- Принято считать, что развитие аквакультуры тормозит отсутствие соответствующего Федерального закона. Какие основные ключевые позиции, на Ваш взгляд, должны быть отражены в этом документе?
- Вся необходимая законодательная база, регулирующая аквакультуру, в стране есть. Однако она не носит стимулирующего характера, то есть не отвечает требованиям настоящего времени. С одной стороны, мариводов вроде бы отнесли к разряду сельскохозяйственных предприятий, но, вместе с тем, пользоваться всеми преимуществами субъекта АПК мариводы не могут.
Сельхозпроизводители платят один налог и работают спокойно на своем участке земли из года в год, пользуясь льготным кредитованием и государственным субсидированием. Ко всему прочему они находятся под патронажем национального проекта, за реализацию которого каждый чиновник отвечает головой. А за развитие марикультуры, воспроизводство гидробионтов несут ответственность только те энтузиасты, которые этим делом решили заняться на свой страх и риск. Мы – солидное отраслевое учреждение, рыбохозяйственный университет, тем не менее, до сих пор бегаем, добиваемся, чтобы получить в пользование участок акватории. И мы этого права никак не можем добиться, несмотря на то, что один из главных факторов уверенности в развитии нашего экспериментального центра марикультуры состоит как раз в закреплении за Дальрыбвтузом участка акватории в длительное пользование. Это необходимо для того, чтобы мы могли работать в этом направлении много лет.
Сегодня в стране нет регулирующего закона о предоставлении акватории, сегодня вода выставляется на конкурс в качестве рыбопромысловых участков. Кто победит, тот и станет хозяином акватории. И может случиться так, что Дальрыбвтузу придется уйти со своего участка, свернув все производство, потому что у акватории в результате конкурса появится новый хозяин. Он победит, заплатив за это большие деньги, которых у ВУЗа нет. С другой стороны, конечно, конкурс должен быть. Сегодня конкурсная система существует во всех видах экономики. Но условия должны быть таковы, чтобы акватория даже в результате конкурса определенно четко выделялась тому, кто работает в этом направлении, обладает техническими и материальными возможностями, а также владеет соответствующими технологиями.
Ранее в стране существовали правила, которые рассматривали условия закрепления воды через каждые пять лет. Однако для объектов марикультуры пять лет – это недостаточно. Договор о предоставлении участков акватории в нашей сфере должен предусматривать более продолжительные сроки, оптимальный отрезок времени – это 49 лет. Только при таких сроках можно планировать и строить работу по аквакультуре. Конечно же, если не выполняются условия договора, не строятся объекты марикультуры, не соблюдаются экологические условия, то здесь должны действовать правила, как и на земельные участки: не пользуешься – верни государству. Четкого механизма, обеспечивающего нормальную работу на перспективу объектов марикультуры, сегодня в стране нет, а если есть, то очень сырой, никому не понятный. И лично я очень обеспокоен тем, что Дальрыбвтуз может лишиться акватории и возможности заниматься марикультурой – реальная угроза этого существует.
Еще одна проблема – отсутствие оборудования. В России не производят сегодня наплава, садков для подвесного выращивания гидробионтов, пластиковых емкостей и всего остального, предназначенного для мариферм. Развитие аквакультуры требует создания отдельного направления, в частности, в химической промышленности, которое бы обеспечивало производство необходимого промвооружения для выращивания гидробионтов. Понятно, что работа с морской водой не допускает соприкосновения со многими металлами, пластмассами. Она подвергает их коррозии, что приводит к гибели животных, выращенных в таких условиях.
Соседний с нами Китай в этом плане далеко ушел вперед и становится недосягаем. Допустим, в Даляне на рынке можно найти все, что необходимо. Они производят все буквально, в том числе и чистый пластик для мариферм. Чтобы выращивать морских животных, имеются емкости всех размеров, начиная от 10 литров и заканчивая в несколько тонн. Ванночки всевозможные, соединительные элементы, насосы глубинные морского исполнения, ремонтная база. Настолько все предусмотрено, что поражаешься. И стоят они, в общем-то, недорого. Например, для того, чтобы нам заниматься воспроизводством трепанга, необходимо иметь, как минимум, специальные пластиковые емкости, в которых животные будут размножаться. В России их просто нет. Поэтому раньше мы использовали 100-литровые мусорные баки турецкого производства, которые я завозил из Ташкента. Они сравнительно нетоксичные. В них мы начинали выращивать трепанга, проводить эксперименты. Затем я привез из Китая несколько емкостей по 1,5 тонны, и в них мы работаем. Другой пример – наплава. В какие бы зарубежные порты Азиатско-Тихоокеанского региона мы не заходили – все усеяно этими наплавами. Нет места для купания, судну сложно пройти, несмотря на то, что их бухты намного менее удачные для разведения гидробионтов и развития марикультуры. У них бухты глубинные – сразу впадины по 30 метров, а у нас бухты – самые идеальные для выращивания гидробионтов. Но, возвращаясь к промоборудованию, необходимо отметить следующее. Наши приморские заводы готовы взяться за изготовление садков (они тоже должны быть из пластика). Нужны 12-рядные садки, обшитые делью, для подвесного выращивания гребешка. Цена такого садка колеблется от 15 до 20 долларов за одну штуку! Мне надо 100000 садков. Это 1,5 млн. долларов. Кто потянет такие деньги? А в Китае 1 садок стоит 10 центов. Значит, на 15 долларов я куплю 150 таких садков! Безусловно, развитие любой промышленности зависит, прежде всего, от спроса на продукцию, от потребителя. Значит, в России нужно создать те самые законы, условия, которые, прежде всего, стимулировали бы тех, кто занимается марикультурой и аквакультурой.
Еще одна проблема – чиновничья волокита и излишняя зарегулированность отрасли. Для того, чтобы получить какую-нибудь подпись на согласование, нужно ходить по коридорам власти не один месяц. Например, для того, чтобы нам получить разрешение заниматься аквакультурой, получить лицензию, нужно собрать 100 подписей! Годами ходим. А у каждого документа свой срок, и при малейшем изменении приходиться начинать «круг» сначала. Построил Дальрыбвтуз объект марикультуры на берегу моря – мини-завод. Приходят представители инспекции по охране окружающей среды и говорят: дождевая вода, которая падает с крыши вашего мини-завода обязана собираться и дренажироваться в специально отведенное место. Надо строить дренажную систему и очистные сооружения для воды, которая падает с крыши! Платите штраф – дождевая вода не должна падать на землю! И таких абсурдных вещей очень много. Например, чтобы утвердить проект завода, нужно собрать еще 100 подписей.
Приезжаю в Китай и прошу отвезти меня на завод по производству уникальных пластиковых емкостей, о которых я вам говорил. Меня везут на завод в Даляне: сараи, одноэтажные лачуги, никакого бетона или асфальта, двери – занавески из мешковины, люди в респираторах, вручную шлифуют эти емкости. Но затем мне показали склад готовой продукции: окна пластиковые, на которых написано «Made in Germany», баки пластиковые любых объемов. Какие нужны согласования? Надо пахать и делать эти баки, если они нужны! Вот почему Китай поднимается и делает такие успехи в развитии – у них нет таких препятствий. Захотел человек создать предприятие – он создал и работает, зарабатывает. А у нас для того, чтобы создать производство, необходимо столько всего пройти!
Поэтому предприятий марикультуры единицы. Мы вычерпаем очень скоро все запасы океана. Не будет у нас ничего живого – все будет съедено и вычерпано. Корюшка-зубатка не может подойти на нерест, потому что сплошной стеной стоят сети с мелкой ячеей. Креветка исчезла, еж исчез, трепанг убили. Но воспроизводство серого ежа, трепанга и гребешка – это сложнейшая работа. Необходимо придумать, создать и развить систему по их воспроизводству. В крае, на нашей воде можно создать более 10000 производств марикультуры.
- Насколько Вы можете оценить положительные перспективы решения о возможном включении аквакультуры в Национальный проект по развитию АПК?
- Об этом можно только мечтать. Хотелось бы, конечно, чтобы он остался не только на бумаге. А как сделать, чтобы он был действенным, ощутимым – задача тех, кто занимается его разработкой. Я бы не хотел, чтобы это были просто пустые слова, потому что часто они вызывают недоверие к власти, к делу, к тем, кто объявляет об этом. А людям нужна уверенность.
Сегодня в крае только два центра марикультуры – в Дальрыбвтузе и ТИНРО- Центре совместно с ПБТФ. Они тоже занимаются воспроизводством трепанга. Но их условия значительно отличаются от наших. Мы в южной части, они – в северной. Они выращивают трепанг до товарных размеров в искусственных условиях, выпускают его в океан уже взрослым. А мы выпускаем для роста трепанг в естественную среду. Ежегодно мы выпускаем по нескольку миллионов жизнестойкой молоди в естественную среду, после чего, правда, нам его приходится еще и охранять от браконьеров.
20 сентября мы будем высаживать трепанг, выращенный на нашем мини-заводе за это лето. Мы вырастили его успешно, есть некоторые особи, которые достигают 3 см! Это лето было благоприятным – было мало дождей. Ведь дожди опресняют морскую воду, она становится мутной и с ней тогда трудно работать. Опресненная вода для трепанга – это гибель, как и высокая температуры воды опасна для гребешка. 20 сентября мы должны поместить специальные строения под водой, там и анфельция, и другая растительность – специально подготовленные условия для роста трепанга в садках, чтобы защитить гидробионт от гибели, в том числе и от хищников. Это будут делать водолазы. Полакомиться трепангом любят не только люди – животные тоже знают, насколько он полезен.
Наша задача – сохранить молодь трепанга до весны. Весной, конечно, они подрастут и расползутся по всей бухте, будут разрастаться и размножаться. Взрослый трепанг более жизнестойкий и уже не столь легкая нажива для хищников. Вольер под водой подготовим – выстроим специальную стенку, обозначаем место, будем контролировать и изучать процесс роста. Даже в зимнее время водолаз будет опускаться, делать необходимые замеры, наблюдать.
- Сколько штук планируется высадить?
- Мы планировали 5 млн. штук – это оптимальная мощность нашего мини-завода. Но в этом году мы получили меньше – около 2 млн. штук. Мы не смогли сделать в этом году все в точности без ошибок. Ошибка заключалась в том, что Дальрыбтехцентр поставил нам три емкости для воды из нержавеющего материала, туда была запущена специальная вода – очищенная, обработанная – для жизни мальков трепанга. Однако эти нержавеющие емкости подверглись коррозии, то есть оказались ржавеющими. У нас было около 11 млн. мальков. И за неделю, к сожалению, мы поздно заметили, потеряли порядка 7-8 млн. мальков. Мало того, мы не смогли сохранить в товарном виде взрослого производителя. Он отравился этой водой. Сейчас работает комиссия, мы продолжаем разбираться. Срочно купили новые емкости из пищевой пластмассы, но в целом эта ошибка привела к тому, что мы потеряли очень много мальков. Воспроизводство гидробионтов – это сложный процесс, подверженный многим рискам.
- Не менее сложный процесс и подготовка кадров. Может быть, рисков в этом направлении меньше, но, тем не менее, проблем тоже хватает. Какой комплекс совместных мер со стороны руководства предприятий-работодателей и образовательных учреждений, а также органов власти необходим для ликвидации кадрового дефицита в рыбной отрасли?
- Мы сегодня впервые созвали обширное заседание – во Владивостоке состоится Всероссийское совещание руководителей образовательных учреждений рыбохозяйственной отрасли. Прежде всего, для того, чтобы сохранить среднее специальное образование. Оно крайне необходимо. Начальное профессиональное образование в стране практически уничтожено. Сегодня дети, которые не могут учиться в вузе, остались бесхозными. Раньше государство их поддерживало, они поступали в ПТУ, получали рабочие специальности и шли и устраивались на предприятия. Мы получали более или менее полноценного гражданина страны. А теперь что?! Неделю назад мы беседовали с министром образования Андреем Фурсенко за круглым столом. Он собирал ректоров вузов Приморского края. Я ему задал вопрос: не повторят ли судьбу начального профессионального образования наши рыбохозяйственные училища и колледжи? На что он ответил: «не повторят». Но меня беспокоит вопрос сохранения среднего специального образования. Поэтому наша задача сегодня – объединять высшее и среднее специальное образование в единый учебный комплекс. Тогда мы сохраним и тех, и других. И мы будем как раз обсуждать пути решения этой проблемы. Предлагать новую систему, которая сохраняла бы и статус учебных заведений, и позволяла бы нам быть единым комплексом. Поэтому будем рассматривать варианты создания Ассоциации отраслевых учреждений образования, вступления в ассоциацию Агрообразования. Кроме того, нам необходимо наладить более тесное взаимодействие с наукой и бизнесом.
Мы сегодня в состоянии исполнить любую заявку предприятия, по любым специальностям и в любом объеме. Поэтому сегодня не стоит говорить о дефиците кадров.
- Почему тогда бизнес заявляет об этом дефиците?
- Потому что бизнес еще не осознал необходимости тесного и постоянного взаимодействия с учебными заведениями. Руководство предприятий занимается своими производственными делами и вспоминает о кадрах только когда возникает дефицит. Ищут человека и не могут найти, потому что никто не хочет идти туда, где маленькая зарплата. Сегодня молодой человек пойдет туда, где больше платят, даже если ему предлагают работу не по специальности. С другой стороны, предприятия не хотят брать молодого специалиста, потому что его еще надо учить, а они хотят готовых. Надо заставить бизнес, чтобы они брали молодежь и делали из них настоящих специалистов. Иначе кто же будет завтра управлять процессом, производством? Со своей стороны, мы готовы быстро и оперативно реагировать на любой кадровый запрос. Сегодня сфера образовательных услуг настолько разрослась, что мы имеем неограниченные возможности. Идти навстречу пожеланиям бизнеса нам позволяет наша база, кадровый потенциал.
Мы не можем работать по старинке. В последующем встречи руководителей образовательных учреждений рыбохозяйственной отрасли будем проводить и в других регионах. Необходимо хотя бы раз в год собираться на такие совещания. И каждый раз мы должны все ближе подходить к новой реальности, к новому осмыслению системы подготовки кадров для отрасли, для страны. Но уже сейчас можно сказать, что первую победу мы одержали – отстояли отраслевое образование.
- В сентябре Дальрыбвтуз откроет во Владивостоке фестиваль «Молодые капитаны». Это попытка интегрировать интересы молодых специалистов, приобщать их к совместной работе?
- Нет, у этого мероприятия иная цель – фестиваль призван поднять престиж морской профессии, показать особенности специальности, которой мы обучаем, подчеркнуть значимость ее для общества. Популяризация наших моряков, наших парней, как принято говорить, «мужественных профессий» – вот основная задача фестиваля.
Татьяна МОСЕЙКИНА, «Рыбак Приморья», Елена ФИЛАТОВА, РИА Fishnews.ru
