- Действительно, за эти два года сделано столько, сколько не делалось для отрасли за все предыдущее десятилетие. Начиная с судьбоносного заседания Президиума Госсовета в Астрахани, после которого были получены конкретные поручения Президента РФ. Затем Концепция развития до 2020 года, Федеральная целевая программа, 333-й и 250-й законы, 28 постановлений правительства, сотни приказов. Закреплены квоты на 10 лет, проведены конкурсы на закрепление участков, созданы терорганы. Отлаживается механизм оперативного оформления судов, уловы пошли на берег, – одним словом, проделана колоссальная организационная работа, принята масса управленческих решений. Теперь рыбакам стало легче? Бизнес пошел в гору? Какова отдача?
- Прежде всего, хочу сказать, что сделано действительно многое после заседания Президиума Госсовета в Астрахани. Одним из важнейших был шаг по 10-летнему наделению ресурсами рыбопромышленников. Существует и целый ряд других положительных элементов, они по достоинству оценены и рыбаками, и общественностью. Но, к сожалению, как всегда не обошлось в законотворческой деятельности без ложки дегтя. И не одной.
Посмотрим, что получилось: Президент дает 25 четких поручений в астраханском итоговом документе. Что мы имеем на практике? Ряд положений вообще не выполняются!
Например, указание о передаче полномочий субъектам приморских регионов всей прибрежки, включая наделение пользователей квотами. Законодатели принимают совершенно другую формулировку, в результате все эти функции переданы в федеральный орган.
Или возьмем положение о том, чтобы рассмотреть возможность проведения аукционов в приморских регионах (отметим ключевые понятия – «возможность», «аукционов» и «в приморских регионах»). Какие документы готовятся сейчас? Всю рыбу, выловленную российскими рыбаками, нужно выставлять на биржи, не привлекая к этому регионы и не рассматривая среди рыболовного сообщества – реально ли это все? Да и каковы экономические последствия для рыбаков, для регионов, для государства? Они не просчитаны.
Приведу еще один пример: в поправках к закону о рыболовстве принято положение, в соответствии с которым контрольный улов научно-исследовательских судов должен уничтожаться. Но где здесь здравый смысл? Во всем мире не найдется аналогичного примера, по всем международным нормам вылов научных судов должен полностью использоваться в пищевых или иных целях. Неужели никто не мог объяснить этого законодателям или, если законодатели такую норму приняли, – Президенту, когда он подписывал документ, что мы принимаем абсурд, что мы не идем в ногу даже с мировым сообществом!
В результате с начала 2009 года наука не может полноценно работать, что только на мойвенной путине в Баренцевом море принесло потери в размере около 40 тыс. тонн. Или еще один ляп – запрет на ввоз сетематериалов. Предполагалось, что эта норма остановит поток в Россию дешевых браконьерских речных, озерных сетей, а на практике запрет коснулся и морского рыболовства. Как результат – под таможенным арестом в разных портах стоят необходимые для промышленников сетематериалы. Такого результата добивались законодатели? Как вы думаете, рыбакам стало легче от этого? Легче не стало.
Но, если не выполняются указания Президента, то чьи же тогда? Я лично присутствовал на некоторых совещаниях с участием Владимира Путина во времена его президентства, слышал все указания, но даже в мыслях не возникало подобной интерпретации.
Как обстоят дела у бизнеса? Однозначно, он почувствовал прилив энергии в связи с тем, что на 10 лет закреплены ресурсы. Но одновременно он столкнулся с путами, которые накладывает законодательство и особенно подзаконные акты.
В качестве примера приведу 486 постановление, принятое в развитие законодательства о поставке всей рыбы на берег. Если бы это относилось лишь к 200-мильной зоне России – все понятно. Но для основных рыбных регионов, в частности для Северного бассейна, очень обременительно возить уловы из-за пределов экономзоны России, из района Шпицбергена. Переход только оттуда до порта Мурманск – 3 суток, прибавьте к этому обратную дорогу. А на Дальнем Востоке переходы из того же Берингова моря составляют по 5-6 суток. Мы подсчитали, что если эта норма будет применена на практике в нынешнем году, потери только мурманских рыбаков составят, ни много ни мало, – 1 млрд. рублей в год.
Так какова же отдача от принимаемых законов? Проанализировав имеющуюся базу, мы пришли к выводу – если бы у нас законодательное нормотворчество уменьшилось раза в 4, если бы у нас подзаконных актов было меньше раз в 10, мы бы ловили значительно больше. И об этом свидетельствует статистика. Для примера возьмем хотя бы общий вылов по России: падение этого показателя с 2000 по 2009 гг. вполне можно охарактеризовать чрезмерной, непродуманной законотворческой деятельностью и административными путами на всех уровнях.
Так что говорить о том, что это все принимаемое законодательное нормотворчество привело к резкому подъему отрасли, нет смысла. Расти современным рыбохозяйственным предприятиям приходится скорее не благодаря, а вопреки. К тому же слаба обратная связь федеральных органов с представителями бизнеса, а зачастую и приморских субъектов.
А ведь сообща мы многое можем сделать. Напомню, что в 2008 году, когда Президент России принял свой первый Указ о структуре правительственных органов, в соответствии с которым Росрыболовство должно было подчиняться Минсельхозу, именно рыбацкая общественность во главе с ВАРПЭ и руководством отрасли отстояли самостоятельность Федерального агентства и подчиненность его непосредственно Правительству России. Президент России на основе этого сделал беспрецедентный в российской современной истории шаг – внес изменения в свой первый президентский указ. Вот он – конкретный результат совместной, слаженной работы федерального органа – Росрыболовства и бизнес-сообщества во главе с ВАРПЭ.
- Вячеслав Константинович, не кажется ли Вам, что рыбаки все время оказываются между двух огней? С одной стороны, им все время напоминают, что рыба – федеральный ресурс, им государство дало длинные квоты, выделило льготные кредиты, и теперь они обязаны накормить население доступной по цене продукцией. С другой стороны, руководители предприятий несут обязательство перед своими коллективами, должны обеспечивать достойную зарплату и условия труда, не только держать на плаву свои предприятия, но и инвестировать, иначе вся матчасть устареет и придет в негодность. А с государством они рассчитываются налогами, пошлинами и сборами – немалыми, кстати. Как в сегодняшних условиях гармонизировать государственные интересы и интересы частного капитала?
- Конечно, для любого предприятия первоочередными задачами является обеспечить рабочие места, условия и достойную зарплату для своего персонала и, наконец, выплатить все налоги. А что касается наполнения рыбой внутреннего рынка – пожалуйста, берите у нас нашу продукцию. Но это не должно идти в минус нашей производственной деятельности. И гармонизация этих целей – предполагает, прежде всего, что государство создаст такие условия, при которых промышленнику выгоднее продавать на внутреннем рынке, а не стремиться на внешний.
А что получается у нас: введена плата за ресурсы, не применяемая ни в одной стране мира с рыночной экономикой, наконец, требование доставки всей продукции на берег со всеми вытекающими затратами. Но ведь все эти расходы войдут в себестоимость продукции.
Верными действиями для государства в этой ситуации было бы применение стимулирующих экономических механизмов для производителей, чтобы им было выгоднее продавать свою продукцию на внутренние рынки. Например, снижение земельных налогов для береговых предприятий, налогов на недвижимость, на добавленную стоимость и т.д. В конце концов, необходимо способствовать росту потребления рыбы населением России, увеличивать потребительский спрос. Для этого есть множество различных механизмов. Но задействоваться они должны не рыбопромышленниками, а государством, местными властями, федеральными органами.
- Почему, на Ваш взгляд, в отрасли так много убыточных предприятий? Кстати сказать, еще одно завоевание команды Андрея Крайнего – перевод части предприятий на уплату ЕСХН – насколько сможет поднять рентабельность отрасли? Эта норма действует не один год, теперь увеличен количественный ценз по работникам, но переход на ЕСХН пока не стал панацеей. Что, по-вашему, нужно еще предпринять, чтобы повысить рентабельность и что из этого в силах Росрыболовства?
- Конечно, способствовать повышению рентабельности предприятий будет максимальное снижение числа контролирующих организаций вплоть до одного органа. Как он будет называться – Россельхознадзор или Федеральное агентство по рыболовству – не столь важно, главное, что этот орган будет заниматься этим единолично.
И все же сегодня Росрыболовство приняло на себя уже достаточно большое число функций, от него зависит действительно многое, но не все. Похоже, государство до сих пор не определилось, какой же орган у нас в стране должен взять руководство такой серьезной и масштабной отраслью.
Отмечу, что исторически отраслевой принцип управления оправдал себя на практике. И многие уверены, что надо вернуться именно к принципу министерского управления рыбной промышленностью. Ведь в этом органе будет сконцентрировано все, что касается рыбы: и законотворческая деятельность и исполнительская, организаторская работа, и все прочие функции, бывшие в прошлом у министерства и которые отвечают на сегодняшний день требованиям рыночной экономики.
Немаловажно и то, что правильная организация управления позволит ускорить время и повысить качество принимаемого законодательства. Ведь в нашей отрасли особенно остро ощущается необходимость оперативного реагирования руководства на внесение требуемых изменений, дополнений в подзаконные акты – рыба-то не будет ждать.
Еще одна задача, которую Росрыболовство должно решать самостоятельно, не привлекая высокие федеральные органы, – это организация на промысле оперативной промразведки и морских штабов, которые бы вели всю организационную работу и контролировали весь промысел. Здесь пока не сделано ничего, несмотря на огромное количество предложений, поступающих с мест.
Но суть проблемы заключается в важности выстраивания вертикальной структуры управления от федеральных органов – на места, в приморские регионы. Это очень важная задача, способная повысить эффективность работы всей отрасли. Тем более, что у нас вся рыбная отрасль расположена по так называемому отдаленному периметру России: Дальний Восток: Камчатка, Чукотка, Магадан, Приморский край, Хабаровск, а так же Мурманск и Архангельск…
Так давайте сделаем следующий шаг – пусть территориальные органы будут продолжением Росрыболовства (которыми они сегодня и являются), но для оперативного решения всех дел на местах руководитель такого ведомства одновременно должен являться заместителем руководителя Росрыболовства. И пусть он обладает полномочиями на месте решать все оперативные вопросы, а не летать за каждым пустяком в Москву, обивать пороги и уезжать ни с чем.
Новость это какая-то? Нет, я напомню, в каком тяжелом положении оказалась отрасль в послевоенный период. Но Сталин (пускай сегодня у нас и не любят ссылаться на этот авторитет) принимает очень верное решение о создании сразу двух министерств – Министерства рыбной промышленности Дальнего Востока и Министерство рыбной промышленности Европейской части. И только после того, как рыбная промышленность снова встала на ноги, управление вернули под одну крышу.
- Но нет ли опасности, что подобная мера с территориальными управлениями рассредоточит функции управления центрального органа? Не станет ли эта «голова на месте» принимать какие-то свои, оторванные от общей политики отрасли решения? Ведь здесь все упирается еще и в опытность самого руководителя, а сейчас эта проблема достаточно большая.
- Думаю, что здесь ничего не будет потеряно. Все-таки руководитель у регионов есть, и все-таки на местах у нас есть кадры. В регионах нужны практики для решения практических задач.
Соглашусь, что кадровый голод сегодня действительно существует, но не такой, чтобы мы не смогли найти достойных 2-3 человек, которые могли бы со знанием дела вести это производство. Если же у руководителя существуют трудности в этом деле, мы готовы помочь, подсказать ему, предложить по-настоящему опытных, ответственных и надежных специалистов на местах.
Возвращаясь к задачам – не менее важен на сегодняшний день вопрос оперативного и перспективного обеспечения флота сырьевой базой. Оперативный поиск традиционно существовал в отрасли, но затем был ликвидирован, и сейчас флот теряет сотни тысяч тонн рыбы из-за того, что самостоятельно ищет эти промысловые скопления. О перспективном приращении сырьевой базы и говорить не приходится. Хотя прежде мы давали ежегодно прирост сырьевой базы в 500 тыс. – 1 млн. тонн в год. Это как геологоразведка – если вы не ведете приращение сырьевых ресурсов, у вас не будет расти и производство.
Так что Росрыболовство сегодня может решить многое, но для этого оно должно стать полноценным государственным органом, а руководитель должен быть членом российского правительства. Тогда и возможности для поддержки и развития отрасли будут соответствовать имеющимся требованиям.
- Вячеслав Константинович, давайте вернемся к теме гармонизации государственных интересов и интересов частного капитала. Почему даже после того, как рыбаки по сути выкупили из федеральной собственности свой улов, их непременно принуждают либо сдавать рыбу на береговые предприятия или пытаются загнать на биржи? А тем, кто не желает работать по принятым правилам, Андрей Крайний как-то в своем интервью предложил сменить сферу деятельности и идти работать на лесоповал.
- Хороший вопрос. Я уже неоднократно высказывал свою точку зрения по поводу доставки рыбы на берег и созданию бирж, обращая внимание на то, что все нужно делать в разумных пределах и исходя из того, какая ставится цель. Ведь изначально поворот рыбы на берег преследовал две цели: главная – провести контроль соответствия уловов выделенным квотам. Хотя это можно делать и непосредственно на промысле. И вторая цель – дескать, пусть судно зайдет в порт, глядишь, часть улова все-таки останется на берегу.
Но у нас, похоже, забывают о том, что в рыночной экономике рыба действительно является федеральным ресурсом, пока она находится в воде. Как только она попадает на палубу, собственником этой рыбы и рыбопродукции является тот, кто ее вылавливает и обрабатывает (конечно, законными методами). Тогда как можно обязать его продавать свою собственность в каком-то указанном месте, как сейчас предлагается на биржи или, допустим, на аукционе. Это противоречит всем внутренним отраслевым законам, закону о свободе конкуренции и, в конце концов, международным нормам. Рулить хотят по-социалистически, а прибыль собирать – по капиталистическим меркам. Так не бывает. Рынок есть рынок.
Вернусь к вопросу об исполнении президентских поручений – там оно носило рекомендательный характер: «рассмотреть возможность проведения рыбных аукционов на территориях прибрежных субъектов Российской Федерации». Но на эти аукционы рыбопромышленник идет только по собственному желанию, его никто не вправе обязать.
Поэтому я считаю, что все подобные заявления руководства отрасли о необходимости загнать всех рыбаков на биржи, «и тогда у нас все будет хорошо» – это просто непродуманные шаги, PR с отрицательным знаком, который только возбуждает рыбопромышленников и не вносит ничего конструктивного.
Что касается «лесоповала» – простим Андрею Анатольевичу такие громкие фразы, поскольку помимо того, что он все-таки рыбник, он еще и хлесткий журналист. Но если все же рассматривать это направление, я бы сказал, что на лесоповале должны уже быть те, кто разрабатывает законы и подзаконные акты, затрудняющие работу промышленников, тормозящие развитие производства, содержащие скрытую коррупционную подоплеку.
- А в целом, по каким критериям сегодня, когда увеличивается влияние государства на экономику, можно оценить: эффективный ты менеджер или нет?
- Хотя я это слово не очень люблю, работа менеджера (организатора, управленца) оценивается по ряду критериев, которые действительны во всем мире с рыночной экономикой. Это прежде всего рабочие места, уровень средней заработной платы в коллективе предприятия, которым он руководить, а также законопослушность и уплата всех налогов.
Для примера возьму Северный бассейн – есть фирмы, которые обеспечивают занятость достаточно большого количества работников до 160-300-400 и даже тысячи человек и выплачивают при этом среднюю зарплату около 30 тыс. рублей в месяц, не забывая про налоги и развитие производства на современном уровне. Вот это и есть главная оценка эффективности менеджера.
- То есть прежде всего по таким параметрам и стоит посоветовать государству оценивать руководителей, а не по тому, согласны они с курсом властей или нет?
- Совершенно верно. Более того, так же стоит оценивать и работу самого Федерального агентства – сколько выловлено, сколько произведено продукции, какова рентабельность в целом по отрасли и качество выдаваемой продукции, каково среднедушевое потребление рыбы в стране. Что касается нормативной базы – то здесь нужно судить о достижениях по качеству, а не количеству. Сегодня качество этой «законотворческой продукции» оценил бы на 3 с плюсом, потому что те пробелы и минусы, которые есть в законодательстве, сводят на «нет» все положительные факты.
- Видимо, не надеясь на то, что бизнес справится с основной задачей – заполнить внутренний рынок продукцией по доступной цене – Росрыболовство в лице Нацрыбресурса планирует строить холодильники, рефсекции, выйти на рыбалку не только в открытые воды, но и в наши моря – иначе не говорили бы о квотах в 250 тыс. тонн. Неужели в центральных районах России дефицит рыбы так велик, что требует таких неординарных решений? Может быть, тогда для начала стоит использовать научные квоты на прокорм страны, а не уничтожать те же тысячи тонн? Определить процент использования в лабораториях, а остальное привезти в порты. Как Вы думаете, это реально?
- Думаю, что стремление выйти за пределы 200-мильной зоны, в открытую часть Мирового океана надо только приветствовать. Но делать это необходимо уже на базе рыночной экономики, а не на основе каких-то административных решений. Если государство решило прирастить сырьевую базу для нашей рыбной промышленности через свои государственные механизмы – пожалуйста, мы – рыбопромышленники будем только приветствовать шаг по созданию государственной корпорации, которая будет вести промразведку в отдаленных районах Мирового океана или даже в пределах 200-мильной зоны. Но выделять для этого специальную квоту в экономической зоне – это полнейший абсурд!
Что же касается организации, постройки новых холодильников или каких-то магазинов и т.д., то я хочу сказать, что холодильных мощностей в целом по стране хватает и для рыбной, и для мясной продукции. Не хватает их на Камчатке, вдоль западного или восточного побережья, когда идет ход лососей. Но это уже задача не столько Росрыболовства и тем более не Нацрыбресурсов, сколько местных властей приморских регионов и бизнес-сообщества. И здесь бы, конечно, Федеральное агентство могло бы оказать определенную помощь и поддержку.
А научных квот на прокорм страны, конечно, недостаточно, они как были, так и должны остаться у науки. Повторюсь только, что необходимо снять то препятствие, которое создано законодателями об уничтожении этих уловов.
А задача Федерального агентства – не строить иллюзии в отношении холодильников и дешевой рыбы, а оказывать содействие для роста производства непосредственно тех фирм и предприятий, которые уже работают и работают эффективно.
- Когда подводят итоги, то обычно последний вопрос касается планов на предстоящий период. Не будем ломать стереотип. Каких решений Росрыболовства ждут рыбаки в этом году?
- В этом году, какой бы закон не был принят, он уже не успеет серьезно изменить положение вещей. Сегодня нужно только правильно сбалансировать и «проредить» существующие положения законов, частично отменив или подкорректировав их, чтобы не затруднять работу производственников.
Что касается применения тех норм, которые приняты недавно, – не стоит спешить с их внедрением. Нужно очень вдумчиво взвесить, что применять, а что нет.
Как говорится, если цыплят по осени считают, то рыбаки – по путинным уловам. Сейчас довольно успешно завершилась минтаевая путина, мойвенная, к сожалению, финишировала с огромным минусом, который был порожден именно подзаконными актами. Немало трудностей ожидают дальневосточники и на предстоящую лососевую путину: сдачу рыбы на берег, невозможность использования мощностей морского базирования – это необходимо исправлять немедленно. Ждут решения и 486-е постановление, проблема сетеснастных материалов, «незаходных», построенных за рубежом судов, также как и бербоут-чартерных.
- А какие концептуальные шаги, по-вашему, могут быть предприняты руководством отрасли?
- Я бы вновь вернулся к главному вопросу – выразить ожидания всех рыбаков, адресованных Президенту и Правительству, о восстановлении рыбной промышленности России и воссоздании Министерства рыбного хозяйства со всеми вытекающими отсюда полномочиями и ответственностями.
Что же касается Росрыболовства, то рыбаки ждут прежде всего оперативности в работе. Чтобы существовала обратная связь между Федеральным агентством и бизнес-сообществом.
Чтобы руководство отрасли выпускало только качественные законы и подзаконные акты. А для этого нужно принять за правило, что ни один подзаконный акт, ни один проект закона не должен разрабатываться во вред промышленности. Я, конечно, понимаю, что это желается не сознательно, но от недостаточности опыта и профессионализма. А чтобы компенсировать этот недостаток, нужно постоянно направлять эти законодательные проекты в крупнейшие ассоциации и объединения отрасли, чтобы с ними сообща отрабатывать все это до конца.
Часто приходится слышать от чиновников, чтобы мы – ассоциации и объединения – разрабатывали какие-то проекты, инициативы законодательные, которые останется лишь продвигать «наверх». Нет, не такова процедура в нашей российской действительности. Законодательной инициативой обладают депутаты, субъекты Российской Федерации, государственные органы. Но вы, разрабатывая и продвигая эти проекты, постоянно должны быть в контакте с рыболовным сообществом. Потому что все должно быть – для развития производства. И еще одна немаловажная вещь, которую мы ждем от руководства отрасли, – это профессионализм.
Крайне полезным шагом стало бы улучшение оперативной связи с регионами. Я уже говорил, что это можно сделать через бассейновые органы, во главе которых стоял бы заместитель руководителя Росрыболовства. Но кроме всего этого еще нужна и регулярность проведения коллегий, подведение итогов и создание действительно рабочей взаимосвязи между руководящим органом и бизнес-сообществом. Этой связки мы до конца пока еще не ощущаем.
Наталья СЫЧЕВА, РИА Fishnews.ru
Май 2009 г.
