Живая рыба ищет путь к народу

По данным Росрыболовства, в 2017 г. в России произведено 186,5 тыс. тонн товарной рыбы. В отличие от основных центров рыболовства, расположенных в приморских регионах, рыбоводные хозяйства рассредоточены по всей территории нашей страны. Для многих краев и областей, включая Центральный федеральный округ, где объемы добычи в пресноводных водоемах незначительны, система рыбхозов, сложившаяся во второй половине XX века, до сих пор остается единственным источником живой рыбы.

Карп запутался в сетях

«Здесь мы держим наших малышей», – кивает на небольшой пруд директор СПХ «Коломенский рыбхоз «Осёнка» Михаил Уклейкин. – «Постепенно переходим на двухлетний цикл с гибридами. Взяли мы их где-то 10 июня, привезли граммовиков, а в конце июля, вы видите, уже под 50 граммов будут, к осени – так и вовсе за 100 граммов. Ну а на будущий год – килограмм и выше».

Килограмм – это уже товарная рыба. Дорастить ее до большего размера – не проблема, но именно в таком виде живой карп – весом от килограмма до полутора – наиболее востребован у торговых сетей федерального и регионального уровня.

«Размерный ряд по карпу в среднем – это 1-1,2 кг. Двух-трехкилограммовых очень редко берут. Крупная рыба не особо пользуется спросом, – говорит директор Бисеровского рыбокомбината Андрей Семенов. – То же самое по живой форели – от 0,8 кг до 1,2-1,3 кг. Большую не особенно хотят, потому что цена другая, но и мелкая тоже не устраивает – хочется покрупнее».

Более-менее стандартные параметры и отсутствие видимых дефектов и повреждений – требования магазинов, которым нужно, чтобы вся рыба была как на подбор и хорошо смотрелась в аквариуме. Наладить работу с ретейлерами стараются многие рыбоводные хозяйства Подмосковья – это и деньги и гарантированные объемы сбыта. По словам Андрея Семенова, на поставки в сети приходится до 70-80% оборота предприятия.

Правда, и сложностей при взаимодействии с сетевыми магазинами, как у любых сельхозтоваропроизводителей, у рыбхозов хватает. В первую очередь это закупочная политика сетей, где отбор очень часто происходит только по цене: кто предложит более дешевый товар, с тем и заключат договор.

«Чтобы в принципе в сеть попасть, нужно предложить хорошую цену. Летом в самый сложный период, когда рыбы везде мало, сети еще как-то идут навстречу. А так – кто даст меньшую цену, на качество смотрят редко, – вздыхает финансовый директор рыбхоза «Осёнка» Екатерина Черемисова. – Некоторые сети прямо заявляли: «Нам ваше качество абсолютно не нужно, нам нужна цена». Мы из одной сети в прошлом году так вылетели – только из-за того, что у нас 5 рублей была разница».

Рыба «без прописки»

Закупочные цены – острый вопрос для подмосковных рыбоводов. Преимущества от близкого расположения к столице практически нивелируются не самыми благоприятными условиями для выращивания, необходимостью применения кормов, а отсюда и довольно высокой себестоимостью товарной рыбы. Уровень конкуренции в этой сфере достаточно высок – на московский рынок стекается продукция аквакультуры со всех уголков страны.

«У рыбоводных хозяйств Подмосковья богатая история. К примеру, Клинский рыбхоз в советское время выращивал 2 тыс. тонн рыбы – практически четверть всего, что давал московский регион, – комментирует председатель правления Ассоциации «Росрыбхоз» Василий Глущенко. – В прошлом году эти предприятия, как и те, кто пришел в рыбоводство совсем недавно, при содействии правительства Московской области организовали ассоциацию «Мособлрыбхоз», которая также входит в наше отраслевое объединение».

По информации министерства сельского хозяйства и продовольствия Московской области, в 2017 г. объем производства рыбы в регионе составил 4,2 тыс. тонн. Между тем, по статистике Росрыбхоза, только предприятия – члены ассоциации в прошлом году привезли в столицу 4314 тонн живой рыбы.

Давление со стороны привозного карпа ощущают все хозяйства столичного региона. «У них объемы выращивания очень значительные, поэтому они заинтересованы в том, чтобы больше рыбы сюда на рынок привезти и тем самым уронить цены так, чтобы нам было невыгодно работать», – рассказывает генеральный директор рыбхоза «Клинский» Святослав Просинюк. – «Конечно, логистика влияет на цену, но у них гораздо дешевле себестоимость».

«В Москву поставляют свою живую рыбу подмосковные хозяйства – Егорьевский, Клинский, «Осёнка», «Сенеж», «Малая Истра». Плюс ближайшие наши регионы – Рязань, Тула, Тамбов, Смоленск, более отдаленные – Белгород, Воронеж и еще дальше – Ростов, Ставрополь, Краснодар, – перечисляет его коллега Андрей Семенов. – Нам приходится конкурировать по затратам со всей Россией, хотя на юге и весна на месяц раньше начинается и осень на месяц позже, на два месяца как минимум вегетационный период по карпу дольше. Поэтому сейчас оптовая цена на карпа у нас самая низкая за последние четыре года».

Руководители предприятий отмечают, что за последние годы неуклонно падают и объемы живой рыбы, закупаемые сетями, и размеры разовых партий. «Поставки очень маленькие. Если бы мы возили стабильно хотя бы по 50-60 кг в один магазин, еще можно было бы говорить о чем-то», – вздыхает Екатерина Черемисова.

В Бисеровском рыбокомбинате реализация за последний год колеблется на уровне 60–80 тонн в месяц. «Это низкий результат. В 2008–2010 гг. средняя реализация была по 100 с лишним тонн в месяц», – констатирует Андрей Семенов.

Розничная торговля далеко не всегда горит желанием иметь дело с живой рыбой – слишком много хлопот. Стоимость хорошего аквариума составляет несколько тысяч долларов, плюс необходимость постоянного обслуживания. Достаточно ошибиться с температурой воды, и попавшая в стрессовые условия рыба моментально теряет товарный вид. Многие и вовсе считают этот товар убыточным. «Никто не хочет терять прибыль. Сети говорят, что на живой рыбе не зарабатывают абсолютно ничего», – говорит Екатерина Черемисова.

Цена – определяющий фактор

Рыбхозы с такой точкой зрения категорически не согласны. «Живая рыба востребована у покупателей», – утверждают в подмосковных хозяйствах. Многие из них ведут собственную торговлю на рынках, с автолавок, в небольших магазинах. Цены, как правило, более умеренные, чем в ретейле, и товар расходится быстро.

«В Клину мы торгуем со своих машин. Стараемся устанавливать на карпа минимальную цену – на грани окупаемости, потому что наши клиенты, скажем так, бюджетные, да и мы заинтересованы в том, чтобы поскорее продать нашу рыбу, – объясняет Святослав Просинюк. – На рынке мы и до 120 рублей опускались по весне, а сейчас продаем где-то по 140 рублей».

Напротив для сетей наценка свыше 70% – в порядке вещей. В результате в московских магазинах встретить живого карпа дешевле 200 рублей за килограмм крайне сложно. «Проблема с сетями в том, что они делают большую наценку. Если бы они брали по нормальной цене, к которой добавляли бы 10-15% своей выгоды, то рыба уходила бы быстро. Но, к сожалению, они обычно цены задирают по каким-то своим соображениям», – пожимает плечами Екатерина Черемисова.

Исполнительный директор рыбхоза «Клинский», заслуженный рыбовод России Василий Просинюк вспоминает, что в советское время, когда торговая надбавка составляла максимум 25%, карп действительно был народной рыбой. «Эта рыба должна стоить в магазине 100, 120, максимум 130 рублей, – рассуждает он. – Тогда бы и мы имели свое, и торговые сети, и народ брал бы эту рыбу». Но дорожающий год от года комбикорм толкает себестоимость вверх, как бы ни хотелось производителям удерживать цену на свой товар.

Между тем анализ потребительских предпочтений россиян показывает, что рыба, тем более в живом виде, не входит даже в первую пятерку самых популярных продуктов. И с падением доходов люди становятся крайне чувствительными к цене. Даже разница в 10 рублей имеет значение.

«Цена влияет очень сильно. Если есть в городе рыба дешевле, то народ пойдет туда. Наш рыбхоз, например, знают многие, качество рыбы из Осёнки себя зарекомендовало, и к нам идут. Но если привезут откуда-то, и цена будет значительно ниже, то вполне возможно, что наш покупатель развернется и пойдет купит там, где дешевле», – подтверждает Екатерина Черемисова.

На рынках конкуренцию рыбоводным хозяйствам нередко составляет и «серая» рыбопродукция, в том числе браконьерская, которая по понятным причинам стоит дешевле легальной. Бороться с рыбным контрафактом крайне сложно. Определенные надежды в этом плане бизнес связывает с переходом на электронную ветсертификацию и повсеместным использованием ГИС «Меркурий», теоретически позволяющей отследить происхождение продукции, но на практике толку от этих нововведений пока немного.

Новые вызовы для рыбоводов

Сложная экономическая ситуация заставляет задуматься о рыночных перспективах самой товарной категории живой рыбы. Одна из главных тенденций – возиться, разделывая целую рыбину, неважно, карп это, минтай или лосось, современные горожане хотят все меньше. «Народ привык к готовым полуфабрикатам и не горит желанием заниматься первичной обработкой, чисткой, потрошением. Людям проще взять замороженный кусочек рыбы, пусть даже потом при разморозке разочароваться, потому что это быстро и удобно», – признает Святослав Просинюк.

«Живая рыба есть и будет. Это часть традиций питания, – уверен Андрей Семенов. – Но возможно объемы сбыта будут падать и дальше. Вопрос стоит о том, чтобы сохранить то, что есть».

В борьбе за потребителя рыбоводы вынуждены осваивать новые для себя каналы продвижения и распространения продукции, в том числе в интернете, подстраиваться под запросы рынка, пересматривать ассортимент. «Если раньше брали живую рыбу, а охлажденку народ побаивался покупать, то сейчас немножко в другую сторону меняется – не хотят ее чистить, разделывать, – согласна Екатерина Черемисова. – Мы поэтому частично перешли на переработку, пока только пробуем, но спрос в этом направлении растет. Разделанную и потрошенную рыбу берут охотнее. Кто-то, к примеру, фарш покупает, кто-то суповые наборы подешевле, кто-то тушку толстолобика на котлеты, чтобы не было лишних отходов».

Запускать собственную переработку – рискованный шаг. Например, Бисеровский рыбокомбинат в последние годы из-за проблем со сбытом был вынужден в несколько раз сократить объемы производства коптильного цеха. Но все больше хозяйств склоняются к необходимости хотя бы частичной диверсификации бизнеса.

«Должна быть какая-то подготовка рыбы, но надо понять, какое направление это должно быть, – размышляет Святослав Просинюк. – Может, глубокая переработка, а может, консервы делать с рыбой, хороших-то консервов почти не найти».

«Мы приняли решение развивать переработку – это разделка и готовая продукция, – делится планами Екатерина Черемисова. – Начнем с копченой, жареной рыбы, может быть, придем потом к каким-то котлетам-полуфабрикатам, но это пока только в планах. Ориентируемся на спрос. Вот на разделку он есть и на копченую продукцию, люди заказывают, им очень нравится».

Несмотря на объективные трудности, осложняющие работу предприятий и сдерживающие рост объемов производства, в Московской области очень хорошие перспективы для развития товарного рыбоводства, считают в Росрыбхозе. Особенно если покупательная способность населения, а вслед за ней и спрос, начнут восстанавливаться.

«Пока что люди, которые пришли в рыбоводный бизнес, в нем не разочаровались и сохраняют желание двигаться в этом направлении. Отдельные предприниматели в Московской области замахиваются на очень большие объемы производства, к примеру, форели или африканского сома. Но даже если эти планы окажутся слишком смелыми, определенный рост будет, может быть, не на пять тысяч тонн, но на тысячу-полторы, точно, – настаивает Василий Глущенко. – Рыбхозы изначально строились для поставки живой рыбы в Москву, это была их основная задача. Если будут увеличиваться объемы производства других видов продукции из этой рыбы – это тоже хорошо, но и живая всегда будет востребована».

Анна ЛИМ, Fishnews

Август 2018 г.