Любят у нас браконьеров
Конечно, это утверждение звучит очень неожиданно. Но уверен, что оно недалеко от истины. И вот почему.
Кто первым начинает у нас лососёвую путину? Естественно, браконьеры, им, на мой взгляд, открыта широкая дорога. Еще и путина официально не открыта, а на рынках, возле магазинов и во многих более-менее людных местах начинается довольно бойкая практически открытая продажа горбуши. То же самое творится и с кетой.
Уже 31 марта наука рассказала, сколько в этом году можно выловить горбуши. Насколько нынешние цифры окажутся точными (траловые съёмки могут изменить её), покажет время, однако в любом случае улов традиционно будет намного выше официальных показателей. Потому что браконьерская добыча ни одной статистикой не учитывается.
И речь идёт не о том, что какой-то дед или друзья-приятели на отдыхе вытащат пару-тройку рыбин на уху или жарёху. По-хорошему, такую мелочь можно и не учитывать: настоящий браконьерский промысел имеет совсем иные масштабы. Но весь праведный гнев нашей рыбинспекции, как мне кажется, направлен в первую очередь на тех, кто тащит по маленькому. Понятно, 20 раз вытащить по 5 хвостов – будет 100, что тоже ущерб. Но 20 раз по тонне, что характерно, например, для Найбы или Пороная, это уже 20 тонн. О тех, кого задержали с небольшим количеством рыбы, Сахалино-Курильское теруправление рыболовства в прошлом году, например, охотно сообщало и на своём сайте, и в средствах массовой информации. Народ, правда, потешался над такой эффективностью, справедливо считая, что это профанация борьбы. Ведь справедливого наказания избегали крупные, много лет функционирующие профессиональные браконьеры, которые наносят непоправимый ущерб нашим лососёвым ресурсам. Все знают их имена и даже клички, все знают состав их бригад, все знают, кто помогает им за определённую мзду легализовывать уловы и произведённую из них продукцию – не только у нас, но и на материке, где весовая браконьерская икра так и лезет в глаза. Да и не только весовая: в Волгограде на прилавке увидел стандартные 140-граммовые баночки, выпущенные якобы каким-то ООО «Сахалин». Такое предприятие у нас имеется, только вот указанный на этикетке адрес: г. Южно-Сахалинск, пр. Рыбаков – наводил на смутные сомнения в легальности данной икры.
Похоже, что профессиональные браконьерские сообщества уже надёжно вписываются в структуру экономических отношений в рыбной отрасли, они, в отличие от мелких браконьеров, стали если не партнёрами, то чем-то вроде этого. На федеральных каналах не раз шли телевизионные расследования, подробно рассказывавшие о промышленном браконьерстве на лососёвом промысле, показывались конкретные места и объекты. И что? А ничего! Передачи остались незамеченными. Скорее всего, их постарались не заметить. Кто, для чего – не знаю. Но так, видимо, кому-то очень выгодно. Зато, как справедливо замечают люди, после каждой путины некоторые «товарищи» покупают новый джип. Вот это борьба!
В этом году существует серьёзная угроза закрытия промысла горбуши в некоторых районах: в Анивском заливе, в заливе Терпения…Профессиональные рыбаки останутся не у дел, лишатся работы. Зато браконьерам, и раньше не особенно стеснявшимся в Поронайском районе хищнически истреблять и воровать из ставных неводов лосося перед носом так называемых морских пограничников, вообще будет раздолье – никто больше не станет на их пути. Тем более что в связи с трагедией, которая произошла на Курилах, когда перевернулась лодка с пограничниками, моринспекции запретили работать после 17 часов. А темнота, как известно, друг не только молодёжи, но и поронайских браконьеров, в промышленных масштабах добывающих рыбу на колхозных неводах.
О том, что за вакханалия начнётся в море, когда его покинут лососевики местных предприятий, можно легко догадаться.
Подозреваю, что не очень настроено на борьбу с браконьерством и государство в лице его отраслевых органов. Придумывая, например, всяческие не понятные рыбакам и фактически не нужные им коды орудий лова, требующие от рыбопромышленников отвлечения значительного количества средств, рыбные власти начинают экономить на рыбоохране. Может быть, СКТУ Росрыболовства и радо навести порядок на лососёвых реках, но кто ему позволит! Если в советские времена в рыбинспекциях области трудились примерно полторы тысячи человек, то сейчас – менее восьмидесяти! И это, как свидетельствует руководитель СКТУ А. А. Таратенко, на многие тысячи имеющихся в области нерестовых рек и ручьёв! Что можно сделать в такой ситуации. Поэтому неудивительно, когда очень уважаемый мой человек – не хозяин, и не рыбопромышленник, а просто обычный работающий в отрасли человек с месяц назад с горечью констатировал, что такого развала рыбоохраны он никогда не видел. Браконьерство идёт по всем районам, всё пущено на самотёк.
Да, какие-то планы составляются, какие-то рейды проводятся, но это никому не нужно. В том числе и государству, которое, похоже, ужасно боится, что рыбопромышленники будут привлекать к охране водно-биологических ресурсов, например, частные охранные предприятия. Почему? Дескать, это обязанность государства, это его непосредственная функция. Так, охрана общественного порядка, борьба с преступностью тоже первейшая и важнейшая обязанность государства. Но оно, несмотря на это, не отказывается от помощи граждан и даже пытается всемерно привлечь их к этому делу – путём возрождения, скажем, добровольных народных дружин.
Так в чём же разница? Неужели в том, что водно-биологические ресурсы, лосось – это деньги, а общественный порядок – это категория не материальная, а моральная, и человек здесь не может выступать конкурентом.
Другого ответа придумать не могу.
Вот и получается, что одни делают вид, будто охраняют, а браконьеры делают вид, что боятся. Хотя охрану лососёвых рек, на мой взгляд, территориальное управление Федерального агентства по рыболовству самостоятельно вести попросту не в состоянии.
На днях, в майские праздники, по телеканалу «Россия-24» показали повтор прозвучавшей два года назад передачи о разгуле браконьерства в районе крупных сахалинских рек. И что изменилось за это время? А ничего. Не слышно было ни серьёзных захватов, ни крупных процессов над браконьерами и теми, кто, открыто скупая браконьерскую рыбу, перерабатывает её, занимаясь незаконным предпринимательством, не платя в бюджеты ни одной копейки.
Далёк от утверждения, что органы рыбоохраны ничего, мол, не делают. Наоборот, многие работают очень самоотверженно, дни и ночи проводят «в полях», порой с риском для жизни. Да, это так. Но далеко не всё зависит от наших супермалочисленных органов рыбоохраны, которые законодательно и административно ограничены в своих правах, а много уже раз намечавшееся органами власти ужесточение наказания за браконьерство по-прежнему больше благоволит к губителям природы и водно-биологических ресурсов, нежели к его защитникам. Поэтому и пришлось написать горькие слова о том, что браконьеров у нас любят.
В. КАНТЕМИРОВ. «Рыбак Сахалина» № 18 от 11 мая 2017 г.
