Топливный вопрос

Однако стоит рыбакам завести речь о каких-либо субсидиях, компенсациях или льготах, как финансовые ведомства в буквальном смысле встают на дыбы, негодуя по поводу столь «протекционистской политики» и создания несправедливых условий по отношению к другим участникам рынка. И рыбаки молчат, ибо привыкли уже 2 десятка лет обходиться своими силами. Но бесконечное закручивание гаек способно придушить и куда более доходную отрасль. И, похоже, ждать этого осталось недолго.

Беспрецедентный рост мировых цен на нефть аукнулся ожидаемым повышением стоимости топлива внутри страны. Между тем топливо всегда было одной из самых бьющих по карману статей расходов в рыболовстве, и его удорожание приводит к увеличению себестоимости продукции, а значит и цифры, указанной на ценнике в магазине, на рынке или в супермаркете. Сложившейся ситуацией серьезно обеспокоен и президент Ассоциации рыбохозяйственных предприятий Приморья Георгий МАРТЫНОВ, с которым мы побеседовали:

– Георгий Геннадьевич, все-таки какую долю на самом деле составляет топливо в конечной стоимости рыбной продукции?

– Порядка 30–40%, но, судя по тому, как идут дела, скоро будет все 50%. Судите сами. Сейчас топливо стоит 27 тыс. рублей за тонну в море, 25,5 тыс. рублей – на прибрежке. Еще 2 недели назад оно стоило около 24,5 тыс. рублей. Если обратиться к экономической составляющей, то для рыбаков основные расходы это не заработная плата и даже не строительство флота. Львиную долю издержек составляют налоговые отчисления: сами налоги плюс плата за водные биоресурсы и закупка топлива.

Возьмем, к примеру, наиболее выгодное и подготовленное для промысла крупнотоннажное судно, допустим, тот же РТМС или БАТМ. Это судно, которое способно легко добывать, скажем, 100 тонн рыбы в день, обрабатывать ее. На нем работают 90 человек экипажа, в зависимости от путины. Так вот, такое судно, если идет на полном переходе, в сутки затрачивает примерно 15 тонн горючего. На промысле расход падает до 6–7 тонн в сутки. Поэтому это достаточно большие траты для рыбаков.
И динамика неутешительная: стоимость тонны топлива растет с каждым днем. Наши прибрежные предприятия, которые недавно вышли на промысел, говорят: еще на несколько рублей подорожает, и мы поставим весь флот на прикол.

– И что же делать в такой ситуации, учитывая, что рост цен на топливо, скорее всего, продолжится?

– В ноябре прошлого года по поручению членов Ассоциации мы обратились к Президенту России с просьбой рассмотреть возможность субсидирования части затрат на топливо, как это делается в сельском хозяйстве. В принципе мы считаем, что имеем вполне законные на это основания, поскольку рыбная отрасль определяет продовольственную безопасность страны, и государство должно быть заинтересовано в этом. Потребление рыбопродукции средним россиянином составляет всего 12,5 кг в год. Это не дотягивает даже до рекомендованных международными стандартами здравоохранения нормативов в 22–23 кг, не говоря уж о норме наших ближайших соседей японцев – более 60 кг.

Надо сказать, что администрация Президента отреагировала. 29 февраля 2008 г. нам пришел ответ из Госкомрыболовства, в котором говорилось, что Госкомрыболовство России совместно с Минфином и Минэкономразвития России рассмотрело обращение президента Ассоциации рыбохозяйственных предприятий Приморья по вопросу роста цен на топливо и считает, что сделать это сегодня невозможно. Далее цитирую: «Федеральное агентство по рыболовству неоднократно в течение 2005–2007 гг. через Минсельхоз России обращалось в Правительство Российской Федерации с целью разработки механизмов, позволяющих компенсировать судовладельцам затраты на топливо. Однако данные предложения не поддерживаются Минфином России и Минэкономразвития России, так как рост цен на нефтепродукты затрагивает все сферы экономической деятельности и компенсация судовладельцам затрат на топливо создаст неравные условия для участников рынка».

Иными словами позиция правительства такая: если начать давать преференции рыбакам, тогда вопросы будут задавать лесники и так далее… Но именно рыбная отрасль наравне с сельскохозяйственной важна для жизни и здоровья населения, а не только для экономики в целом. И сельскому хозяйству такие льготы предоставлены, в том числе и в виде дотации на приобретение ГМС. Правильно – это пища, ее надо потреблять каждый день. Но ведь и в рыбе мы нуждаемся ежедневно, а расход топлива траулеров несопоставим с расходом комбайнов. Если мы хотим иметь здоровую нацию, то давайте будем заботиться об экономических послаблениях, которые позволят рыбакам удержать низкие цены на рыбу, снизив свои издержки.

Ответ из Госкомрыболовства иначе как издевательским не назовешь. Какой рынок имеют ввиду в Минфине и Минэкономразвития и каких участников? Если это российский рынок, то причем здесь другие участники? Все рыбаки, кто работает на внутреннем рынке и есть его участники. А на внешнем рынке сегодня нам приходится конкурировать с норвежцами, испанцами, вьетнамцами и т.д. Чиновники считают, что мы им создадим неравные условия? Так за каких рыбаков они болеют?

В этой связи показателен пример отношения иностранных государств к рыбной отрасли. Например, президент Франции предложил освободить от уплаты налогов предприятия, занимающиеся рыбной ловлей, и самих рыбаков, т.е. не взимать даже подоходный налог. И они сегодня получают дотации на топливо. Компенсации издержек от Евросоюза получают практически все иностранные рыбаки: и норвежцы, и испанцы, и французы. Кроме России. От наших вообще ничего не дождешься.
Понятно, что Правительство заинтересовано в высоких ценах на нефть. Российская экономика давно и прочно сидит на нефтяной игле. Но почему мы устанавливаем такие цены у себя дома? Мы привыкли кивать на мировой рынок, но давно уже переплюнули всех по цене топлива. В таких условиях дешевой рыбы не будет никогда! Каким образом власти надеются достичь 22 кг на душу населения, не давая развиваться рыбной отрасли? Когда рыбакам дадут нормально работать? Андрей Крайний обратился к Правительству, но даже он не может пробить эту стену. Одних слышат, а других нет.

– За счет чего же, по-вашему, можно выделить дотации рыбакам? И как будет выглядеть механизм компенсации топливных издержек?

– Хотя бы за счет тех же налогов. Например, освободите нас от уплаты сбора за водные биоресурсы, или отмените на какое-то время для рыбаков налог на прибыль. Дайте людям время поработать. Да есть масса других механизмов! Но чиновники даже слышать об этом не хотят. Нам отвечают: «Тогда и те захотят, и эти захотят тоже». Ну так может и правильно, что захотят, надо и их рассматривать, почему нет? Тогда введите систему компенсаций при колебаниях экономики в ту или иную сторону, прекратить-то всегда можно. Но создайте этот механизм, он сейчас нужен, а не потом, когда все уйдут с промысла. А то складывается впечатление, что рыбака обложили со всех сторон, и ждут, пока он сам вымрет как рыба.

– То есть один из путей – снизить налоги?

– Да не снизить, а отменить! Почему мы все время боимся сказать правду, что нас душат именно налоги? Отмените эти налоги, отмените плату за водные биоресурсы. Что потеряет от этого государство? Бюджет одного футбольного клуба? Но оно приобретет другое – белковую продукцию по доступной для населения цене.

Российские рыбаки и на международном рынке оказываются в неравных условиях. Практически во всех государствах рыбная отрасль дотационная. Так было всегда, даже в Советском Союзе. Сегодня она не только перестала быть дотационной, но и ее нагрузили такими налоговыми отчислениями, от которых просто невозможно вздохнуть. Получается, что российский рыбак попадает в изначально неравные условия не только на внутреннем рынке, но и на внешнем, где он мог когда-то заработать. Ожидаемой прибыли, на которую он мог рассчитывать, не получается, просто за счет того, что себестоимость рыбопродукции выросла ровно на столько, на сколько подорожало топливо.

Как уже было сказано, Россия является одной из крупнейших держав, которые строят на продаже нефти свою государственную политику. Так почему же мы не можем направить эти средства на обеспечение продовольственной безопасности страны? Ведь речь идет и о решении демографической проблемы, увеличении продолжительности жизни населения. А форму господдержка может принять любую: налоговые послабления, отказ от уплаты за ВБР, какие-то целевые средства…
В конце концов, пусть это будет госзаказ. Государство посчитает, сколько рыбы надо сегодня. Я поставляю на берег – освободите меня от уплаты за водные биоресурсы, компенсируйте мне траты на топливо, но пусть мне это будет выгодно. Подсчитайте, сколько надо рыбы на душу населения, сделайте госзаказ и дайте мне эти преференции! А уж если я увез ее в Пусан – извини, все за свой счет. Рыбаку ведь без разницы, куда продавать рыбу: в Южную Корею и Китай, или везти ее на российский берег. Оно и проще: и дома рыбаки чаще бывать будут, и чувство патриотизма нам не чуждо. Могут быть и такие варианты.

Мы уже стали забывать о том, что такое дотации. А наши соседи не сидят сложа руки. В той же Японии только Всехоккайдская ассоциация рыбаков (примерно четверть всего японского вылова) получает от государства 90 млн. долларов в год на поддержку рыбаков. Эти средства инвестируются в предприятия, которые работают именно на развитие прибрежной экономики Японии и поддержание здоровья ее жителей. Напротив, рыбаки, которые работают в экономических зонах других стран и продают свою продукцию за границу, не получают ничего. Государство, и это справедливо, помогает только тем, кто везет рыбу на японский берег.

Поэтому, если власть действительно хочет получить ту норму, которую декларирует, ей нужно что-то делать. Механизмы компенсации рыбацких потерь придуманы в мире давно. Мы же не просим бюджет содержать нас, мы просим не давить налогами и иногда помогать. Иначе получается парадокс – дорожают энергоносители, растут цены на все группы товаров, только рыба должна оставаться дешевой.

– С другой стороны может сложиться и ситуация в стиле «хотели как лучше, получилось как всегда». Так уже было в Приморье, например, с субсидированием процентной ставки по кредитам.

– Да, к сожалению, такой риск действительно есть. И наученные горьким опытом предприятия порой рассуждают, что «с государством лишний раз лучше не связываться». Нервирует компании и повышенное внимание к их деятельности со стороны правоохранительных органов, которое неизбежно сопровождает участие в подобных программах. С субсидиями в крае так и получилось. Ни копейки из выделенных для этих целей средств не взято, и нам придется потрудиться, объясняя причины депутатам Законодательного Собрания. Причем не известно, захотят ли они продолжить программу на будущий год. Конечно, бюджетные средства необходимо контролировать, главное не перегнуть палку.

А чтобы избежать повторения старых ошибок, нужна совместная работа власти и бизнеса, нужно искать компромиссы, которые устроят обе стороны. Ведь если ничего не делать, к лучшему ситуация явно не измениться.

Анна ЛИМ