Заповедный мир Японского моря

Около 30 лет назад, 24 марта 1978 года, в заливе Петра Великого – самой южной, наиболее тепловодной и богатой по биологическому разнообразию прибрежной акватории России – был создан единственный в стране Дальневосточный морской биосферный государственный природный заповедник (ДВМБГПЗ). Сегодня в этом уникальном уголке нетронутой природы обитает более 5000 видов растений и животных, постоянно пополняясь новыми редкими для здешних мест представителями.
История заповедника связана с рядом замечательных людей, но сама идея создания первой в стране морской охраняемой территории принадлежала директору Института биологии моря ДВО РАН, академику Алексею Жирмунскому. На должность первого директора-организатора был приглашен Юрий Чугунов. Благодаря таланту, энергии и увлеченности этих людей удалось воплотить задуманное в реальность.
Сегодня поддерживать уже сложившуюся природоохранную структуру и развивать в непростых условиях саму систему заповедника, следуя его приоритетным направлениям и ставя перед собой новые задачи, продолжает директор Дальневосточного морского биосферного заповедника Андрей МАЛЮТИН:

- Неповторимыми природными условиями акватория заповедника, занимающая 10% площади залива Петра Великого, обязана тому, что именно здесь встречаются воды Приморского холодного течения с северной стороны и теплого Цусимского – с южной. Именно поэтому здесь находят приют как субтропические, так и арктические виды. Среди них около 170 видов рыб, 300 видов ракообразных, более 200 видов моллюсков и 30 видов различных представителей иглокожих. Под специальной охраной находятся некоторые донные беспозвоночные. Это, прежде всего, дальневосточный трепанг, гигантский осьминог, два виды гребешков и, наконец, камчатский краб.
Территориальная структура заповедника включает в себя 4 обособленных района. На острове Попова расположен Северный район или просветительская зона. Для учебных и туристических групп здесь открыты музей “Природа моря и ее охрана” и Центр экологического просвещения.

Восточный район – зона строгого заповедного режима – включает десять островов, островков и одиночных скал – кекуров (Большой Пелис, Стенина, Матвеева, Де-Ливрона и т.д.) и шесть бухт (Горшкова, Средняя, Нерпичья, Астафьева, Спасения и Теляковского). Центральной частью – “ядром” заповедника – являются острова архипелага Римского-Корсакова. В этом районе находятся лежбища тюленя ларги.
Западный район изначально был отведен под выращивание молоди приморского гребешка, в том числе и для пополнения естественных популяций. И, наконец, Южный район – научно-экспериментальная зона – помимо трех бухт (Калевала, Сивучья и Пемзовая) и мыса Островок Фальшивый, включает две островных территории, в том числе и самый южный остров России – остров Фуругельма. Не так давно здесь по инициативе Президента Владимира Путина и администрации края в лице губернатора Сергея Дарькина был построен кордон. В этом районе проводятся постоянные научные исследования, мониторинговые наблюдения и именно здесь, на юге, специалисты заповедника практически каждый год и находят новые виды.


Стоит отметить, что и сам заповедный режим способствует тому, что район становится привлекательным для различных животных, в частности для птиц. В конце 80-х на острове Фуругельма загнездилась очень редкая цапля желтоклювая. Во всем мире их осталось всего около 1200 особей. И вдруг она появилась у нас, на острове. Так что сейчас там обитает уже порядка 40-50 пар. Два-три год назад в этом же районе появилась и такая необычная для здешних мест птица, как малая колпица. Кроме того, на острове гнездится и самая крупная в мире колония чернохвостой чайки – порядка 100 тысяч особей.
- Влияние на биоразнообразие заповедника оказывает, по-видимому, и так называемое глобальное потепление, – продолжает Андрей Николаевич. – Это приводит к тому, что в водах заповедника отмечают появление видов, которые ранее здесь никогда не обитали, например, тунец, меч-рыба, японский волосозуб, рыбки коралловых рифов. Довольно много новых морских обитателей тропических широт стали появляться в акватории ДВМБГПЗ.
Благодаря режиму покоя у нас стал появляться сивуч. Раньше эти крупные морские котики были довольно распространены в здешних водах, однако со временем, под воздействием пресловутого человеческого фактора, они практически полностью исчезли. И вот теперь, благодаря покою, мы наблюдаем их каждый год. Уже довольно привычным гостем даже для владивостокского побережья стала ларга, размножающаяся только на островах заповедника. Ее популяция сегодня насчитывает порядка 2 тысяч особей.


Таким образом, основная роль заповедника заключается в создании режима покоя для очень многих животных, что способствует привлечению сюда самых разнообразных видов. В том числе и китов: киты Минке (малые полосатики), большая и черная касатки, дельфины стали здесь уже весьма частыми визитерами.
И все это еще раз подчеркивает исключительность залива Петра Великого, да и всей российской части Японского моря по видовому разнообразию – сравнивать просто не с чем. Да и сам Дальневосточный морской заповедник до сих пор остается единственным в России, хотя у многих особо охраняемых территорий есть морские акватории. Скажем, в Командорский заповедник входит огромная морская акватория, по площади даже превышающая нашу, приморскую. Но он изначально создавался для вполне определенных целей – охраны лежбищ морских млекопитающих и колоний морских птиц. А ДВМБГПЗ, прежде всего, был организован для охраны уникальной разнообразной морской биоты, и уже дополнительно – островных сообществ.
“Именно благодаря этому в 2003 году мы были включены и в систему биосферных заповедников. Тем самым признана определенная уникальность нашего района. Поэтому Дальневосточный морской теперь уже биосферный заповедник по праву можно назвать жемчужиной Приморья, да и России в целом”, – отмечает его директор.


Уникальность наших морских территорий признана и за рубежом. Андрея Николаевича уже неоднократно приглашали в качестве эксперта на различные конференции по морским охраняемым акваториям. Так, в 2005 году на южнокорейском острове Чеджу проходил симпозиум по морским охраняемым акваториям Азии. Россию на нем представлял Дальневосточный морской заповедник в лице его директора.
В нынешнем году 21-22 июня теперь уже в Сеуле пройдет очередное заседание на данную тематику. И снова в качестве эксперта от нашей страны приглашен Андрей Малютин. В этот раз зарубежные коллеги ознакомятся с опытом создания морских охраняемых акваторий применительно к трансграничным районам.

К незваным гостям привыкли, но не смирились

К сожалению, такова уж природа человека: каждый запрет для него делает цель лишь более желанной. А поэтому проблем с незваными гостями у работников заповедника хватает круглый год.
- Браконьеры – это главный бич заповедника, – сетует Андрей Малютин. – Причем можно выделить даже несколько видов этой проблемы: довольно часто, особенно с наступлением туристического сезона, нам приходится бороться с неорганизованным, фактически любительским промыслом дальневосточного трепанга. Ловцы идут на промысел без какой-либо серьезной техники, а зачастую даже без водолазного снаряжения.
Однако наибольшие проблемы вызывает массовая добыча морских беспозвоночных организованными бригадами с применением скоростных моторов и активным использованием водолазного, в том числе зимнего, снаряжения. Нередко приходится выпроваживать из заповедных акваторий и промысловые суда.
При этом, как ни странно, довольно часто приходится слышать в свой адрес обвинения в том, что это вина заповедника, раз у нас так много нарушителей. Но ведь это проблема не внутренняя! Нарушители приходят сюда со стороны, и даже известно откуда – это Посьет, Зарубино, Андреевка, Рязановка, Славянка. Нам остается только защищаться. Но ведь по периметру заповедник минными полями не обнесешь, а значит, основной борьбой с браконьерами должны заниматься там, на базах. Однако власти, которые как раз и призваны этим заниматься, на деле мало чем помогают – не хватает возможностей, времени, может быть и желания.


Еще одна угроза биоразнообразию – нарушение режима покоя заповедника неорганизованными, “дикими” туристами. С последними зачастую связаны и антропогенные пожары, особенно опасные в материковой охранной зоне и на островах.
Единственные, кто на сегодняшний день оказывает ощутимую помощь заповеднику, – это пограничники. С ними у нас налажен контакт, и в случае необходимости реагирование происходит весьма оперативно. Раньше довольно успешно мы работали и с УВД края. Поскольку сотрудники заповедника могут охранять лишь свою акваторию (за пределы территории наши права не распространяются), то прежде мы активно привлекали и оперативные органы. Но, к сожалению, в 2004 г. у нас произошел несчастный случай – на территории заповедника пропали без вести начальник охраны и два офицера ОМОН как раз во время рейда.
Вместе с тем, уверен Андрей Николаевич, полностью ликвидировать браконьерство в Хасанском районе или, скажем, в заливе Петра Великого – гораздо проще, чем кажется.
- И я об этом говорил уже неоднократно. Цена вопроса – примерно 15 тысяч рублей в месяц. Причем даже нет необходимости работать круглый год. Ведь браконьерский пик длится 6-7 месяцев. Найти такие деньги любой фонд охраны природы: Всемирный фонд дикой природы или фонд “Феникс” – вполне могут. Но для этого нужен координирующий центр, который объединил бы усилия УВД, пограничников, морской инспекции, экологов и наши, чтобы была создана мобильная группа, которая постоянно находилась бы в районе.

Другое дело, что для этого, помимо денег, нужна чья-то “добрая воля”. Мне кажется, что именно этого и не хватает, нет желания, быть может, заинтересованности. А, возможно, определяющую роль играет и то, что люди во власти, во всяком случае, многие из них, просто не очень серьезно относятся к этой проблеме, недооценивая урон и дальнейшие последствия. Ведь по нашим оценкам, с территории Приморского края только трепанга вывозится ежегодно на несколько миллионов долларов. А есть же еще краб, еж и масса других ценных объектов. К сожалению, пока наши обращения, выступления на конференциях и резолюции, принимаемые по этому поводу, не возымели должного действия.
Но хотя бы одной проблемой, угрожавшей жизни заповедника, похоже, стало меньше: в марте текущего года руководитель Ростехнадзора утвердил положительное заключение государственной экологической экспертизы технико-экономического обоснования проекта строительства спецморнефтепорта “Козьмино”. А значит, именно бухта Козьмино, а не Перевозная станет конечной точкой нефтепровода “Восточная Сибирь – Тихий океан” (ВСТО).


- Понятно, что выход трубы в Амурский залив в районе бухты Перевозная был бы самым неудачным местом с точки зрения ущерба для природы и экологии, – продолжает директор Дальневосточного морского заповедника. – Но ведь это понятно биологом, тем, кто занимается охраной природы, понятно специалистам гидрологам, океанологам. Для них опасность такого размещения была очевидна, поскольку структура течений в этом районе такова, что в зоне повышенной опасности оказываются сразу несколько охраняемых территорий: наш морской заповедник, государственный заповедник “Кедровая падь” и федеральный заказник “Барсовый”, находящиеся в непосредственной близости от этой мелкой и открытой бухты.
Но с экономической точки зрения это был, судя по всему, наиболее оптимальный вариант, что связано с немалыми деньгами. И, слава Богу, что этот крик общественности был услышан, и, похоже, что все-таки на этот раз беда миновала. Хотя на все 100% у нас до последнего момента никогда нельзя быть уверенным, – считает Андрей Николаевич.
О значимости этой победы говорит и тот факт, что сегодня Хасанский район – это практически единственная зона отдыха на побережье, куда съезжаются люди со всего Дальнего Востока. А заповедник в этой связи выступает как некое ядро, вокруг которого существует эта система рекреации.


- Понятно, что заповедники, согласно российскому законодательству, – это закрытые территории, на которых, в идеале, должен действовать принцип “абсолютной заповедности”. Но, к сожалению, от воздействия цивилизации уйти не получается. И помимо непосредственного человеческого влияния, браконьерства, на состоянии акватории заповедника сказываются изменения, происходящие за сотни километров. Скажем, вынос загрязняющих веществ рекой Туманной (Туманганом) практически весь попадает в залив Посьет через заповедник. И это также весьма серьезная проблема. А значит, реализовать идею этой “абсолютной заповедности” просто невозможно.
Но вместе с тем, закон, хотя и делает заповедники закрытыми акваториями или территориями, все-таки позволяет некоторые участки сделать более доступными для посещения.
Сегодня, как и 30 лет назад, заповедник решает три основные задачи – это охрана биоразнообразия, научные исследования и мониторинг и эколого-просветительская деятельность. А поскольку Дальневосточный морской заповедник долгое время (до октября 2006 года) находился в составе Института биологии моря, именно наука выступает его самой сильной стороной, являясь едва ли не самой мощной среди заповедников России.
- В этом смысле мы всегда находились в весьма выигрышном положении, по сравнению с очень многими заповедниками страны, где, как правило, наука находится на вторых ролях, – отмечает Андрей Малютин.
Большое внимание сотрудниками заповедника уделяется эколого-просветительской деятельности. Как уже говорилось, данный отдел базируется на острове Попова, где расположены музей, ботанический сад и центр экологического просвещения. Однако подобная деятельность проводится и в Хасанском районе, где находятся основные участки заповедника. Там также читают лекции, работают со школьниками, проводят экскурсии.


Конечно, приходя на особо охраняемые территории, люди находятся под нашим жестким контролем. Ведь необходимо соблюдать и требования такого понятия, как “экологически допустимая нагрузка”, т.е. количество людей на единицу площади в единицу времени, что очень сложно. Но вместе с тем, подобная деятельность действительно необходима, поскольку она носит огромный воспитательный характер. Мы показываем посетителям, какой может быть природа в ее естественном облике. И это очень важный психологический момент.

Территория жизни

Еще одной проблемой, неразрывно связанной с браконьерством, является деградация донных сообществ, вызванная изменениями их популяционной структуры вследствие исчезновения или уменьшения численности некоторых основных донных животных. Тем не менее, и сегодня Дальневосточному морскому заповеднику удается оставаться своеобразным инкубатором, из которого личинки беспозвоночных морских животных: трепанга, гребешка – разносятся системой течения по всему заливу Петра Великого. Тем более, что по результатам мониторинга, периодически проводимого специалистами заповедника в соседних акваториях, ситуация с валютоемкими беспозвоночными в них хуже, чем на территории заповедника.
“Не менее важно и то, что исчезновение одного вида – это начало целого процесса, порой необратимого. Ведь каждый из них, занимая свою экологическую нишу, выполняет определенную функцию. Взять того же трепанга, который, являясь деструктором, предотвращает заиление дна. Довольно давно занимаясь подводными исследованиями, я просто могу сравнить ситуацию двадцатилетней давности с той, которая наблюдается сейчас в районе, допустим, островов Попова, Рейнеке, Русского, – рассказывает Андрей Николаевич. – Эти места постепенно становятся буквально мертвыми. И если мы еще “добьем” в итоге заповедник, то ситуация, которая сегодня наблюдается, допустим, в Амурском заливе, постепенно распространится и на соседние районы. Это можно сравнить с опустыниванием. Заповедник сегодня еще позволяет хоть как-то поддерживать экосистему залива Петра Великого в относительно нормальном состоянии".
А поэтому, несмотря на все трудности, работа над сохранением жизни в заповеднике продолжается.

- В принципе, на сегодняшний день имеющейся материально-технической базы и накопленного многолетнего опыта вполне хватает. Осталось лишь немного модернизировать ее – все-таки мы не можем тягаться с браконьерами, которые покупают мощные двигатели, современные лодки. Хотя у нас тоже есть достойная техника, но в гораздо меньшем объеме.
Помимо технической модернизации, приоритетным направлением развития заповедника является, конечно, работа по совершенствованию правовой базы. У нас есть контакты и с Законодательным Собранием Приморского края: в ближайшие несколько лет мы намерены поработать с законодателями, чтобы каким-то образом сделать региональные законы более ориентированными на охрану природы. И это относится не только к заповедникам. Ведь категорий “охраняемых территорий” у нас в стране существует очень много: национальные парки (которых, кстати, в Приморье нет ни одного), заказники, памятники природы и т.д.
Помимо этого, в настоящее время целый ряд специалистов, включая Андрея Малютина, занимаются разработкой нового проекта – системы морских охраняемых акваторий. Его суть заключается в том, чтобы создать такую систему, которая бы защищала животных на всех стадиях их жизненных циклов, либо на каждом этапе миграционных путей. “Возьмем яркий пример – охотоморско-корейская популяция серого кита. Для нагула он приходит в Охотское море, а затем для размножения мигрирует к Корейскому полуострову и южной Японии. И как бы мы ни охраняли его у нас, на севере, необходимо помнить, что потомство кит оставляет в южных водах. А значит, там он также нуждается в повышенной защите”, – поясняет Андрей Николаевич. Иными словами, важно представлять, как и где живет данный вид в течение всего своего цикла существования. И сегодня задача специалистов заключается как раз в создании такой системы, которая охватывала бы всю северо-западную часть Тихого океана. В связи с этим международное сотрудничество, в которое включился Морской заповедник, приобретает важнейшее значение.

Наталья СЫЧЕВА