«Прибрежка» почувствовала опасность

В середине марта Арбитражный суд Дальневосточного округа оставил без изменения постановление Пятого арбитражного апелляционного суда в отношении одной из рыболовных компаний Приморского края (дело № А51-10776/2015). Поводом для судебных разбирательств стал иск прокуратуры о признании недействительными договоров пользования водными биоресурсами, выданных предприятию в феврале 2015 г.

Как сообщает корреспондент Fishnews, в начале прошло года между департаментом рыбного хозяйства края и юридическим лицом было заключено семь договоров на осуществление промышленного вылова «неодуемых» водных биоресурсов в бассейнах пресноводных водоемов япономорского побережья. Срок действия договоров – по 31 декабря 2015 г.

Однако, по мнению прокурора, все сделки были совершены с нарушением законодательства, поскольку заключались они без договоров о предоставлении рыбопромысловых участков. В своих доводах истец руководствовалась положениями ФЗ о рыболовстве, ссылаясь на статьи 18, 19, 20, 33.2, 33.3 и 33.4.

Исследовав материалы дела, суд пришел к выводу, что для осуществления промышленного рыболовства в отношении ВБР внутренних вод (за исключением внутренних морских вод) юрлицам необходимо наличие двух договоров: договора пользования водными биоресурсами и договора о предоставлении РПУ.

Кроме того, суд указал, что заключение договоров пользования ВБР в отсутствие договора о предоставлении рыбопромыслового участка, который должен быть заключен на конкурсной основе, нарушает требования статей 14.1, 19, 33.3, 33.4 закона о рыболовстве и ограничивает конкуренцию.

В результате все договоры пользования ВБР, выданные приморской компании, были признаны недействительными, а в доход федерального бюджета была взыскана госпошлина в размере 21 тыс. рублей.

Хотя этот случай не привлек к себе широкого внимания, по мнению юристов, он является тревожным «звоночком» для рыбаков-прибрежников, которые ведут промысел в территориальном море.

«В рассмотренном судом деле речь идет о пресноводном промышленном рыболовстве, которое во многом кардинально отличается от морского промысла. Но нормы права, на которые ссылается прокуратура, одни и те же, и у нас вызывает интерес трактовка данных норм», – отмечает руководитель экспертно-правового центра «Открытой отрасли» Анатолий Баранов.

Например, в пункте 2 статьи 20 закона о рыболовстве указывается следующее: «Прибрежное рыболовство допускается осуществлять с предоставлением рыбопромыслового участка во внутренних морских водах Российской Федерации, в территориальном море Российской Федерации, а также без предоставления рыбопромыслового участка в определенных Правительством Российской Федерации районах континентального шельфа Российской Федерации и исключительной экономической зоны Российской Федерации». Значение слова «допускается» можно трактовать и как обязывающее к исполнению, и как возможное, допустимое. Тем более что работу на рыболовном сейнере, с поиском промысловых объектов и соблюдением других требований к судовому промыслу, вообще сложно представить в рамках рыбопромыслового участка.

И таких примеров масса – к сожалению, рыболовное законодательство несовершенно и дает много возможностей для разночтений. На это неоднократно указывали и отраслевики, и представители самих госорганов, разрабатывались соответствующие поправки в закон о рыболовстве, в том числе решающие вопросы с РПУ для прибрежного рыболовства, но на сегодняшний день ситуация не изменилась.

«Пример приморской компании, которая лишилась промысловых договоров, не единичен. Первые дела начали проходить еще в 2012 году, и суд всегда принимал сторону прокуратуры. Поэтому сегодня возникают вполне оправданные опасения, что рано или поздно дело может коснуться и морской «прибрежки» (даже в отношении «одуемых» объектов), т.к. с юридической точки зрения она мало отличается от пресноводной. Вот только последствия от закрытия промысла в терморе будут куда более масштабными, и в социальном, и в экономическом плане», – отмечает эксперт «Открытой отрасли».

"Открытая отрасль"