Народ хочет иваси. Но ловить рыбу некому
В августе 2016 года на ярмарке во Владивостоке появились консервы из сардины иваси, которую не добывали последние 25 лет. Точку продаж «Доброфлота» покупатели обступили со всех сторон, а очередь растянулась на несколько десятков метров. Из-за ажиотажа в одни руки отпускали не больше трех банок. Для «Доброфлота» иваси – стратегическая ставка, компания готовилась к приходу рыбы несколько лет. Тем большее было удивление руководителей компании, когда стало понятно, что никто из крупных игроков не заинтересовался ресурсом, который не квотируется и которого, в общем-то, хватит на всех с избытком. Об этом и многом другом на полях Восточного экономического форума аналитическому агентству EastRussia рассказал глава компании Александр Ефремов.
- Появление иваси сильно изменит рынок?
- Кардинально. Для того, чтобы оценить масштаб этого явления, можно просто вспомнить статистику советского периода. В Союзе вылавливался 1 млн. тонн иваси, а параллельно в этой же акватории японские рыбаки брали до 4 млн. тонн этой рыбы. Просто для сравнения, сегодня все российское рыболовство по всей стране – это 4,3 млн тонн.
– То есть вместе с японцами мы вылавливали в акватории Дальнего Востока столько же иваси, сколько сегодня добывается, в принципе, всей рыбы в России?
– Совершенно верно. Даже чуть больше. Это значит, что, по сути, за достаточно непродолжительный период времени мы потенциально получим возможность удвоить объем рыболовства в стране. Если цикличность будет такая, как и 20–25 лет назад, речь может идти о 3–5 млн. тонн добычи. При условии, конечно, что этими биоресурсами действительно будут заниматься рыбаки и если будет соответствующая производственная база и флот.
– Вылов иваси как-то квотируется?
– Нет, никак. Это огромная биомасса, приходящая с Тихого океана, это не наша домашняя рыба, которая нагуливается и нерестится в нашей исключительной экономической зоне.
– А кроме вас кто-то еще заинтересовался выловом иваси?
– Второй год подряд несколько компаний Дальнего Востока пробуют осваивать эти объекты с той или иной мерой успеха. Но на сегодняшний момент, к сожалению, этот вид промысла достаточно утерян, забыт, и его становление сопряжено с достаточно большими рисками и неопределенностями. А риски в рыболовстве – это достаточно дорогая вещь.
– А в чем проблема?
– Практики вылова иваси не было 20 лет. Мы столкнулись с тем, что те знания, которые были у рыбаков, не документированы абсолютно. А там все – и геометрия, и физика, и гидрология, и биология. Нужно учесть геометрию под водой с учетом гидрологии течений, поведения биомассы – и так, чтобы эта биомасса, скажем так, была поймана. Это, скажем так, сродни смеси науки, искусства и какого-то такого традиционного промысла. Все решения, методология – в памяти у людей, которые последний раз занимались этим два десятка лет назад. И это не просто слова – цена ошибки очень высока. У нас есть партнеры по промыслу, которые вместе с нами два года назад начинали, они экспериментировали, потеряли на этом полтора миллиона долларов, не добившись результата. На этом остановились, решили больше не участвовать.
– А ученые что предсказывают? Рыба пришла – не уйдет в ближайшие год-два?
– Ученые 10 лет подряд предсказывали её приход. Это не было неожиданностью, все это знали, готовились к этому. Вот она два-три года назад пришла, ну, и что толку? Она пришла, а ажиотажа особого нет. То есть мы на начальном этапе думали, что очень большое количество флота будет присутствовать на этом промысле, это и нам бы помогло, потому что перенимали бы опыт, смотрели, как те или иные решения находят другие. А так, получается, остались одни мы на промысле.
– То есть в ближайшее время вы не ждете, что появится мощный конкурент?
– На сегодняшний момент производственную базу под данный вид промысла нужно формировать достаточно долго. Мы этим занимаемся уже 3-4 года, поэтому в ближайшие год-два я думаю, что не появится.
– Чувствуете себя монополистами?
– Вы знаете, монополистам предполагается какое-то ограничение. В данном случае рыбы так много и она общедоступна, что, по сути, её может ловить кто угодно. Просто на сегодняшний момент поймать её не так просто. Поэтому здесь трудно говорить о монополии.
– А как иваси сегодня потребляется? Не забыл ли народ с советских времен эту рыбу?
– Прошлый год показал очень большой интерес. По сути, высокий спрос даже не позволил нам в достаточной мере представить данную рыбу для центральных регионов европейской части страны. В этом году пресервной продукции будет в 10-15 раз больше, и мы надеемся, что все-таки она дойдет до большинства россиян.
– С чем вы связываете такой интерес у потребителя?
– Соотношение цены и качества. Это очень дешевая, вкусная и массовая рыба, поэтому крайне востребована потребителем. А дальше всё зависит только от рыбаков, чтобы обеспечить этот спрос у российских потребителей.
- Ну, наверно, и от торговых сетей?
– В какой-то части зависит и от торговых сетей, поскольку необходимо обеспечить логистику с непрерывной температурной цепочкой (–4–5 градусов Цельсия). Мы же делаем не консервы, а пресервы. Рыба в свежем виде помещается в банку с добавлением соли. То есть, по сути, рыба со сроками годности 7 месяцев доставляется до потребителя в свежем виде.
– То есть в принципе, если бы торговые сети брали продукт активнее, то иваси бы еще больше нашли своего потребителя?
– Да, конечно. И это достаточно серьезно изменило бы рынок потребления рыбы в России.
«Рыбак Сахалина» № 41 от 19 октября 2017 г.
