Наша рыбалка
Бал правят «бракоши».
На прошедшей неделе, в воскресенье, завершился лицензионный лов горбуши на Лютоге, который был организован второй год. Ее разрешалось ловить по путевкам (25 рублей за один «хвост») удебными орудиями – спиннингами на блёсны и поплавочными снастями. От лица законопослушных рыбаков хотелось бы поблагодарить инициаторов этой, вероятно, спорной идеи, поскольку даже удочками из реки изымается немало идущей на нерест рыбы. Но принятое решение, во-первых, позволяет большой массе рыболовов реализовать свой промысловый азарт за умеренную плату и в рамках разумных ограничений. Во-вторых, на этом фоне более заметным и еще более нетерпимым становится браконьерство.
Выскажу парочку замечаний на будущее. В этом году горбуша пошла в реки раньше, чем в прошлом, поэтому открывать лицензионную рыбалку желательно было не в начале августа, а в середине июля. Все равно рыбу ловили, но заплатить за нее не предоставлялось возможности. Иначе говоря, ориентироваться надо не на календарные, а на природные сроки. Кроме того, по мере продвижения к нерестилищам горбуша все меньше реагирует на блёсны и другие искусственные приманки. Скажем, в сентябре можно рассчитывать на уверенные поклевки, как правило, только с рассвета и до восхода солнца, то есть часа полтора – два, не больше. Так что продавать путевки необходимо начинать не с 7 часов, а хотя бы на полчаса раньше. Таково мнение многих любителей этой рыбалки. И уж, конечно, нельзя опаздывать с открытием лицензионного пункта, что, к сожалению, было не однажды. К примеру, во вторник 7 сентября рыбаки на пяти автомашинах в течение двадцати минут так и не дождались приезда продавцов путевок (уехали без лицензий).
Теперь о браконьерстве. Приведу только один факт, свидетелем которого был лично. В пятницу 10 сентября решил порыбачить перед работой на утренней зорьке в том месте Лютоги, где крутой спуск к реке – это по дороге от Артековского моста второй съезд направо (рыбаки со стажем называют то место «сортучастком»). Возле журчащего сверху ручья зашел в воду, насколько позволяли сапоги, и стал бросать «тасмана» к противоположному берегу. Вскоре одну за другой поймал две горбуши. И тут напротив появились ОНИ в количестве трех душ. Молча накачали лодку, погрузили в нее сеть и начали ее заводить как закидной невод. Я возмутился: «Мужики! Вам не кажется, что вы мешаете мне рыбачить? Неужели места на реке не хватает?». Один ответил: «У тебя своя рыбалка, у нас своя». А второй крикнул: «Да не обращай на него внимания!». Вот он, главный принцип Чубайса – «Больше наглости!».
В общем, выгребли с переката рыбу, самцов побросали в воду, а самок – в два больших ящика. И стали готовиться к следующему замету. У меня мелькнула мысль сфотографировать этот беспредел. Но сработал инстинкт самосохранения: если эти «господа» почувствуют угрозу своему «бизнесу», то пойдут на всё (во всяком случае, фотоаппарату может не поздоровиться). Эх, как бы в таких случаях пригодилось мое охотничье ружьишко!
Собрался пройти вверх по реке, но двое спиннингистов, мочивших блёсны на соседнем перекате, предупредили, что метрах в 400-500 не первый день «трудится» вышеописанным способом целая бригада, а эти три мужика, возможно, из ее состава. Похоже, метать икру на ближайших нерестилищах будет некому.
Обратил внимание, что «бракоши» ни от кого не прячутся и, судя по всему, никого не боятся. Причем не в труднодоступном верховье реки, а на лицензионном участке! Интересно бы знать, какие у них основания для столь наглого поведения (дикие, неорганизованные браконьеры, за которыми никто не стоит, так себя не ведут). По сравнению с ними даже «кошатники», которые варварски ловят рыбу на подсечку, выглядят невинными овечками. Если те, кого государство уполномочило охранять рыбные запасы, не знают, что творится практически у них на глазах (достаточно этими глазами смотреть в нужную сторону), то они попросту профнепригодны. И еще хуже, если они знают…
К сказанному добавлю два сообщения, опубликованных на сайте sakhriver.ru. «В среду (8 сентября. – Авт.) с утра поехал в Охотск. Удивился, что протока перегорожена полностью – и в самом устье, и в море вытянулся ставник с двумя ловушками. Разве можно по закону такое? Я подошел к охранникам и спросил, что за безобразие. Тупой ответ: наше дело маленькое – охранять. А москвичам ничего не скажешь, для них закон не писан, что хотят, то и творят».
И, наконец, главное: «Еще в июне я официально предупреждал о массовом браконьерстве на Мерее. У меня есть возможность проехать туда в любую погоду и время суток, но я невооруженный простой гражданин и вступать в бой с организованной преступностью не могу. Да простит меня бог за трусость, но налоги на содержание вооруженных до зубов силовиков России плачу исправно. Так если эти бездельники (которые умеют воевать только с митингующими за правый руль и таможенные пошлины на городских площадях) не хотят отрабатывать свои деньги, почему Закон не может вооружить отряды общественных организаций, создать дружины с адекватными полномочиями? Поверьте, со стволом в ЗАКОНЕ я бы не раз прокатился туда».
Такие вот настроения у законопослушного рыбацкого народа. И если они вдруг выйдут из берегов, тогда никому мало не покажется – ни «бракошам», ни тем, кто им покровительствует.
