Максим ДРУГОВ: «У нашего бизнеса – особая социальная роль»
Об истории рыбодобывающей и перерабатывающей компании «Поронайский зверосовхоз», насыщенной интересными и контрастными событиями, можно рассказывать бесконечно долго. Взять хотя бы фрагмент почти удавшейся попытки возрождения хозяйства в его прежнем профильном виде, когда сложнейшие экономические условия того, перестроечного времени, оказались сильнее воли и желания руководства предприятия и даже области. Нарождающейся рынок продиктовал коллективу углубиться в свою побочную, рыбопромышленную, сферу деятельности. И это направление оказалось спасительным и главным. Так что уже более десяти лет ООО «Поронайский зверосовхоз» целенаправленно и успешно добывает рыбу и качественно перерабатывает её на своих современных береговых мощностях. Сегодня это – одна из лучших компаний рыбопромышленного комплекса Поронайского городского округа.
Директор предприятия Максим Леонидович ДРУГОВ считает прибрежный рыбный промысел важнейшим направлением рыбохозяйственной деятельности и в интервью для нашей газеты подчеркнул его исключительную социально-экономическую важность в развитии района и всей Сахалинской области.
– Значит, и законопроект о прибрежном рыболовстве, так долго обсуждаемый в верхних эшелонах власти, сегодня актуален и очень востребован? Вы как руководитель компании, активно пользующейся прибрежными ресурсами, чувствуете в таком законе острую необходимость?
- На мой взгляд, в базовом Законе о рыболовстве и в Правилах рыболовства, с дополнениями и поправками, в правовом отношении для нас, прибрежников, всё достаточно понятно отражено. Ну ведь ясно, что прибрежное рыболовство это – добыча в морских пространствах, прилегающих к побережью Российской Федерации, и, естественно, никакая не морская, а исключительно береговая переработка уловов. Понятно, что таким промыслом занят специальный маломерный флот, который доставляет рыбу и морепродукты на расположенную на суше производственную инфраструктуру. Где в портах, цехах и холодильниках работает местное население. То есть, жёны, дети, внуки и другие родственники рыбаков. Эти люди развивают экономику наших прибрежных и островных территорий. Эти люди там постоянно живут и решают очень трудный на Дальнем Востоке демографический вопрос. Что для государства имеет исключительную приоритетную важность.
И вот этот законопроект с какой-то придуманной холодной и горячей обработкой прибрежных уловов в море до такой степени заболтан депутатами, что уже заведомо вызывает даже не равнодушие, а определённое непонимание и почти неприязнь. Мы свою навагу, камбалу и лосось разделываем и морозим на собственном береговом производственном комплексе. Тем самым, обеспечиваем трудовой занятостью и заработком порядка двухсот человек. Возрастёт промысел – увеличим свою береговую переработку.
– Кстати, о наваге. В предыдущем номере газеты рассказано, как неплохо работает на промысле ваш добывающий флот. Какие нюансы зимней путины оставляют, всё-таки, желать лучшего?
- Система распределения объёма, разрешённого к промыслу, на данный момент неплохо отрегулирована и, как видно на практике, достаточно оптимально выстроена. Сильно мешает нормальной работе добывающего флота несанкционированная постановка пассивных орудий лова в акватории порта. Дело в том что, несмотря на принятые меры, в приустьевой зоне Пороная бригады малочисленных народов Севера всё равно продолжают добычу наваги ловушками и вентерями. В этой связи возникают проблемы с безопасностью мореплавания. Так как эти промышленные снасти по разным причинам отрывает со своего места, течение их несёт по реке, и они наматываются на винты рыболовных сейнеров. Ежегодно из-за вынужденных простоев судов предприятия несут большие убытки.
Я прекрасно понимаю, что приоритетное обеспечение семей коренных малочисленных народов достаточным количеством рыбы для личного потребления и ведения традиционного образа жизни является одним из столпов нашей внутренней национальной политики. Но мы же видим, с какими грубыми нарушениями решается этот деликатный вопрос. Так называемый национальный промысел для личного потребления (государством выделено от 50 до 70 килограммов наваги на человека) на реке Поронай превращён в промышленную добычу. Потому что этим «благовидным» промыслом уже традиционно занимаются не рядовые граждане, как и должно быть по закону, а целые коллективы рыбаков в виде родовых хозяйств. По сути, такие же частные рыбопромышленные компании со всеми вытекающими юридическими правами и обязанностями. В этих «национальных» рыбопромышленных компаниях речным несанкционированным помыслом наваги в промышленных объёмах, с целью реализации и получения прибыли занимаются наёмные оплачиваемые рыбаки. Среди которых, кстати, вы с трудом найдёте нивхов или нанайцев. На Поронае сейчас выставлено порядка тридцати наважьих ловушек, реально угрожающих безопасности мореплавания. Причем эти «пользователи водных биоресурсов» не имеют на нерестовой реке законно выделенных рыбопромысловых участков.
Такое, с позволения сказать, льготное предоставление права добычи наваги коренным малочисленным народам Севера для целей исключительно личного потребления практикуется на реке Поронай не первый год. Люди, естественно, втянулись в этот теневой и коммерчески интересный промысел. Несовершенство законодательства в области ведения традиционных промыслов коренных малочисленных народов, не позволяет рыбоохранному ведомству осуществлять необходимый контроль за данным видом добычи. Тогда как всем совершенно понятны истинные результаты, правовые и нравственные последствия этих масштабных «национальных» промыслов.
– По вашему мнению, как можно его решить, не ущемляя предоставленных государством законных прав коренным малочисленным народам Севера?
– Понимаете, не только законные интересы, но и честь и гражданское достоинство коренных народностей уже грубо попраны незаконным и несанкционированным массовым промыслом, завуалированным под их индивидуальное право взять у природы обоснованное и разрешённое государством количество рыбы. Давайте сделаем простой арифметический расчёт. В нашем районе проживает около 500 человек, относящихся к коренным народностям Севера. По максимуму каждому разрешено беспрепятственно выловить для личных нужд по 70 килограммов наваги. Умножая эти цифры, получаем 35 тонн. На всё коренное население городского округа.
Зачем перегораживать вентерями устье нерестовой реки, тратить время и ресурсы на ведение добычи, рисковать, ради этих 35 тонн? Есть нормальное предложение: оставить реку для спортивно-любительского рыболовства обыкновенными удильными снастями. Кстати рыболовы-любители тоже не в восторге от соседствующих вентерей. А эти 35 тонн наваги, уже готовой замороженной продукции, сообща без проблем выделят предприятия, добывающие рыбу в заливе активным способом.
– Вы подчёркиваете такую экономически и социально важную функцию прибрежного рыболовства, как переработка уловов на береговых предприятиях. Материально-техническая база вашей компании достаточно оснащена с учётом возрастающих современных требований?
– Повторюсь, что предприятие добывает в основном рыбу лососевых пород, навагу и камбалу. Работаем малыми рыболовными сейнерами в акватории залива Терпения. На добыче горбуши и кеты экипажи используют ставные невода и кунгасы. Наша береговая производственная инфраструктура рассчитана на первичную переработку и заморозку до ста тонн горбуши в сутки. И этого пока вполне достаточно. Зато холодильные мощности компании вмешают свыше трёх тысяч тонн продукции единовременного хранения. Некоторые холодильные боксы предоставляем в пользование другим предприятиям на условиях аренды.
Естественно, специалисты нашей компании самое серьёзное внимание уделяют качеству выпускаемой продукции. Для этого тщательно выстроена логистика от места добычи до цеха первичной переработки рыбы. Благодаря чему свежевыловленный сырец оперативно поступает на полуавтоматическую разделочную линию «POKET», с которой выходит тщательно обработанный полуфабрикат. А последующая, строго контролируемая, шоковая заморозка завершает цепочку технологических операций в процессе производства готовой продукции.
Считаю важным отметить, что производственные мощности предприятия обеспечены пресной фильтрованной водой из собственной скважины. А вот на икорное производство мы даже ЛЕЧИМ эту воду. То есть, делая водоподготовку при помощи специального оборудования, тщательно очищаем её от ненужных примесей. Тонкая очистка воды имеет большое значение при варке тузлука. Технологи пищевой промышленности понимают, насколько это важно для изготовления деликатесной продукции высокого качества.
Последние три года работаем на установке приготовления тузлука холодным способом. Дезинфекция насыщенного солью раствора осуществляется при помощи тончайшей очистки без подогрева. Эта технология достаточно экономична по времени, она не требует приобретения и эксплуатации больших накопительных ёмкостей и, в принципе, – безопасна.
В ближайшей перспективе, в надежде на увеличение добычи рыбы лососевых пород, на своём береговом перерабатывающем комплексе смонтируем ещё одну современную полуавтоматическую рыборазделочную линию. Если сырьевое обеспечение будет на должном уровне, мы твёрдо намерены приобрести установку для глубокой переработки рыбных отходов. Плотно работаем в этом направлении и уже определились с изготовителем и поставщиком оборудования. Задача – производить натуральный экологически чистый рыбий жир и калорийную кормовую муку, востребованные рынком. Так что наш бизнес чётко сориентирован на укрепление своих довольно уверенных конкурентных позиций. Думаю, в процессе адаптации российской рыбной отрасли в ВТО они не пошатнутся, а коллектив приобретёт дополнительный производственный и коммерческий опыт.
– Максим Леонидович, вы прямо-таки грезите об уверенном процветании вашей рыбопромышленной компании. Похоже, вас устраивает состояние бизнес-климата в отрасли, коль скоро вы строите неплохие планы на будущее?
- Я бы сказал так: есть реальные позитивные сдвиги в финансовой сфере – такие как компенсация процентных ставок по кредитам, возмещение затрат на проведение аттестации рабочих мест и т.д., которые являются реальной поддержкой рыбопромышленных предприятий, но в целом бизнес-климат в рыболовстве желает быть много лучше. Созданию благоприятных условий мешают нагромождения всевозможных административных барьеров. Причём, образуются они ежегодно, как бы, исподволь и прямо с завидной фантастической выдумкой. Как, например, никем не обсуждаемый Федеральный закон "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части определения понятия маломерного судна". Согласно которому, внесены изменения в следующие кодексы: налоговый, торгового мореплавания, внутреннего водного транспорта, об административных правонарушениях. К маломерным отнесены суда с наибольшей длиной до 20 м и допустимым количеством людей на борту не более 12 человек. Те из них, которые используются в некоммерческих целях, регистрируются в отдельном реестре, остальные - в Государственном Судовом Реестре (ранее – в судовой книге).
Классифицируются и проходят освидетельствование суда, подлежащие госрегистрации, а это значит, что весь маломерный флот, включая кунгасы, применяемый при добыче рыбопромышленниками и курировавшийся раннее Государственной инспекцией маломерного флота, теперь должен проходить освидетельствование Государственным Регистром. У нас в области свыше 400 рыбопромысловых участков и на каждом имеется не менее пяти кунгасов. Разве сможет Регистр со своим мизерным штатом без проволочек сделать непростые грузовые испытания, освидетельствовать каждый кунгас и выдать документы, разрешающие его эксплуатацию на путине? К тому же, эти, деревянные лодки, приспособленные лишь для постановки неводов и погрузки рыбы, а новые требования предполагают вооружить их современными дорогостоящими электронными средствами опознавания своих координат со спутниковых систем. Словом, к морскому промыслу причастна куча ведомственных контролирующих органов, а вот как маломерному флоту рыбодобывающих компаний, с учётом всего этого, полноценно работать в горячую путинную страду? Вряд ли кто из них обстоятельно объяснит. Плюс постоянно растёт поток новой нормативной документации и, соответственно, выдвигаются новые требования к составлению разных отчётных бумаг. По всей вероятности, чиновники федеральных служб, предъявляющие рыбакам обновляемые административные требования, недостаточно представляют местные условия и особенности морской рыбопромышленной деятельности. От чего островному рыбному бизнесу не становится легче.
Нам также хотелось бы на практике убедиться в реальных действиях федеральных ведомств, направленных на совершенствование и сбалансированность ветеринарного законодательства и усиление мер в борьбе с браконьерством, от размаха которого в минувшую лососевую путину в нашем районе не было покоя на морских неводах даже среди белого дня. Для формирования благоприятного бизнес-климата в правовом, экономическом и социальном отношениях ресурсы, на мой взгляд, далеко не исчерпаны.
Ю. ЯСНОВ. Газета «Рыбак Сахалина» № 4 от 31 января 2013 г.
