Море кормит, море хоронит

Общественность Петропавловска — единственного приокеанского города страны — давно заговорила о том, что в нём пора открыть памятник погибшим. История вопроса, как представляется автору, на сегодняшний день насчитывает уже 45 лет. Первым всенародно озвученным предложением возвести в Петропавловске памятник в честь моряков-рыбаков Тралфлота стало письмо капитана дальнего плавания В. Полуэктова, опубликованное 2 сентября 1964 г. в газете «Камчатская правда». Почему именно Тралфлота? Да потому что в то время это предприятие (полное название — Управление тралового и рефрижераторного флота) являлось самым крупным на полуострове рыбацким судовладельцем.

В 1964 г. УТРФ владел 135 судами, в том числе пятью плавбазами, семью БМРТ, 54 средними траулерами, 16 сухогрузами, пятью танкерами. В него входили моррыбпорт, судоремонтные предприятия, рыбозавод «Океанский». Рыбаки УТРФ в 1964 г. добыли 1 862 тыс. центнеров рыбы. В 1965 г. они намеревались выловить и переработать уже 2 200 тыс. центнеров. Так что когда в 1960-х гг. речь заходила о моряках-рыбаках, то само собой подразумевалось, что о тралфлотовцах.

Первым идею В. Полуэктова спустя полтора месяца, в ноябре 1964 г., поддержал житель города Э. Майбуров. Он представил и своё видение памятника, в состав которого предложил включить рыбацкий музей. «Экспонаты для музея могут собрать наши рыбаки. Что касается средств на постройку, то, конечно, мы, жители города, должны собрать их сами». К письму прилагался эскиз сооружения в виде ступенчатого двухэтажного здания, увенчанного высоким постаментом в форме маячной башни. На ней в чаше, напоминавшей одновременно и раскрытый цветок розы, и бушующее море, и пламя вечного огня, размещался макет среднего траулера. Понятно, что о строительстве православной часовни в те годы речи не шло, но тем интереснее, что проект современной часовни-памятника имеет общие черты с названным предложением: их объединяют и трехъярусная компоновка, и наличие музея. Лишь вместо маячной башни — звонница.

Но, как нам известно, долгое время никаких практических действий по увековечению памяти погибших не предпринималось. Первый шаг был сделан только спустя три десятилетия. В январе 1995 г. Петропавловский горсовет принял принципиальное решение о необходимости постройки памятника. Был объявлен банковский счёт, на который желающие могли направлять средства. И они пошли.

Одним из первых отозвался ветеран камчатской рыбной промышленности, живший в Москве пенсионер, бывший начальник Тралфлота Пётр Илларионович Анода. Вот что он писал в газету «Рыбак Камчатки» 5 марта 1995 г.: «Я перевёл… пятьсот рублей. Думаю, что не только ветераны-рыбаки, но и ныне работающие на флотах не останутся безучастными к этому святому делу… Не могу не сказать здесь о моряках и рыбаках, которые ушли из жизни в разное время, оставив о себе неизгладимую память. Они достойны, чтобы их именами были названы корабли. Кто из нынешних ветеранов не помнит неутомимого механика А.Е. Мамонтова, с которым связано становление рыбацкого судоремонта, или Д.Р. Винтовкина, проработавшего тридцать лет старшим механиком на пароходе “Анатолий Серов”, капитана А.И. Беляева, награждённого орденом Ленина, капитана-Героя К.А. Числова и многих других? Не в пример Камчатке, в Приморье десятки судов носят имена капитанов, механиков, радистов, тралмастеров. Похоже, что там лучше понимают истинный смысл увековечивания имён достойных людей…».

В течение 1990-х гг. прошло несколько конкурсов, целью которых было определить лучший проект памятника. Но ни один из них не дал результатов: или не находились победители, или они были, но инициаторы конкурса теряли к этому делу интерес, а за этим исчезало и финансирование. Итоги очередного конкурса, объявленного постановлением градоначальника от 25 января 2000 г., намеревались подвести 15 февраля 2000 г. Это делалось в рамках подготовки к празднованию 260-летия со дня основания Петропавловска. Однако не было представлено ни одного проекта.

Общественность выражала сомнения по поводу правильности выбора места для будущего памятника. Некогда им назывался мыс Сигнальный, затем — Озерновская коса. На ней, как известно, располагается городской пляж. Вид расслабленной публики, пришедшей сюда пообщаться, позагорать, вкусить шашлычка и выпить пивка плохо бы сочетался с сооружением в честь погибших в море. Поэтому предлагались другие места, к примеру, в районе улицы Красноармейская, одной из старейших в Петропавловске. Но наиболее удачным была признана Сопка радиосвязи, что выше бывшего Петропавловского судоремонтно-механического завода. 5 ноября 1999 г. здесь и решили разместить будущий памятник.

Его фундамент заложили в 2000 г. Спустя время в области сменился губернатор. Новое областное руководство разделило рыбаков на «своих» и прочих. В рыбацких рядах возник раскол. Началась борьба за лимиты, встал вопрос о существовании некоторых предприятий. Всё это привело к тому, что сооружение памятника надолго остановилось, несмотря на то, что 29 января 2002 г. Ассоциация рыбопромышленников Камчатки создала общественный фонд по его строительству и содержанию. Решение о продолжении работ в 2007 г. принял Совет старейшин камчатского Морского собрания. Но теперь решили возводить не памятник, а часовню.

Ещё в 1990-х гг. выяснилось, что на сопке находится остов часовни во имя Благоверного Князя Невского и Святых мучениц Веры, Надежды, Любови. Её на могиле павших в 1854 г. защитников Петропавловска на свои средства в 1885 г. построил купец первой гильдии А.Ф. Филиппеус. В начале ХХ в. часовню перенесли на городскую соборную площадь, а позже, в те времена, когда церковь в нашей стране не жаловали, – на сопку, где приспособили под радиостанцию. Теперь это одно из самых старых в Петропавловске зданий вновь обретало своё первоначальное предназначение: здесь организовывался мужской монастырь в честь великомученика Пантелеимона.

Ожидаемым стало то, что новую часовню-памятник намеревались назвать в честь Веры, Надежды, Любови и матери их Софьи. Завершить её строительство собирались к лету 2009 г., но этого не случилось. Теперь датой окончания работ называется осень 2010 г. Надеемся, что уж теперь ничто не помешает их успешному окончанию.

Пока же единственным местом, где родные, близкие и просто знакомые могли помянуть погибших в море моряков, оставалась памятная стела напротив здания Тралфлота. Здесь со второй половины 1990-х гг. расположены четыре траурных доски со списками исчезнувших экипажей буксира «Кит» (1938 г.), парового траулера «Восток» (1952 г.), средних рыболовных траулеров «Ключевской» (1961 г.) и «Карага» (1966 г.). Позже к ним добавилась пятая — в память моряков МРС № 038 (1998 г.). Постепенно сложилась новая городская традиция: теперь в День рыбака, а также в начале нового учебного года курсанты-мореходы КамГТУ и рыбацкая общественность отдают дань уважения памяти покойных, возлагая к стеле и опуская на воды Авачинской губы венки.

Но, как говорится, в семье не без урода. Это, казалось бы, святое место, неоднократно подвергалось варварскому надругательству. Один из первых таких случаев пришёлся на 8 августа 2000 г. Некий бывший матрос-обработчик, по странному совпадению носивший фамилию одного из руководителей АКО, казнённого в 1937 г., в пьяном виде поджёг лежавшие у стелы венки. Так он «отомстил» Тралфлоту, из которого был изгнан за длительный прогул. Работники флота удивлялись: «Если обиделся на предприятие, руководство, то мог бы, например, камень в окно бросить, но в чем же стела виновата?».

Эта дурная «традиция» продолжается и сегодня. Если присмотреться к одной из досок, то можно заметить выцарапанную на ней надпись «Супер» и, похоже, номер некоей студенческой группы. В чьей-то необременённой интеллектом голове возникла идея «увековечиться» именно таким способом. Видимо, другого места для этого не нашлось…

В ходе изучения истории камчатской рыбной промышленности и морского флота автор неоднократно находил документы, тем или иным образом имевшие отношение к различным происшествиям, результатом которых стала смерть людей. Это — материалы расследований кораблекрушений, аварийных происшествий с судами, несчастных случаев с летальными исходами, приказы руководства предприятий, уголовные дела и прочее. Так постепенно стала складываться основа печальной хронологии, приведённой ниже.

Хронология трагических случаев охватывает 1933-2009 гг. Бумаги за более ранние годы, которые удалось разыскать, не содержат необходимой информации. Источниками сведений послужили материалы госархива края. В первую очередь это фонды производственных объединений — АКО, Камчатского государственного рыбопромышленного треста, Главкамчатрыбпрома, Камчатского управления рыбной промышленности; отдельных предприятий — Управления тралового и рефрижераторного флота, Камчатского морского пароходства, Камчатрыбфлота, некоторых рыбокомбинатов, заводов, рыболовецких колхозов; надзорных инстанций — Дальгосрыбфлотинспекции, транспортной прокуратуры.

Использовались и материалы из периодической печати: газет «Камчатская правда», «За высокие уловы», «Рыбак Камчатки». Отдельные сведения предоставили заинтересованные частные лица.

Разные периоды описаны с различной полнотой. Мало данных по 30-м гг. — большая часть документов этого времени не сохранилась. Это же характерно и для первой половины 1940-х гг. Достаточно подробно освещены 50-60-е гг. Значительные пробелы приходятся на вторую половину 70-х — первую половину 90-х гг., и вовсе не от недостатка бумаг, а из-за того, что детально «прочесать» тысячи текущих дел множества предприятий пока не удалось. Обзорные же материалы нужных данных не содержат. Мало известно о военных моряках по вполне понятной причине: гражданским исследователям сложно добраться до воинских архивов.

Так что список жертв морской стихии, ныне насчитывающий 1 099 фамилий, далеко не завершён. Думаю, что действительное число погибших, как минимум, вдвое больше. Наша задача — вырвать их имена из забвения. Помочь в её решении может любой неравнодушный человек, располагающий соответствующими сведениями.

Сергей ГАВРИЛОВ