«Морской бой» по правилам

Понимают ли это сами «главы государств»? Конечно. Иных капитанов и не бывает.

«Понимание всей полноты ответственности приходит со временем, – капитаном ведь становятся не внезапно, – утверждает Сергей Ильич ГОНЧАРЕНКО, капитан СРТМ «Анатолий Лавров». – Карьерная лестница от 4-го помощника до капитана поэтапно воспитывает в тебе все необходимые качества, готовность осознанно выполнять возложенные на тебя обязанности, которые с каждым шагом лишь увеличиваются: ведь и судно само по себе не перевернется – все в руках человека».

В белоснежной рубашке, строгом галстуке, гордо и уверенно окидывать взглядом бескрайнюю даль морского горизонта с почетного мостика капитана – какой мальчишка не представлял себя на этом заветном месте? Однако, как это часто бывает, для самих приморцев соленый бриз – не повод для детских мечтаний, это часть жизни, которая с юношеских лет для многих делится на две половинки причальной полосой.

Далеко от Приморья, но также близко к морю – в селе Николаевка Краснодарского края родился Сергей Гончаренко.

«Конечно, все детство в беззаботных 60-х прошло на берегу Азова: рыбачила, купалась, бесстрашно бросалась в морские волны ребятня. Правда, сказать, что с малых лет мой выбор будущей профессии был предрешен, нельзя, – вспоминает он. – Хорошо запомнились яркие цветные фотографии и невероятные истории о далеких странах и встречах с Нептуном на экваторе, которые каждое лето привозил с собой в отпуск мой дядя. Все же, когда пришло время, сам остановил выбор на торговом институте, желая пойти по стопам своих «сухопутных» родственников. Но решающее слово сказал отец… Стоит отметить, что у нас на Кубани всегда прислушиваются ко мнению старших, уважают их и почитают. Эту замечательную традицию позже я привез и на Дальний Восток. Но тогда именно совет, но не запрет родителей определил мой курс на всю жизнь. Так началась моя «морская» судьба».

По окончании 10-го класса в 1979 году Сергей Гончаренко отправляется в сибирский город Тобольск, где поступает в мореходное училище. Отсюда об учебе и увлекательных заграничных практиках в «настоящем» открытом море ему писал друг детства Петр Сыченко. Годы спустя, уже на дальневосточном рыбопромысловом флоте, Петр Павлович станет добрым наставником будущего капитана, обучив его всем тонкостям непростого крабового промысла. Но тогда восторженных юношеских рассказов было предостаточно, чтобы решиться на смелый шаг в самостоятельную жизнь.

Годы учебы пролетели незаметно. Яркие воспоминания остались от поездок в Приморской край на практику в крупнейшие дальневосточные рыбохозяйственные предприятия. Поэтому в ожидании распределения курсанты с двойным усердием одолевали премудрости судовождения, чтобы по окончании учебы попасть в пятерку счастливчиков с заветным билетом в далекий Владивосток. И поэтому не удивительно, что число молодых специалистов в поезде, отсчитывавшем сутки на Восток, оказалось вдвое больше. Через неделю пути их ждал портовый город.

Приморская земля встретила ребят как родных: не стала баловать солнечной картинкой, а сразу окунула в пасмурное лето.

«Действительно, после столь долгих ожиданий первое впечатление оказалось не очень радостным, – вспоминает Сергей Гончаренко. – Помимо погоды довольно непривычным было и само отношение к нам людей: дело в том, что в Тобольске к курсантам всегда относились очень уважительно, ведь единственное морское учебное заведение здесь ценили и выделяли среди остальных. Однако, прибыв во Владивосток, мы оказались в совершенно новых для нас условиях, став лишь одними из многих. Но уже на следующий день выглянуло солнце, и жизнь вновь показалась прекрасной».

Со временем утихла и тоска по родной Кубани, здесь Сергей Гончаренко повстречал свою будущую жену Викторию, здесь же родились и сыновья – Владимир и Александр.

«Сегодня, по прошествии стольких лет уже понимаешь, что дом – там, где прошла большая часть твоей жизни, где встретил любимого человека, где появилась своя семья и выросли дети, – размышляет Сергей Ильич. – Это чувство становится острее, когда твои «корни» прорастают на приморской земле, связь с которой у местных жителей бесконечно сильна – для них нет города краше родного Владивостока.

Конечно, как у любого человека, который отрывается от родительского дома, следуя за судьбой, поначалу всегда возникают определенные сомнения: а тот ли путь я выбрал, мое ли это призвание? Но сейчас, по прошествии уже 26 лет, даже в одиноком просторе моря дышится свободно и легко, ничто не гнетет и не тревожит. Здесь ты уверен в том, что все зависит только от тебя и любой проблеме найдется решение. Ведь для экипажа существует устав, а в более серьезных вопросах можно опереться на поддержку берега. Так что во многом в море даже проще, чем на берегу. С таким ощущением и дни летят незаметно.

Правда, судно – все-таки не дом, а рабочее место. Замкнутое пространство с интерьером из железа и пластика, стандартная еда, жизнь по расписанию, ограниченный круг людей – через несколько месяцев это начинает тяготить любого. Притом рыбацкий труд действительно под силу не каждому: кому-то хватает и пары недель, чтобы понять это, а для другого такого срока хватает, чтобы осознать свое призвание и уже никогда не расставаться с морем.

Но все же рожденному на суше положено сходить на землю. Так что через четыре месяца в море уже с нетерпением ждешь возвращения во Владивосток. Особенно, когда знаешь, что на берегу родные встретят с любовью, пониманием и «земная» жизнь вновь закрутит свое колесо».

За 26 лет Сергей Ильич сменил всего две компании: преданность своему делу – отличительное качество профессионала, который не изменяет своему призвания и не стремится к легким победам.

«Во времена существования СССР отечественный рыбопромысловый флот был одним из самых мощных в мире, – вспоминает опытный капитан. – В любой точке Мирового океана можно было встретить судно под советским флагом. «Большое плавание» стало целью для меня еще с учебной скамьи, так что за годы службы в море я побывал в 15 странах и воочию смог увидеть места, с детства врезавшиеся в память яркими картинками с цветных фотографий. Тем более что ТУРНИФ, в котором я и начал карьеру судоводителя, в те годы был не просто рыбодобывающей компанией, а Тихоокеанским управлением рыбопоискового научно-исследовательского флота, суда которого работали в Австралии, Новой Зеландии, Антарктике, США, Канаде, Сингапуре, Вьетнаме, Корее…»

Правда, жизнь пишет свой сценарий, не слишком заботясь о наших планах. Так, лихие 90-е перекроили уклад и, казалось, незыблемой рыбной отрасли. В нелегкие времена выручила дружеская поддержка, вновь товарищ по учебе Петр Сыченко возвращает друга в море: Сергей Гончаренко приходит в «Дальрыбу» старшим помощником капитана.

«На тот момент «Дальрыба» сохраняла статус большой компании, чей флот, включая суда спасателей, учебный парусник «Палладу», СРТМ, БМРТ, перегрузчиков, в общей сложности насчитывал 15 судов, – рассказывает Сергей Ильич. – Первым моим судном стал СРТМ «Тимошевск», через которое прошли все начинающие капитаны, а уже с 2004 года я поднялся на капитанский мостик СРТМ «Анатолий Лавров».

Здесь же начал я осваивать и специфику особого вида промысла, который сами рыбаки называют не иначе, как «морской бой» – именно так за ряд кардинальных отличий от обычной рыбалки именуют крабовый промысел.

Скопление рыбы, слоем в 15-20 метров, видно на эхолоте, поэтому всегда можно определить ее сосредоточение, направление и место выброса трала. С крабом такой фокус не пройдет. Спецификой этого вида промысла является сезонность: периоды, когда краб идет на мелководье для спаривания, линьки или, следуя своим инстинктам, возвращается на глубину.

Большое влияние на ход краба оказывает луна, с меняющейся в течение месяца интенсивностью воздействия. В определенные моменты краб как бы замирает, практически перестает питаться, так что никакими приманками его уже не заманишь в ловушки. Потому ориентироваться во многом приходится и на лунный календарь. Хотя в прежние времена, когда утверждалось, что наши ресурсы неисчерпаемы, даже на морские течения мало кто обращал внимание.

Да и не все, говоря по правде, приживаются на краболовах – кому-то такой «морской бой» (угадал – не угадал) просто не интересен: все же кто-то в душе больше рыбак, а кто-то – охотник».

Конечно, жизнь в море полна различных событий, и некоторые из них добавляют опыта, порой, не всегда приятного. Но, обращаясь к прошлому, Сергей Гончаренко вспоминает только забавные моменты общения с людьми, которых за эти годы повстречал немало. Он с улыбкой глядит на жизнь и в любой ситуации может найти повод для уместной шутки, которая зачастую бывает лучшим оружием в борьбе даже с серьезными трудностями. И в то же время, со всей серьезностью относясь к работе, видя ситуацию, как говорится, изнутри, он искренне переживает за свою отрасль, при этом не закрывает глаза на существующие проблемы.

«Выходя в море на «Анатолии Лаврове», я могу быть уверенным в техническом состоянии своего судна. Тем более что «Дальрыба», заботясь о своем флоте, ежегодно производит ремонт судов в соответствии со всеми требованиями Морского Регистра. Да и относительно юный возраст самого судна – 17 лет – позволяет пока избегать серьезных проблем в море, хотя и нуждается в постоянном присмотре: при переоборудовании СРТМ в краболов не был учтен ряд важных моментов, из-за чего сегодня нам не удается организовать работу на борту в две смены. Поэтому при численности экипажа в 30 человек около 20 из них постоянно заняты делом, так что рабочий день составляет порой 16 часов в сутки. Но такова уж специфика крабового промысла.

К сожалению, не можем мы привлечь и дополнительные рабочие руки – на счету каждый специалист, молодого пополнения пока не видно, – продолжает Сергей Ильич. – Это проблема всей отрасли: тяжелое положение с кадрами наблюдается во всем рыбном хозяйстве, особенно на флоте, который сегодня буквально задыхается от нехватки грамотных специалистов-механиков. Тем более что на берегу проще найти подходящую работу с достойной зарплатой.

Уже лет пять рядовой состав матросов пополняется главным образом за счет приезжающих из края, порой не имеющих даже среднетехнического образования. Так что говорить о молодых специалистах просто не приходится, несмотря на то что учебные заведения стабильно набирают молодежь, а курсанты и студенты постоянно приходят на практику. Вот только все наши заявки, регулярно направляемые в учебные заведения под выпуск, с гарантиями обеспечить стабильной работой и зарплатой, остаются без внимания.

Свою роль в дефиците кадров сыграло и объединение портов, благодаря чему выпускникам стали выдавать единые дипломы. Так что вчерашние студенты Дальрыбвтуза сегодня стремятся попасть в морское пароходство, а выпускники МГУ им. Невельского идут в иностранные компании. На рыбацких судах остаются дорабатывать лишь старые кадры».

Ясное дело, что еще больше проблем приходится расхлебывать рыбакам в повседневной трудовой жизни. Как известно, поднять улов на борт – лишь часть дела; несравнимо больше хлопот вызывают последующее оформление, многочисленные проверки и прочие формальности. Поэтому на вопрос об этой стороне «морской» жизни любому капитану остается лишь пожимать плечами.

Зато браконьеры – это отдельная тема, со своей историей и бандитскими законами. О «торпедах», «контрабасах» – как только не кличут рыбаки этих нежеланных коллег по промыслу – у каждого найдется масса историй с многозначительными «отзывами и пожеланиями». И это возмущение понять можно: кормить семью сегодня нужно всем – дело понятное, только не все делают это законными методами.

«На крабовом рынке браконьерский демпинг чувствуется, наверно, наиболее остро, – соглашается Сергей Гончаренко. – Несмотря на полный запрет промысла краба камчатского на Дальнем Востоке, а с недавнего времени и краба синего, мы никак не можем поднять стоимость краба-стригуна опилио на японском рынке. Правда, сегодняшнюю выручку мы уже считаем определенным «достижением» в сравнении с ценой двухлетней давности, но уровень того же 1994 года, когда я только начинал работать на крабовом промысле, сегодня кажется недостижимым.

При этом все прекрасно понимают, в чем причина, но кардинально изменить ситуацию, несмотря на все усилия, пока не могут. Ведь, если браконьерскому краболову с живым крабом на борту японский покупатель поставит цену в 5 долларов за килограмм, он за неимением времени, не задумываясь, избавится от улова. И все равно окажется в плюсе, поскольку ему не придется платить за квоты, производить отчисления в налоговые органы и т.д. и т.п. В результате даже в условиях жестких запретов азиатский рынок переполнен камчатским крабом».

И все-таки Сергей Ильич не теряет оптимизма. Как известно, дорогу осилит идущий, поэтому нет ни времени, ни резона останавливаться, опускать руки. По мнению нашего героя, рыбаки должны осознать необходимость объединения.

«Рыбной промышленности, особенно на Дальнем Востоке, просто необходимо прийти к единству в действиях, мнениях и планах на будущее. По-другому сейчас нельзя, в одиночку просто не выжить. Только сообща можно преодолевать все, даже самые сложные проблемы: обновлять флот, удерживаться на плаву во времена кризиса, находить методы борьбы с коррупцией и нарушениями законов и, наконец, договариваться между собой. Только действуя и заявляя о своей позиции сообща, мы можем быть услышаны», – уверен Сергей Гончаренко.

Наталья СЫЧЕВА