ДАЛЬРЫБА В СУДЬБАХ РЫБАКОВ - ЖИТЕЙСКАЯ ИСТОРИЯ

Был среди учеников Алексей Рассадников, будущий начальник управления кадров Дальрыбы. Родился он в 1922 году, десятилетку закончил перед войной, в то время, когда каждый комсомолец мечтал стать красным командиром. Алексей спал и видел себя только командиром крейсера. Отец заставлял учиться на инженера-металлурга. Начиная с 1939 года, в военные училища можно было поступать сразу после десятилетки, а в институты – лишь после службы в армии. Военком, хороший знакомый отца, принял соломоново решение. Пусть, сказал он, послужит краснофлотцем, проверит себя, инженером стать всегда успеет.
12 октября 1940 года новобранцев, в том числе Рассадникова привезли во Владивосток, Через два дня их направили на остров Русский, на Ворошиловскую батарею, состоящую из двух трехорудийных башен главного калибра линкора «Императрица Мария». Еще две ее башни, как известно, установили под Севастополем. Военморы шутили: самый длинный корабль Страны Советов. Двенадцатидюймовые орудия Ворошиловской батареи могли вести обстрел по круговой до станции Раздольная, к границе и в море. Прослужил он на ней 8 лет. Вступил в партию, женился на дочери рыбака из Рейнеке по фамилии Олифиренко, сын родился. Домой Рассадников вернулся семейным человеком.
Когда пришел вставать на партучет, ему предложили место инструктора райкома. Зарплата оказалась небольшой, когда наметился второй ребенок, он решил найти место поденежней. Знакомые парни с Нижне-Тагильского металлургического комбината звали Рассадникова к себе, у них закончили строительство рельсо-балочного цеха, люди требовались. Но секретарь райкома уходу инструктора воспротивился. Помог второй секретарь, фронтовик, весь израненный, ходить почти не мог, а до войны вместе на лыжах бегали. Уговорил он по-человечески помочь Алексею Кирилловичу.
Приняли рабочим в цех на пилы горячей резки. Нажимаешь автомат и четырьмя мощными пилами режешь только что прокатанные рельсы. Работал хорошо, перевели главным оператором прокатного стана-900, дали 11-й разряд, в то время мастер имел 12-й. Все равно тяжеловато было жить.
Тесть с тещей звали на свой остров Рейнеке, писали о большом будущем дальневосточной рыбной отрасли, высоких заработках на рыбокомбинате. Жена Раиса запросилась в родные края. А им уже квартиру дали, в самом центре города, но вот жена – давай назад вернемся, здесь фабричная копоть, а там детям будет прекрасно… Как уволиться, если с работы не отпускают и с партийного учета не снимешься? Никак. Ну, решили, пусть Раиса Сидоровна съездит, посмотрит, что к чему. Она двоих сыновей в охапку, умчалась.
Приходит письмо. Так и так, работы – море, люди требуются, приезжай скорей и все тут. Он положил на стол начальнику отдела кадров завода заявление. Вызвали в партком, директор завода предложил Алексею Кирилловичу поехать и привезти семью назад:
- Если надо, то билеты оплатим, нам такими специалистами разбрасываться не резон.
Никуда он не поехал, написал в ЦК. Прошло месяца три, вызвали Рассадникова в горком партии, на заседание бюро. Секретарь горкома часто бывал на заводе, даже в ночную смену заходил на пост управления. Вот он и говорит:
- Ну что, товарищи, Рассадникова будем снимать с учета или разводить?
Понятно, все проголосовали за первое предложение.
Так он уволился, приехал сюда и не просто в город Владивосток, а по вызову директора комбината Рейнеке Сидоренко. Было это в 1951 году. В этом же году Сидоренко трагически погиб, директором стал Старков. Рыбачил на комбинате недолго, избрали освобожденным секретарем парторганизации. Потом избрали депутатом городского совета депутатов трудящихся. На отчетно-выборное партийное собрание прибыла из города комиссия, были в ее составе работники горисполкома. Не затем, чтобы поприсутствовать на собрании организации, где секретарем товарищ Рассадников. Были они и на острове Попова. Приехали на Рейнеке, послушали. Потом попрощались, с ним даже разговора никакого на тему о переводе не было. Вдруг вызывают в горком партии и говорят – мы решили направить тебя секретарем горисполкома. Будешь там работать.
«Как секретарем горисполкома, да я простой трудяга, да у меня семья, мне ее кормить надо!» Ну а, как-никак депутат, извольте становиться штатным работником городского комитета. Председателем горисполкома был Ясинский. Его перевели в крайисполком, на освободившееся место избрали секретаря парткома Дальзавода Бориса Аверкина. Долго работали с Борисом Захаровичем. Конечно, какая там зарплата, правда, в те времена за квартиру платили копейки, но супруге Раисе Сидоровне пришлось идти работать, хотя уже третий ребенок родился.
Жили Рассадниковы по улице Новоивановской, в Дальзаводском доме, в квартире на две семьи. Это когда на кухне две хозяйки и туалет с ванной, естественно, общие. Соседи попались неплохие, но ребятишки тут бегают, шумят. Позднее, когда построили дом по ныне Прапорщика Комарова, главный инженер горжилуправления посмотрела, подумала и пригласила Алексея Кирилловича квартиру выбирать. Переселились, а потом Аверкин обратился в краийсполком, там секретарь обратился в Совет Министров (вот так было – Совет Министров устанавливал персональный оклад, исходили из соображений далеко не кумовских), и Рассадников стал получать зарплату в два раза больше.
Только старайся, работай. А как, если образования всего-навсего средняя школа. Во Владивостоке функционировала краевая партшкола, она давала среднее политическое образование, слушатели учились умению обращаться с людьми, постигали экономические дисциплины. Он обратился в горком партии, те согласились, но горисполком оказался против. К тому времени Аверкин уехал на запад, вместо него приехал уралец. Уперся земляк. Я, говорит, недавно пришел, пока не освоюсь, никуда не отпущу. Хорошо, из крайисполкома поддержали Алексея Кирилловича, видимо, нравился им вчерашний рабочий. Поступил, стал учиться. На втором году обучения среднюю партшколу закрыли, ввели в Хабаровске высшую партийную школу. Доучивался еще два года. Когда получил высшее образование, его опять направили в горисполком.
Он решил уйти. В те времена дальневосточная рыбная отрасль пополнялось новыми судами. В 1963 году Востокрыбхолодфлот как раз получил судно датской постройки траулер-рефрижератор «Скрыплев». На него требовался первый помощник капитана. Помощниками капитана по политической части назначали людей, пользующихся или которые бы пользовались авторитетом у экипажа. Рассадников из рабочих, трудился на металлургическом комбинате. Прошел хорошую школу партийной работы, будучи освобожденным секретарем партийной организации большого рыбокомбината, работал в горисполкоме, закончил ВПШ. Чем не кандидатура? Оморячится и пойдет дело. Так приходило много людей. Стал помполитом и он.
Работали в районе Сахалина, Камчатки, ходили в Берингово море до Чукотки. «Скрыплев» – единица флота универсальная. Он мог и добывать, но как перерабатывающее судно был особо великолепен. Морозили рыбу, а из отходов делали муку. Начинали на минтае. Потом шли на сельдь, принимали ее в районе Магадана и морозили блоки.
Прошло почти два года. Пришли из рейса, вызывают в горком – хватит ходить в помполитах, предлагаем должность заместителя капитана по политчасти. Так в его трудовой книжке появилась запись: «14 ноября 1964 – управление китобойных флотилий. Зам капитан-директора китобойной флотилии «Владивосток» по политической части». Сделала ее инспектор отдела кадров Жилина.
Китобои как раз собирались идти на ремонт в Японию. Капитан-директором был Геннадий Вениаминович Вайнер. Познакомились. Геннадию Вениаминовичу замполит понравился. Сходили на ремонт и отправились в рейс на север, проработали вместе год, и опять на ремонт. Ремонтировались примерно два месяца.
Г. Вайнер прошел славный путь. Он был капитан-директором знаменитой антарктической китобойной флотилии «Советская Россия», в один из рейсов установил рекорд – добыл 2 миллиона центнеров сырца. Вайнер командовал Дальморепродуктом. Из простой семьи, фронтовик, с войны пришел сержантом, образование получал заочно. Геннадия Вениаминовича очень уважали простые рыбаки и китобои.
После него «Владивостоком» командовал Виталий Михайлович Олейников. Свежий минтай обрабатывали, вспоминает Алексей Кириллович. В сутки по 1200 тонн поступало. Два месяца с половиной проводили на минтае, крупном. Бывало, Олейников работал сам на кране, Рассадников на разделке, главмех Аличенко – тоже.
Японцы звали его мистер Практика. Они одно время обучали наших переработчиков. На досуге минтай готовили свежий, он вкусный, если пожарить свежевыловленным. Да и камбала тоже. Иваси и брюшки скумбрии настолько жирные, на сковородку можно масло не наливать.
До назначения капитан-директором «Владивостока» Олейников был капитаном-дублером. Виталий Михайлович тоже имел интересную биографию. Двадцати лет от роду он работал вторым помощником капитана на китобойце «Ураган», через пять лет стал капитаном дальнего плавания китобойного промысла. Будучи капитан-директором АКФ «Советская Россия», в 1976 году Олейников был удостоен звания Героя Социалистического Труда. Этой флотилией он руководил с 1971 по 1982 гг.
Рассадников сходил с ним в Японию, потом в рейс, после которого его избрали секретарем парторганизации управления китобойных флотилий. Было это в 1966 году. Бывший уральский рабочий 15 лет назад начинал работу в рыбной отрасли нормировщиком на островном комбинате и стал партработником крупнейшего на Дальнем Востоке управления.

ВТОРАЯ ВСТРЕЧА С «ДАЛЬНИМ ВОСТОКОМ»

В 1970 году Алексей Кириллович был зачислен на должность заместителя начальника управления Дальморепродукта по кадрам. Но надоело сидеть на берегу, он уже почувствовал вкус моря и стал проситься отпустить его на суда. К просьбе отнеслись с пониманием, назначили в 1973 году заместителем капитан-директора по политчасти китобойной флотилии «Дальний Восток», на следующий год – замом на «Советскую Россию», на ней он ходил по 1976 год. За успешное выполнение планов 9-й пятилетки награжден орденом «Знак Почета». Потом перешел в Дальрыбу начальником отдела кадров и учебных заведений.
Было это в январе 1977 года. Тогда средние учебные заведения подчинялись Дальрыбе, она их финансировала. Владивостокское мореходное училище располагалось на перекрестке Менжинского и 25 лет Октября, там раньше находился Комитет Госбезопасности. Начальник ВМУ Анатолий Иосифович Тикунов, умница, прекрасный организатор, открыл строительство училища на берегу Амурского залива. И закладной камень под фундамент предназначенного под общежитие первого здания сам поставил. Находкинское МУ – самое большое по количеству обучавшихся. Оно берет начало с открытого в 1927 году Владивостокского рыбопромышленного техникума, переведенного в 1956 году в молодой город Находку, где на базе школы юнг родилось Дальневосточное морское училище. Кстати, ДМУ, попросту Находкинскую мореходку, в свое время заканчивал нынешний командующий Тихоокеанским флотом адмирал Виктор Дмитриевич Федоров. Петропавловск-Камчатское МУ – в центре города, прекрасный учебный центр, для cеверов очень солидный. Готовили штурманов, механиков, электромехаников, радистов, добытчиков. Были мореходные училища в Невельске и в Хабаровске.
Училища давали среднее специальное образование, готовили основной костяк для рыбной отрасли. Для того, чтобы будущие добытчики и переработчики умели грамотно эксплуатировать технику с первых же дней самостоятельной работы, денег для обеспечения училищ не жалели. Если у одного тяжеловато стало с современным оборудованием, то давали деньги на покупку за счет другого учебного заведения. Или оно закупалось непосредственно Дальрыбой. В главной бухгалтерии имелась штатная единица бухгалтера, которая занималась только учебными заведениями. А подписывал документы начальник отдела кадров Дальрыбы, т. е. Рассадников.
В 1977 году Дальрыбой руководил Николай Трофимович Носов, москвич. Жил он в центре, в скромненькой квартире. Рассадников однажды был у него в гостях, видел. После ремонта в Японии плавбазу встречали Николай Трофимович и начальник управления ДМП Анатолий Михайлович Карякин. Носов пригласил Карякина, капитан-директора и замполита к себе. Нет, он не любил выпить, да и во время беседы больше молчал, просто человек хотел таким способом поблагодарить за хорошую работу.
Когда Алексей Кириллович стал начальником управления кадров Дальрыбы, Москва вот так надоела, ему приходилось часто летать в Министерство рыбного хозяйства. Хорошо, что Николай Трофимович понимал его, отпускал в море. Руководителем Дальрыбы после Н. Носова стал Н. Котляр. В это время Рассадников как раз был в рейсе. С Николаем Исааковичем он был знаком еще, когда трудился в исполкоме, им приходилось встречаться, правда, на совещаниях. Это был золотой человек, великолепный, скромный, выдержанный. Если кто-то провинится, Котляр даже голоса не повышал. Понимание людей и выдержка остались у него с годов, проведенных в крайкоме, горкоме Находки. Великолепно с ним работалось, его уважали бесконечно.

Юрий Григорьев