- Общественные организации рыбаков накануне вступления в силу ст. 19 ФЗ N 166 предлагали отодвинуть ее введение до 2013 г., а пока заменить эту норму декларированием груза. Сейчас, спустя почти год, ваше мнение на этот счет изменилось или минувшие путины 2009 опровергли ваши опасения?
- Год назад четыре крупнейших рыбацких ассоциации – минтайщики, Союз рыбопромышленников Камчатки, Магаданская ассоциация и краболовы Севера – предупреждали Правительство о возможных крупномасштабных сбоях в связи с применением принципа «рыба на берег». Хотя наши опасения и назвали надуманными и нарочитыми, но к ним прислушались и не стали обязывать рыбаков выгружать всю оформляемую продукцию в портах. И слава Богу! В ином случае «лососевая интрига», когда полмиллиона тонн зависло в портах Дальнего Востока, превратилась бы в «мыльную оперу» для 3,4 миллионов тонн, добываемых российскими рыбками. Что называется, почувствуйте разницу!
Кстати, уроки лососевой путины не пошли даром. Очень хорошо, что проблему «вырулили» на самый верх. Дело в том, что пока, без поддержки Правительства рыбакам трудно на равных работать с ОАО «РЖД». Взять тех же зерновиков: они возят по железной дороге 40 миллионов тонн зерна, а мы – 400 тысяч тонн рыбы, в сто раз меньше! Конечно, мы для железнодорожников пока малоинтересны, денег немного, зато проблем, внимания СМИ – выше ватерлинии. Поэтому для наладки регулярных поставок рыбопродукции нужен диспетчер с погонами, а это – только Правительство.
В мире три страны решают задачу такой сложности: мы, американцы и китайцы. В США задача упрощается гигантской сетью автомобильных дорог, наличием мощного автопарка рефгрузовиков. В КНР не менее трети рыбопродукции производится в аквакультурных водоемах, расположенных непосредственно у центров потребления. Только Россия возит рыбопродукцию за 9 000 километров по железной дороге.
- «Вся рыба – на берег» с 1 января натолкнулась на несколько рифов. Нарушение сроков оформления – это не самая большая беда для рыбаков, как оказалось. Выловленная в ИЭЗ России рыба и доставленная в порты транспортами (с закрытой границей) оказалась импортом со всеми вытекающими финансовыми последствиями. Есть возможность доказать абсурдность ситуации и исправить положение?
- А я пока не вижу негативных финансовых последствий от этого: исключительно благодаря этой, как Вы выразились, «абсурдной ситуации», рыбаки вправе получать компенсацию экспортного НДС. Все как в жизни: не всегда юридическая дотошность оказывается полезна. Часто куда выгоднее жить и работать по тем «абсурдным» правилам, которые придумало государство. Отмена импортного происхождения водных биоресурсов потребует длительной и многоступенчатой работы по внесению поправок в Таможенный тариф, а что на выходе? Возможность пользоваться процедурой международного таможенного транзита? И что выгоднее по деньгам: оставить все как есть или начать умничать и получить финансово невыгодные правила работы? Кстати, это вообще болезнь некоторых общественных объединений – начинать доказывать свою юридическую грамотность, «искать блох» в законодательстве, отправлять грозные резолюции на самый верх вместо того, чтобы тихо и незаметно решать действительные проблемы бизнеса и рыбаков. Уверен, что у лоббистов (а общественные объединения – это именно лоббисты) иная логика, чем у исследователей: для нас главное – доходы отрасли, а для ученых – научная правота.
- 1 декабря заканчивается отсрочка, данная Россельхознадзором, для утверждения перечня предприятий, допущенных к экспортным операциям. 453-й приказ Минсельхоза и регламент проведения ветеринарных экспертиз хоть и стали объектом критики, но отменены не были.
- Из 35 предприятий – членов Ассоциации добытчиков минтая 22 предприятий уже прошли эту процедуру. Абсолютно уверен, что и остальные получат все необходимые документы в нужный срок. Мы еженедельно общаемся по этой теме с территориальными управлениями Россельхознадзора, несколько раз были встречи в центральном аппарате. В общем, как и на предыдущий вопрос, отвечу: надо не шуметь, а работать.
- В связи с избранием Вас вице-президентом ВАРПЭ и включением в состав Правительственной комиссии по вопросам развития рыбохозяйственного комплекса обязанностей у Вас добавилось. Вы занимаетесь проблемами, связанными с уничтожением ВБР, добытыми для научных целей? Конечно, наука не должна быть ни перерабатывающим цехом, ни тем более экспортером сырья, но ведь и финансирование исследований вновь урезается, и выбрасывать за борт рыбу – безнравственно. Можно ли и соблюсти баланс интересов, и избежать злоупотреблений?
- Безнравственно – нарушать десять Христовых заповедей, а в них об уничтожении водных биоресурсов, добытых для проведения работ в научно-исследовательских и контрольных целях, ничего не сказано. Предприятия – члены Ассоциации добытчиков минтая готовы принять на борт научных наблюдателей для проведения научных наблюдений в тех районах и в тот период, которые открыты для промысла. Это частично смягчит остроту проблемы. Необходимо составить смету расходов для проведения научных экспедиций в запрещенные для нас районы и запрещенные для промысла сроки. Согласитесь, что такая смета окажется куда меньше той, что предполагает круглогодичные экспедиции, назовем ее «эконом-смета». Такая временная схема позволит выполнить исследования в 2010 г. и избежать провала в оценке и экспертизе ОДУ на 2011 г. А ведь все страшилки ровно про это? И прямо сегодня начинать выхаживать коридоры Минфина с научным бюджетом на 2011 г. Думаю, такой вариант наиболее реальный, все остальное – лозунги и шум.
- Как, на Ваш взгляд, целесообразнее разрешить проблему 27 судов, построенных еще в прошлом веке под гарантии Правительства и лишенных сейчас права на добычу ВБР. Насколько оправданно держать и суда, и экипажи почти год в «подвешенном» состоянии при нынешней экономической ситуации? Что в связи с этой ситуацией должны и могут сделать законодатели, Правительство, Росрыболовство, судовладельцы?
- Раньше надо было думать. Закон вступил в силу 15 декабря 2007 г., в законе написано, что с 1 января 2009 г. эти суда не смогут работать ни в исключительной экономической зоне России, ни за ее пределами. Но в затылках зачесали осенью 2008 г.
Абсолютно уверен, что закон создает в данном случае дискриминационную норму по сравнению с остальным российским флотом. 64% российских транспортных судов работают под «удобными флагами». Из 116 танкеров, принадлежащих ОАО «Совкомфлот» (стопроцентно государственная компания), под российским флагом – три, из 19 танкеров ОАО «Приморское морское пароходство» под российским флагом – ни одного. Все – в оффшорах. Чем рыбаки хуже моряков?
Какой выход? Уточнить статью 16 Федерального закона «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов», установив особый порядок для судов, построенных под гарантии Правительства Российской Федерации. Кстати, именно по такому пути пошел законодатель применительно к транспортным судам. Ведь разрешено регистрировать суда во втором, «международном» реестре. Аналогичная норма может быть введена и для 27 рыбопромысловых судов. Что касается производственной необходимости, то она налицо. Каждое десятое среднетоннажное судно моложе 20 лет вывели из промысла в Дальневосточном рыбохозяйственном бассейне! Каждое десятое!
- Вернемся к теме «вся рыба – на берег». Как показала лососевая путина, наша береговая инфраструктура действительно оказалась не готова принять этот вал рыбы. А Росрыболовство прогнозирует дальнейший рост вылова. С чего следует начинать? Со строительства холодильников? Кто должен строить? Рыбаки? ФГУП? Порты? Оптовики?
- Строить будет тот, у кого есть деньги. А что касается дальнейшего роста вылова, то не уверен, что в 2010 г. совокупный вылов водных биоресурсов по Дальневосточному рыбохозяйственному бассейну будет намного превышать уровень этого года. Мы в 2009 г. с лихвой компенсировали за счет лососевой путины падение вылова минтая в Беринговом море. Уверен, что в 2010 г. в Беринговом море вылов минтая не составит тех 420 тысяч тонн, что прогнозирует в ОДУ, будет не более 300 тысяч и лосося не будет 520 тысяч. Тем не менее, дефицит холодильников ощутим и строить их надо.
- И строительство холодильников, и обновление флота – это значительные инвестиции. Законодатели, правительство, Росрыболовство, власти на местах могут создавать механизмы льготного кредитования, пытаться развивать лизинг посредством Россельхозбанка, Росагролизинга, но, как показывает практика, эти инструменты работают недостаточно эффективно. Рыбаки со своими рисками и спецификой бизнеса не интересуют отечественные финансовые структуры. Нет ли опасений в том, что доли квот в качестве залога, даже официально подтвержденные, работать в этом качестве не будут? Ведь для банкира доля – это что-то совершенно эфемерное, какой-то процент от некоей переменной. Это даже с будущим урожаем невозможно сравнить.
- Строительство холодильников и строительство судов – абсолютно разные и по объему инвестиций, и по рискам проекты. Холодильники дешевле на порядок. Поэтому специальных юридических механизмов для их сооружения совершенно не требуется. Требуется инвестор с опытом, требуется содействие местных властей в предоставлении по нормальной цене и в подходящем месте земельного участка, требуется прижать аппетиты энергетиков для получения техусловий. А вот строительство флота – совсем другая песня.
2009 г., к сожалению, не стал годом эффективного взаимодействия рыболовной отрасли с банковскими учреждениями. Поэтому выход один. Внести в статью 30 Федерального закона «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов» норму, предусматривающую вторичный оборот долей квоты вылова водных биоресурсов, утвердить постановлением Правительства Российской Федерации методику оценки долей (кстати, наша Ассоциация сейчас такую методику готовит по поручению Росрыболовства), подготовить проект трехстороннего соглашения между Правительством Российской Федерации, финансово-кредитным учреждением и рыболовной компанией. Суть трехстороннего соглашения: государство в залог квоты предоставляет банку гарантию на 80% от суммы строительства судна, рыболовная компания вносит 20% от суммы. При неблагоприятном развитии событий доля остается у государства. И все.
- А не настало ли время всерьез рассматривать создание собственных институтов развития, например Рыббанка? В его правление входили бы авторитетные мэтры отечественного рыболовства, аквакультуры. Кстати, марикультура для Россельхозбанка – это тоже больше головная боль, чем выгодный заемщик. Тем более что Закона «Об аквакультуре» по-прежнему не существует.
- В Исландии создали такой банк – Landesbanki, он сильно увлекался кредитованием рыболовных компаний под залог долей. Сейчас – банкрот, купили банк. Там, кстати, тоже в правлении мэтры заседали. Что касается марикультуры, то она сейчас является головной болью для самих производителей. В России пока не существует ни одного масштабного бизнеса по производству аквакультуры, есть удачные локальные примеры рыборазведения и производства морепродуктов. Поэтому банкам трудно оценить устойчивость и финансовую эффективность их бизнес-модели.
- Какие еще проекты нормативных актов сегодня наиболее важны?
- Проект Технического регламента «Пищевая продукция из водных биоресурсов». 90% предприятий недооценивают всей серьезности для своего бизнеса этого документа. В Государственной Думе ежедневно сейчас работают над проектом закона, а мы очень мало получаем поправок и предложений от предприятий. Не очень охотно подпускают нас к этой работе и некоторые чиновники из Росрыболовства, потому что они придумали новые виды контроля и стараются их пропихнуть. Еще раз подчеркну, что технический регламент будет регулировать 100% повседневной работы предприятия, и если сейчас ушами прохлопаем – аукнется всем куда громче, чем история с 27 бербоутными судами или научными квотами.
Елена ФИЛАТОВА, РИА Fishnews.ru
Октябрь 2009 г.
