Река Крестовая

Но вернусь к описанию нового русла. Мало того, что оно пролегало в невысоких торфяных берегах, так ведь и дно его также было сложено торфяником. При этом на всём виденном нами участке русла полностью отсутствовали галечниковые наносы и косы. Тогда как (что обнаружилось позднее, при моём возвращении назад на вулкан Чашаконджу по старому руслу реки Белая) всё бывшее русло этой реки было выложено прекрасно окатанным галечником, идти по которому было сплошное удовольствие. Причём на всём его протяжении ещё не успела вырасти буквально ни одна травинка, не говоря уже о тальнике. А ведь этот последний настолько быстро заселяет галечниково-песчаные отложения, что уже через пять-семь лет на новых косах образуется густейший подрост ивок, высотой до 3-5 метров. И вот это отсутствие растительности на обнажившемся днище реки свидетельствует о том, что прорыв её нового русла произошёл в весенне-летнее половодье 1973 года.

То есть, как можно видеть, прорыв старых берегов с одновременным уходом новых русел и устьев на километры в сторону от прежних, явление для этих мест долины реки Камчатки вполне обычное. А, следовательно, и гипотеза о перемещении русла и устья Крестовой (Половинной) на 12 вёрст вверх по течению (с одной стороны её конуса выноса на другой) имеет полное право на существование. Как приобретает таковое право и предположение о том, что русло реки Канучь (она же Кчанучь, Кшанучь, Крестовая, Крестовка) до конца XIX века выходило к реке Камчатка в том примерно месте, где ныне располагается старое русло Белой. Что, лишний раз замечу, прекрасно трассируется нижним (левым) руслом нынешнего ручья Холмовой.

Заключение

Таким образом, всё изложенное выше безоговорочно подкрепляет мнение о том, что реку Крестовая (Канучь) в понимании С.П. Крашенинникова ни в коем случае нельзя отождествлять с рекой Белая (Ошачь). Тем не менее, для полноты картины мне долго недоставало последнего, так сказать, штришка. И таковой, в конце концов, отыскался. Описанием его я и завершу свою статью.

Спустя век после выхода в свет «Описания земли Камчатки» другой видный исследователь природы полуострова К. Дитмар (Поездки и пребывание в Камчатке, 2009), на своей карте (рис. 2) нарисовал реку Крестовая, очертания которой практически полностью повторяют очертания современной реки Половинная. Вплоть до того, что на ней отчётливо видно, что исток этой реки лежит многим южнее Белого хребта – так в те времена именовался вулканический массив Алней-Чашаконджа. Кстати, в переводе с корякского слово «Алней» означает «Белая гора», «Белая голова». А интересно это тем, что из-под Белой горы может вытекать только Белая речка, а не Крестовая.

Впрочем, это так, к слову, – о возможной причине возникновения названия реки Белая. А специально отмечу, что исток Крестовой на карте К. Дитмара обходит с севера хребет Крюки, именуемый на карте как гора Крюковская. И отмечу именно потому, что это обстоятельство окончательно подтверждает моё мнение о том, что река Белая, каким бы образом ни возникло её название, никак могла быть Крестовой.

Но всё же наиболее убедительным свидетельством в пользу этой точки зрения является отсутствие на карте К. Дитмара самой реки Белая (Ошачь). Ну нет на этой карте реки, берущей своё начало на склонах вулканического массива Алней-Чашаконджа (Белого хребта), и всё тут. И это-то означает, что своё второе – Крестовая – имя эта река получила уже позднее, то есть после того, как подлинная река Крестовая изменила русло и приобрела новое название – Половинная.

Зато в тексте К. Дитмара есть прямое указание на то, что по реке Тигиль можно выезжать к Крестовой и далее к реке Камчатка.

«Есть также и очень удобные зимние проходы – к истокам Тигиля, а равно и в долину Камчатки, к рр. Крестовке и Козыревке (ныне – Быстрая. – В. Б.) – проходы, которыми пользуются нередко» (2009, с. 406).

То есть, как можно видеть, К. Дитмар однозначно подтверждает подобное же суждение С.П. Крашенинникова по поводу реки Крестовая. Только вот устье этой реки он почему-то расположил многим выше по течению, чем С.П. Крашенинников. И расположил, надо сказать, ошибочно, так как ошибся он и с рекой Тигиль, «протянув» исток последнего чрезмерно далеко к югу. Впрочем, попробую разобраться с этим более подробно.

Дело в том, что этот факт, казалось бы, полностью свидетельствует в пользу предположения о том, что река Крестовая поменяла своё русло – только не в конце XIX века, как считаю я, а в его первой половине. Но это только на первый взгляд, и только казалось бы. Ибо К. Дитмар в этом случае действительно ошибся. О чём можно судить и по другим фактам, приведённым им самим в его же собственной книге. Давайте внимательно полистаем его фолиант.

Итак, на странице 263 (Дитмар, 2009) мы обнаруживаем, что, выехав на батах 9 августа 1852 года в 2 часа дня из Ключей вверх по реке Камчатка, К. Дитмар в этот же день решил пораньше остановиться на ночёвку в 15 верстах ниже устья реки Крестовая, так как путники его захотели поохотиться на уток.

На следующее утро, 10 августа, К. Дитмар, снявшись с лагеря очень рано и по-прежнему «медленно идя на шестах» вверх по течению, уже в 10 часов прибыл в Кресты (там же). То есть, судя по времени реального движения в первый и второй дни, он ночевал примерно посередине между Ключами и устьем реки Крестовая. И, следовательно, по его же представлениям, расстояние от Ключей до устья Крестовки составляло около 30-31 версты. Что, кстати, полностью соответствует мнению С.П. Крашенинникова и реальной обстановке.

Но вот дальше происходит нечто непонятое. «В дальнейший путь мы могли двинуться лишь в 11 часов, но холодный дождь с сильным ветром заставили нас остановиться уже на середине сорокавёрстного пути до Ушков», – пишет К. Дитмар. Почему непонятное? Да потому что 40 вёрст – то есть расстояние между устьем Крестовой (Белой) и Ушками – действительно соответствует реальности. При условии, разумеется, что устье Крестовой располагалось именно там, где его обозначил С.П. Крашенинников. Однако на карте самого К. Дитмара (рис. 2) устье реки Крестовки располагается всего лишь в 12-15 верстах от Ушков. А вернее сказать, расстояние от Ушков до устья Крестовой по его карте составляет около трети расстояния от устья последней до Ключей. Так что нам остаётся признать, что река Крестовая и во время пребывания К. Дитмара на полуострове впадала в реку Камчатка в том же самом месте, о котором говорит С.П. Крашенинников.

Таким образом, скажу окончательно, устоявшееся мнение о том, что река Крестовая это и есть река Белая, должно быть отвергнуто раз и навсегда. И тем самым тема эта для меня исчерпана.

Но если весомые доводы против отстаиваемой в данной статье гипотезы о реке Крестовая у моих оппонентов обнаружатся, то я этому буду искренне рад. Ибо, в конечном счёте, важно не то, кто оказался прав, а сама по себе истина.

Валерий БЫКАСОВ.