Вся жизнь на капитанском мостике...

- Владимир Самойлович, как случилось, что вы стали рыбаком?

- Я родился на Кубани, в станице Кавказская. После окончания школы поступал в Ейское высшее летное училище. И даже прошел все комиссии. Но потом с товарищем решили круто изменить свою жизнь – и вместо воздушного выбрали Мировой океан, уехав поступать в Херсонское мореходное училище. Туда было непросто попасть, в наше время на судоводительское отделение конкурс был большой – 12 человек на место. Сейчас же, насколько я знаю, даже не добирают курсантов.

- Тяжело было учиться?

- Нет, учеба давалась легко. Херсонское училище – одно из старейших, с большими традициями и преподавательский состав очень сильный.

- Что особенно запомнилось во время учебы?

- На третьем курсе у нас была штурманская практика, и проходили мы ее на знаменитом учебном парусном барке «Крузенштерн», гордости нашего флота. Были поход вокруг Европы, участие в регате. Это запомнилось на всю жизнь. Особенно незабываемой была первая постановка парусов в Бискайском заливе. Ветер 17 метров в секунду, парусный аврал в 4 часа утра. После постановки парусов судно в течение 2 часов шло без двигателя со скоростью 16 узлов. Незабываемое впечатление – вокруг тишина, только ветер свистит в снастях да мачты поскрипывают.

- Как попали на Камчатку?

- Это случилось после окончания Херсонского училища в 1973 году. Я закончил учебу в первой десятке, а таких выпускников распределяли на Черное море, Балтику и в Мурманск. У меня было распределение в Новороссийск в рыболовную флотилию, а у моего друга – на Камчатку. Но именно он родился в Новороссийске, там была его семья, дети. Вот мы с ним и поменялись распределением – он остался в Новороссийске, а я отправился на Камчатку, как еще четверо моих товарищей. Мы были молодыми, а на Дальнем Востоке в то время были большие перспективы – здесь ловили много. Плюс романтика дальних стран. Думали, на полуостров приехали ненадолго. Но уже в этом году будет 40 лет, как я живу на Камчатке. Жизнь прошла в основном в морях.

- Как встретил полуостров?

- Мы прилетели в октябре. После Краснодара с +20 градусов здесь показалось холодновато. Город был, конечно, далеко не такой, как сейчас, – после 5 км построек не было. Сначала было немного неуютно, но потом втянулся в камчатскую жизнь.

- Как складывалась рыбацкая биография?

- Сначала попал в УТРФ, где отработал более 2 лет. Потом однокашник, работавший в колхозе им. В.И. Ленина, посоветовал перейти сюда.

- Помните первый рейс?

- Мы приехали сюда еще не дипломированными штурманами – надо было еще 8 месяцев ценза набирать. Поэтому пошли на стареньком СРТ «Кинешма» в Охотское море на минтая. Работали на палубе матросами – работа была трудоемкой, тяжелой.

Потом был третьим помощником на колхозных СРТМ «Кубань», БМРТ «Технолог», «Ленинец». На «Ленинце» капитаном был знаменитый Виктор Павлович Губанов, знатный рыбак Камчатки, у которого можно многому было научиться. Потом появились БАТМы «Сероглазка», «Михаил Старицын». С 1986 года хожу капитаном.

- Самый сложный рейс – каким он был?

- Вспоминается 1982 год, Берингово море, БМРТ «Сероглазка». Мы почувствовали тогда силу стихии. Был очень сильный шторм, высота волны – больше 10 метров, ветер 33 метра в секунду. Когда штормовали, подошли две подряд волны. Первую мы преодолели, а вторую не успели – она полностью накрыла судно, выбив иллюминатор. Было, конечно, очень несладко, ведь могли выйти из строя все приборы. Но все же они выдержали. Люди тоже выдержали эту непростую ситуацию. Ведь мы этому учились, у нас профессия такая. Правда, рулевой матрос после рейса списался, больше в море не стал ходить. К тому же это был самый длинный рейс – 175 суток без захода в порт.

- Наверное, в таких длительных рейсах накапливается усталость. Как ее снимали?

- Дома – в кругу семьи, летом – на даче. Если была возможность, старались выехать в отпуск. С течением времени втянулся в этот ритм работы – рейс, небольшой отдых, ремонт и опять рейс.

- Что главное в работе капитана?

- Чувство ответственности, в первую очередь, за людей и судно. Главное правило у капитанов – все, кто ушел в рейс, должны вернуться. Не стоит эта рыба здоровья людей. Уходит в рейс капитан – и берет под свою ответственность людей. Неприятно, когда что-нибудь с ними случается. У меня только один раз сильно заболел матрос. Я его оставил в Северо-Курильске, там в больнице он скончался.

Первый рейс капитаном я пошел на БМРТ «Петр Ильичев». Направились в Охотское море и Северные Курилы на промысел зимнего минтая. Конечно, в рейс вышел с другими чувствами, чем раньше, когда был старшим помощником. Здесь под твоей ответственностью 80 человек экипажа, план. Отработали рейс хорошо, даже вышли в победители соцсоревнования. Встретили нас в колхозе соответственно.

- Как удавалось добиваться стабильных показателей?

- Упорной каждодневной работой и чуть-чуть везения. За рекордами не гнались – старались выполнить задания с наибольшей отдачей и меньшими затратами. Многое зависит и от экипажа. Старались подбирать профессионалов, да и база подготовки рыбаков была. Сейчас качество подготовки, особенно рядового состава, оставляет желать лучшего. Дошли до того, что часть рыбаков набираем на материке. Они, может, и хотят работать, но приходится много времени тратить на их обучение.

Почему так получается? Раньше профессия рыбака была престижной, были стабильный заработок и уважение. Камчатка была рыбацким краем. Сейчас это немного в стороне – видимо, изменились приоритеты. Государство вроде бы уделяет внимание рыбной отрасли, но хотелось бы больше его ощущать. То же обновление флота отдано «на откуп» предприятиям – «модернизируйте с прибыли». Но цены «кусаются» – чтобы приобрести новое судно, нужно выложить 20–30 млн долларов. Вот флот и стареет. А это не способствует приходу молодежи. Молодых штурманов в последнее время можно по пальцам пересчитать, 1–3 года отработают в море и уходят с судна.

- Сейчас вы работаете в службе безопасности мореплавания. Не тянет обратно в море?

- Я в службе безопасности мореплавания работаю всего 1,5 года капитаном-наставником. Последний рейс был на БАТМ «Сероглазка». Я не считаю себя окончательно покинувшим капитанский мостик. Просто обстоятельства так сложились, что пока я на берегу. Море до сих пор снится, все же большой отрезок жизни провел здесь. Вспоминаются эпизоды и промысла, и швартовые операции. Ведь простой работы в море нет – оно не прощает пренебрежительного отношения к себе. Всегда надо ухо востро держать от выхода в рейс до захода в порт, хоть даже если и солнце светит, и погода хорошая.

- Как вы познакомились со своей женой?

- Светлана Николаевна – медик, я пришел к ней на комиссию. Познакомились, начали встречаться. И живем вместе уже 30 с лишним лет.

- Удавалось ли встречать 8 Марта дома?

- В последнее время два раза встретил. А так в этот день – разгар минтаевой путины, поэтому его (как и свой день рождения 25 марта) проводил в море. Поздравлял жену по телефону, иногда связывался с друзьями, чтобы цветы ей принесли. Жена у меня понятливая – знала, за кого замуж выходила…

Максим ТРУШ.