О времени, о себе

7 апреля 2009 года органам рыбоохраны исполняется 75 лет!

Ю. Т. КАРИМБЕТОВ, заместитель руководителя Сахалино-Курильского территориального управления Росрыболовства

Минувший год для нас, с одной стороны, был периодом становления – органы рыбоохраны от Россельхознадзора перешли в ведение Сахалино-Курильского территориального управления Росрыболовства. С другой стороны, никаких скидок на то, что идет процесс становления, не было: мы сразу же начали работу, не имея, по сути, никакого материального обеспечения – ни техники, ни горюче-смазочных материалов, ни обмундирования, ни спецсредств. До сих пор не можем получить от предшественников многие документы на недвижимость и технику. Да и в каком виде поступает она! У нас шесть машин на ходу только условно.

Очень сложные проблемы испытывали мы зимой – здания многих районных отделов государственного надзора (по-старому, инспекций) были на грани размораживания из-за отсутствия топлива. Из-за отсутствия финансирования сотрудникам кроме охраны рек приходилось вдобавок сторожить здания своих инспекций. Так что существовали почти в спартанских условиях.

Но всё превозмогли благодаря инициативности, трудолюбию начальников районных отделов и инспекторов.

Задачи перед нами стояли большие. Но все они, и мне приятно об этом говорить, не только выполнены, но и перевыполнены. Не имея практически ничего, а только за счет, опять же, инициативности личного состава, мы превзошли все показатели сахалинского управления Россельхознадзора.

Конечно, приятнее было бы сказать, что благодаря нашим усилиям браконьерство вообще сведено к нулю. Но, к сожалению, это несбыточная в наших условиях мечта – размах браконьерства в области поистине велик, и наша задача – пресекать его насколько это возможно и предъявлять к взысканию нанесенный ими природе и экономике ущерб в максимальном объеме.

Чтобы активизировать взыскание ущерба, мы подписали соглашение со службой судебных приставов. Такая совместная работа по возвращению долгов государству оказалась очень действенной. Приставы шутить не любят.

И еще один положительный результат – может быть, самый главный. По наблюдениям ихтиологов в верховьях реки Поронай была зафиксирована пришедшая рыба, которая нормально отнерестилась – давно такого не происходило. Поронайский район в 2008 году был нашей самой, пожалуй, главной точкой приложения сил. Не раз и не два на зачистку Пороная от браконьеров выезжала наша оперативная инспекция. Выявлялась масса нарушений. Река была перегорожена браконьерскими сетями, что называется, вдоль и поперек. Не успеешь снять одни, как тут же появляются другие. С нашими мизерными штатами на реке были собраны значительные силы, туда перебрасывали людей из других районов, привлекали ОМОН, СОБР, из Хабаровска вызвали независимую охрану – и тогда пошли положительные результаты. Группы ходили по реке навстречу друг другу, и порядок понемногу стал наводиться.

Не все районы мы, конечно, смогли охватить так плотно – физически не было возможности, на север большими группами заходили всего два раза. Но дело, считаю, пошло. Наконец-то получены разрешительные письма из Москвы, документы на оформление лицензий на оружие уже находятся в УВД, под них начинают закупаться спецсредства. Надеемся, что до начала лососевой путины этого года рыбоохрана будет нормально вооружена.

Кстати, пришло новое штатное расписание – нам добавили еще 90 человек. Численность инспекторов будет очень неплохой – увеличение в два раза. С середины апреля начнем набирать людей – уже объявлены новые конкурсы на новые штаты. Работа эта очень непростая, набрать действительно достойных людей нелегко. Не все из тех, кто пришел к нам в прошлом году, выдержали проверку временем, с некоторыми пришлось безжалостно расстаться. Ну что ж, такова диалектика жизни.

Очень надеемся на хорошее, активное в деле молодое пополнение. Им есть с кого брать пример. После реорганизации, когда органы рыбоохраны вновь вошли в систему Росрыболовства, времени прошло немного, но ведь многие из тех, кто трудится у нас, практически всю жизнь отдали рыбоохране, сохранив лучшие традиции преемственности. Их – и зрелых, и молодых, хорошо зарекомендовавших себя в деле, мы будем чествовать на нашем празднике в честь 75-летнего юбилея органов рыбоохраны. И в преддверии его хочу пожелать всем хорошего настроения, отличного здоровья, благополучия.

О. И. ПАНТЕЛЕЕВА, старший госинспектор отдела организации рыболовства Сахалино-Курильского теруправления Росрыболовства

Посмотрев на эту симпатичную общительную женщину, даже трудно представить, что ее жизнь в чем-то схожа с судьбой Робинзона Крузо. Только тот оказался на необитаемом острове не по своей воле.

Весьма необычный путь Ольги Ивановны был изначально предопределен необычностью ее выбора. То, что она училась в Иркутском сельхозинституте, – никого не удивит: вуз как вуз. Но то, что она окончила факультет охотоведения, что целый год работала охотоведом, – это уже весьма любопытно. А потом – 1 ноября 1980 года – пришла на работу в Сахалинрыбвод: в институте проходила спецкурс по морским млекопитающим, которые и стали – всего лишь спецкурс! – делом ее жизни. Хотя она и в море на патрульных судах ходила, и контролем занималась, и браконьеров ловила. Всё как у обычного инспектора рыбоохраны.

Начинала свою службу в Сахалинрыбводе в конвенционном отделе, затем ее направили на еле обитаемый в то время остров Уруп районным инспектором по охране морских млекопитающих. Там был ее дом, там была ее семья. А через овраг был еще один дом – там жили метеорологи. Ходили друг к другу в гости. На Урупе, где ни одного поселка, родилась ее дочь Вика. Вначале в паспорте о месте рождения так и было записано: остров Уруп, но потом ответственные за выдачу документа спохватились: ну не может быть местом рождения целый остров, необходимо конкретное место. И переделали на г. Курильск, который находится на соседнем Итурупе.

7 лет прожила Пантелеева на Урупе. «Жилось нормально, хотя вода – привозная, – вспоминает она. – Печку топили, ветра были под 35-40 метров в секунду. Но молодые были, азартные. Ни на что подобное внимания не обращали. Настроение хорошее, ходили друг к другу в гости».

И приходилось много ходить. На Урупе каланы, в отличие от других мест, распространились равномерно по всему острову.

Потом много раз – на несколько месяцев – приезжала на остров Тюлений, где находится лежбище морских котиков. Ездила туда и с Татьяной Ивановной Чупахиной, и с дочкой, и одна – никого кроме нее на всем острове. Одни звери и птицы. Страшно было? «Абсолютно нет. Такая моя работа. Романтика была. Однажды нас забросили на Тюлений, а воду дать не успели, подошли льды, и судно вынуждено было уйти. 30 дней жили втроем – Татьяна Ивановна, я и дочь. Лед топили. Всё нормально. Мы знали, чем занимаемся. Была стабильность, и на острове мы ни в чем не нуждались».

Но сейчас всё не так. Катаклизмы в стране и в рыбной отрасли, в частности, не могли не сказаться. На Тюленьем в прошлом году не было промысла. На Урупе сейчас никого нет – каланы остаются без присмотра. «Самое обидное, что никому ничего не надо. У выброшенного на камни Парамушира рефрижератора «Сунгач» в танках 60 тонн топлива, никто его не откачивает. Но если оно вытечет – всё зальет, и каланы погибнут. Раньше морзверя контролировали очень строго. А сейчас в некоторых традиционных местах обитания численность каланов снизилась».

Плохо, конечно, что морской зверь сейчас в опасности. Зато хорошо, что есть такие неравнодушные люди, как Ольга Ивановна Пантелеева, которые искренне переживают за положение морских млекопитающих. Но, может быть, со временем ситуация нормализуется, перешедшие в родные пенаты органы рыбоохраны получат нормальное финансирование, и появятся, наконец, какие-то нормативные акты по морскому зверю.

В. Т. ГУБИН, зам. начальника отдела согласования проектной документации и международного сотрудничества Сахалино-Курильского теруправления Росрыболовства

Исторические снимки, опубликованные в этом номере, взяты из архива Владимира Трофимовича Губина. Это он с товарищами ходил в море на патрульных судах, это он с товарищами контролировал промысел в экономической зоне страны на самолете Ил-18, имевшем аббревиатуру ДОРР (что означало – Дальний океанский разведчик рыбы) и позывной «Фрегат», и на самолете Ил-14, на котором стояли самодельные дополнительные баки с топливом, и его хватало на 9 часов полета. Ил-14, считает Владимир Трофимович, был прекрасным самолетом для контроля ВБР: невысокая скорость, он мог летать почти над самой водой, кабина у него не закупоривалась герметично, как у других, – для того, чтобы фотографировать, надо было просто открыть форточку в кабине. Лучшего самолета для рыбоохраны и не придумать. Но его сняли с производства. Да, впрочем, и авиаразведки у нас сейчас нет, она осталась в другой стране.

С патрульных самолетов открывалось большое количество нарушений. Суда, замеченные в запретном районе или за выполнением запрещенного процесса, фотографировались. Затем составлялся протокол, к нему прикладывалась выписка из бортового журнала с указанием координат, фотография судна-нарушителя с заметными номерами или позывными. Японская сторона признавала оформленные таким образом документы и безропотно выплачивала положенный штраф и возмещала ущерб.

Нередко браконьеры закрывали опознавательные знаки судна так, что их не было видно на фотографии. Но уйти от наказания удавалось редко. Дело в том, что любое встреченное в нашей экономзоне судно фотографировалось с разных точек, и имелась большая картотека снимков. «Так как элементы надстройки, радиолокаторы, оборудование и прочее настолько индивидуальны, характерны для каждого судна, что они в чем-то все равно разные. Поэтому идентифицировали по фотографиям из картотеки».

Разными путями приходят люди в рыбоохрану. Владимир Трофимович Губин бросил интересную и привлекательную работу ради другой, более, как ему казалось, интересной. По профессии он журналист, закончил Иркутский университет. Три года работал в редакции сахалинской областной молодежной газеты «Молодая гвардия». А в 1971 году сделал крутой зигзаг – пришел в Сахалинрыбвод навстречу позвавшей его романтике моря.

О журналистике больше не вспоминал. Новое дело оказалось для романтика и ныне Почетного работника рыбного хозяйства В.Т. Губина более притягательным.