Как сахалинские траулеры отлучили от Родины

Почему российское государство запретило вести промысел самым современным сахалинским судам?

Промысловая обстановка на добыче минтая в этом году более чем благоприятная: в сутки на судно берут по 100-120 тонн, выход икры составляет 2,5-2,7 процента. Но, как ни странно, в промысле не участвуют самые современные суда-филетировщики, так называемые стеркодеры. Четыре судна – «Мыс Датта (ООО «Поронай», дочернее предприятие рыбколхоза «Дружба»), «Мыс Орлова» (ООО «Водолей», дочернее предприятие рыбколхоза имени Ленина), «Мыс Левенорна» и «Мыс Докучаева» (ПО «Сахалинрыбаксоюз») – полностью были готовы к тому, чтобы выйти в экспедицию и уже с 1 января приступить к промыслу. Планам не суждено было сбыться. Запрет на промысел для них установило родное российское государство. Почему?

В 1994-1995 годах специально для сахалинских рыболовецких колхозов была построена флотилия судов-филетировщиков за счет заемных средств немецкого банка и под гарантии правительства Российской Федерации. На тот период это было одной из наиболее рациональных форм обновления рыболовного флота страны.

По настоянию немецкой стороны приобретателем судов выступала специально созданная для этого кипрская фирма «Беринг Траулерс Лимитед», 100 % акций которой принадлежит ассоциации «Союз рыболовецких колхозов и предприятий Сахалинской области». Суда были зарегистрированы в судовом реестре Кипра на правах собственности этой компании и одновременно в бербоут-чартерном реестре рыбных портов Сахалина, что давало им возможность плавания под Государственным флагом Российской Федерации. Под нашим флагом они и работали, формально считаясь собственностью иностранной компании (до полной выплаты кредита), хотя, напомню, 100 % акций этой компании принадлежит АСРКС, чисто российской ассоциации.

Так бы эти суда и работали на благо России и её народонаселения. Если бы в порыве патриотизма и под флагом борьбы с браконьерством Госдума не приняла 6 декабря 2007 года поправку в закон, которая запрещает с 2009 года вести рыбопромышленную деятельность в экономической зоне РФ иностранным судам. Решение, в общем-то, верное – до сих пор бороздят наши моря суда под флагами Камбоджи, Грузии и других территориальных образований. Но какое это имеет отношение к наши лизинговым «Мысам», легально работающим под нашим государственным флагом? По здравому разумению – никакого. Но именно на том основании, что они якобы являются собственностью иностранного государства (вспомните – зарегистрированная на Кипре согласно условиям кредитного договора полностью принадлежащая АСРКС компания), сахалинским стеркодерам запретили вести промысел в нашей экономзоне. Попытки отстоять право наших судов на промысел ни к чему не привели. Всё произошло по известному принципу: «Я сказал «люминь» – значит люминь».

В результате с 1 января 2009 года суда самого высокого класса, построенные специально для сахалинских рыбаков, эксплуатирующиеся сахалинскими предприятиями более 10 лет, имеющие право плавания под флагом РФ и находящиеся в залоге у российской (!) государственной корпорации «Внешэкономбанк», вынуждены находиться в отстое.
А теперь покажем, что потеряли сахалинские рыбаки от такого непродуманного (или, наоборот, очень тщательно продуманного кем-то) решения.

Потери предприятий от недоосвоения более 25 тысяч тонн минтая в Охотском море, которые предполагалось выловить судами-стеркодерами:

- по продукции –1,5-2 млрд. рублей;

- по зарплате –250-300 млн. рублей;

- по налога на доходы физических лиц – более 35 млн. рублей.

Конечно, для вылова этой квоты можно привлечь суда других предприятий или попросту реализовать её, что делается очень часто. Так вот, доход от продажи всей квоты минтая по сегодняшним ценам будет в пять-шесть раз меньше, чем от выпущенной продукции. Но как следствие – сокращение наиболее обученных и подготовленных кадров (флот-то не работает), снижение налогов в бюджет страны и региона, потеря российского рыбопромыслового потенциала.

Разве к этому стремится Россия? И кому стало плохо оттого, что самые современные на сегодняшний день суда лишили права на промысел?

(Кстати, готов был выйти на промысел и пятый стеркодер – эксплуатировавшийся в ООО «Посейдон». Но у него 31 декабря закончилось право плавания под флагом РФ. Фирма заблаговременно подала необходимые документы в ФАР, но он до сих пор хранит по этому поводу молчание).

Теперь вопрос: а насколько правомочно считать эти вынужденно простаивающие суда иностранными?

Позицию сахалинских предприятий и АСРКС о снятии запрета на работу этих судов с 1 января 2009 года поддерживают и администрация области, и областная Дума. Упорствуют только московские чиновники, преследуя свои неизвестно какие цели. Хотя понятно, что подобный подход к проблеме может привести не только к экономическим потерям предприятий-пользователей, но и к безвозвратной потере этих современных и высокопроизводительных судов.