Ужасы родного берега, или Пограничный диктант
На одном из недавних совещаний с участием руководителей рыбной отрасли выступающий привёл примеры предвзятого, по его мнению, отношения к рыбакам пограничников, неправомерно составляющих на капитанов судов и предприятия протоколы об административных правонарушениях. Один из примеров касался ООО «Далькреветка», руководимого известным в области рыбопромышленником Александром Петровичем Касьяновым. Почётный работник рыбного хозяйства России, он почти пятьдесят лет связан с морским промыслом. Прошел путь от матроса до капитан-директора первого на Сахалине стеркодера норвежской постройки, работал заместителем начальника Невельской базы тралового флота по эксплуатации, в постсоветское время возглавлял ряд рыбацких фирм, был руководителем аппарата администрации Сахалинской области. Человек во всех отношениях достойный и уважаемый.
Редакцию заинтересовала эта тема взаимоотношений рыбаков и пограничников, и мы обратились к Касьянову с просьбой пояснить ситуацию. Но, к нашему удивлению, Александр Петрович махнул рукой и отказался вообще разговаривать по этому поводу. По каким причинам – неизвестно, ведь все знают Касьянова как человека неробкого десятка, не пугающегося громких должностей и имён, всегда открытого, называющего вещи своими именами: плохое – плохим, хорошее – хорошим.
Тем не менее, документы мы получили и решили начать – в полном соответствии с ними – своё собственное расследование.
Передо мной лежит протокол об административном правонарушении, составленный 25 мая 2017 года государственным участковым инспектором Невельской государственной зональной инспекцией Пограничного управления ФСБ России по Сахалинской области Е. Н. Овчинниковым в порту Невельск на борту СТР «Ольга» (который в протоколе называется также СРТР – но не будем акцентировать внимание на этих мелочах, хотя в юридических документах такие вольности недопустимы).
Ну а теперь о том, в каком правонарушении обвиняет прапорщик Овчинников капитана судна Мармалевского?
Коротко о сути дела.
СТР «Ольга», имея все разрешения на добычу ВБР, необходимую судовую документацию, вёл промысел креветки. 24 мая судно возвратилось в Невельск с уловом.
После нескольких часов листания промыслового журнала на борту стоящего у берега траулера – не качает, обстановка спокойная – государственный инспектор (думаю, к своей радости!) находит вожделенное – описку. Тут же обзывает её нарушением и моментально делает вывод: «Выявленные нарушения допущены капитаном судна «Ольга» Мармалевским А. А. в результате ненадлежащего исполнения им своих должностных обязанностей». Капитан, «обладая необходимыми полномочиями, … не выполнил обязанности по ведению промыслового журнала, то есть совершил административное правонарушение, предусмотренное частью 2 статьи 8.16 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях».
Так что же обнаружил государственный инспектор? Не буду пугать читателей суконным языком протокола, расскажу своими словами.
За сутки 25 апреля было выловлено 3867 кг креветки. Данная цифра, как указывает госинспектор Овчинников в своём протоколе, подтверждается записями в промысловом журнале, судовыми суточными донесениями, которые рассылаются во все инстанции, в том числе и пограничникам, записями в технологическом журнале, а также приёмопередаточными документами (коносаменты) №№ 8, 9, 10, 11. Казалось бы, всё в полном ажуре. Но, как я понимаю (и, судя по всему, я прав) основная задача находящегося на судне инспектора – не убедиться в том, что капитан ничего не украл, а найти хоть малейший повод для того, чтобы, обозвав это административным нарушением, в качестве первого шага выписать капитану штраф.
И Овчинников, как уже было сказано выше, находит. Согласно записям о вылове, сделанном в промысловом журнале, за сутки было произведено четыре подъёма орудий лова. Первый принёс 484 кг, второй – 1012, третий – 1286 и четвёртый – 721 килограмм. Общий суточный итог, указал капитан, подводя черту промысловому дню, – названные выше 3867 кг.
По правилам журнал заполняется после нуля часов, как закончатся сутки. И уставший за день капитан мог вполне не заметить, что при внесении объёма вылова при последнем, четвертом тралении, сделал описку: вместо 721 килограмма надо было написать 1085. Но общий итог был верен.
Проведя, как рассказывают рыбаки, четыре часа над изучением промыслового журнала в поисках чего-нибудь такого, инспектор, суммировав указанные в нем данные, подсчитывает, что «вес креветки северной, добытой за 25.04.2017, составил 3503 кг, что противоречит записи в промысловом журнале, судовых суточных донесениях за 25.04.2017, в которых указан суточный вылов в 3867 кг. Таким образом, капитан судна СТР «Ольга» в промысловом журнале указал неверный вес добытого за одну из промысловых операций».
Ну и что? Ведь это обычная описка, наказание за которую не предусмотрено ни одним нормативным документом. У капитана никакого умысла не было, он ничего не украл, объект неодуемый (то есть, ловите сколько сможете), итоговая цифра верна. И это – административное правонарушение?
А как тогда назвать то, что понаписал в своём протоколе прапорщик Овчинников, находящийся при исполнении служебных обязательств?
В протоколе об административном правонарушении государственный инспектор Овчинников написал, что траулер «Ольга» прибыл в порт Невельск со следующим уловом на борту: 2122,1 кг креветки гренландской неразделанной варёномороженной, 496,4 кг креветки северной неразделанной варёномороженной туннельной заморозки, 7815,4 кг креветки северной неразделанной варёномороженной) и 200776,6 кг креветки северной неразделанной свежемороженной. Всего в сумме – около 210 тонн.
ХОТЯ НА БОРТУ ТРАУЛЕРА В ТОТ МОМЕНТ НАХОДИЛОСЬ КРЕВЕТКИ ВСЕХ ВИДОВ ОКОЛО 29 ТОНН, что подтверждается коносаментами и направленными капитаном во все инстанции ССД.
Если госинспектор Овчинников хоть чуточку разбирается в том, что пишет, он должен знать, что судно такого типа, как «Ольга», по своим конструктивным данным никогда не возьмёт на борт 200 тонн рыбы и морепродуктов – максимум 90 тонн.
Что это? Должностное преступление? Некомпетентность? Служебный подлог?
И это при всём при том, что протокол кроме такого серьёзного искажения изобилует также кучей ошибок, неточностей, несогласований. Приведу некоторые. Например, вместо города Невельск написано «Несельск», в пункте 2.1 не отразил все требуемые сведения; неправильное согласование допущено в п. 3.1, что затрудняет грамотным человеком понимание понаписанного прапорщиком текста. Если опустить все подробности, даты, номера, то он выглядит так: «Мармалевский… согласно: судовой роли, приказа № …о назначении… разрешения на добычу ВБР, мореходной книжке, являясь должностным лицом нарушил правила рыболовства…».
5 тысяч рублей штрафа, как на капитана Мармалевского, на госинспектора Овчинникова, никто, конечно, не выпишет, но уволить его за неграмотность и подлог, или отстранить от должности, или хотя бы объявить неполное служебное соответствие – этого, считаю, он вполне достоин.
Капитан траулера по поводу допущенного, по мнению госинспектора, административного правонарушения признал, что из-за усталости в одной из граф указал неправильный вес. И был оштрафован на 5 тысяч рублей. А что бы изменилось, если бы не признал описку? А ничего, было бы то же самое.
Кстати, когда описка при проверке промыслового журнала была обнаружена, капитан попросил разрешения исправить её в присутствии инспектора Овчинникова. Прапорщик не разрешил, сказав, что первым заметил её и сфотографировал журнал, чтобы капитан самовольно потом не исправил описку.
Странные дела творятся в нашем государстве. Неужели нашим пограничникам платят большое денежное довольствие только за то, чтобы они первыми заметили ни на что не влияющую описку? Хотел бы я иметь такую непыльную и прекрасно оплачиваемую работёнку!
Да, капитан протокол подписал и заплатил штраф. Не глядя. Почему не глядя? Потому что народ у нас привык верить должностным лицам с серьёзными полномочиями, он уверен, что они не будут допускать искажений и подлогов. Почему вообще подписал? Да ему просто деваться некуда – он зависимое лицо, ему ещё не раз выходить из порта и приходить сюда, и лишних сложностей при процедурах оформления он не хочет. Это одно. Второе: у него просто нет времени заниматься этим делом, нанимать адвоката. Ему нужно решить судовые проблемы, накопившиеся в течение рейса, и готовиться к следующему. И, в конце концов, ему хочется просто повидаться с семьёй. Поэтому он, как и другие, поступил в соответствии с простым принципом: да возьмите эти пять тысяч и отстаньте, у меня еще дел невпроворот.
И ещё – капитан не юрист. И не подозревал, что после составления протокола на него автоматически будет составлен протокол об административном правонарушении также на юридическое лицо – ООО «Далькреветка». И штраф здесь начинается уже со ста тысяч рублей, а предприятие после этого попадает на крючок – в случае повторения подобной или другой описки это уже будет считаться рецидивом.
Фантасмагория с опиской набирает обороты. На основании протокола, состряпанного госинспектором Овчинниковым, протокол об «административном правонарушении» на юридическое лицо составил аж сам старший государственный инспектор РФ по государственному контролю в сфере охраны морских биологических ресурсов Невельской государственной зональной инспекции майор Н. К. Арсентьев, надо полагать, судя по должности, начальник прапорщика. Не обратив внимания на допущенные прапорщиком ляпсусы, во много раз завышенный вес улова, ни в чём не усомнившись и ничего, как я понимаю, не проверив, он добросовестно переносит их в свой протокол, в том числе и туфту о нереальном весе доставленного на борту судна улова. Это, как минимум, безответственность и недобросовестное отношение к служебным обязанностям, что, на мой взгляд, сродни нарушению воинской присяги, нарушение которой сурово наказывается.
Видимо, понимая всю ущербность своих претензий и шаткость обвинения, г-н майор не рискнул полностью привести пункт 11.3 Правил рыболовства, в нарушении которого он обвиняет также и ООО «Далькреветка», ограничившись только первым абзацем. Потому что второй гласит следующее: «Допускается отклонение от предварительно заявленного капитаном судна веса рыбной и иной продукции из водных биоресурсов…, находящейся на борту, в пределах 5 процентов в ту или иную сторону с последующим внесением корректировки в промысловый журнал, технологический журнал и таможенную декларацию с уведомлением соответствующих контролирующих органов». Когда траулер «Ольга» прибыл в порт Невельск, на его борту было почти 29 тонн креветки различных видов, так что в случае чего могло быть отклонение в весе почти в полторы тонны (5 процентов), а не каких-то там 300 кг. Так что и прапорщик, и майор, считаю, проявили полную некомпетентность в знании документов, которыми должны руководствоваться в работе. И не трактовать их как им заблагорассудится.
Майор, перечислив в документе то, что написал его предшественник в чине прапорщика, пошёл, по моему мнению, на откровенную фальсификацию, за которую вполне, считаю, можно увольнять со службы или лишать офицерского звания. Он решил, что (цитирую дословно, с соблюдением пунктуации и стиля, потому что перевести это коротко на нормальный русский язык практически невозможно) «юридическое лицо – ООО «Далькреветка» опосредовано через капитана судна «Ольга» Мармалевского А. А., который внёс в промысловый журнал запись за 25 апреля 2017 года, что вес креветки северной составил 3867 тогда как при подсчёте установлено, что улов составил 3503 кг.
в 2017 году, находясь на промысле в ИЭЗ РФ, отражал промысловую деятельность в промысловых журналах № 65-12-415-1/2017, в нарушение:
пунктов 9.5 и 11.3 Правил рыболовства для Дальневосточного рыбохозяйственного бассейна, утверждённых Приказом Министерства сельского хозяйства РФ № 385 от 21 октября 2013 года.
- письма Росрыболовства № 1846-ВБ/У02 от 07 апреля 2011 года “Организационно-методические рекомендации по изготовлению промыслового журнала и производству записей в нём».
И дальше: «Ответственность за данные нарушения предусмотрена частью 2 статьи 8.37 КоАП РФ».
Если начальство майора Арсентьева считает, что он добросовестно выполняет свои служебные обязанности, то пусть в ответе в редакцию газеты «Рыбак Сахалина» объяснит, откуда взялись эти нарушениЯ, ведь речь вначале шла об одном, которое, как понимают все нормальные люди, является обычной опиской?
А вот в том, что созданный господином майором протокол в значительной степени является фальсификацией, я не сомневаюсь. Разве это не фальсификация, когда для оправдания своих действий приводится одна часть пункта, а вторая, которая не вписывается в схему, попросту отбрасывается?
К чему эти выдержки из разных документов и какое отношение имеют они к данной ситуации? Старший госинспектор пытается доказать, что искажены данные о фактическом размере уловов, видах орудий лова и т.д.? Так всё указано верно, ну кроме описки в одной промежуточной операции, которая, повторим, не повлекла никакого искажения в итоговой цифре.
Не знаю, чем руководствуются пограничники, составляя на пустом месте подобные акты о якобы совершённых административных правонарушениях. Однажды при разговоре с инспектором ответом был многозначительно поднятый вверх палец: мол, там требуют. Сомневаюсь, что сам начальник пограничного управления по Сахалинской области заставляет подчинённых составлять протоколы и выносить штрафы по пустяковым, не стоящих выеденного яйца случаям. Но для чего-то же это делается. Думаю, здесь просто желание выслужиться, получить очередной плюсик в послужной список, который потом может обернуться очередным званием или продвижением по службе.
Любопытно, что, завершая протокол, майор Арсентьев написал, что вина юридического лица – ООО «Далькреветка» в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 8.37 КоАП РФ, полностью доказана и подтверждается собранными по делу доказательствами. Вот не знал, что набор вырванных их различных документов фраз, которые даже невозможно привязать к данной описке, в понимании старшего государственного инспектора является доказательством.
К сожалению, подобные ситуации, когда административное дело сотрудниками Сахалинской государственной зональной инспекцией ПУ ФСБ России высасывается из пальца, не единичны. Ещё смешнее – или страшнее? – случай, который произошёл на борту СРТМ «Вулканный», прибывшего в южную гавань порта Холмск 20 июня сего года.
Для проведения контрольно-проверочного мероприятия на судно прибыли старший государственный инспектор по государственному контролю в сфере охраны морских биологических ресурсов С. Ю. Лупин, заместитель начальника Невельской ГЗИ капитан А. А. Панкратов, который, как сказано в протоколе, участвовал в обнаружении нарушения, и государственный участковый инспектор в чине мичмана, фамилия которого написана очень неразборчиво – типа Биланич.
Как и в прежнем случае, этот протокол также заполнен небрежно, с ошибками, с зачёркиваниями, не все подлежащие заполнению графы заполнены. Но пограничники знают свою непогрешимость, диктанты им никто не задаёт, и они имеют право писать как хотят и что угодно. В правах в этом отношении ущемлены, как я вижу по скроенным документам, только капитаны траулеров и юридические лица, владеющие судами – они, думаю, уже априори виноваты в том, что прибыли в наш порт, а не отстаиваются, как и многие сахалинские суда, не желающие оказаться жертвой пограничного произвола, в близлежащих странах, где, кстати, и стоянка рыбакам обходится намного дешевле, и удобств в обслуживании больше.
На этот раз никакой описки в цифре добычи проверяющие не обнаружили. Но после многочасового сидения (надо найти хоть одно нарушение!) они, к своему счастью, что-то нашли. Это что-то было выражено следующим словами (цитирую, попутно исправляя ошибки, но не по протоколу об административном нарушении, в котором трудно разобраться и понять, что написано, а по печатному тексту постановления уже о назначении административного штрафа на капитана В. В. Хмарского, которое 27 июня, сидя в кабинете, а не на качающемся в море траулере, вынес государственный инспектор из той же Невельской ГЗУ Е. В. Кутузов: в промысловом журнале «на странице 19 за 26 мая 2017 года в столбце «Всего добыто (выловлено) водных биоресурсов (кг)» не указано количество ВБР, добытых за промысловую операцию, также не внесено количество ВБР, добытых за сутки, несмотря на то, что промысловая операция совершалась в течение 3 часов 20 минут (в период с 02.35 по 05.55) 26 мая 2017 года), в результате которой было поймано 577 кг гренландской креветки. Эти показатели записаны (выделено мной) в другом месте: шестом столбце графы «Вес добытых (выловленных) водных биоресурсов по видам (кг) (добыто (выловлено)/возвращено в среду обитания) (виды добытых (выловленных) водных биоресурсов указываются в столбцах, расположение которых сохраняется при переходе на новые страницы в течение всего времени добычи (вылова), то есть запись сделана не в той графе, корректура (правка) не внесена» (простите, что заставляю читать такую ахинею, но так изложено в протоколе).
В общем, офицер-пограничник вместо того, чтобы просто написать, что запись о вылове внесена, но не в ту графу (дел-то!), делает мудрёные зигзаги, какие-то словесные выверты без всяких знаков препинания. Уверен, что такая же запись будет и в протоколе об «административном нарушении» на юридическое лицо, который прямиком потом обязательно должны направить в суд – разбирайся, судья, что к чему! А мудрёная для понимания запись, видимо, должна показать суду весь ужас и всю тяжесть совершенного правонарушения – прямо на грани преступления! Всё равно судья из сказанного ничего не поймёт.
Второе «правонарушение», обнаруженное проверяющими, заключается в том, что капитан Хмарский в промысловом журнале на странице 28 поставил дату 10.06.2017 года, несмотря на то, что такая же указана на предыдущей странице. А вот на странице 29 стоит уже правильная нумерация дней – 12.06. При напряжённой и фактически круглосуточной работе и не то пропустишь.
Не знаю, что ставит офицер погранвойск в вину капитану судна – то ли неправильное указание даты, то ли то, что никаких исправлений не внесено (это тоже отмечено), но когда Хмарский захотел исправить её в присутствии бригады проверяющих, сделать это ему не позволили.
Вопрос: какой ущерб нанесён государству тем, что вес вылова проставлен не в той графе (но на той же странице) и указана не та дата? Никакой. Но госинспектору надо подвести капитана под штраф. И он пишет, что тот, внеся вес добытых ВБР не в ту графу и поставив не ту дату, нарушил положения приказа Минсельхоза России от 24 августа 2016 года № 375 «Об утверждении формы промыслового журнала».
Но предусмотрительно (или благоразумно) не указывает пункт, который конкретно не выполнил капитан Хмарский. Я внимательно прочитал этот приказ № 375, изучил письмо Федерального агентства по рыболовству от 19 октября 2016 года «О применении приказа Минсельхоза РФ от 24 августа 2016 г. № 375», а также «Организационно-методические рекомендации по изготовлению промыслового журнала и производству записей в них». И не нашёл в этих документах ничего такого, что подтверждало бы правоту госинспектора Кутузова, влупившего капитану Хмарскому ни за что ни про что штраф в 5 тысяч рублей, которые были безропотно уплачены, дабы не разводить канитель: себе потом может обойтись дороже.
После всего сказанного возникает законный вопрос: а тем ли занимаются сотрудники государственных инспекций Погрануправления ФСБ России? Не дело, думаю, старших офицеров в чине майора и подполковника выполнять работу простого тальмана и, стоя у открытого трюма в полной форме, подсчитывать поднимаемые оттуда коробки с рыбопродукцией. Не офицерское это дело часами корпеть над промысловыми журналами, стараясь выявить хоть какой-то недочёт, чтобы подвести капитана и фирму-судовладельца под административный штраф. Не шпионов же ловите и не расхитителей морских биоресурсов, настоящие расхитители в наши порты не приходят.
Понимаю, что заниматься подобной «работой» гораздо приятнее и удобнее, чем выполнять роль «Карацупы». Но есть, видимо, у нас погранзаставы, на которых не хватает офицеров, вот и в Арктике появились все возможности для плодотворной и настоящей офицерской службы. Так, может, направить туда излишние здесь кадры, которым не хватает настоящего дела, и они поэтому вынуждены заниматься тем, с чем вполне может справиться гражданский человек с меньшей зарплатой.
А что думает по этому поводу начальник Пограничного управления ФСБ России по Сахалинской области? Конечно, человек он очень занятой, дел у него по горло. Но уделить толику времени, чтобы рассмотреть эти и другие подобные ситуации и вынести правильное решение, ему, право, не помешает. А рыбаки ему будут за это благодарны.
Ладно, с грамотностью и ответственностью тех, кто призван охранять водно-биологические ресурсы, как мы видим, плоховато. Значительная часть протоколов, как мне кажется, составляется на «авось», их авторы вовсе не уверены в своей правоте. Но – авось проскочит. И с этой надеждой многостраничные дела направляют в суды, которые и так безмерно перегружены. Дескать, мы написали, а дальше пусть сни разбираются. Судья, понятно, не может быть специалистом во всех отраслях, а чтобы досконально разобраться в подобных пустышках и определить, что в иске, по сути, ничего нет, требуется не один день, Некоторые рыбопромышленники в судебных разбирательствах предпочитают не участвовать. Юристы не у всех имеются, а нанимать адвоката – ещё дороже обойдётся. Плюнут – и платят наложенный штраф, получив заряд ненависти к подобным охранителям ресурсов и в целом к государству.
Но судью, который вынужден всё это читать и во всём разобраться, искренне жалко – нет у них никакой защиты от подобных исков. Они и так работают на грани своих сил, а тут ещё пограничники подсовывают им толстенные дела на тех, кто, по их мнению, не выдержал «пограничный диктант» и где-то там допустил описку. Так за это даже в школах оценку не снижают…
Раньше рыбаков встречали в портах музыкой, цветами и приветственными речами. Они были уважаемыми людьми. Дети гордились своими отцами, братьями-рыбаками. Теперь же они не только не могут подойти к причалу. Во времена Советского Союза, который был окружён враждебным ему капиталистическим миром, ворота портов настежь раскрывались, чтобы семьи рыбаков могли беспрепятственно подойти к прибывшему из района промысла судну. Сейчас же, когда Россия стала такой же капиталистической страной, ворота перед близкими и родственниками рыбаков наглухо закрылись.
После того как охрану водных биоресурсов передали пограничникам, в их глазах рыбаки фактически стали подозреваемыми. И, прибыв на свой берег, они несут в семью не счастье долгожданной встречи, а вынесенные пограничниками ни за что протоколы о наложении штрафов. И дети теперь не гордятся своим отцом-рыбаком, а, наоборот, стесняются признаться в этом другим.
Вообще-то, рыбаки ни в коем случае не выступают против выполнения пограничниками функций, которые возложило на них государство, в том числе и в части контроля за выловом биоресурсов. Но они за то, чтобы проверки проходили объективно, а не подменялись дотошным выискиванием «блох» и выписыванием штрафов за вымышленные нарушения, которые не имеют никакого отношения к вопросам сохранения биоресурсов или их браконьерского вылова, но приводят к серьёзным последствиям.
В памяти многих сахалинцев остались порты Корсаков, Невельск, Холмск, настолько тесно забитые возвращающимися из промысловых рейсов рыбацкими судами, что их приходилось зачастую ставить к причалам вторым, а то и третьим бортом. Берег был таким родным и желанным!
Но настали новые времена, а вместе с ними начали пустеть и причалы наших портов. Редкие экипажи отваживаются сейчас приходить к некогда родным российским причалам, которые фактически стали им чуждыми. Потому что в российских рыбаках, которые доставляют на российский берег для российских граждан добытую рыбу, стали видеть в первую очередь расхитителей биоресурсов, а не тех, кто кормит народ.
В. КАНТЕМИРОВ. «Рыбак Сахалина» № 35 от 7 сентября 2017 г.
P . S . Мы будем внимательно следить за развитием ситуации, связанной с проведением контрольных мероприятий сотрудниками Невельской государственной зональной инспекции. Существует опасность, что обиженные этой статьёй сотрудники государственной зональной инспекции начнут обкладывать капитанов ООО «Далькреветка» ещё большими придирками, всячески пытаясь вменить им административное правонарушение. Поэтому каждый заход судов этого предприятия в наши порты будет отныне под контролем редакции газеты «Рыбак Сахалина».
Напоследок хочу пожелать рыбакам, которые, между прочим, являются налогоплательщиками, счастливого плавания!
А пограничникам – хорошей службы, успехов в боевой и политической подготовке и в борьбе со своими налогоплательщиками!
