Александр Сайфулин: Рыбаки вновь отказываются идти на торги по глубоководным крабам
В октябре власти собираются предпринять еще одну попытку по продаже долей квот добычи глубоководных крабов в инвестиционных целях. Однако лидеры этого направления заявили об очередном отказе участвовать в торгах. Генеральный директор РК «Восток-1» Александр Сайфулин в интервью Fishnews рассказал, почему рыбаки не видят экономической составляющей в приобретении лотов.
– Росрыболовство объявило об уже четвертой попытке продать квоты добычи крабов-стригунов ангулятуса и красного в инвестиционных целях. Что думаете об этом?
– Компания участвовать не будет потому, что мы, как и другие потенциальные инвесторы, прекрасно понимаем, что аукцион опять не состоится даже при новой, сниженной в три раза, цене.
Главный вопрос, который инвесторы оценивают как не решаемый в принципе, это постройка судна для глубоководного промысла. Большие глубины находятся в открытых морях и океанах. Постройка специализированного судна для глубоководного промысла в России пока технически и юридически невозможна. Для работы на больших глубинах нужно особое оборудование, которого в нашей стране не производят, фактически все насыщение судна должно быть сделано из уникального зарубежного оборудования по лучшим мировым стандартам, иначе глубоководного краба просто не выловишь. Учитывая требования постановления правительства № 719 о наличии 80% российских изделий, вопрос строительства такого судна на российских верфях абсолютно нереален.
Уже есть заявления, в частности от представителя Архангельского тралового флота (АТФ). Это первое предприятие, которое начало участвовать в программе строительства флота под инвестиционные квоты. В материале «Верфи могут оставить рыбаков без инвестквот» написано: «У АТФ есть серьезные опасения, получит ли компания вообще третий и четвертый траулеры в готовом виде». Как можно заниматься строительством судов глубоководного промысла, если не могут построить обычные типовые траулеры? Вот, можно сказать, основная причина, которая вообще погубит инвестиционные инициативы. Правильно отмечено в статье: «Судостроительная отрасль оказалась в целом не готова».
– Александр Николаевич, а как же ваше предприятие приобрело глубоководный флот, который работает с опережающими результатами?
– Как уже отметил, корпуса судов глубоководного промысла должны иметь особую прочность и антикоррозийную устойчивость. Мы исследовали зарубежные аналоги корпусов, привлек внимание активно списываемый японский тунцеловный флот. В свое время правительство Японии дотировало постройку таких судов, но с каждым годом квоты на тунца снижаются, и японское правительство вынуждено было уже дотировать утилизацию этого флота, и корпуса судов были относительно дешевы. Изучая вопрос надежности корпусов, уточнили, что корпуса тунцеловных судов изготавливаются из особой высококачественной стали, сварка производится также по особым технологиям и держится в секрете. И это действительно так, 20-летние суда имеют износ корпуса всего 2-3%. Тогда как по нормам Российского морского регистра допускается износ 30%. Корпуса особо прочные, и мы в этом убедились за 18 лет ведения глубоководного промысла. Начинка в виде агрегатов и двигателей не изношена, так как японские специалисты эксплуатацию вели грамотно, а сами двигатели экономные по топливу и мощные.
Купив корпуса без тунцеловного оборудования, начиняли их оснащением для глубоководного промысла по лучшим мировым образцам, но с увеличением глубины промысла суда приходилось модернизировать. Было выполнено три модернизации, и таким образом, по рыбе достигли глубин 2500 метров. По крабу остановились на глубине 1200 метров, и запланировано было в этом году осваивать диапазон глубин 1200-1500 метров. Но этот план был сорван из-за резервирования 50% квот под инвестиционные цели и из-за того, что к началу второго полугодия эти объемы так и не вернулись.
В общей сложности в покупку и модернизацию флота под глубоководный промысел в период с 2008 по 2017 годы мы инвестировали почти 55 млн долларов. Сейчас «Восток-1» имеет уникальный флот, способный работать до глубин 2500 метров по глубоководной рыбе и 1200 метров по глубоководному крабу.
– Есть ли еще причины, по которым участие в аукционах невыгодно для компании?
– Есть два фактора, которые мы изучили и которые для любой компании исключают рентабельность в этом проекте. Первый - это вопрос состояния самого объекта промысла. Для инвесторов это первостепенно. Японские ученые располагают биологической «картиной» местонахождения глубоководных крабов в разные периоды жизни. Данные специалистов подтверждаются систематическими визуальными съемками глубоководного аппарата, работающего до глубин 3 тыс. метров. Мы также помогаем российским ученым собирать информацию о возможностях глубоководного промысла.
Краб рождается и проводит первый жизненный цикл на глубинах 2000-2500 метров. Затем подросшие особи переходят в зону 1800-2000 метров и именуются подрекрутами. Подросшие подрекруты переходят в зону 1500-1800 метров, нагуливаются. Перейдя в стадию взрослости, становясь промысловыми крабами, переходят на промежуточные изобаты 1500-1200 метров, там накапливаются и затем уже переходят дальше на глубины 1200 метров и ниже, где мы их и облавливаем. Особое значение для жизни краба имеет температура воды у грунта. В связи с изменением движения глобальных течений с 2017 года началось повышение температур воды. На больших глубинах это отражается в меньшей степени, а вот на наших глубинах до 1200 метров это проявилось в сокращении уловов. Как пример: в 2016 году вылов в сутки на судно составлял 4,69 тонны, затем последовало снижение с каждым годом. За прошедший период 2020 года вылов снизился до 1,92 тонны. Снижение объемов добычи в 2,44 раза! И когда изменится температурный режим, неизвестно. Краб просто остановился, не переходит температурную границу глубины 1200 метров и наверняка скапливается в диапазоне 1200-1500 метров. Инвесторы, зная состояние объекта, не будут реагировать на объект уровня вылова 2 тонны в сутки, так как это нерентабельная работа, учитывая объем средств, которые им придется вложить.
И следующая причина несостоятельности аукционов – реализация продукции из глубоководных крабов. Невозможность реализации продукции на внутреннем рынке ввиду устаревших методов нормирования содержания мышьяка - это отдельная тема, вопрос, который не могут решить уже 15 лет, не буду сейчас на нем останавливаться. Поэтому это исключительно экспортная продукция.
Обязательно отмечу, что глубоководный краб - очень специфичная продукция. Этот краб не конкурирует с высоко востребованными королевскими крабами и крабом опилио, поэтому цены и спрос довольно низкие. К тому же учитываем связанное с пандемией значительное снижение спроса, так как это продукция не первой необходимости для населения азиатских стран. После произошедшего падения рынка и учитывая неослабевающую ситуацию с коронавирусом, рынок будет в стагнации еще несколько лет.
– Все чаще говорят о том, что нам стоит ожидать от участников аукционов переловов. Многие крупные компании, просчитав экономику, выдвигают предположение, что только ННН-промысел может окупить затраты. В ситуации с глубоководными объектами если все-таки найдется какой-нибудь инвестор и все же купит лоты, он может надеяться, что пограничники не заметят, что по разрешению на вылов одного краба ловился другой.
– Этот мотив сработал во времена первых аукционов 2001-2002 годов. Глубоководного краба покупали на аукционах с целью браконьерского промысла, чтобы под эти объемы ловить камчатского и опилио. Если поднять историю обладателей квот глубоководных крабов, то при первом закреплении долей квот в 2004 году таких пользователей насчитывалось аж 81 предприятие! Однако их количество стремительно сокращалось по мере того, как наводился порядок с ННН-промыслом, и уже к 2008 году число пользователей сократилось до 37, а на сегодня их 16. Произошел естественный отбор и жесткое правило, закрепленное в законе, обязывающее добыть не менее 70% квоты в течение двух лет, лишает желающих подменять один вид краба другим, права обладать этим ресурсом. Поэтому если кто-то решит поиграть в эти игры с государством, то он должен понимать, что эти времена остались в прошлом, и печальный опыт таких «горе-добытчиков» глубоководных крабов - тому яркое подтверждение.
Да и мы контролируем ситуацию на промыслах посредством спутниковых программ и поможем работникам Государственной морской инспекции, как это делали для вытеснения северокорейских браконьеров. Береговая охрана пограничной службы ФСБ работает четко, слаженно, и я уверен, что никакими методами ей нельзя будет закрыть глаза на эту подмену.
Fishnews
Октябрь 2020 г.
