Мариферма в Приморье: риски и перспективы
Занявшись марикультурой с нуля, вы гарантированно набьете немало шишек, прежде чем поставите бизнес на ноги, уверен генеральный директор Азиатско-тихоокеанской рыбной компании (АТРК) Александр Малышев. Начинающему марифермеру приходится сталкиваться со множеством специфических проблем, усугубляемых не до конца устоявшейся нормативно-правовой базой.
И тем не менее на основании собственного опыта Александр Малышев убежден, что марикультура — дело перспективное. А потому каждый год АТРК наращивает объемы высадки приморского гребешка и дальневосточного трепанга. На одном из таких выпусков трепанга побывал корреспондент Fishnews.
АТРК была создана семь лет назад как дочерняя структура компании «Торговый дом «Камчатский меридиан». «На тот момент о марикультуре в Приморье много говорили в рыбацкой среде. Кроме того, по краю прокатилась волна аукционов по распределению морских участков. В то время марикультура была совершенно новым направлением деятельности и для материнской компании, и для меня лично. Тем не менее решили попробовать», — вспоминает Александр Малышев.
Сейчас АТРК распоряжается тремя рыбоводными участками у побережья Хасанского района Приморского края. В штате — около 15 сотрудников (численность немного варьируется в зависимости от сезона и обстоятельств). Уже снимали первые урожаи: гребешок дорастает до товарных размеров за три года, трепанг — за четыре. Сложностей со сбытом, по словам гендиректора, нет. Зато есть множество других проблем.
Вопросы на старте
Начали с поиска людей, разбирающихся в марикультуре — как в технологиях, так и в документообороте. Поучаствовали в аукционах на право пользования морскими участками. Марикультура требует долгосрочных инвестиций. Вложился сегодня — первую выручку получишь через несколько лет, а уж отбить вложенное и начать получать прибыль — это и вовсе не скоро.
«Последний рыбоводный участок был куплен нами в 2018 году. Твоя работа начинается не с того, что ты снимаешь с него продукцию. Нет, сначала нужно немало потратить. Купить технику и оборудование, установить гидробиотехнические сооружения. Высадить трепанга и гребешка. И только через три-четыре года начинаешь снимать урожай. И за это время с твоим урожаем может произойти очень много неприятных вещей. Нужно охранять его и обеспечивать необходимый уход. А для этого тебе требуется земля под береговую инфраструктуру. По-хорошему, их следовало бы предлагать в связке, чтобы участок воды и участок земли были рядом», — считает Александр Малышев.
Приобрести землю в Хасанском районе — задача не из легких. Значительная часть района занята несколькими особо охраняемыми природными территориями, которые граничат друг с другом. Оставшаяся земля в этой курортной местности давным-давно поделена. Приходится дорого платить за участки на аукционах.
Незваные «попутчики»
Финансоемкая и одновременно легко реализуемая продукция марикультуры привлекает к этому бизнесу незваных «попутчиков» — браконьеров, которые тайно собирают выращиваемые гидробионты. Зазеваешься — и прощай, урожай. Поэтому часть персонала вынуждена круглый год жить на берегу рядом с морскими участками, чтобы охранять, а случается, и отбивать урожаи от особо зарвавшихся «гостей».
На береговой базе марифермеров установлен морской радар для отслеживания передвижения катеров в прилегающей акватории. Перед радаром — видеокамера, чтобы гендиректор мог наблюдать за обстановкой через Интернет.
По мнению Александра Малышева, браконьерство — это полноценный высокоприбыльный бизнес. Охотники за чужими урожаями прекрасно подготовлены технически. Используют мощные скоростные катера, за которыми не угонишься. Сбором гидробионтов под водой занимаются водолазы, имеющие всю необходимую экипировку.
«Несмотря на борьбу с ними, их меньше не становится. Зато они становятся опытнее и изворотливее. Браконьер сейчас пошел юридически подкованный. Собирают информацию об участках и их владельцах. Узнают, к кому можно проникнуть свободно, а кого нужно посещать в ночное время или в не очень хорошую погоду. Работают на грани фола и готовы идти на риск. Были случаи, их люди погибали, например, терялись при работе в тумане», — утверждает глава марикультурного хозяйства.
Случается, что пограничники или полицейские задерживают кого-то из браконьеров на берегу с незаконным уловом, тут же начинается оформление уголовного или административного дела. Но и на этот случай «дельцы» пытаются подстраховаться. В прошлом году пограничники перехватили микроавтобус с почти тонной трепанга. Задержанные пытались доказать, что легально добыли морепродукт на каких-то участках, что у них есть на них документы. Проверка показала, что документы были липовыми, а трепанг добыт незаконно.
Недострахование
Казалось бы, от риска потери урожая вследствие кражи можно было бы застраховаться. Тем более что с 2019 года на аквакультуру распространен механизм страхования с господдержкой. Однако позднее выяснилось, что такое страхование не охватывает случаи кражи продукции. Как результат, до настоящего времени ни один дальневосточный субъект Федерации не заявился на реализацию этого механизма. Заявки ежегодно подают только несколько регионов европейской части страны, в которых развито форелеводство и осетроводство.
Еще один существенный риск для марикультуры — природные катаклизмы. Для Приморья, где расположено подавляющее большинство дальневосточных мариферм, тайфуны — дело привычное. Они наваливаются по нескольку раз за год.
«От дождя на мелководье падает соленость воды. А опреснение — это самое страшное для гребешка, он сразу же погибает. Поэтому мы работаем в постоянном напряжении. И рады бы застраховаться, но страховщики понимают, насколько это рисково, а потому не готовы предлагать приемлемые условия. Мы вели такие переговоры, но нам выставили настолько жесткие требования по мониторингу, что мы просто не можем их выполнить», — подчеркнул гендиректор АТРК.
Экспертиза
В день, когда автор этой статьи гостил на мариферме, пришло сообщение от аккредитованной компании, которая помогала АТРК пройти государственную экологическую экспертизу, о получении положительного заключения.
«Для нас это огромный праздник, потому что отсутствие ГЭЭ мешало деятельности компании. Мы работали в этом направлении пять лет, и только в течение этого срока было потрачено порядка пяти миллионов рублей», — рассказал собеседник Fishnews.
По его словам, к настоящему времени лишь единицы среди приморских марикультурных хозяйств смогли получить положительное заключение ГЭЭ. Остальные вынуждены платить штрафы, потому что пройти экспертизу — слишком дорого и сложно.
В Росрыболовстве об этой проблеме хорошо знают и посодействовали недавнему законодательному послаблению, отменившему требование иметь положительное заключение ГЭЭ для пастбищной аквакультуры. Однако эта процедура осталась обязательной для индустриальной аквакультуры, а также для пастбищной аквакультуры в границах особо охраняемых природных территорий и охранных зон ООПТ.
АТРК попадает сразу под оба эти исключения. Во-первых, по словам Александра Малышева, выращивание гребешка в полном цикле невозможно в режиме только пастбищной марикультуры. Использование гидробиотехнических сооружений необходимо как минимум для сбора спата гребешка. А это уже индустриальное марифермерство.
Во-вторых, один из участков АТРК частично попал в охранную зону Дальневосточного государственного морского заповедника — после того как бывшее руководство этого учреждения сочло, что размеры охраняемой акватории следует исчислять не в километрах, а в морских милях. Интернет-портал Fishnews подробно освещал эту эпопею, пик которой пришелся на 2021–2022 годы, поскольку в границы охранной зоны попали сразу несколько марифермерских хозяйств.
По словам главы компании, эта ситуация так и не нашла положительного разрешения — сейчас на попавшей под охрану части его участка марикультурная деятельность не ведется. «Поймаешь там браконьера, а он говорит, что это уже не ваша акватория», — отметил Александр Малышев.
Сбыт и планы
Гребешок высоко востребован на внутреннем российском рынке, что не может не радовать: цены практически те же, зато нет проблем, неизбежных при отгрузке на экспорт. Да и, в конце концов, почему россияне должны отказываться от такой полезной и вкусной продукции? Заказы поступают из Москвы, Санкт-Петербурга, Новосибирска, других центральных регионов страны.
«Гребешка мы в основном продаем живым в ракушке. Сейчас в неморских регионах научились изготавливать искусственную морскую воду, что позволяет организовывать свои передержки и содержать его живым», — обратил внимание руководитель АТРК.
Когда заказчики просят поставить им приготовленный продукт, например мясо гребешка на створке раковины, приходится везти сырец на предприятие, которое имеет право заниматься такой деятельностью. Поэтому в планах компании — приобретение или строительство собственного цеха.
Трепанг в основном направляется в КНР в сушеном виде. Сушку приходится осуществлять на оборудовании рыбоперерабатывающего завода, имеющего разрешительные документы для Китая — «китайские номера».
«Очень жаль, что в России люди знают о трепанге слишком мало. Про трепанг на меду знают, еще знают, что это общеукрепляющее средство, повышает иммунитет. И всё. А ведь из него можно приготовить множество блюд — и полезных, и вкусных. Я думаю, надо и трепанг постепенно ориентировать на внутренний рынок. Знаю марикультурные хозяйства, у которых есть постоянные покупатели из России. Думаю, что нам нужно работать в этом направлении и что со временем трепанг также будет высоко востребован российским потребителем», — поделился планами гендиректор АТРК.
По словам Александра Малышева, в материнской компании уверены в перспективности марикультуры. «Сейчас мы с ТД «Камчатский меридиан» обсуждаем идею коллаборации — совмещения марикультуры с гастротуризмом. Туристы, побывав на ферме, смогут и посмотреть, как выращиваются морские деликатесы, и отведать их в свежайшем виде, а заодно и искупаться. А для нас это дополнительный доход», — подчеркнул он.
Андрей ДЕМЕНТЬЕВ, журнал «Fishnews — Новости рыболовства»
Декабрь 2024 г.
