В рыболовстве кризиса нет

Заглянуть в будущее

Сейчас рыболовная отрасль страны занимает ведущее место в мире, уступая разве что исландцам, подчеркнул Андрей Крайний. Это произошло без финансовых «подпорок» государства. Все это говорит о том, что рыболовная отрасль – успешная. В отрасли не было кризиса в 2009 году, нет его и сейчас.

Тем не менее нужно понять, к чему готовиться в дальнейшем, принципиально важно знать процессы, происходящие в океанах. Пока базовый уровень уловов остается выше среднегодовых значений 70–80-х годов прошлого столетия. Но рыбаков и власть беспокоят процессы, происходящие сейчас с запасами корфо-карагинской сельди, минтая, лососей. От состояния запасов той же красной рыбы зависит благосостояние тысяч людей, особенно на Камчатке. Здесь большая роль отводится отраслевой науке. С помощью ученых мы сможем понять, будут ли снижаться уловы и насколько резко это произойдет. Несмотря на напряженную ситуацию с российским бюджетом, есть возможность найти 300 млн рублей для отраслевой науки. Но сможем ли мы заглянуть в будущее с помощью такого финансового вливания?

Генеральный директор ТИНРО-Центра Лев Бочаров заметил, что глобального потепления в дальневосточных морях нет и запасы минтая, корфо-карагинской сельди и лососей находятся на высоком уровне. Правда, их численность начинает снижаться, но наука не ожидает обвального уменьшения. Конечно же, такие деньги на исследование лососей науке пригодятся. К примеру, на Камчатке огромное количество рек, которые никто не контролирует и не облавливает, поэтому науке неизвестно, что там происходит.

Тем не менее и сейчас прогнозы отраслевой науки на путину в целом оправдались. Потому что в 2012–2013 годах были проведены исследования численности лососей. Ученые оценили возможность вылова горбуши Восточной Камчатки в 15–20 тыс. тонн. Реально было выловлено 36 тыс. Это может быть связано, по мнению Льва Бочарова, с тем, что рыбаки готовились к большой рыбалке и изъятие лососей было выше средних показателей. Возможно также, что на нерестилища было пропущено меньше рыбы. Также выживаемость горбуши оказалась выше средних многолетних значений. По кете и нерке данные не выходят за средний многолетний уровень, что говорит о стабильности запасов.

Путина прошла нормально

Путина на Камчатке, рассказал краевой министр рыбного хозяйства Владимир Галицын, подошла к завершению. И не стоит путину на востоке полуострова оценивать как провальную. Действительно, по сравнению с 2009 и 2011 годами показатели изменились не в лучшую сторону. До этого были 100 лет наблюдения за промыслом, которые показывают, что путина 2013 года укладывается в среднестатистический уровень. Она была, по оценке «рыбного» министра, нормальной, спокойной, обычной для Камчатки, хотя рыбаки уже привыкли за последние четыре года к рекордным выловам.

Правда, есть чем похвалиться и в этом году. Высокие уловы горбуши были в Карагинской подзоне. Хороших результатов удалось добиться при вылове кеты (20 тыс. тонн) – подобные уловы отмечались только в 1946 году. Неплохо шел кижуч – его добыто 5,7 тыс. тонн (подобного результата не было 50 лет). Рекордными назвал директор КамчатНИРО Олег Лапшин выловы нерки – на полуострове добыто 49 тыс. тонн (к этому надо прибавить 1 тыс. тонн «транзитной» нерки).

Во время путины на полуострове было проведено 21 заседание комиссии по регулированию добычи анадромных видов рыб. Количество заседаний по сравнению с прошлыми путинами сократилось на десяток. Это говорит о том, что система организации промысла на полуострове доказала свою эффективность и при освоении, и при воспроизводстве лососей. Работа комиссии постоянно совершенствуется, и все меньше необходимо собираться ее членам, чтобы урегулировать вопросы, возникающие во время промысла.

Во время путины так и не были решены два проблемных вопроса. По словам Владимира Галицына, до сих пор не внесены изменения в постановление правительства России № 560. Документ предусматривает оформление разрешения на неоднократное пересечение госграницы судами, ведущими промысел водных биоресурсов, но недействителен в отношении судов, осуществляющих переработку рыбы. Не изменилась и ответственность компании, если одно из судов нарушает законодательство о госгранице – по-прежнему из-за одного нарушения все суда фирмы могут лишиться разрешения на год. В этом году «под раздачу» попал рыболовецкий колхоз им. Ленина, что поставило под угрозу участие колхозного флота в минтаевой и сайровой путинах. Несмотря на неоднократные обращения, этот документ так и не претерпел изменений.

Проблемой также стал промысел лососей в районе Северных Курил. Положение островов таково, что, перекрыв Курильские проливы, можно выловить весь лосось Западной Камчатки, Магадана, Хабаровска и части Сахалина. В прошлом году между Камчатским краем и Сахалинской областью было подписано соглашение об установлении объемов вылова «транзитной» рыбы. Но ни в прошлом, ни в этом году оно не выполняется – рыба же идет, ее надо ловить. Но тогда можно закрывать всю рыбалку на западе Камчатки, куда в основном и идет лосось, проплывающий мимо Северных Курил. На западе Камчатки региональная власть вводит жесткую систему контроля за промыслом, но на Северных Курилах контроля нет никакого. Видимо, сказал Андрей Крайний, пришла пора вносить соответствующие изменения в Правила рыболовства по Дальнему Востоку.

Дрифтер и КМНС

Есть еще два немаловажных вопроса, которые обсуждались, хоть они и не относятся напрямую к завершающейся путине.

Один из них касался дрифтерного промысла. Все, что происходит вокруг этого вида промысла, сказал глава Росрыбо­ловства, инспирировано сенатором от Камчатки. Всем рассказывают о морских животных и чайках, которые гибнут в сетях. Но тогда надо запретить много чего. С точки зрения рыбацкой науки дрифтер – это наплавные сети. Но ведь ими ловят не только красную рыбу – под ударом оказывается и Азово-Черноморский бассейн, и Северные Курилы. Человек по факту своего существования вредит природе, добывая полезные ископаемые, вылавливая рыбу, но это не значит, что некоторые виды рыболовства необходимо запрещать. При ярусном лове морских обитателей гибнет не меньше. Надо к природе относиться рачительно.

Руководителя Росрыболовства поддержал и Олег Лапшин. По его мнению, антидрифтерная кампания выгодна тем кругам, кто хотел бы, чтобы добываемый дрифтерными сетями лосось не попал на определенные рынки. Андрей Крайний согласился с тем, что надо ограничивать дрифтерные порядки, устанавливать отпугивающие устройства, но не надо «вместе с водой выплескивать и ребенка».

Немало времени Андрей Крайний уделил и коренным народам Камчатки. На 2014 год они подали заявки на рекордный вылов 202 172 тонны рыбы и безпозвоночных (в том числе 46 070 тонн анадромных видов рыб и 3 154 тонны морских млекопитающих). 98% населения Камчатки могут пострадать от того, считает Андрей Крайний, что законодательство закрепляет за коренными народами свободный доступ к водным биоресурсам.

Но возникает много вопросов. Разве краб относится к традиционному промыслу? Разве 100 лет назад у коренных народов были сейнеры и тралы? На каждое физическое лицо в среднем по заявкам приходится по 40 тонн рыбы. Один человек столько рыбы просто не съест. Для личного потребления вполне достаточно от 40 до 250 кг. Значит, это не личное потребление, а бизнес? Из-за непомерных аппетитов коренных народов без уловов могут остаться рыбодобывающие предприятия, которые создают рабочие места, платят налоги.

Да, КМНС должны получить право свободного доступа к ресурсам. Но это должно происходить в местах традиционного проживания, которые еще предстоит определить. Петропавловск и даже Палана, по мнению главы Росрыболовства, в эту категорию попадать не должны. Это должно быть стойбище, где рыбу для личных нужд надо добывать традиционными орудиями лова. Эту проблему нужно решать на уровне федерального законодательства, чтобы и промышленные предприятия, и коренные народы остались довольны.

Нужны ли нам рыбные биржи?

После заседания штаба путины Андрей Крайний пообщался с прессой. Он рассказал, что предприниматели, получившие участки на 20 лет, стали помощниками властей в борьбе с браконьерами. Работы по искоренению браконьерства предстоит выполнить много, но нельзя говорить о том, что реки «вырезаются» – иначе откуда берутся рекордные уловы?

Из новой редакции закона о рыболовстве исчезло положение о том, что прибрежный промысел ведут только определенные типы судов. Но это не значит, сказал Андрей Крайний, что БАТМы зайдут в прибрежку и начнут «вычесывать» там все подряд. В Правилах рыболовства по Дальнему Востоку все будет учтено и проведена «тонкая настройка». Соответствующие изменения в этот документ внесены. В течение месяца правила будут отправлены в минюст и к концу года утверждены. Ими же будет разрешен и вылов камчатского краба на западе Камчатки. Андрей Крайний очень хочет, чтобы их промысел здесь был открыт как можно скорее – идет массовое браконьерство, в борьбе с которым помогут рыбаки, легально добывающие крабов.

«РК» интересовал вопрос, появятся ли рыбные биржи хотя бы на Дальнем Востоке? Отвечая на этот вопрос, глава Росрыболовства сказал:

- Хороший вопрос. Во-первых, рыба – товар не биржевой, а аукционный. Аукцион отличается от биржи тем, что человек видит рыбу, покупая ее. Это нефть можно покупать тоннами на бирже. Рыбу везде в мире продают на аукционах. Во-вторых, мы не готовы к такой торговле – нет инфраструктуры. Если посмотреть на Дальний Восток, то только во Владивостоке можно реально сделать рыбную биржу. Это самый крупный перевалочный пункт, где есть железная дорога. Там можно купить рыбу и отправить ее в центральные регионы России. Ведь у нас рыба и большинство ее потребителей находятся в разных местах. Продавать ее колоссальные объемы на биржах, думаю, незачем. Для 5 млн человек, живущих в ДВФО, не стоит затеваться с биржей. Тем более что все дальневосточники сами в состоянии поймать всю рыбу. Биржа нужна для того, чтобы получать честную цену: будет рыбная биржа – будет прозрачное ценообразование.

Рыбацкий флот стремительно стареет. Не за горами время, когда последние суда советской постройки будут списаны. На чем тогда будем ловить рыбу, поинтересовался «РК» у главы Росрыболовства.

- Все рыбодобывающие компании частные, – сказал Андрей Крайний, – государство не должно заниматься рыбной ловлей, а только определять правила. Наиболее дальновидные рыбопромышленники уже начали обновлять флот. Ясно одно – к сожалению, на Дальнем Востоке нет верфи, которая может построить флот, но это не повод для самоуничижения. Большой рыбопромысловый флот Россия не строила даже в составе СССР. Единственная верфь была в Николаеве (теперь за границей). Флот в основном строили в ГДР, Польше, Испании, Финляндии. Наша ниша в судостроении – производство малых серий уникальных судов для бурения на шельфе, атомоходов. Строить большой рыбопромысловый флот, мне думается, мы не готовы. Нужно и верфи разделить – нельзя на одной и той же строить фрегаты и корветы для нужд ВМФ и рыбацкие суда. Ведь военный флот всегда дороже, и рыбацкое судно, заказанное на той же верфи, будет стоить как военный корабль. Поэтому либо на Дальнем Востоке будет создана верфь совместно с корейцами, либо в Калининграде совместно с испанцами. Либо будем суда заказывать за границей. В этом нет ничего страшного. Не все страны строят рыбопромысловые суда – и ничего, ловят.

Максим ТРУШ.