В том далеком январе 1945 года

Месть за подвиг Маринеско

30 января 1933 года Адольф Гитлер пришел к власти. 30 января 1945 года его швейцарскому соратнику исполнилось бы 50 лет, но в феврале 1936 года его, как нациста, застрелили. Тогда же было спущено на воду новое судно, по прямому указанию Гитлера названное в честь его друга «Вильгельм Густлофф». И 30 января 1945 года – в этот священный для Гитлера день – буквально через несколько минут после окончания его обращения к немецкой нации идет ко дну его любимый «Вильгельм Густлофф». С тысячами беженцев на борту, курсантами-подводниками и всей командой он был потоплен тремя торпедами подлодки Александра Маринеско.

Флоту Германии был нанесен невосполнимый урон. В книге Геннадия Дрожжина «Асы и пропаганда. Мифы подводной войны» повествуется, что после получения сообщения из штаба о гибели лайнера Гитлер был взбешен и тут же приказал расстрелять командира конвоя и приговорить к смерти командира советской подводной лодки.
При захвате документов в канцелярии Гитлера были обнаружены бумаги в папке с названием «Конфиденциально. Личные враги фюрера и рейха». И далее: «Подлежат розыску, аресту и немедленному преданию суду за совершенные преступления против фюрера и рейха». Первыми в списке значились Иосиф Виссарионович Сталин, Франклин Рузвельт, затем – маршалы Жуков, Монтгомери, генерал Эйзенхауэр, Уинстон Черчилль, Шарль де Голь, Иосиф Броз Тито. Под номером 26 – капитан 3 ранга Маринеско.

Гитлер в связи с гибелью «Вильгельма Густлоффа» объявил по всей Германии трехдневный траур. Но это еще не все.
В калининградской городской газете «Дворник» N 3 за 30 января – 6 февраля 2007 года опубликована статья «Месть за подвиг Маринеско» о том, что нацистами были уничтожены пять тысяч заключенных концлагерей, расположенных в Восточной Пруссии, за то что русская подлодка потопила транспорт «Вильгельм Густлофф». В этом заключалась «законная» акция возмездия, которая была санкционирована Гитлером и исполнена эсэсовцами. В многочисленной литературе о подвиге Александра Маринеско это кровавое злодеяние нацистов ранее не нашло своего отражения. А было это так.

В середине января 1945 года концлагерь Штуттхоф под Данцигом был отрезан от Кенинсберга внезапным наступлением наших войск. К тому времени концлагерь оброс «филиалами» в соседних городах. Сколько человек содержалось в этих лагерях, установить не удалось. Предвидя скорый приход советских танков и пехоты, заключенных-евреев решили стянуть под Кенингсберг. Больных и тех, кто не мог идти, расстреливали или взрывали прямо в бараках. Но в столице Восточной Пруссии никто не знал, что делать с заключенными. Комендант Штуттхофа отдал приказ вернуть всех узников в свои лагеря. Но как? Краткий путь по суше вдоль залива был уже недоступен. Так судьбу заключенных передоверили эсэсовцам и гестапо. Решено было гнать узников дальше на запад. Вести колонну в Пальмникен приказали обершарфюреру Фритцу Веберу. В пути пьяные казаки, переметнувшиеся в свое время к фюреру, начали палить из автоматов по колонне. В Пальмникен (теперь Янтарный) колонна пришла поздно ночью 27 января. Выяснилось, что первоначальный план – загнать всех узников в штольню шахты Анна и затопить – неосуществим, так как штольня давно завалилась. Несколько дней заключенные провели в слесарных мастерских янтарного комбината. В это время Вебер ждал какого-то приказа. Приказ поступил 31 января. Как свидетельствуют документы, 31 января в район Пальмникена прибывают два высокопоставленных эсэсовца. Они отдают приказ Веберу, который он не может не выполнить. Колонну выводят поздним вечером. Конвоиры рассказывают узникам, что ведут их в Пиллау (Балтийск), чтобы оттуда морем доставить в Штуттхоф или в Швецию. Людей гонят по кромке берега моря. Глубокий снег, пурга. Температура – минус 20. На многих вместо одежды и обуви накручена бумага. Мужчин ведут в конце колонны.

Конвой – интернациональный сброд со всей Европы: казаки, эстонцы, бельгийцы, французы, литовцы, латыши – начинают именно с них. От хвоста колонны отсекают по 50 человек, загоняют в море – и «Огонь!». Узники слышат выстрелы позади, некоторые начинают понимать, что происходит. Нападают на конвойных, пытаются завладеть их оружием. С ними быстро справляются. С 31 января на 1 февраля на обледенелом пляже между Пальмникеном и Пиллау разразилась настоящая бойня. Узников расстреливали, выстроив в затылок друг другу и убивали одним выстрелом. Заметив шевелящихся, конвойные добивали их прикладами или просто забивали тяжелыми сапогами.

По показаниям свидетелей, примерно двумстам узникам поначалу все же удается выбраться с берега живыми. Узнав, что где-то в окрестностях поселка прячутся «недобитые» заключенные, бургомистр Пальмникена Фридерикс собирает мальчишек из «гитлерюген», раздает им карабины, наливает по стакану шнапса и отправляет заниматься «настоящим мужским делом» – убивать женщин-евреек. Всего в «пальмникенской бойне» выжило 16 девушек и один мужчина.

Наши войска вошли в Пальмникен 15 апреля 1945 года. При устройстве артиллерийского полигона солдаты натолкнулись на сотни трупов. Началось следствие. Не успевших убежать пацанов из «гитлерюгена» публично расстреляли, а жителей заставили голыми руками выкапывать из песка трупы и перезахоранивать. Поставили красные звезды и сделали надписи: Вечная память советским людям, павшим от рук фашистских захватчиков». За памятниками ухаживали. Затем ухаживать перестали. Сегодня уже неизвестно, где это захоронение. А на месте расстрела трех тысяч узников на пляже Поваровка сегодня излюбленное место отдыха.

В 1958 году бывший солдат Вермахта Альфред Крамберг дает показания в прокуратуре ФРГ об этих событиях. Появляются и другие сведения об эсэсовской акции на пальмникенском пляже. Вскоре этим делом занимаются десятки сотрудников прокуратуры по всей Западной Германии. Опрошены сотни свидетелей, сделаны сотни запросов. Выясняется, что эсэсовцы, доставившие в Пальмникен приказ об акции возмездия, скорее всего погибли в боях под Кенинсбергом. Свидетельства о смерти обершарфюрера Фритца Вебера обнаружено не было. Его находят в апреле 1964 года в городе Киле. Он не скрывается, указывает в анкетах, что был полицейским. Добропорядочный отец двоих детей, добросовестно работает в министерстве культуры, часто делает пожертвования в местную церковь, вступает в члены правящей партии (ХДС). Почти год за ним следят. А сразу же после Рождества выдают ордер на его арест.
Есть документальные свидетельства: главный обвиняемый Фритц Вебер на первом же допросе говорит об акции возмездия за транспорт «Вильгельм Густлофф». Он дает показания. Да, он привел колонну. Да, две тысячи человек были уничтожены в пути и три – на берегу. Он не стрелял. Хотел убежать, но помнил, что за дезертирство платят свободой и жизнью родителей. А еще он говорит, что «евреев расстреляли из-за того, что русская подлодка пустила на дно «Вильгельм Густлофф», что это «законная акция возмездия». В 1965 году обвиняемому Веберу нечего бояться. Еще действуют сроки давности за такие преступления. Срок давности за преступление Фритца Вебера истекал через две недели. Следствие явно будет длиться дольше. Да, будет суд, признают виновным и… освободят от наказания по сроку давности. Но за 11 дней до истечения этого срока обвиняемого находят повесившимся в тюремной камере. Фритц Вебер сам вынес себе приговор и сам привел его в исполнение. Следственное дело N 2JS 369/64 было прекращено по причине смерти обвиняемого.

Десятилетиями считалось и продолжает считаться, прежде всего, в военно-морской литературе, что было торпедировано русской подводной лодкой беззащитное судно с беженцами на борту. Оттеночная шкала простирается от упреков до одиозного критерия военного преступления. При этом ссылаются на то, что «Вильгельм Густлофф» четыре года был госпитальным судном, а затем использовался как транспорт для перевозки беженцев. Однако в немецких источниках указано о том, что судно еще 20 ноября 1940 года было выведено из числа госпитальных приказом главного врача этого судна. В послевоенной энциклопедии издательства «Мондус», посвященной немецким военным кораблям, «Вильгельм Густлофф» продолжал оставаться «пассажирским судном, потопленным русской подводной лодкой». Бывший пароход флотилии «Сила через радость» с конца 1940 года служил жилым и учебным кораблем для 1000 подводников. Это уже военный корабль, перекрашенный в серый цвет и оснащенный зенитными орудиями. Когда он вышел в море 30 января 1945 года, его самой главной задачей была переброска в Киль по приказу командующего подводными силами гросс-адмирала Карла Денница 918 офицеров и младшего состава из числа инструкторов и курсантов, а также 373 женщин вспомогательного состава ВМС 2-й учебной дивизии подводных сил. Требовалось как можно быстрее восполнить ими поредевшие экипажи подводных лодок и тем самым способствовать продолжению тотальной войны на море. Помимо этих перебрасываемых войск, ради которых и готовился в рейс «Густлофф», на борту находились еще 426 членов экипажа, 162 тяжелораненых солдата и те 6000 беженцев, исключительно о которых идет речь в многих книгах.
По легенде противника, Маринеско – не герой, а варвар, потопивший мирное неохраняемое судно. Кстати, позже советское командование разделяло это мнение. А между тем «Вильгельм Густлофф» был вооруженным транспортом – вспомогательным крейсером, подчиненным ВМС Германии, который шел без опознавательных знаков и в сопровождении сильного конвоя. Как потом признал весь мир, в том числе и сами немцы, «это была законная цель для атаки».

В газете «Боевая вахта» Тихоокеанского флота от 26 января 2006 года опубликована заметка Анатолия Иванова «Атака века» ревизии не подлежит». В ней рассказано о дискуссии при обсуждении книги немецкого автора, лауреата Нобелевской премии Гюнтера Грасса «Траектория краба» о гибели «Густлоффа». Обсуждение проводилось в Пушкинском театре Дальневосточного государственного технического университета в Дни немецкой культуры во Владивостоке. В дискуссии приняли участие преподаватели и студенты, офицеры, в том числе и подводники. Немецкую сторону представляли почетный консул Германии Манфред Брокман и журналистка Юлия Зиберт.
В книге «Траектория краба» автор определил «атаку века» как жестокую по отношению к пассажирам лайнера. Это же мнение в ходе дискуссии поддержала и немецкая журналистка. Однако выступавшие не согласились с ней. Они отметили некомпетентность автора книги в данном вопросе или преднамеренное искажение фактов.

4 мая 2004 года в Одессе проходила 4-я Всемирная конференция подводников, где ни один из бывших противников не обвинил участников вооруженной борьбы на море. Каждый из них служил своей стране. В ходе обсуждений эпизодов военной истории стороны пришли к выводу, что перекраивать прошлое – дело неблагодарное, надо принимать его таким, каким оно было. Германия развязала жестокую, кровопролитную и неправедную войну, Советский Союз сокрушил ненавистного врага и спас народы мира от порабощения.

Своей «атакой века» Александр Иванович Маринеско спас Англию от морской блокады. Как знак благодарности, как символ признания и глубокого уважения в самом морском из всех морских центров Англии – Порсмуте – установлен бюст А.И. Маринеско. Между прочим, Портсмут для англичан – это то же, что Севастополь или Кронштадт для России – город доблести и морской славы отечества. По сообщениям британской прессы, ветераны Королевского Флота, в частности, ветераны северных конвоев проявили инициативу и подняли вопрос о том, чтобы в Англии был установлен памятник командиру «С-13», считая, что имя его в Книге героев, имеющих заслуги перед великой морской державой, бывшей «владычицей морей», должно стоять в одном ряду с такими легендарными личностями, как прославленный адмирал Нельсон.
У нас в России звание Героя Советского Союза А.И. Маринеско было присвоено через 17 лет после его смерти. Долгие годы имя его называлось полушепотом, словно речь шла не о нем, о его подвиге, а о преступлении. В «Советском энциклопедическом справочнике» фамилия Маринеско даже не упоминается. Публикации о нем стали появляться со второй половины 90-х годов после двухлетней борьбы газеты «Известия» (семь публикаций за два года) за имя легендарного подводника, за присвоение ему звания Героя.

Звание Героя Советского Союза, которое Александр Маринеско безусловно заслужил, ему в 1945 году не дали. Награда оказалась намного скромнее победы. Причиной заниженной оценки послужил весьма серьезный проступок, совершенный Маринеско незадолго до похода – инцидент, происшедший с ним под Новый год в финском ресторане, когда капитан с пистолетом в руке в ультимативной форме потребовал от местного оркестра сыграть «Интернационал». По суровым законам военного времени офицеру грозил трибунал. В этот ставший триумфальным поход его оправили «кровью искупить вину». Он искупил, но правило «победителей не судят» в этом случае не сработало. Может быть, тайной пружиной послужила чья-то элементарная зависть к феноменальной удачливости героя, а может, кому-то из начальства не нравился прямой, независимый, а порой даже резкий характер командира. Обидело Александра Ивановича еще и то, что героический экипаж лодки, который души не чаял в своем командире, был отмечен наградами меньшими, чем того заслужил. То есть на команду как бы упала тень вины командира. Впрочем, наказание это тоже нельзя назвать совершенно незаслуженным: в отсутствие Маринеско команда устроили драку с финскими портовиками. Может быть, тоже из патриотических чувств, перехлестывавших через край в новогоднюю ночь. Но факт, к сожалению, тоже имел место.
Бывает, что несправедливость и нечуткость начальства, настоящая или кажущаяся, равно как амбициозный формализм, порой ломают человеческие судьбы. Последующая служба командира «С-13» тому пример. Проступки и взыскания, вплоть до понижения в воинском звании, следуют один за другим. Уже в 1946 году Маринеско был уволен в запас. Не сложилась и дальнейшая жизнь «на гражданке», исполненная несчастий и трагических ошибок, она была недолгой.

В недавно опубликованном очерке о маршале Коневе есть такие строки: «О народе, в том числе и о нас самих, можно судить по тому, как чтим мы память людей, делавших историю».
Воздадим должное памяти подвигу моряка-подводника Александра Ивановича Маринеско. Вечная ему память.

Офицер запаса флота, капитан медицинской службы Евгений БУЛЛАХ