«Прибрежка», второе дыхание
На президиуме Госсовета по вопросам рыбохозяйственного комплекса руководитель рабочей группы по подготовке заседания – губернатор Сахалинской области Олег Кожемяко – доложил президенту России и членам Правительства об основных проблемах отрасли и путях их решения. Среди резонансных предложений было озвучено выделение 20% квот на инвестиционные цели для закупки новых судов российской постройки и строительство объектов рыбопереработки на берегу. Решения Госсовета получили ход, и уже в апреле текущего года Росрыболовство намерено презентовать предложения по механизмам распределения «квот господдержки», согласовав свое видение с судостроителями и Минпромторгом. Для Сахалинской области озвученные на Госсовете механизмы преодоления отраслевых проблем – это не теория, а опыт повседневной работы, задачи на сегодняшний день. Своим видением того, как может быть реализована господдержка береговой переработки, обновления промыслового флота и продвижения отечественной рыбопродукции и с какими трудностями предстоит столкнуться на практике, с корреспондентом журнала «Fishnews – Новости рыболовства» поделился заместитель председателя правительства Сахалинской области Игорь Быстров.
У КАЖДОГО БЕРЕГА СВОИ ПОТРЕБНОСТИ
– Игорь Михайлович, у Сахалинской области есть не только собственный практический опыт в использовании «специальных квот» для стимулирования и поддержки предприятий рыбной отрасли региона (в начале 2000-х годов), лизинговых схем на постройку судов и действующая практика продвижения продукции местных рыбаков и даже рыбных аукционных торгов, но и видение общей картины развития рыбохозяйственного сектора региона. Предлагаю остановиться на отдельных его сегментах и начать со строительства флота и береговых рыбоперерабатывающих заводов.
– Международный опыт и опыт развивающихся рыночных отношений в нашей стране показывает, что суда без ресурсного обеспечения, без квот – это просто груда металлолома, которую даже продать можно только за очень небольшие деньги. Следовательно, без «квот господдержки» не обойтись: если мы хотим обновлять флот, то нам необходимо закрепить за новыми судами ресурсы, чтобы избежать ошибок прошлого. Особенно это актуально для среднетоннажного флота, на который в первую очередь рассчитывает малый и средний бизнес.
В разрабатываемых нами проектах развития рыбохозяйственной деятельности на островах Сахалинской области, которые находятся непосредственно в богатейших промысловых районах Тихого океана, квоты под кили и под береговую переработку нет необходимости разделять. Максимальной капитализации выгод, предоставленных природой жителям области, можно добиться, изготавливая на берегу продукцию первой заморозки. Флот в этом случае привязан к сдаче уловов на берег. Главное в нашей концепции – консолидация, делить нам нечего, отнять не у кого, осталось только умножение и интеграция. Это наш путь.
В поручениях президента содержится задача создания рыбоперерабатывающих кластеров в Дальневосточных субъектах РФ. То, что мы делаем сейчас, – это разработка и внедрение различных вариантов обеспечения экономического смысла на площадках регионального кластера.
За десятилетия в Сахалинской области сложились центры рыбохозяйственной деятельности и их специализация. Остров Парамушир – заповедник, в котором сохранилась классическая дальневосточная «прибрежка»: среднетоннажники круглый год поставляют сырец на береговую переработку. Итуруп стал сегодня всероссийским центром искусственного воспроизводства кеты. Острова Кунашир и Шикотан – объекты шельфа и перспектива возвращения иваси и сайровых экспедиций.
На самом острове Сахалине значимые ресурсы, к сожалению, «выбиты» промыслом. Поэтому планы управления промыслом в шестимильной прибрежной зоне – это реальная возможность развить здесь местное, кустарное, мелкотоварное рыболовство, рыболовецкие артели и колхозы, рыболовный туризм, искусственное воспроизводство и товарное рыбоводство.
В любом случае для развития берега необходимо построить перерабатывающие мощности. Чтобы их загрузить – нужны ресурсы прилегающих акваторий, а чтобы добыть эти ресурсы – нужен флот. Кроме того, требуются финансовые инструменты, чтобы решать все эти задачи.
– А из каких объектов, по вашему мнению, должны формироваться заявленные 20% квот на инвестиционные цели?
– Мы в своих расчетах и предложениях идем от конкретного места, конкретного населенного пункта, конкретного порта. Соответственно, в прилегающих акваториях есть ресурсы, которые относятся к этим территориям. Поэтому нужно буквально садиться с картой, циркулем и высчитывать, какими ресурсами и какой берег обеспечивать. Иначе это абсурд: требовать, чтобы минтай Северо-Охотоморской подзоны везли в свежем и охлажденном виде на Парамушир или в Южно-Курильск. Это так же нелогично для нас, как возить морского ежа с Южных Курил на переработку в Магадан, даже если там будут сосредоточены самые современные перерабатывающие мощности.
То, что характерно для материковых Приморского и Хабаровского краев, не подойдет для островов – Сахалина и Курильского архипелага, и наоборот. Взять, к примеру, Курилы: переход из районов промысла до Северо-Курильска занимает всего от 3 до 10 часов, а это значит, что порядка 250 тыс. тонн уловов «прибрежки» логично и естественно доставлять именно туда. Соответственно привязка ресурсов уже идет не за конкретным предприятием, а за определенной территорией.
Да, мы можем в приказном порядке назначить, чтобы, к примеру, Невельский порт или даже какой-то порт в Приморье или на Камчатке обеспечивал все Курильские острова, можем прописать это как угодно. Но как оно будет работать по факту? А работать будет по законам экономики, то есть по пути наименьшего сопротивления, а именно – минимизации затрат и увеличения прибыли.
Если мы говорим о хозяйствующем субъекте, предпринимателе, то и механизмы его привлечения должны быть соответствующие. Можно заставить его подписать соглашение, обязывающее возить улов на Парамушир, – это одно. Но если мы убедим его вложить деньги в те же Северные Курилы и создадим логистику и необходимую инфраструктуру, то у предпринимателя появится и мотивация возить туда сырец на переработку.
Поэтому в любом случае мы привязываемся к конкретному объекту, конкретной географии и конкретной схеме хозяйственной деятельности, которую рентабельно реализовать.
– А каким образом все это просчитать?
– Есть поручение губернатора области. Многое еще предстоит осмыслить, просчитать, но на данный момент многие моменты мы уже отработали. Например, есть рыба в прикурильских акваториях, которую выгодно возить на Парамушир, а есть рыба в том же районе, которую туда везти просто нет смысла, потому что при переработке на Курилах мы заработаем меньше, чем если повезем ее во Владивосток. Или зачем на Парамушир возить кальмар, если судовая переработка этого объекта намного эффективнее?
Другой пример: перспектива ближайших лет – масштабный промысел иваси. Для нас это Шикотан, где необходимо создавать приемные мощности, ставить оборудование по выработке туковой муки и рыбьего жира и прочее. Здесь непочатый край работы, где потребуются современные технологии, а это глубокая переработка с выпуском сырья для фармацевтики, косметологии, а в дальнейшем и самой продукции. Правительство Сахалинской области уже ведет переговоры с ТИНРО-Центром по данному вопросу, мы знакомимся с разработками ученых в этом направлении.
Так что мы не останавливаемся на первом этапе, стараемся сразу увидеть всю цепочку и создать условия для ее выстраивания.
У НАС ТОВАР – У ВАС КУПЕЦ
– Мы затронули возможность использования квот под береговую переработку – это 5%, но есть еще 15% квот, которые планируется выделять для постройки судов. Как вы видите схему со строительством промыслового флота в реалиях Сахалинской области?
– Как я уже говорил, в наших предложениях мы не дробим ресурсы. В качестве решения вопроса обновления флота мы видим создание своеобразного «пункта проката». Поясню, в чем его смысл. Часто приходится слышать об успешном опыте зарубежных стран по развитию различных отраслей хозяйства, и во всех подобных случаях, даже если нет прямых мер поддержки от государства, существуют льготы, налоговые преференции и т.д. Например, в европейской аквакультуре действуют своего рода «пункты проката» для фермеров. Там предприниматель может взять спат или молодь для выращивания, получить в лизинг технические средства, обучиться необходимым навыкам. И все это фермеру предоставляет государство, с которым тот рассчитывается по реализации продукции.
Похожую схему мы предлагаем использовать для флота. Прогнозы нашей науки по предстоящим масштабным подходам иваси грандиозны, но, чтобы осваивать эти объемы, в первую очередь необходим соответствующий флот. Это еще одно направление, в котором мы продвинулись достаточно далеко, обсуждая задачу с банкирами, судостроителями и рыбаками за одним столом. За счет региональных и федеральных программ мы можем погасить первый взнос, процентную ставку, создавая выгодные условия для привлечения бизнеса.
Стимулирование модернизации основных производственных фондов предприятий, которые будут включены в число участников территориальных региональных центров опережающего развития отрасли с использованием механизмов стандартного банковского финансирования и механизмов финансовой аренды (возвратный лизинг), рассчитываем проводить в рамках совместных программ финансирования инвестиционных проектов с ПАО «Сбербанк» и ООО «Сбербанк-Лизинг».
При применении инструмента лизинговых сделок в качестве основного лизингополучателя предложено АО «Сахалинлизингфлот», стопроцентная региональная собственность. Эта госкомпания и будет осуществлять передачу судов, судового и рыбоперерабатывающего оборудования в пользование рыбохозяйственным предприятиям Сахалинской области на правах аренды, с правом выкупа и последующей передачей в собственность.
Ресурсы, мы уже об этом упомянули, должны быть закреплены за территорией. Кстати, это касается и Дальневосточного кластера: ресурсы необходимо закреплять за площадками кластера.
– Что именно «пункт проката» предложит рыбаку, чем сможет его заинтересовать?
– Мы говорим не за всю Россию и даже не за весь Дальний Восток. Мы говорим о тех, кто работает сегодня на Шикотане, Парамушире и т.д., – это конкретные предприятия, которые не надо специально привлекать, они и так заинтересованы в развитии своего производства и своих территорий. Мы прорабатываем варианты не под эфемерные, а под уже существующие объекты, под реальные задачи, которые стоят перед региональной властью – развитие дальневосточных рубежей нашей Родины.
Поэтому в Сахалинской области мы формируем задачу обновления флота несколько по-иному. В первую очередь спрашиваем отраслевую науку: сколько судов и каких классов нужно для того, чтобы поднять пресловутый миллион тонн для достижения обозначенной государством планки в 5 млн. тонн общего вылова? В результате мы видим, какие объекты необходимо освоить и каким флотом (для «прибрежки» это, как правило, суда класса РС, МРС, СРТМ); можем посчитать, сколько объектов необходимо взять в основных промысловых районах Сахалина и Курил. После все эти цифры отдаем экономистам.
– При нынешнем уровне финансирования наука способна осуществлять такие исследования и расчеты?
– Во-первых, Сахалинская область предусмотрела средства на эти цели с тем, чтобы можно было получить действительно профессиональное заключение, которое прошло соответствующее обсуждение и согласование и учитывалось бы в дальнейшем во всех госструктурах.
Во-вторых, изучение ресурса за счет средств субъекта Федерации с последующим его вводом в промысел необходимо узаконить.
В-третьих, ресурс должен оставаться за субъектом. Это условие относится к «прибрежке» и шестимильной прибрежной акватории.
– То есть суда предлагается строить под каждый конкретный объект?
– На самом деле все проще. Вот смотрите: кто-то из нас левша, кто-то правша, а пишем мы все стандартными ручками, принцип работы у которых одинаковый. То же самое и у рыбаков. Есть корпус судна, есть класс судна, есть двигатель к нему. Наши рыбаки предложили оптимальный вариант – это универсальное судно, которое может работать и с тралом, и с кошельком, на неводах или ловушках, как наши СРТМы и РСки.
Получается, что в «пункте проката» рыбаку должны предложить судно определенного класса, на которое можно поставить движок форсированный или обыкновенный. И дальше это судно доукомплектовывается конкретно под заказчика. Но строительство по такому принципу все равно обойдется дешевле, потому что для ОСК это серия однотипных судов: однотипных корпусов и однотипных двигателей.
Мы живем в современном мире, и то, что мы делаем, должно быть интегрировано в систему мирового производства. А система мирового производства сегодня – это использование блочных конструкций. Взять компьютер, телефон или самый дорогой автомобиль – все собрано из блоков. Того же требует и современное судостроение.
А дальше уже идет специализация корабля: будет это живорыбное судно, судно для «охлажденки», перевозки в солевом растворе или просто для заморозки. Над этим уже работают конструкторы и судостроители, которые в однотипных корпусах могут сделать разное наполнение. Здесь опять же важно участие науки, которая предлагает варианты совершенствования промысла.
В итоге в «пункте проката» можно будет взять новое средне- или малотоннажное судно, оптимизированное под промысел определенных видов ВБР и «укомплектованное» соответствующими квотами.
– Можно добавить к этому и решение задачи расширения промысла за счет привлечения недоиспользуемых объектов.
– Действительно, сегодня рыбохозяйственный комплекс сократился до нескольких основных валютоемких объектов добычи. Значит, стоит задача видового расширения промысла – необходимо развивать промысел тех объектов, которые традиционно были на столе у жителей нашей страны. Будут на этих объектах и построенных судах работать новые люди или те, кто отсеется в процессе укрупнения промыслов на минтае, крабе, лососе, – покажет эволюция рынка.
– Минтай, краб – понятно, но лосось? «Красная» путина прежде всегда считалась на Сахалине массовым сезонным промыслом?
– Во-первых, по прошлому году мы уже заметили изменения, происходящие в природе и поведении горбуши. Поэтому и в приветственном слове к участникам сессии Ассоциации «НТО ТИНРО» в этом году губернатор попросил науку быть осторожнее в прогнозах – оптимизм приводит к убыткам для предприятий.
Но важнее другое: мы должны уйти от сезонности. Между прочим, в последние годы число жителей Сахалинской области, которые участвуют в лососевом промысле, заметно снизилось по сравнению с количеством той рабочей силы, которую мы завозим из других регионов: около 6000 приезжих сезонников против 4000 работников из местного населения. А почему? Да потому, что ситуация на Сахалине меняется и у людей возникает потребность в постоянной занятости и стабильном доходе. Так и происходит замещение, это важный для Сахалинской области момент.
Есть еще одно важное обстоятельство: укрупнение центров основных промыслов позволит систематизировать прежде всего налогооблагаемую базу и сформировать собственные доходы бюджетов муниципалитетов, с территорий которых ведется рыболовство и на которых размешена перерабатывающая и логистическая инфраструктура. На сегодняшний день основным налогом, уплачиваемым рыбохозяйственным комплексом, является НДФЛ, который напрямую зависит от количества работников и уровня их заработной платы. Поэтому собственники промысловых компаний должны уходить от схем массового привлечения иностранных работников, им должно быть выгодно брать на суда граждан Российской Федерации, что для государства означает занятость населения и налоговые поступления в казну.
ДОСТУПНОСТЬ ПОД КОНТРОЛЕМ
– Получается целый комплекс вопросов, которые необходимо решать, и направлений, которые надо одновременно развивать?
– Да, и только в этом случае появляется перспектива, понятная для отрасли, для людей. Другое дело, что для этого надо ставить условия, может быть, жестко, для кого-то неприятно, но в итоге система адаптируется.
Возможности для расширения промысла есть, и их надо использовать. Наша задача – сделать так, чтобы у людей появилась возможность легально зарабатывать. Чтобы в итоге они могли позволить себе то, что сами пожелают: ведь жизненный уровень в первую очередь зависит от доходов населения.
В эту концепцию, кстати, входит и наша программа «Доступная рыба», которая реализуется в области по инициативе губернатора Олега Кожемяко с мая 2015 года. Работа ведется по нескольким направлениям сразу: от снижения цен на социально значимые виды рыб до устранения административных барьеров и развития любительского рыболовства. На первом этапе мы сформировали перечень объектов промысла сахалинских рыбаков, которые предстояло сделать доступными для любого покупателя. Ассортимент меняется в зависимости от реальных условий на промысле и состояния рынка. Торговая наценка на такую продукцию составляет от 8% до 15%.
– А как вы регулируете интерес к сахалинской рыбе? Как не допускаете недобросовестных перекупщиков?
– Программа «Доступная рыба» – это одна из составляющих «мозаики», которую конструируют и собирают воедино власти Сахалинской области совместно со Сбербанком, создавая Сахалинский рыбоперерабатывающий кластер. Мы говорим об эксперименте и создании параллельных торгово-логистических сетей для продвижения «Доступной рыбы» с Сахалина в остальные регионы страны. Сюда же входит и аукционная площадка, и оптово-распределительные центры в опорных городах центральной и западной частей России, и маршруты доставки сахалинской рыбы до этих базисов. Здесь вам и мелкая розница, и опт, и все остальное – приходите, смотрите, покупайте сахалинскую рыбу.
Все это нужно, чтобы рыба, загруженная на тех же Северных Курилах, без вмешательства сторонних посредников-перекупщиков, без накрутки непонятных процентов и без потери первоначального качества двигалась дальше для продажи на территории РФ либо у нас, на площадке «Сбербанка-АСТ». И нет разницы: в Корсакове покупатель приобретет рыбопродукцию или через неделю в ближнем Подмосковье – это должна быть одна и та же продукция, которая двигается по единой цепи. Иначе мы ничего не изменим.
– В такой схеме остро встает вопрос контроля финальной цены и качества продукции.
– Конечно. Всю эту конструкцию необходимо держать в ежовых рукавицах. Но держать не рыбаков, не ретейл (опт или розницу), а устранять из товаропроводящей сети недобросовестных посредников. Для этого есть различные механизмы, начиная с публичных продаж (это аукционные площадки) и заканчивая организацией прямых поставок. Но оптимально все эти меры контроля уже можно предусмотреть в рамках эффективной товаропроводящей сети, сформированной по принципу той, которая создана в Сахалинской области для реализации программы «Доступная рыба» и которая ориентирована на прямые поставки сахалинских рыботоваров в центры потребления страны.
В процессе работы мы переговорили со всеми крупными и средними торговыми сетями России, поэтому нам понятны основные загвоздки. Фактически есть две проблемы: пока мы довезли сахалинскую рыбопродукцию из Корсакова или Владивостока до центральной России, у нас, первое, ухудшилось ее качество, а точнее, продукция просто кардинально изменилась, и, второе, цена ее возросла минимум вдвое. В результате из проданного на Сахалине килограмма креветки высочайшего качества на прилавке получилось два килограмма непонятного продукта – с присадками, толстым слоем глазури и по цене европейского деликатеса. Или лососевая икра, купленная у сахалинских производителей, по пути до прилавка прошла через десяток перепродавцов, несколько раз сменила упаковку, этикетку и потеряла качество. Все это уже точно нельзя назвать сахалинской продукцией, но покупатель-то об этом не знает – так и формируется негативный имидж дальневосточной рыбы.
Мы хотим избавиться от этого каскада негатива и предложить потребителю в любой точке страны настоящую сахалинскую рыбопродукцию.
– Игорь Михайлович, мы с вами сейчас затронули лишь несколько проблемных аспектов одного отдельно взятого региона. В каждом субъекте этот список дополнят своими вопросами. Как все эти моменты учесть, предпринимая шаги на федеральном уровне?
– Существует два подхода. Можно вначале на федеральном уровне определить некоторые критерии, по которым субъекты РФ, муниципальные образования, отрасли, бизнес будут прорабатывать конкретные проекты. А можно идти от обратного – от потребностей и возможностей конкретных территорий. Кстати, для рыбного хозяйства это основные принципы законодательства о рыболовстве, описанные в статье 2 федерального закона.
Возьмем Сахалин и Курилы: эти островные территории находятся в центре районов промысла, где есть водные биоресурсы, которые можно осваивать, есть конкретные территории, предприятия и люди, которые могут добывать, перерабатывать и кормить потребителя. Сегодня в Сахалинской области мы занимаемся тем, что пробуем встраивать конкретные проекты в общую концепцию. Т.е. для нас все принимаемые программы, поручения – это конкретные мероприятия, которые мы и реализуем.
Интеграция всех этих проектов в единое целое, получившее название «Сахалинский рыбоперерабатывающий кластер», должна привести к синергетическому эффекту. Ведь судостроительные мощности мы должны развивать не для каждого отдельно взятого предприятия, а для всей отрасли. Товаропроводящую сеть – не для конкретного рыбака или переработчика, которые должны продвинуть свой товар, а для всех субъектов отрасли, которые должны наполнять российский рынок.
Иными словами, мы стартуем от конкретных проектов, создавая условия для их реализации, и движемся к решению глобальных задач – это подход губернатора Сахалинской области и принцип работы всего регионального правительства.
Наталья СЫЧЕВА, журнал « Fishnews – Новости рыболовства»
Апрель 2016 г.
