишутина.

- Рыба тут, - обводит Ишутин рукой морской горизонт и здания завода. - Пять лет назад, когда мы начинали, лосося тут почти не было. В этом году поймали уже 10 тыс. тонн. Через три года будет 25 тыс. тонн, а через 5 лет - 50 тыс. Наше дело, чтобы рыбы было много. Как все происходит: лосось - верная рыба, она всегда возвращается в ту реку, где начался ее жизненный путь. А нерестится она только в пресной воде.

Но в последние годы кета почти не возвращалась, этой рыбы становилось все меньше. Поэтому в бухте Оля и построили уникальный рыборазводный комплекс.

- Смотрите, реки здесь нет, только море, - показывает Ишутин бухту с выложенной камнями заводью. - Пришлось сделать искусственную заводь и заполнить ее водой из вулканических родников. Сюда выпускают мальков, отсюда они и уходят в море. И сюда вернутся через 2 - 4 года.

Оплодотворение лосося - процесс удивительный и, само собой, интимный. Для начала рыбу глушат: ударяют ей палкой по голове (а иначе, к сожалению, никак). Потом работники потрошат самок, скидывая икру в большие тазы (да, да, целые тазы красной икры!). Затем туда сливают семя самцов лососей. Далее все перемешивают, и начинается процесс оплодотворения. К новому году у икринок появятся глаза, а следом и сами мальки.

- В лучшем случае возвращается 3 - 4% от выпущенных мальков, - объясняет глава Сахалинрыбвода Владимир Самарский. - Эти «ребята» выходят в открытое море, полное опасности. Часть погибают сразу, часть съедают хищники. Далее, они встречаются со своими японскими и американскими собратьями, выясняют, кто из них круче. А через два года начинают возвращаться домой на нерест. Тут их ловят. Часть икры оплодотворяют, а остальное идет на наш стол. В нашей стране выпускают почти миллиард мальков, 80% из которых на Итурупе.

- Наша технология откатана, ее можно просто приспосабливать в других местах, - объясняет Юрий Ишутин.

Вот только чтобы получить улов, нужно будет потратить несколько лет: год строить, год выращивать мальков и два - четыре года ждать возврата лосося. Быстрее никак, природе на санкции плевать.

ОКЕАН СПРАВОК

К вулкану Баранского даже осенью можно проехать лишь на вахтовке-вездеходе. Так что уникальное место еще долго не будет доступно массовому туристу. «И слава богу, а то приедут и все загадят», - подметил кто-то из приезжих коллег-москвичей.

Так всегда, деньги тратить не будем, чтобы не разворовали, туристов не пустим, а то загадят… Эх, Россия.

- Где дешевая отечественная рыба, почему не доходит до Центральной России? - говорю депутату Госдумы от Сахалина Георгию Карлову.

- Представьте, рыбаки ежегодно оформляют 55 млн. разрешительных документов, за которые платят миллиарды рублей, - объясняет Карлов. - Например, предлагается ввести электронные сертификаты, которые необходимо будет дублировать бумажными копиями. Я не буду в дебри забираться, но это сделает российскую рыбу еще более дорогой.

Вот и выходит, что нынешняя главная беда - это не то, что улов в этом году снизился и наложился на введение санкций. Неудачный год всегда сменяется удачным, говорят рыбаки и добавляют: а бюрократы и их вымогательства остаются...

ИЗ ПЕРВЫХ УСТ

Сенатор Александр Верховский: Нельзя рыбака называть браконьером и требовать, чтобы он накормил страну

В прошлом крупнейший рыбопромышленник, а ныне член Совета Федерации Александр Верховский, рассказал «КП» что делает отечественную рыбу такой дорогой.

ТОТАЛЬНЫЙ КОНТРОЛЬ

- Александр Григорьевич, я на Сахалине пообщалась с рыбопромышленниками, они рассказывают кошмарные вещи: 13 проверяющих ведомств, миллиарды рублей за справки, тотальный ветеринарный контроль…

- Так и есть. И мы уже давно об этом говорим и объясняем, что избыточные административные барьеры, создаваемые чиновниками-бюрократами это серьезная помеха для предпринимательства… Многие препоны создаются искусственно, порой даже вопреки не только здравому смыслу, но и вопреки закону. Если говорить о рыбопромышленном комплексе, то, по оценке экспертов, система тотального контроля рыбаков со стороны государства противодействует доставке морепродуктов на прилавки российских магазинов. Безусловно, это создает дополнительные конкурентные преимущества импортерам рыбы, так как оформление импорта проходит в течении двух-трех часов, а не нескольких дней, как это зачастую бывает при движении внутри страны.

- А что вы предлагаете - убрать ветеринарные проверки вообще? Вам сразу ответят, мол, наши бизнесмены начнут нарушать и продавать нам десять раз замороженную, некачественную рыбу. А вот иностранный бизнесмен боится за свою репутацию.

- Во-первых, российский бизнесмен также очень дорожит репутацией. Многие компании на рынке около 20 лет… Да и российское законодательство в области рыболовства установило жесткие и понятные правила - нарушил - лишаешься права на вылов пожизненно! Кто будет рисковать? А вот законодательство в области ветеринарного контроля запутано и создает условия для коррупции, и никаких особенностей в части биоресурсов не допускает. То есть для свиньи и лосося правила ветконтроля одинаковые. Это ли не абсурд? Но, это уже во-вторых: рыба морского промысла не подвержена заболеваниям, опасным для человека, чего не скажешь о фермерской. Зачем же тогда нужно исследовать каждую партию этой рыбы (Вы помните речь идет о 1,5 млн тонн) в лабораториях Россельхознадзора? В развитых морских рыболовных державах - Норвегии, Японии, США - морепродукты, выловленные рыбаками и поставляемые на внутренний рынок, не исследуются ветеринарными службами этих стран. Там понимают бессмысленность и вредность таких мероприятий - поэтому и потребление своей рыбы у них намного выше, чем у нас. Вот еще цифра, которая говорит сама за себя: 0,34% - такое количество выявлено нарушений при проверке 1,5 млн тонн рыбопродукции. И каких! - нечеткость при оформлении: бланки не так заполняли или бирки на ящиках криво висели. Какая уж тут продовольственная безопасность?

РОССИЙСКУЮ ВМЕСТО ИНОСТРАННОЙ?

- А что еще нужно сделать, чтобы в наших магазинах появилась хорошая и недорогая рыба?

- Очень много говорят, особенно сейчас, о свежей и охлажденной рыбе как о большой потере для нашего потребителя. Мне кажется, ситуация сильно драматизируется. Наверное, импортерами этого вида продукции. На самом деле, никакой трагедии нет. Во всем в мире в основном потребляют замороженную рыбу, а охлажденная рыба - фермерская (искусственно выращенная) спросом не пользуется. Мало того, потребитель специально предупреждается о том, что продукция искусственная. Поэтому нужно не печалиться о потере норвежской семги и сельди, а максимально содействовать тому, чтобы «наши» лосось, минтай и сельдь дошли в нужном количестве и качестве до россиянина. А это около 2 млн тонн! Вполне достаточно для обеспечения продовольственной безопасности страны.

ЧЕТЫРЕ МИФА

- Что же мешает?

- У большинства чиновников в головах царит четыре мифа о рыбной промышленности. Первый: рыбак - это браконьер. Второй – заводы закрываются, ничего не строится. Третий - флот у нас ветхий, устаревший, его срочно надо заменить новым. И четвертый (но не последний) - продукция отечественных рыбных фермеров накормит страну.

- И что из этого неправда?

- Все. В России действует очень серьезное законодательство в отношении браконьеров. За последние годы его (браконьерства) стало в десятки раз меньше. Крупные компании браконьерством не занимаются, это не имеет смысла, я уже говорил об этом. Пожизненное лишение квот на вылов - серьезная мотивация не нарушать правила рыболовства. И развивающиеся технологии не позволяют браконьерить, ведь на каждом судне установлено оборудование, которое позволяет правоохранительным структурам следить за любым его передвижением. Мелкое браконьерство существует, как и везде в мире. Но если проверяющие могут следить за каждым судном, у меня возникает вопрос: а почему они позволяют браконьерам совершать преступления?

- Ну хорошо, а как с заводами?

- Вы были на Итурупе, видели рыбоперерабатывающие заводы. Это производства, технологичность которых на уровне высочайших мировых стандартов. Что же касается заводов по воспроизводству лосося - то им нет аналогов ни в России, ни в мире. Хочу подчеркнуть, что по всему Дальнему Востоку ежегодно открываются новые и новые перерабатывающие комбинаты. Поэтому странно слышать, когда чиновники очень высокого уровня позволяют себе говорить о том, что «рыбопромышленники не строят заводы на берегу». Что касается судов. Флота в России в 2,5 раза больше, чем нужно. Компании модернизируют суда, повышается производительность. Но если в той же Европе государство выплачивает бизнесмену компенсацию за то, что он сдает в металлолом старое судно, то в России предпринимателю за утилизацию нужно еще и платить. Что касается продукции аквакультуры и потенциала российских фермеров. В настоящее время ими производится 150 тыс тонн, то есть меньше 5 процентов от морского вылова. Цифра комментариев не требует. Климат у нас не позволит даже при поддержке государства производить более 300-400 тыс тонн, то есть не более 10% от морского вылова. Поэтому кормить страну будут все же рыбаки-дальневосточники и северяне.

Вот вам четыре мифа чиновников о рыбной отрасли.

- Ну, от того, что мы их развеяли, рыбы в магазинах больше не стало…

- Станет, если начать относиться к рыбаку с уважением. Если не мешать ему работать, принимать законы не с точки зрения, что рыбак – это браконьер, а с точки зрения, что рыбак – это наш производитель, кормилец. Звучит как демагогия, а на деле это - единственный способ обеспечить страну.

БИТВА ЗА РЫНОК

- А цены-то как все-таки снизить?

- Во-первых, убрать ненужные БЮРОКРАТИЧЕСКИЕ барьеры. То есть, создать равные условия для импортной и отечественной рыбы.

- Ну импортной-то уже нету почти…

- А вот и не скажите. Китай и Вьетнам, например, готовы завалить наш рынок своей искусственно выращенной рыбой. И борьба за освободившееся место норвежского лосося еще не закончена.

- Что еще нужно сделать?

- Упростить правила. Создать условия для того, чтобы продукция рыбного промысла дошла до прилавка, ведь единственный способ снижения цены – это увеличение предложения.

- Так те, кто предлагает запретить рыбу на экспорт, этим и апеллируют, мол, закроем границу, вся рыба в стране останется.

- Лозунгом «запретить и непущать» мы точно страну не накормим. Зато рынок потеряем. Европа съедает 300 тысяч тонн минтая (для примера, Россия - всего 9 тысяч). А вылавливают его только в России и в США. И вот за европейского потребителя идет жесткая борьба. Но если упростить правила, большую часть продукции рыбаки будут внутри страны будут оставлять. Вот вам и снижение цен.

- А как же перевозка? На днях было много шума, мол, в перевозчики задрали тарифы, на Дальнем Востоке рыба стоит мертвым грузом…

- На мой взгляд, проблема слегка преувеличена. Дело вот в чем. Фермерскую рыбу ловить можно, когда потребуется и в том количестве, в котором потребуется. А морская рыба ловится только в путину – один раз в год. Много и сразу. И нет смысла тут же всю ее везти в Центральную Россию. Проще положить в распределительный холодильник и частями отправлять.

- И все-таки - нужно ли субсидировать тарифы на перевозку из бюджета?

- Субсидировать, конечно, надо, но объективности ради: если будут субсидировать перевозку, например, на 3 рубля, или даже 5 рублей за килограмм, то в результате та же селедка в рознице подешевеет на 3 или 5 рублей. И что - вы это заметите? А если мы уберем барьеры, рыба станет дешевле на 10-20%!

Нигина БЕРОЕВА

Данный материал находится по адресу: http://www.kp.ru/daily/26304.4/3182177