Разработкой именно таких технологий занимаются в Дальневосточном федеральном университете. В частности, здесь создают новые биологически активные добавки (БАД) на основе водорослей. Об этой работе корреспонденту Fishnews рассказал директор департамента биомедицинской химии Школы медицины и наук о жизни ДВФУ, руководитель проекта «Биофармацевтические технологии для персонализированной медицины и здоровьесбережения» программы «Приоритет 2030» Владимир Силантьев.
— Владимир Евгеньевич, о том, что в ДВФУ занимаются разработкой биологически активных добавок из морской растительности, я услышал на проводившемся во Владивостоке круглом столе по добыче и переработке водорослей. Вы могли бы подробнее рассказать об этой работе?
— Мы с коллегами являемся сотрудниками департамента биомедицинской химии и департамента фармации и фармакологии Школы медицины и наук о жизни ДВФУ. Мы — химики разных специализаций, нас объединяет работа с биополимерами — это полимеры, которые выделяют из живых организмов. Мы используем их по-разному: иногда как матрицу, чтобы подготовить какой-то материал, иногда как сам источник материала. Чтобы получить какое-то вещество с необходимым нам фармакологическим эффектом, мы выделяем биологически активные вещества и затем модифицируем.
Над созданием продуктов из водорослей трудится много людей. Поскольку речь идет о здоровье (а мы все-таки химики, не врачи), в работе над лекарственными препаратами и БАДами участвуют и специалисты от медицины. Мы отрабатываем запросы медиков, биомедиков, фармацевтов. Мы, как химики, решаем свои специфические задачи. Например, нам говорят: такое-то заболевание потенциально возможно лечить веществом с такой-то структурой. Далее мы работаем с биологами. Они определяют растения, которые этим веществом обладают. Иногда еще и сами его выделяют. Но, предположим, это вещество имеет определенные недостатки, например, плохо растворяется в воде.
Дальше — работа химиков. Мы занимаемся в том числе идентификацией структуры вещества и оценкой его первичных свойств, а может, и дальнейших свойств. Смотрим, подходит ли оно для наших целей или нет. Потому что, прежде чем проводить доклинические или клинические испытания, необходимо пусть не на 100%, но с большой долей вероятности себе самому подтвердить, что вещество будет работать.
В большей части фармакологические свойства вещества объясняются определенными химическими эффектами. А если оно наряду с этим обладает какими-то недостатками, мы можем его изменить. Это называется химической инженерией.
— Расскажите о программе «Приоритет 2030».
— Мы работаем в ней с 2022 года. Это не единственный проект, в котором мы задействованы. В том числе мы работаем по грантам Российского научного фонда. Но так получилось, что именно «Приоритет 2030» позволил нам запустить опытно-технологический участок, где мы сейчас находимся. Здесь мы апробируем и масштабируем наши разработки, которые первоначально выпустили в малых количествах в нашей лаборатории.
Для этих целей опытно-технологический участок сертифицирован по ХАССП (набор инструкций и регламентов, направленный на обеспечение выпуска безопасной пищевой продукции — прим. ред.). Более того, мы выдерживаем некоторые дополнительные стандарты, которые не требуются по ХАССП, но необходимы нам для получения чистых препаратов.
Помимо масштабирования производства наших продуктов, здесь же еще и подгоняем, в прямом смысле этого слова, наши продукты под запросы рынка. Потому что именно рынок играет определяющую роль.
Например, вы видите автомат по капсулированию. БАД можно выпускать в различных видах, но, по статистике, наиболее употребляемая форма — это капсулы. Как бы мы ни хотели выпускать таблетки, все-таки капсулы будут пользоваться большим спросом, поэтому мы и приобрели это оборудование.
Цвет, запах, объемы, формы — все играет роль, поэтому мы выполняем не только научную, но и технологическую работу по подготовке продукта. Очень много именно такой работы.
— Итак, вы разработали новый продукт, настало время выпускать его на рынок. Как это происходит?
— Продавать, положа руку на сердце, мы не умеем. В первую очередь нам не хватает времени и сотрудников, чтобы заниматься еще коммерцией, рекламой и всем остальным. Хотя мы к этому движемся.
Но все-таки наш приоритет — это поиски партнеров. На Восточном экономическом форуме мне понравился пример компании «СИБУР», которая занимается не столько реализацией собственно полимеров, сколько продажей готовых бизнес-предложений для компаний из реального сектора экономики. Мы решили пойти по такому же пути. Это нравится нам и нравится нашим партнерам, с которыми мы уже начали работать.
Например, на упомянутом вами круглом столе была представлена компания «Дальневосточный водорослевый комбинат», с которой мы плодотворно сотрудничали в 2024 году и, надеюсь, продолжим дальше. Мы отработали как раз по готовому предложению для бизнеса: у нас есть готовый продукт, мы можем настроить производственную линию. Также у нас есть понимание того, какое сырье нужно, какие параметры необходимо выдерживать. А от партнеров, соответственно, требуется поставка всего необходимого сырья, включая материалы для упаковки и капсулирования.
Дальневосточный водорослевый комбинат больше занимается добычей, поэтому ресурсов у него хватает. Но ему интересно производить готовые сложные продукты. Мы подготовили с предприятием ряд продуктов на основе ламинарии, уже произвели первые товарные партии. И еще ряд продуктов планируем отработать на площадке компании в ближайшие месяцы.
— Какие водоросли вы используете?
— В первую очередь бурые. Это та же ламинария, традиционная для Приморья. Здесь она добывается в достаточном количестве. Причем, что немаловажно, можно оперировать с ламинарией, добываемой дальше или ближе от берега, на разной глубине, в разные сезоны — все это влияет на ее свойства.
Также мы работаем с красными водорослями. Они обладают гигантским потенциалом для изготовления БАДов и медикаментов, а также создания матриц для лекарственных препаратов.
Мы активно занимаемся фундаментальной наукой: у нас много идей или продуктов в разработке, пока с низкой степенью готовности. Можно эту степень повышать, но тут возникает вопрос: а нужно ли это рынку, а будет ли это продаваться?
— Расскажите о наиболее интересных продуктах.
— У нас есть несколько продуктов в высокой степени готовности. Мы начали с серии сорбентов и энтеросорбентов, с которыми ранее работал научный руководитель нашего проекта Юрий Степанович Хотимченко. Это продукты на основе пектинов и альгиновых кислот. Мы воспроизвели и в какой-то степени улучшили ряд продуктов, который Юрий Степанович со своей командой в свое время производил на базе Института биологии моря (ныне Национального научного центра морской биологии имени А.В. Жирмунского).
— Какой они имеют эффект?
— Эффект — это в первую очередь очистка организма от вредного влияния окружающей среды, а также от влияния терапии: солей тяжелых металлов, радионуклидов, ядовитых веществ и веществ, используемых при химиотерапии. Наши продукты хорошо себя зарекомендовали. Они разные по своему воздействию и применяются против разных загрязнителей.
Эти продукты предусматривают разное применение: от ежедневного поддержания организма в нормальном состоянии до восстановительного курса после тяжелых травм или тяжелого лечения.
— Вы сказали, что они изготавливаются на основе пектинов и альгинатов. А их из чего получаете?
— Альгинаты мы получаем из ламинарии. Пектины пока покупаем и дорабатываем, но перед нами стоит задача получать их из морских растений, например, зостеры. Просто пока что такие природные пектины получаются дороже по стоимости, так что это вопрос экономической целесообразности.
Также среди наших продуктов с высокой степенью готовности — сиропы на основе элеутерококка.
Наконец, еще одна проблема, которой мы занимаемся, — это микроэлементоз, то есть дисбаланс химических элементов в организме, который отражается на состоянии здоровья.
Нами разработан продукт селенмар. Он уже прошел ряд доклинических испытаний и сейчас вошел в первую стадию клинических исследований. Этот продукт позволяет восполнить в организме недостаток селена.
Это сложная, но интересная с научной точки зрения проблема. На Земле существуют области, характеризующиеся недостатком в природе ряда жизненно важных элементов, что ведет к высокой заболеваемости самыми различными болезными. В случае с селеном это заболевания, связанные с иммунной системой, с опорно-двигательным аппаратом и так далее. Наши коллеги апробировали технологию получения селена в доступной и безопасной для человеческого организма форме.
Примечательно, что наш ближайший сосед — Китай — подвержен заболеваниям, связанным с недостатком селена. В КНР, а также в Швеции и Финляндии действуют госпрограммы по введению селена в продукты питания, например, на основе зерновых. В нашей стране, несмотря на большое количество специалистов, недостаточно статистических данных по этой проблематике. А когда нет статистики, создается впечатление, что нет и проблемы. И наши коллеги, разрабатывающие этот препарат, одновременно занимаются подбором такой статистики, в том числе по Владивостоку и Приморскому краю.
— Правительство вводит обязательную маркировку «Честный знак» для БАДов, в том числе тех, которые изготавливают из водорослей. Как вы к этому относитесь?
— Биологически активные добавки — это нечто среднее между пищевой продукцией и лекарственными препаратами. Законодательство постепенно меняется в сторону ужесточения требований к производителям пищевой продукции. В моем понимании, это к лучшему.
Например, система «Честный знак» — это дополнительный контроль не только за продавцами, но и производителями. Покупатель, который приобрел некачественный товар, может подать жалобу и по результатам разбирательства дойти до производителя, выяснив, кто и по каким причинам выпустил некачественную продукцию.
Благодаря контролю качества эта система помогает в том числе в распространении продукции. Поэтому мы охотно регистрируем наши продукты в системе «Честный знак».
Андрей ДЕМЕНТЬЕВ, Fishnews
Январь 2025 г.