Минтай-2020: состояние запасов опасений не вызывает
Охотоморский минтай является основой сырьевой базы рыбаков Дальнего Востока. Добыча этого ресурса стабильна и отлажена, районы лова и рынки сбыта – наработаны. О том, каких изменений можно ожидать на промысле значимой рыбы, а также о текущем состоянии запасов, Fishnews рассказали специалисты Тихоокеанского филиала ВНИРО (ТИНРО) – заведующий лабораторией минтая и сельди Евгений Овсянников и ведущий специалист этой лаборатории Анатолий Смирнов.
– В январе на отчетной сессии ТИНРО ваша лаборатория сообщила о результатах исследований запасов минтая в 2018 году. Прозвучала цифра – 11,6 млн тонн.
А.Смирнов: Да, если говорить об общей оценке биомассы минтая в Охотском море, то она составляет около 11,6 млн тонн. Запас весьма существенный. При этом надо понимать, что в это количество входит не только та рыба, которую можно ловить, но и пополнение – представители младших возрастных групп, которые вступят в промысел через год-два-три. То есть эта величина, 11,6 млн тонн, включает примерно 6-7 млн тонн промыслового запаса, из которых мы можем осваивать 1-1,2 млн тонн, остальное считается неприкосновенным запасом.
– Одно время общественность, в первую очередь «Гринпис», беспокоилась о переловах в 2000-х годах, из-за которых снизились запасы минтая…
А. Смирнов: Это не так. Перелова не было ни в 2000-е, ни в 1990-е годы, когда, кстати говоря, в открытых водах Охотского моря велся нерегулируемый промысел судами иностранных государств.
Состояние популяции минтая определяется в большей степени естественной динамикой численности – появлением урожайных поколений, сменой их и т.д. Мы считаем, и в этом нас поддерживают остальные дальневосточные ученые, а также ВНИРО, что при установлении общего допустимого улова необходим предосторожный подход. Он заключается в том, что, имея какую-то достаточно большую величину запаса и при этом целый ряд неопределенностей в оценках, мы вынуждены давать ОДУ по нижнему пределу. И если раньше, в 1960-70-е годы – в начале 1980-х годов, существовало правило, позволяющее без ущерба для вида осваивать примерно 30% от промыслового запаса, то сейчас в ОДУ выделяется не более 20%. Это и есть щадящий режим рыболовства, чтобы избежать перелова и каких-либо ошибок в определении величины ОДУ.
В начале 2000-х годов случилось так, что запас минтая в Охотском море уменьшился до исторического минимума. В то время общая оценка запаса популяции составляла не более 3 млн тонн. Снижение численности произошло из-за того, что поколения, появившиеся во второй половине 90-х годов, были низкочисленными. По этому поводу наши биоценологи достаточно много написали. В то время происходили изменения климатических эпох, что привело к снижению общей биопродуктивности Охотского моря. Запасы минтая стремительно падали, даже возникла опасность, что все это приведет к длительной стагнации популяции. Но, к счастью, этого не случилось. Появилась пара урожайных поколений, запас стал стремительно расти и к середине 2010-х годов достиг 10 млн тонн.
– Можно ли сделать вывод, что на запасы этого вида рыб в большей степени влияет не промысловая нагрузка, а именно климатические изменения?
А. Смирнов: Действительно, это так. Рыбаки добывают максимум 20%, остается достаточное количество производителей для воспроизводства. Собственно, урожайность поколений определяется тем, каким образом выживает потомство в раннем онтогенезе – на отрезке от икры до возраста 1-2 лет. Влияет хищничество, плохие условия воспроизводства, уменьшение количества корма для личинок, в том числе факторы среды, такие как высокая ледовитость, количество штормовых дней.
– Как проходит нынешняя минтаевая путина? Как погода в этом году повлияла на промысел?
Е. Овсянников: Мы отслеживаем ситуацию и готовим оперативную информацию к селекторным совещаниям, которые проводит Росрыболовство. Ситуация находится на среднем уровне. В отличие от ресурсов минтая в водах Приморского края, в Охотском море ситуация близка к среднемноголетним показателям. Потепления нет, есть тенденция к похолоданию. Однако в последние годы зимы стали проходить немного по другому сценарию. Так, если раньше нарастание льда начиналось в декабре, а пик холода фиксировался в феврале, то сейчас в начале зимы наблюдаются продолжительные периоды штормов, а становление льда задерживается. В этом году рыбодобывающий флот практически весь январь штормовал, почти на всей акватории Охотского моря постоянно задували сильные ветры.
Зима, конечно, все равно возьмет свое. Например, в прошлом году в Охотском море была отмечена максимальная ледовитость, гораздо выше среднемноголетнего уровня за период с 1964 года. Штормов стало больше, соответственно, становление льда происходит позже. В целом в нынешнем году путина проходит по прошлогоднему сценарию.
В 2018 году также немного задержалось становление льда. Так, в Восточно-Сахалинской подзоне промысловые изобаты закрылись в середине января, флот перестал работать. В этом году крупнотоннажные суда работают до сих пор, там хорошая промысловая обстановка. Это особенность текущего года. Конечно, среднетоннажному флоту мы не рекомендуем работать в этом районе, поскольку битый лед создает опасные ситуации, риски очень высокие.
В Камчатско-Курильской подзоне сценарий точно такой же, как в прошлом году. Подходит крупная рыба, рыбаки получают хороший выход икры, поэтому экономическая эффективность работы флота в этой подзоне выше, чем в других районах. Примерно до середины – конца февраля Камчатско-Курильская подзона будет самым лучшим районом для промысла минтая. Это в первую очередь связано с тем, что нерест в данном районе начинается раньше и качество икры в настоящий период выше, чем в других местах. Впоследствии преднерестовые скопления начнут формироваться в более северных районах, на возвышенности Лебедя и в заливе Шелихова.
В прошлом году не очень хорошая ситуация была в Западно-Камчатской подзоне – не образовывались скопления. Сейчас ситуация улучшилась. Мы уже отметили, что на юге Западно-Камчатской подзоны формируются скопления минтая. В этом районе рыбаки начали получать хорошие уловы, причем крупного минтая. Минтай урожайного поколения 2013 года, не достигшего промысловой длины (35 см), который в прошлую путину на севере этого района доминировал в уловах, подрос и в настоящее время успешно облавливается добытчиками. Поэтому есть уверенность в том, что и на Западной Камчатке будет неплохая ситуация с выловом.
А. Смирнов: Отмечу, что в 2019 году возникло некоторое отставание в вылове, порядка 18 тыс. тонн. Полагаю, что это связано в большей степени с тем, что уменьшается количество добывающего флота на Дальнем Востоке.
– Можете сравнить, сколько единиц флота работало на минтаевой путине в 2016-2018 годах и сколько работает сейчас?
Е. Овсянников: Пока у нас таких данных нет, но в целом можно сказать, что на путине количество единиц добывающего флота снижается из года в год. Тут есть еще и другая тенденция. Количество уменьшается, но при этом ведется модернизация судов. И одни и те же суда, но с новыми линиями, с расширенными экипажами, берут гораздо больший вылов. Увеличился выпуск филе. Если раньше в основном гнали в Китай «безголовку», то сейчас наши суда выпускают продукцию более глубокой переработки.При этом большая часть – около 70% промысла минтая – сертифицирована и имеет более свободный доступ на рынки Евросоюза.
Здесь тоже есть нюанс. Все-таки суда, которые выпускают минтай-«безголовку», ранее давали вылов больше, чем сейчас. Конечно, это зависит от наличия морозильных емкостей, поэтому рыбаки по объемам где-то и сдерживаются. Тут ситуация не такая однозначная. Лет 10-15 назад я проводил анализ средних уловов крупнотоннажного флота и выявил тогда тенденцию, что судно типа БАТМ давало среднесуточный вылов около 70-80 тонн. Сейчас такое же судно вылавливает 120-130 тонн за сутки. Если оно начнет работать по «кругляку», то будет давать ежесуточно по 170 тонн. Это уже не говоря о том, что у нас появились супертраулеры, которые 200-300 тонн вылова могут обеспечивать. Если сравнивать с 2014-2015 годами, получается, что вылов в коротком периоде снижается, в том числе за счет того, что начали выпускать больше филе. Но, если посмотреть цифры среднесуточного улова за более продолжительный период, то показатели будут существенно выше.
– Рыбаки полностью осваивают квоты, которые им выдают?
А. Смирнов: Охотоморский минтай настолько востребован, что общедопустимый улов ежегодно осваивается почти полностью. У каждого судна, чтобы избежать риска перелова, остаются невыбранными не более 200-400 тонн от годовой квоты. В итоге ежегодное освоение ОДУ минтая в Охотском море составляет 97-99%.
Е. Овсянников: В 2018 году освоение составило 97,7%, в 2017-ом – 97,5%.
А. Смирнов: В последние годы очень высоким стал процент освоения в Западно-Беринговоморской зоны в отличие от других районов промысла. Есть районы, где квоты небольшие и осваиваются не очень хорошо. Например, в Южно-Курильской зоне вылавливают 75% ОДУ, при том что основу уловов составляет молодь. Там популяция не очень большая, и основной период промысла приходится на летне-осенний период.
– Какие исследования этого объекта проводятся и как они проходят? Что планируется на 2019 год?
Е. Овсянников: Исследования проводятся ежегодно и проходят в два больших этапа. Первый – это мониторинг промысла. В рамках сотрудничества с Ассоциацией добытчиков минтая мы отправляем на промысел научных наблюдателей. В последние годы во время охотоморской минтаевой путины, в период с 1 января по 9 апреля, на судах находятся до 14 научных сотрудников ТИНРО одновременно, по одному человеку на судно. Не только Тихоокеанский институт, но и другие дальневосточные филиалы отправляют своих наблюдателей на путину. В 2018 году КамчатНИРО, МагаданНИРО и СахНИРО также посылали своих сотрудников. Всего на минтаевую путину было направлено 23 научных наблюдателя. В принципе, мы вышли на достаточно большое покрытие промысла минтая по площади – около 74% от районов скоплений, где работает рыбодобывающий флот, при этом контролируя 97% вылова.
Нам важно понимать, каким образом происходит освоение общего допустимого улова, наносится ли ущерб запасам. Ну, и еще нам интересна динамика внутрипутинного вылова. Что происходит, где скопления, где лучше флот работает. Наши наблюдатели проверяют размерный и качественный состав рыбы, а также прилов других видов, например сельди. Проводят наблюдения за морскими млекопитающими и птицами: сколько их находится в акватории рядом с работающими судами, отслеживают травматизм морских животных.
Благодаря этой большой работе российский промысел охотоморского минтая прошел сертификацию по стандартам МSC, а в прошлом году – ресертификацию. Сейчас у нас есть большой массив данных по мониторингу, который мы тоже используем в прогнозах.
После окончания основной путины в апреле начинается второй этап исследований – экспедиционные съемки, которые ведутся с 1984 года. Это большая комплексная экосистемная съемка, в рамках которой ведется научная работа по минтаю: учитываются условия среды обитания, кормовая база.
Обычно в такую большую экспедицию отправляется примерно 16-18 научных сотрудников различных специальностей – ихтиологи, гидробиологи, океанологи, трофологи. Они проводят оценку запасов тремя базовыми методами – акустическим, ихтиопланктонным и траловым. Использование всех трех методов позволяет нам дать максимально адекватную и точную оценку запасов.
Своими исследованиями мы охватываем все районы обитания охотоморского минтая. При этом смотрим все: где находятся производители, а где – молодь. Поскольку исследование комплексное, то ведем наблюдения за всеми видами рыб, которые попадаются во время съемки, выполняем биологические анализы. В общей сложности мы учитываем еще около 90-100 пелагических видов водных биоресурсов и по ним также делаем оценку запасов.
Всю эту работу мы проводим сразу после окончания основного этапа промысла, и в этом есть положительный момент. Последние годы за период минтаевой путины рыбаки осваивали от 75 до 97% ОДУ. И вот, после основного сезона промысла, мы как раз выходим с научной съемкой и смотрим, что осталось от ресурса. Это дает возможность оперативно оценить и скорректировать ОДУ, чтобы избежать перелова.
По результатам этих двух работ – мониторинга на промысле и экспедиционной съемки – мы готовим прогнозы. Коллеги из КамчатНИРО помогают сделать прогноз методом математического моделирования.
– Сколько научно-исследовательских судов будет задействовано в экспедиции в этом году?
Е. Овсянников: Экспедиционную съемку будет проводить одно НИС. Обычно ее делал «Профессор Кагановский», но в этом году охотоморская экспедиция пройдет на судне «ТИНРО». Это будет наша основная экспедиция. Кроме этого, запланирована серия ихтиопланктонных, так называемых «икорных» съемок на НИС «Дмитрий Песков». Основная цель – оценить состояние запасов, также хотим выяснить механизм возникновения урожайных и неурожайных поколений, по крайней мере, на примере текущего года. Это довольно сложный комплекс, но какие-то данные для подобного анализа мы надеемся получить. Также попробуем выявить причины, влияющие на выживаемость икры в процессе развития.
– Как проводятся ихтиопланктонные съемки?
А. Смирнов: Ихтиопланктонная, или «икорная», съемка, – это один из способов оценки запаса рыбы. Дело в том, что минтай в плане нереста является пелагофилом, то есть его ранний этап онтогенеза происходит в пелагиали. Икра выметывается у дна, поднимается в верхние слои, она концентрируется в круговоротах, там же где скапливаются кормовые объекты для личинок минтая. Ее с удовольствием поедают все, кто обитает в море, в том числе сам минтай.
Суть ихтиопланктонной съемки заключается в том, чтобы вылавливать не саму рыбу, а только икру. Делается это вертикальным обловом специальной ихтиопланктонной сетью. Затем мы рассчитываем общее количество икры, которое выметано на акватории районов воспроизводства, и, зная среднюю плодовитость, путем обратного расчета получаем количество самок, отнерестившихся в текущий сезон. Зная соотношение самок и самцов, находим общую численность производителей.
Ихтиопланктонный метод довольно старый, еще во второй половине 19-го века его использовали норвежские ученые. Сейчас, конечно, такой вид съемки не столь популярен. Например, в США основным методом оценки запасов является гидроакустический способ, при котором плотность скоплений рассчитывают по отраженным сигналам, в итоге получают численность биомассы. Мы же используем все три равнозначных метода оценки – ихтиопланктонный, гидроакустический и траловый.
Е. Овсянников: Добавлю, что «икорный» метод оценки запаса очень наукоемкий и требует хорошо подготовленных специалистов. Это на траловой съемке используются более простые методики, с которыми справятся и студенты. А ихтиопланктонную съемку может выполнить только высококвалифицированная научная группа, которая правильно разберет пробы, правильно посмотрит икру по стадиям развития. Для этой работы нужны биологи высокой квалификации с хорошим знанием эмбриогенеза. Например, раньше, когда мы работали только с одним «икорным» методом, то в эту экспедицию могли отправиться до 6 сотрудников лаборатории. Потому ихтиопланктонный метод не столь популярен в использовании, ведь выделить на исследования целую группу специалистов довольно сложно.
– Учитывая, что минтай – рыба плодовитая, интересно, куда именно деваются все икринки, выметанные во время нереста?
А. Смирнов: Среди обывателей и рыбаков-любителей распространен стереотип, что чем выше плодовитость рыбы, тем больше у нее потомства. То есть если у наваги плодовитость составляет 300-500 тыс. икринок, то якобы из них должно появиться не менее 200 тыс. мальков. Это совсем не так. В обычных условиях из потомства, полученного от двух рыб-родителей, до половой зрелости доживают не более двух рыбок. То есть происходит минимальное самовоспроизводство. А если условия выживаемости хорошие, то приплод составит 4-5 рыб, при этом средняя плодовитость самок минтая в Охотском море колеблется от 170 тыс. до 200 тыс. икринок.
Наиболее взрослые 10-11-летние самки могут выметать и 2,5 млн икринок, но до возраста одного года доживет, может быть, всего 100 мальков. Из них только 1-3 рыбки смогут достичь возраста половозрелости и вхождения в родительское стадо.
– Сколько времени проходит между моментом выметывания икры и вхождением в родительское стадо?
А. Смирнов: Минтай относится к среднецикловым рыбам. Половое созревание наступает на 4-5 годах жизни. Самцы созревают на год раньше, чем самки. В массе созревание самцов происходит в возрасте 4,5-4,7 лет, а самок – на 5-6 году жизни. Так что до вхождения в родительское стадо проходит довольно много времени.
– А с какого возраста минтай прекращает питаться планктоном?
А. Смирнов: Переход на питание бентосом (переход к хищничеству) происходит на 8-10 годах жизни. Когда минтаю надоедает обитать в пелагиали, он приобретает по характеру питания черты трески. Он вырастает в размерах от 55-60 см до метра. Хочу обратить внимание, что размерный состав минтая в уловах снюрревода (донного трала) и разноглубинного трала, которым в основном работают рыбодобывающие суда, совершенно разный. В снюрреводах минтай оказывается сантиметра на 4-8 крупнее, чем в обычном трале. Вот и получается, что при достижении определенных размеров он переходит на питание донными объектами, например, молодью крабов и мелкой рыбой. Ведь чем крупнее рыба, тем более крупными объектами она вынуждена питаться.
– Американские исследователи пишут, что минтай постепенно смещается в северные воды…
А. Смирнов: Мы сейчас как раз исследуем этот вопрос. Во время экспедиции в Чукотском море в 2018 году было отмечено необычайно много минтая по сравнению с прошлыми годами. Одной из вероятных причин является миграция рыбы из северной части Берингова моря через Берингов пролив в воды Чукотского моря.
Е. Овсянников: Речь идет не о том, что сместился ареал популяции, просто участились заходы вместе с кормовой базой, произошло расширение нагульной территории. Будем анализировать, было ли это случайным событием или это потихоньку перерастает в тенденцию. В этом году запланировано проведение такого исследования.
– Какая в том может быть польза для отрасли?
А. Смирнов: Пока никакой. Не настолько велики заходы минтая в Чукотское море, чтобы организовывать там специализированный промысел. Тем более район далекий, а запаса этой рыбы хватает в гораздо более доступных районах. Научный интерес, конечно, есть. В этом году у нас появится возможность проверить наблюдения американских ученых. Руководством отрасли принято решение одно из наших судов – НИС «Профессор Леванидов» – передать коллегам в ПИНРО. Судно пойдет Северным морским путем (поскольку это короче и дешевле) и попутно проведет серию съемок. В наиболее теплый период, когда и льды отступают ближе к полюсу, и Северный морской путь свободен ото льдов, это август-сентябрь, самые малоледовитые месяцы «Профессор Леванидов» сначала поработает в Беринговом море, потом перейдет в Чукотское. Там как раз и будет возможность убедиться в том, насколько много минтая проникает в Чукотское море. Затем НИС отправится дальше: пройдет через Восточно-Сибирское море и море Лаптевых. Там судно примут наши коллеги из Мурманска и проведут исследования в Карском море. Ожидается, что в Мурманск «Профессор Леванидов» придет во второй половине сентября.
– Мы с вами говорили в основном про охотоморский минтай, а как обстоят дела с другими популяциями?
А. Смирнов: Существует еще ряд достаточно крупных популяций, эксплуатируемых российскими рыбаками. Во-первых, это минтай Берингова моря, где ситуация достаточно интересная. В наши воды из восточной части моря в летне-осенний период проникает достаточно большое количество минтая так называемой восточноберинговоморской популяции. Там стабильные уловы российских рыбаков составляют порядка 350-400 тыс. тонн ежегодно. Следующая по значимости – восточнокамчатская популяция. Она размножается в камчатских заливах – Кроноцком, Авачинском, Камчатском. Там также порядка 200 тыс. тонн. Есть южнокурильская популяция: в конце 80-х годов советскими рыбаками там добывалось тоже примерно 350-400 тыс. тонн, но потом запасы уменьшились. Сейчас ОДУ в этом районе устанавливается в размере около 100 тыс. тонн, но фактически добывают порядка 80 тыс. тонн ежегодно.
К сожалению, считаем, что минтай Приморья, или минтай Японского моря, продолжает находиться в депрессивном состоянии. Раньше в приморских водах добывалось около сотни тысяч тонн, но сейчас запасы настолько низкие, что ОДУ мы устанавливаем на уровне 10-18 тыс. тонн. Почему так долго длится период депрессии этой популяции, неизвестно. Предпринимались попытки разобраться в этом, но пока причины не выяснены.
– Поддается ли минтай искусственному выращиванию или это нецелесообразно?
А. Смирнов: Есть целесообразность, но не у нас. Дело в том, что в свое время в Восточно-Корейском заливе в водах Северной и Южной Корей обитала достаточно крупная популяция минтая, которая затем по каким-то причинам, может быть, из-за перелова, значительно сократилась. В 1973 году КНДР добыла в заливе порядка 1 млн тонн минтая, после чего там началось стремительное уменьшение численности популяции. Несколько лет назад южнокорейские ученые предложили привозить развивающуюся икру в залив, чтобы попытаться восстановить запасы. С 2014 года в республике начала работать программа «Проект по спасению минтая». Но о результатах пока судить рано.
Е. Овсянников: Многие выдвигают гипотезу, что на корейскую популяцию минтая повлияло потепление на нерестилищах. Предполагают, что и в Японском море сокращение популяции произошло по этой же причине. Так это или нет – проверить пока не представляется возможным.
– Можете рассказать о состоянии запасов минтая с прогнозом на 2020 год?
Е. Овсянников: Мы уже подготовили прогноз о состоянии запасов общего допустимого улова минтая на 2020 год, но о прямых величинах говорить преждевременно, потому что они еще не утверждены. У нас довольная сложная процедура прохождения прогноза. Сейчас, после того, как мы свели прогноз в один итоговый документ, он будет обсуждаться на ученом совете института и после этого будет направлен экспертам во ВНИРО. Там его рассмотрят, по мере согласования пришлют свои вопросы и замечания. После устранения всех замечаний прогноз будет рассматриваться на ученом совете ВНИРО. Затем состоятся отраслевой совет и общественные слушания. Перед общественными слушаниями все материалы выставляются для ознакомления, в обсуждении могут принять участие все желающие.
– И все-таки – чего ожидать в ближайшем будущем по минтаю?
А. Смирнов: В данный момент можно, не озвучивая конкретные цифры, сказать, что в ближайшие год-два особых изменений в размере общего допустимого улова, по крайней мере, по Охотскому морю, мы не ожидаем. Другое дело, что появились некоторые признаки того, что после 2020-2021 годов будет, возможно, снижение ОДУ. Это связано с тем, что, начиная с 2014 года, в Охотском море не появлялось высокоурожайных поколений. Предполагаем, что будет происходить плавное снижение общей численности и биомассы минтая. Как долго продлится это снижение, пока сложно сказать. Насколько сократится популяция, мы сможем оценить после исследовательской экспедиции, которая пройдет в текущем году. В любом случае, в ближайшие год-два состояние запасов минтая никаких опасений не вызывает.
Ну а если говорить о запасах сельди в Охотском море, то здесь мы тоже не ожидаем особых изменений. Каких-то чрезвычайно низких или высоких запасов ждать нет причин, размер популяции колеблется на своем уровне. Вылов сохранится в пределах 250-280 тыс. тонн. Популяция очень крупная, имеет ряд нерестилищ. И если на одном нерестилище воспроизводство было неудачным, на других – наоборот, удачным.
– Здесь вы тоже говорите о ближайшей перспективе – один-два года?
А. Смирнов: Видите ли, мы можем более-менее уверенно говорить об изменениях в запасах, имея на руках данные по численности пополнения в возрасте от года и до наступления полового созревания и вступления в нерестовый запас. Говорить о будущих поколениях, которые еще не родились, мы никак не можем. Все долгосрочные прогнозы, которые ученые пытались делать ранее, оказывались несостоятельными, потому что элемент случайности очень высок.
Юлия БЕЛОМЕСТНОВА, газета « Fishnews Дайджест»
Февраль, 2019 г.
