​Мы тоже люди

Мои публикации на тему причин крушения БАТМ «Дальний Восток» и осуждения по этому поводу невинных, по моему мнению, людей вызвали неоднозначную реакцию граждан и должностных лиц. И это вполне нормально. Конституция Российской Федерации каждому гарантирует свободу мысли и слова. Я и не рассчитывал, что моё мнение будет всеми поддержано, поэтому заранее был согласен с существованием иной позиции по моим доводам, и готов был её опровергнуть. Но при этом я категорически не согласен с мнением определенных лиц о том, что своими публикациями я каким-то образом оказываю давление на суд.

Такая позиция имела бы право на существование, если обсуждаемое мною дело рассматривалось судом присяжных. Тогда да, мои публичные комментарии можно было бы расценить как способ формирования мнения коллегии присяжных заседателей. Но в нашем случае дело рассматривается коллегией из трёх профессиональных судей, поэтому говорить о восприятии моего публичного мнения как способа давления на суд абсолютно беспочвенно.

В своих публикациях я пытаюсь поделиться собственными знаниями об обстоятельствах случившейся трагедии и собственным мнением о том, как за последствия данной катастрофы ответили непричастные к этим обстоятельствам люди. В связи с этим вполне понятно, почему обсуждение на открытой площадке несправедливых, на мой взгляд, действий официальных лиц воспринимается в некоторых случаях весьма болезненно.

Тема возможности публичного обсуждения судебных решений в нашей стране поднималась уже не раз на уровне высшего руководства судебной власти и была признана не только допустимым, а даже необходимым явлением.

По мнению председателя Верховного суда РФ В. Лебедева, «… было бы целесообразно публичное обсуждение судебных решений, а также подробный анализ причин совершения преступлений». Он считает, что деятельность судов должна быть прозрачной и публичной. «Такой подход будет способствовать самосовершенствованию институтов судебной власти».

В другом интервью председателю Верховного суда РФ Вячеславу Лебедеву, был задан такой вопрос: «Вы недавно поддержали инициативу Совета по правам человека при президенте, касающуюся независимой экспертизы ряда резонансных дел. Почему?».

«Я по-другому и не думал никогда, уверяю вас. И верховные судьи по-другому никогда не думали», – ответил глава ВС.

Тогда такой вопрос обсуждался потому, что Президиум Совета судей РФ обратился к главе Конституционного суда Валерию Зорькину с просьбой «проинформировать судейское сообщество о том, насколько согласуется с конституционными нормами» публичное обсуждение судебных решений. Не является ли это «публичной формой влияния на суд при рассмотрении конкретных дел?».

Председатель КС опасения коллег отверг. Он написал в ответ что «независимость судей, будучи фундаментальной ценностью любого демократического государства, не предполагает полной закрытости судейского корпуса», а «полномочия судей непосредственно связаны с их ответственностью, которая подразумевает в первую очередь подотчетность судейского корпуса обществу». «Общественная реакция как на судебные решения по конкретным делам, так и на сложившуюся практику по отдельным категориям дел не может быть ограничена», – считает председатель Конституционного суда.

Лебедев тоже не видит в общественной экспертизе уголовных дел ничего опасного. «Иначе суд может стать закрытым, чего никак нельзя допускать, потому что суд – это, наверное, самый публичный институт власти, – сказал глава ВС. – И наша задача сделать так, чтобы его деятельность была максимально прозрачной». .Лебедев считает, что «не надо бояться» того, что «говорят судьи, граждане, обсуждая то или иное решение суда».

ххх

В пятницу 18 мая 2016 года судебный процесс по делу о крушении БАТМ «Дальний Восток» и гибели 69 членов экипажа был поставлен на длительную паузу. Суд объявил перерыв на два месяца под предлогом необходимости ознакомления адвоката капитана Анатолия Борисова – Степана Сорокина с материалами уголовного дела. Само по себе развитие таких событий выглядит, как минимум, странно, если не сказать прямо – незаконно.

Принятию такого решения предшествовало судебное заседание, состоявшееся 3 мая 2018 года. Именно тогда Анатолию Борисову был назначен защитник в лице адвоката С. Н. Сорокина. Безусловно, вновь вступившему защитнику требовалось время на ознакомление с материалами уголовного дела, и адвокат Сорокин попросил предоставить ему один месяц – разумный, по его мнению, срок, для ознакомления почти с 200 томами уголовного дела.

То судебное заседание хорошо запомнилось всем осужденным, защитникам и присутствующим в зале журналистам. Суд предоставил защитнику Сорокину вместо требуемого месяца всего две недели, мотивируя своё решение приоритетом права осужденных на своевременное (без волокиты) судебное разбирательство.

В судебном заседании 18 мая позиция суда изменилась кардинально в противоположную сторону. Как будто и не было ранее высказанной позиции о необходимости быстро рассматривать уголовное дело, дабы обеспечить своевременный доступ осужденных к правосудию. Адвокат С. Сорокин заявил, что ознакомился с 90% материалов уголовного дела, и ему необходимо всего 5 суток, чтобы быть готовым к эффективной защите. Поддержал его и сам Анатолий Борисов, рассчитывая, что, возможно, суд и не предоставит 5 суток, но хотя бы несколько дней для завершения ознакомления будет выделено.

Решение суда вызвало изумление всех присутствующих, когда вместо требуемых пяти дней суд предоставил 60 суток.

Перерыв в судебном заседании был объявлен до 18 июля 2018 года. В этом случае уже не велось речи о необходимости своевременного доступа осужденных к правосудию. Суд сам решил предоставить защитнику Сорокину и капитану Борисову дополнительно 55 суток, которые они не просили и которые им для ознакомления абсолютно не нужны.

Такая двойственная позиция суда абсолютно неестественна. Невозможно логически и на основании закона объяснить, почему на заседании 3 мая суд отказал предоставить адвокату один месяц, сократив его вдвое, а 18 мая, вопреки всему, увеличил требуемый дополнительный срок для ознакомления в 12 раз.

Сегодня никто не вправе обжаловать такое решение суда в порядке отдельной процедуры обжалования, всё это можно оспорить только после окончательного вынесения решения судом апелляционной инстанции. А значит, все обязаны исполнять вынесенное решение, и ближайшие два месяца осужденные проведут в следственном изоляторе, а адвокатСорокин займётся каким-то другим делом, поскольку не нуждается в таком длительном сроке для ознакомления с материалами дела.

Есть предположение, что право осужденных на своевременное судебное разбирательство не выдержало конкуренции с правом суда на запланированный отпуск. Последнее право оказалось приоритетнее. Вот так, всё может быть очень просто. Но тогда беспокойство о правах осужденных выглядит очевидно наигранным и неправдоподобным. Про право пятерых защитников на отпуск я уже даже не упоминаю, все адвокаты согласны были работать продуктивно без перерывов.

В такой ситуации хочется сказать единственное: мы, все остальные, тоже люди, и не надо об этом забывать, пользуясь своими приоритетами.

Е. ЕФИМЧУК, адвокат.

«Рыбак Сахалина» № 21 от 31 мая 2018 г.