«Через четыре года здесь будет аквасад!»

3 марта 2011 г. в Северо-Восточном территориальном управлении ФАР вскрыли конверты с заявками на рыбопромысловые участки по рыборазводу. Среди пяти выставленных на конкурс четыре обрели законных хозяев. Из них три собираются разводить лососей на реках Жировая, Лиственичная и ручье Песчаный, четвертый – единственный на Северо-Востоке России, выбрал морской «огород» в районе бухты Турпанка. Пятый – бухта Вилючинская, площадью в 2000 га – остался пока не востребованным.

Все конкурсанты ранее осваивали эти участки на договорных началах, а главным оценочным критерием конкурса комиссия (председатель И.Я. Капелюх) определила выращивание гидробионтов с учетом бережного отношения к окружающим геосистемам. Денежный взнос был небольшим, в основном на конкурс были выставлены интеллект и промышленная целесообразность, а не деньги, что выгодно отличило его от тех, которые проходили 2–3 года назад.
Я сам был конкурсантом – подавал заявку на мореучасток № 226 «Бухта Турпанка – мыс Казак» и получил ее. Сейчас буду начинать подготовительные работы для разведения краба камчатского, напрочь «выдушенного» в этих местах еще в
50-х годах прошлого века (впрочем, этот факт никого не впечатлил, и данного гидробионта продолжают лишать жизни во всей прикамчатской акватории) не прерывая при этом уже запущенной программы разведения мидии тихоокеанской. Она свернута не будет.

О крабе буду говорить позже. Сейчас же – несколько слов об удивительном моллюске – мидии. Ее питательная ценность – около 10% белка, обилие витаминов, минеральных солей, микроэлементов (особенно меди, столь необходимой для кроветворения) – неполный перечень ее достоинств. Мидии неприхотливы, образуют огромные поселения: иногда на квадратном метре дна живут до 10 тысяч экземпляров, буквально друг на друге.

Наконец, они вкусны. Их потребляют сырыми, вареными, жареными, солеными, маринованными, сушеными.

У них скученный образ жизни. В младенческом возрасте с мириадами себе подобных мидия плавает в верхних слоях воды. Повзрослев и обзаведясь раковиной, она опускается на дно или прилипает к сваям, нитям, веревкам, скалам, плавающим предметам. С помощью ноги она выискивает себе место поудобнее и цепляется к твердой поверхности роговыми нитями, которые вырабатывают упрятанные в основании ноги особые биссусные железы. На этом странствия мидии заканчиваются навсегда.

Они бывают разными по форме, размерам, длительности жизни; черноморские, например, живут 5–6 лет, северные – 6–12, наши тихоокеанские – до 30-ти.

Программа по разведению мидий в Авачинской бухте была разработана и написана мной в 2002 году. Несколько лет пришлось потратить на выбор участка, так как этот моллюск употребляет в пищу все, что находит, плавает и ползает вокруг него, в том числе и всякие ядовитые продукты, очень опасные для человека. И если употребить в пищу мидию, питающуюся чем-либо ядовитым, то отравление может быть очень сильным, в том числе и смертельным.

Такой чистый участок, промываемый пресной водой, оказался в бухте Турпанка на западной стороне Авачинской бухты. Однако мидий в нем не было. Они были в бухте Бабия, и мне для посева их спор в бухте Турпанка пришлось выставить эдакий споросборник в виде 100-метрового троса с прикрепленными к нему скрученными мотками дели на дне бухты Бабия. Месяц простоял он там, а потом я его перетащил в бухту Турпанка и утопил на дне. Это было летом 2003 года. В 2004 году мне уже выделили там участок для выращивания.

Делают это на специальных коллекторах. Я их делал из ста метров троса, на который через метр-полтора навешивал жгуты дели. Тросы якорились с обоих концов и плавали на наплавах, а жгуты просто на них висели. Таким образом я выставил коллекторы на одном гектаре из выделенных мне трех.

Конечно, теория – теорией, однако не было никакой гарантии, что на моем споросборнике хоть сколько-то поселилось будущих мидий, и что они будут размножаться на моем участке. Да еще, ко всему, весной 2005 года оказалось, что около 30% моих коллекторов были или сорваны льдом, или вытащены и уничтожены браконьерами, которых в этом месте пруд-пруди. Да еще и один инспектор рыбвода, не зная, что у меня все законно, снял несколько коллекторов и оформил все, как браконьерство. В общем, в том году мне пришлось доказывать в рыбводе, что я не верблюд, восстанавливать потерянные коллекторы, да еще и отбиваться по ночам от браконьеров, которые, не зная, что у меня за производство, все равно снимали тросы, обрезали дель и наплава. Однако я восстановил утерянное за зиму и заставил новыми коллекторами еще один гектар моря. Надеясь в дальнейшем все же разработать участок до промышленных объемов, я начал на берегу строительство дома под служебные помещения и для проживания.

Имея горький опыт зимы 2005 года, я уже не выставлял коллекторы на поверхности воды, а топил их на пару метров, чтобы их не было видно и чтобы зимой не сорвало льдом.

Однако в 2006 году случилась другая беда: штормом сорвало почти все мои коллекторы, и они оказались на прибрежных скалах. Кроме того, металлические тросы за два года нахождения в воде сгнили, и пришлось все переделывать по-новому уже из синтетических тросов. В 2007 году пришлось тоже менять их на коллекторах.

Первая радость от того, что все мои мучения не оказались тщетными и что мидия все-таки выращивается в соответствии с используемыми мной рекомендациями, случилась осенью 2008 года, когда со всего моего «огорода» я собрал 10 килограммов некондиционных, меленьких, ракушек. Счастью не было предела. Я угостил всех, кто помогал в моем хлопотном деле, носил в краевую администрацию, рыбвод и КамчатНИРО. Казалось, что ничего вкуснее в своей жизни я не ел. То есть, впервые за много лет тяжелого труда и хлопот я получил хоть какой-то результат и надежду на будущее.

В 2009 году с участка я собрал уже 180 килограммов вполне кондиционной мидии, большой и очень вкусной. Казалось бы, разводи дальше и радуйся. Однако все оказалось не так просто: закончился договор на аренду участка, и мне его не продлили. Таким образом, все планы рухнули в одночасье. Конечно, теплилась в душе маленькая надежда на то, что, может быть, еще вернут мне мой огород, поэтому в 2010 году я строил на берегу свой дом и ходил по инстанциям со своим проектом.

Сейчас мне даже трудно представить, как я смог только на голом энтузиазме обустроить три гектара морской нивы. У меня не было даже хоть какого-нибудь плавсредства (двухвесельная резиновая лодка не в счет), чтобы таскать с берега в море коллекторы, все приходилось просить. Работали со мной мои бывшие ученики на голом энтузиазме, и это при том, что приходилось противостоять откровенным бандитам, которые в том месте долгие годы занимались браконьерством.
Сейчас я буду восстанавливать морской огород уже не на пустом месте. Дом, конечно, еще не готов для круглогодичного проживания, но летом там вполне можно находиться круглосуточно, чтобы следить за участком, охранять от лихих людей. Кроме того, у меня появился серьезный спонсор, и еще есть надежда на получение инновационного гранта в 500 000 рублей, которого вполне бы хватило на обустройство участка.

Теперь о крабе. Сегодня расчеты инженеров-специалистов говорят, что в бухте Вилючинская можно выращивать более 100 тыс. особей камчатского краба ежегодно. В «своей» бухте я вижу организацию бикультурного хозяйства – одновременное доращивание пререкрутов и некондиционных самцов краба камчатского в бассейновых комплексах мобильной плавбазы и в садках.

Инженерами-рыбоводами рассчитаны наиболее рентабельные размеры и объемы плантаций марикультуры для фермерских хозяйств. Оптимальной оказалась площадь в 10 га. На ней можно выращивать до 1 000 т краба. Первый же мореучасток на Камчатке пока составляет 3 га. Однако и на нем прогнозные запасы будут составлять с 1 гектара искусственных сооружений 750 тыс. экз. молоди крабов. Разумеется, это в идеале. А что покажет практика? Как говорится, поживем – увидим.

Владимир ШЕВЦОВ, пока единственный на Камчатке морской фермер