Угроза «франкенштейнов», или Стоит ли овчинка выделки?

«Простой» метод

Он считает, что нужен механизм компенсации потенциального вреда водным биоресурсам. Причём настаивает на том, что это должны быть не просто абстрактные перечисления в бюджет энной суммы денег, а воспроизводство утраченных биоресурсов. Несмотря на то, что главу Росрыболовства больше всего волнует судьба минтая, камчатского краба и синего краба, в качестве компенсации он предложил Газпрому построить на Камчатке завод по производству рыбной молоди (но не минтая, а лосося!) и передать его в ведение ФАР. По мнению Андрея Крайнего, такая практика существует в Норвегии, следовательно, её нужно внедрять и в России.

Пополнение естественных популяций большим количеством особей, выращенных на рыбоводных заводах, в странах с подорванными лососёвыми запасами считается одним из самых «простых» методов восстановления и поддержания промысловой базы. Но в то же время замещение естественных лососёвых популяций искусственно выращенными особями может быть гораздо большей экологической угрозой, чем это обычно представляют.

Молодь лососей, выращенная на заводах, лишена информации о хищниках, естественной кормовой базе, структуре местообитаний; претерпевает генетические трансформации, которые сокращают потенциал её выживания в естественных условиях. Учёные считают, что искусственное воспроизводство лососёвых представляет опасность для естественных стад, поскольку заводские конкурируют с ними за местообитания и пищи и больше подвержены различным инфекционным заболеваниям.

Таким образом, искусственное разведение взамен защиты среды обитания – скорее уход от проблемы, чем её решение.

Как только программа рыбоводства станет политическим инструментом, она обретёт иммунитет, защищающий её от тщательного рассмотрения и научной оценки. Оптимизм придётся поддерживать искусственным путём, чтобы сохранить уверенность в целесообразности рыбоводных заводов и в конце концов увековечить полномочия программы рыбоводства. В итоге стада дикого лосося могут заплатить за это страшную цену, что мы можем сейчас видеть на примере норвежской сёмги и атлантического лосося.

Процесс пошёл

В начале 1990-х годов на Камчатке активно обсуждалась масштабная программа строительства десятков лососёвых рыбоводных заводов (ЛРЗ), которую инициировали строительные организации. Острая критика со стороны учёных и экспертов, а также непроработанность многих вопросов на время приостановили эту программу.

Тогдашний проект строительства Апачинского ЛРЗ, действительно, не выдерживал никакой критики: многие материалы, представленные на экологическую экспертизу, не учитывали требований «Перечня исходных данных, необходимых для создания лососёвого завода». Заключение экологической экспертизы от 8 февраля 1995 года признало проект неудовлетворительным. Он был отправлен на доработку. Впоследствии новые условия (такие, как льготы при распределении рыбопромысловых участков, лимитов на вылов лососей и др.) породили волны спекуляций на рыбоводной тематике.

В настоящее время вновь закипела бурная деятельность лиц, заинтересованных в строительстве Апачинского ЛРЗ на притоке р. Плотникова в бассейне р. Большая.

В рамках федеральной целевой программы «Повышение эффективности использования и развития ресурсного потенциала рыбохозяйственного комплекса в 2009-2013 годах» уже в 2009 году для начала строительства Апачинского ЛРЗ должно будет поступить порядка 689 млн. рублей. Всего на эту стройку уйдёт 635 млн р., из которых 162 выделят в 2010 году, 200 — в 2011 г., потом освоят 134. Наконец, к окончанию работ по строительству в 2013 г. поступит ещё 71 млн. Все эти средства пойдут на то, чтобы завод мог ежегодно выпускать в реку Большая 1 млн. мальков ценных видов лосося — чавычи и нерки.

Проектные материалы по Апачинскому ЛРЗ, впервые переданные на государственную экологическую экспертизу Камчатрыбводом в 1995 г., были отклонены ею в том же году и отправлены на доработку, в основном, из-за недостатка воды и невозможности использования планируемого водоисточника в рыбохозяйственных целях: многократное превышение ПДК (предельно допустимая концентрация) по ряду токсичных элементов – таких, как хлориды, сульфаты, кобальт, никель, цинк, медь, кадмий. Камчатрыбвод пошёл тогда по другому пути: ТЭО Апачинского ЛРЗ было одобрено экспертизой Госстроя, и в 2000 г. вновь обсуждался проект строительства этого ЛРЗ, но речь шла уже о 1 млн. экз. чавычи и 10 млн. экз. кеты, которую планировали выращивать на сточной воде чавычёвого цеха. Как всегда, денег у государства на тот момент на «благое дело» не хватило. Однако, сейчас процесс, как говорится, пошёл.

Ни экономики, ни экологии

Нынешний вариант проекта предполагает выращивание 1,5 млн. шт.молоди (чавычи и нерки). Но вопросы к инициаторам строительства и проектантам остаются всё те же, что и на первоначальном этапе, главные из которых: есть ли вообще какие-то биологические и экономические резоны для строительства этого завода, с пользой для природы (лососей р. Большая), для государства и населения Камчатки, а не для проектантов и Дирекции камчатских ЛРЗ? Попробуем разобраться в этом.

В бассейне Большой уже много лет функционируют два ЛРЗ – Малкинский (с 1982 г.) и «Озерки» (с 1992 г.). Первый как раз расположен на той же р. Плотникова, где планируют построить Апачинский ЛРЗ.

Анализ эффективности работы упомянутых заводов выполняли сотрудники КамчатНИРО: канд. биол. наук Г.В. Запорожец и д-р биол. наук О.М. Запорожец, а также сотрудники Института народнохозяйственного прогнозирования Российской академии наук: д-р. эконом. наук М.Ю. Ксенофонтов и канд. эконом. наук И.А. Гольденберг.

ЛРЗ «Озерки» с 1993 г. выпускает нерку (по 6-9 млн. экз.), но возвраты к этому заводу не превышают 0,04 % (4 вернувшихся производителя от выпуска каждых 10 тыс. молоди), а с учётом промыслового изъятия – 0,3 %. При этом отношение числа потомков к численности родителей составляет 1:2. В естественных популяциях нерки эта величина колеблется от 4 до 30.

За почти 15 лет сотрудники ЛРЗ «Озерки» так и не смогли добиться обеспечения закладки икры от производителей из собственного возврата и практически постоянно эксплуатируют стадо нерки Малкинского ЛРЗ, а также ловят диких рыб в реках Плотникова и Быстрая, осуществляя перевозки икры из других популяций. Таким образом, этот завод, не выполняя свою функцию по воспроизводству запасов, ещё и оголяет естественные нерестилища лососей, способствуя их деградации. С экономической точки зрения ЛРЗ «Озерки» постоянно убыточен: затраты на его содержание многократно превышают стоимость вернувшихся производителей.

Малкинский ЛРЗ выпускает молодь нерки с 1991 г., около 500 тыс. экз. в год. Возврат её с учётом промысла в среднем составляет около 2 %; количество потомков в 15 раз больше, чем родителей. То есть эффективность его работы с неркой довольно высока.

Тем не менее, по мнению экономистов, естественное воспроизводство лососей намного более рентабельно, чем искусственное: каждый затраченный на охрану нерестилищ и путей миграций рубль даёт 9,6 руб. эффекта, а рубль, вложенный в работу ЛРЗ, приносит лишь 1-1,5 руб., даже при самых оптимистических оценках заводских возвратов (до 6 %).

Чавычу Малкинский ЛРЗ выпускает уже 25 лет, в среднем – по 600 тыс. экз. в год. Возвраты к заводу за этот период составили 0,06 %, а с учётом промысла ~ 0,1 % (1 взрослая рыба заходит в реку Большая от 1000 выпущенных мальков). Кроме того, значительная доля вернувшихся производителей (в отдельные годы до 80 %) – это мелкие молодые скороспелые самцы, не представляющие промысловой ценности.

Одной из основных причин этого является неверно выбранная технология заводского выращивания. Поэтому её воспроизводство не может считаться эффективным ни с экосистемных, ни с экономических позиций.

Учитывая вышесказанное, не стоит питать иллюзий, что планируемый к строительству Апачинский ЛРЗ изменит ситуацию к лучшему. Поскольку популяции нерки и чавычи рек Банная и Карымчина, на которые делали ставку проектировщики в 1990-е, существенно подорваны браконьерами в последнее десятилетие, и производителей на закладку икры будет найти весьма проблематично. Поэтому наиболее вероятно, что лососеводы пойдут по проторенному пути – начнут отлавливать производителей в самой р. Плотникова, перехватывая не только естественные популяции (например, оз. Начикинское), но и возврат ЛРЗ «Озерки», ещё больше обесценивая государственные вложения в этот завод.

Кроме того, известна практика заводских бригад, отлавливающих для закладки икры на ЛРЗ два вида лососей: они обустраивают станы на реке ещё в начале хода первого вида и не уходят с реки, пока не закончится ход второго, отбирая попутно всё, что попадается в сети. А рыбинспекция при этом ничего не замечает…

Кому это выгодно?

Весьма важным аспектом проблемы является и то, что дальнейшее увеличение количества искусственно воспроизводимых лососей заметно снижает биологическое разнообразие в исходных естественных стадах, немногих из оставшихся на Земле. Гораздо разумнее было бы добиться более эффективной работы существующих заводов за счёт применения технологий воспроизводства, основанных на экосистемном подходе, а не строить ещё один дорогостоящий ЛРЗ, тем более в условиях экономического кризиса. Кстати, и опыт Северной Америки свидетельствует о невысокой эффективности работы лососёвых рыбоводных заводов, возвраты к которым падают, особенно в последние годы, и предпочтение отдаётся естественному воспроизводству.

Возникает вполне закономерный вопрос: кому выгодно подобное строительство на Камчатке (в рамках программы предполагается постройка двух новых и модернизация одного старого ЛРЗ), если уже существующие заводы показали свою неэффективность? В рамках программы всё прозрачно: государево дело. Однако не проще ли вложить те же деньги в сохранение естественных популяций камчатских лососей, нежели обрекать их на вымирание, заставляя вступать в изначально нечестную борьбу за выживание с агрессивными заводскими «франкенштейнами»?

P.S. Источник Fishretail.ru сообщает о том, что в Чили, например, с 2007 года в регионах, где развито рыбоводство, активно распространяется вирус инфекционной анемии среди молоди выращиваемых рыб. Это уже привело к вынужденному закрытию ряда рыбоводных ферм. Вирусы, как известно, мутируют. От заражения не застрахована ни одна живая тварь, даже взращённая в комфортных условиях построенного на деньги Газпрома ЛРЗ.

Так стоит ли овчинка выделки?

Елена НЕНАШЕВА.