Бухта затонувших кораблей...

Скоро на Камчатке пройдет съезд парламентской ассоциации «Дальний Восток и Забайкалье». Один из пунктов повестки дня – работа по экологической безопасности водных объектов регионов Дальневосточного федерального округа. Внимание будет привлечено к Сахалину, Находке, Владивостоку, Хабаровску и, конечно же, Камчатке, ведь наш полуостров со всех сторон омывают моря, в которые впадают нерестовые реки.

Одна из жемчужин Камчатки – Авачинская губа. В ней много достопримечательностей, привлекающих гостей полуострова. Но есть в ее водах «достопримечательности» другого рода, которые вовсе не украшают губу – остовы затонувших кораблей. Во время мониторинга были осмотрены все бухты губы, в том числе и закрытые.

По данным Вячеслава Фадеева, в настоящее время в акватории Авачинской губы находится около 106 затопленных, полузатопленных и брошенных судов, которые портят экологическую обстановку и могут создавать угрозу безопасности мореплавания. Причины, по которым суда оказываются на дне, разные. После того как закончилась их эксплуатация, говорит Константин Маклов, многие из них стали ничейными. Утилизация таких судов в советское время обходилась дороже, чем возмещение экологического ущерба от их затопления. Вот и накапливались старые суда у берегов Авачинской губы, а потом «успешно» тонули. Еще одна причина – немалая часть камчатского рыболовного флота сосредоточена в руках компаний-однодневок, использующих суда, которые давно стоило списать. После банкротства подобных фирм суда остаются брошенными в бухте. К этому стоит добавить браконьерские суда, задержанные береговой охраной, отконвоированные в Петропавловск и конфискованные судом. Ставшие бесхозными из-за довольно сложной процедуры передачи и утилизации, без оборудования и экипажа, такие суда становятся жертвами природной стихии: выбрасываются штормами на берег или идут ко дну. Незначительная часть «утопленников» – бывшие военные корабли. Еще в 90-х годах, рассказал Константин Маклов, в установленном порядке их владельцами стали частные фирмы, которые не торопятся их утилизировать.

К тому же у частных фирм, занимающихся разделкой затонувших судов, не хватает необходимой техники. По словам Вячеслава Фадеева, все фирмы, поднимающие и утилизирующие суда, используют старую технологию: судно заваривают, осушают, поднимают, подтаскивают к местам, где имеются устройства для его подъема, а затем разрезают и утилизируют. Таким способом производить очистку Авачинской бухты сложно, дорого и невыгодно, поэтому фирмы предпочитают не поднимать суда с глубины, а утилизируют лишь те, которые находятся на поверхности.

Есть много способов подъема судов, рассказал Константин Маклов. Но прежде всего, нужно обследовать судно, выработать план подъема. Если судно способно держаться на поверхности, надо его отбуксировать к месту разделки. Если нет – подыскать площадку на берегу, произвести разборку там, и рекультивировать земли, где проводилась утилизация. Мелким частным компаниям зачастую это не под силу. К тому же цена металлолома и затраты на его поднятие и разделку бывают несоизмеримы. Видимо, в этом и кроется, по мнению Константина Маклова, основная причина того, что за прошлый год было поднято всего чуть больше 9 тыс. тонн металлолома из 260 тыс. тонн, которые покоятся на дне камчатских водоемов.

Для того чтобы поднять суда теми темпами, которыми это происходит сейчас, частникам потребуется около 30 лет. Но ведь Авачинская бухта постоянно пополняется затопленными судами. Частные компании просто не в состоянии увеличить темпы утилизации – ведь это связано с большими финансовыми затратами. Недавно со дна Авачинской губы был поднят плавучий док ТПД-43 водоизмещением более 3 тыс. тонн. Затраты на это составили 8–9 млн руб. При этом док все же удалось поднять на поверхность. А есть корабли, рассказал Константин Маклов, которые лежат на дне около 10 лет и сильно разрушенные. Традиционным способом поднять их уже нельзя. При использовании других способов нужно еще больше средств. Поэтому без поддержки федерального центра мы просто не сможем очистить губу от затонувших кораблей.

Законодатели предлагают разработать проект федеральной целевой программы, направленной на очистку Авачинской бухты от затонувших судов. Такие суда должны становиться собственностью региона, и должны выделяться средства из федерального бюджета (краевой бюджет решение этой проблемы не потянет) на их утилизацию.

Нами также подготовлен пакет предложений по изменению федерального и регионального законодательства, которые будут озвучены на съезде парламентской ассамблеи, рассказал Константин Маклов. У каждого судна есть цикл рождения и заката. Этот цикл должен быть прописан с записи в регистр до утилизации – кто, когда, в какой последовательности и в какие сроки должен проводить разборку судов, выведенных из эксплуатации (примерно так же, как решаются вопросы утилизации автомашин). Без решения этих вопросов мы будем иметь то, что имеем сейчас, подчеркнул Маклов. Необходимо также усилить ответственность владельцев подводного металлолома. Сейчас им проще заплатить символические штрафы за экологический ущерб, который десятилетиями наносят Авачинской губе затонувшие суда, чем тратить деньги на их подъем. Если штрафы станут сопоставимы, то многие судовладельцы наверняка не будут бросать судно после вывода его из регистра, а поставят на утилизацию.

Этой весной заксобрание региона обратилось с инициативой внесения изменений в федеральные законы «О рыболовстве…» и «О приватизации госимущества». Эти поправки, по мнению камчатских парламентариев, позволят улучшить экологическую обстановку в акваториях, избавят бюджет от расходов на содержание пришедших в негодность кораблей и даже принесут дополнительные доходы. Желательно, чтобы утилизацией занимались камчатские предприятия – ведь при этом будут рабочие места для камчатцев, налоги останутся в крае.

Если все задуманное будет реализовано, говорит Константин Маклов, то в течение 5–7 лет все побережье Камчатки будет очищено от затонувших судов.

Максим ТРУШ.