- Для начала хотелось бы узнать, что из себя сегодня представляет АРПП и какие задачи перед ней стоят.
- АРПП существует уже 15 лет, и задачи, стоящие перед организацией, меняются с течением времени. Ассоциация рыбопромышленных предприятий Приморья была создана в стране одной из первых и поначалу действовала как некий союз, где можно было обсудить насущные проблемы, и ее голос еще не был слышан в вершинах власти. Затем отношения бизнеса и власти в корне изменились, я считаю, в том числе и благодаря тому, что в 2004 году, впервые в стране, в Приморском крае с участием членов нашей ассоциации был подготовлен доклад «Повышение конкурентоспособности рыбной отрасли», который был адресован непосредственно Президенту РФ Владимиру Путину. Губернатор Приморья Сергей Дарькин на борту рыболовного траулера тогда выступил с этим докладом и привлек внимание главы государства к проблемам отрасли. По итогам совещания появился список поручений Президента РФ, которые к настоящему моменту уже выполнены.
Таким образом АРПП стала превращаться в организацию, консолидирующую позицию рыбаков, к мнению которой прислушиваются. Одним из первых вопросов, которым мы занимались, был вопрос об установлении упрощенного порядка оформления судов при многократном пересечении границы. Нам удалось добиться того, что эта проблема прозвучала на самом высоком уровне и в конце концов была решена.
Приняты поправки в закон «О рыболовстве», вся рыбопродукция доставляется на таможенную территорию РФ для оформления – в результате браконьерство сократилось в несколько раз.
Сегодня судно-браконьер без флага, без регистрового номера, без судовых документов – это случай из ряда вон выходящий. Рыбаки, получившие право на 10 лет осваивать данные им квоты, не рискуют, потому что знают: если тебя в течение года два раза поймали, это дает право государству пересмотреть отношения к компании и расторгнуть договор. Да, существуют между пограничниками и рыбаками определенные разночтения некоторых положений нормативных актов, но общественные объединения рыбаков занимают активную позицию в деле урегулирования отношений.
То есть АРПП была застрельщиком движения по консолидации, и после 2004 года, когда рыбаки поняли, что, объединившись, можно достучаться до президента и можно поменять ситуацию, у нас появились последователи. Если АРПП – ассоциация универсальная – туда входят и предприятия аквакультуры, и те, кто сайру ловят, и некоторые береговые рыбоперерабатывающие предприятия, и прибрежные рыболовные компании, – то затем стали образовываться союзы корпоративного характера. Так появилась Ассоциация добытчиков минтая, ее все прекрасно знают.
Ту первоначальную задачу – показать, что можно с помощью общественного мнения достучаться до руководства страны и принимать участие в законотворческой деятельности, АРПП к настоящему моменту выполнила. Нас знают, нас включают в состав рабочих групп в Госдуме, мы сегодня вхожи, чего раньше никогда не было, к руководству Росрыболовства. Стало возможным созвониться и сказать: «Андрей Анатольевич, примите?» и получить положительный ответ. Поддержка руководителем ФАР общественных организаций очень важна.
Мне кажется, что сейчас усилия АРПП надо сосредоточить на наших внутренних проблемах, приморских. Когда-то единое промысловое пространство законом было поделено на 12-ти мильную экономическую зону и исключительную экономическую 200-мильную зону, соответственно, квоты тоже были разделены. Но рыба не руководствуется человеческими законами. Ведь нет такой рыбы, которая живет именно в 12-мильной зоне, – существуют единые промысловые запасы.
Этот вопрос актуален для всех. Рыбаки Сахалина предлагают расширить прибрежную зону до 50-ти миль. Камчатцы уже тоже к этому готовы. А мы предлагаем вообще убрать разграничение по зонам, установить единое промысловое пространство и регулировать вылов у берега путем внесения дополнений в Правила рыболовства, например, по типам судов, по размерам ячеи, по периодам добычи и глубинам.
До сих пор у нас были принципиальные разногласия по этому вопросу с нашими соседями – с камчатцами и сахалинцами. С их точки зрения, Охотское и Беринговое моря не могут быть объектами притязаний приморских рыбаков. И хотя интересы этих дальневосточных субъектов Федерации понятны и закреплены законом, мы оказывались обделенными. Например, известно, что сайру в основном перерабатывают приморские предприятия. Но когда сайра уходит в 12-мильную зону Сахалинской области, то приморцы лишаются права ее ловить. В результате мы вынуждены покупать сырье у сахилинцев.
АРПП считает такую ситуацию неверной, ущемляющей интересы рыбопромышленников нашего края, поэтому ассоциация будет продолжать работу, направленную на установление единого промыслового пространства. Нашу позицию поддерживает губернатор Приморского края, с соответствующей законодательной инициативой выступило Законодательное собрание Приморья.
- А каково участие АРПП в программе по обновлению флота?
- В прошлом году на Дальневосточном научно-промысловом совете было дано поручение АРПП создать рабочую группу по вопросам судостроения. Она была сформирована, работает уже больше полугода и есть первые результаты в виде предложений по среднетоннажному флоту, уже есть технические требования к этому проекту. Наши предложения по длине, ширине, примерной мощности судовой установки, вместимости трюма, топливных танков и прочим характеристикам переданы в Росрыболовство. Этим направлением в составе рабочей группы АРПП занимается председатель Крайрыбакколхозсоюза Петр Гордиенко.
Кроме того, продолжается работа над проектом крупнотоннажного судна совместно с норвежскими специалистами. Один из активных членов АРПП член рабочей группы Василий Баштовой, возглавляющий «Дальтрансфлот», сейчас находится в Норвегии и дорабатывает этот проект.
Встречались мы и с представителями КБ «Восток», которому выделены государственные средства на разработку проекта. Однако они предложили неприемлемый для нас вариант. Во-первых, техническое описание, которое было представлено, не отвечает современным требованиям, это вчерашний день рыбопромыслового судостроения. Во-вторых, цена предлагаемого ими судна в 100 миллионов американских долларов является неподъемной даже для крупнейших рыбопромышленных компаний. Такое судно будет окупать себя весь период эксплуатации.
Поскольку нам предстоит заменить большое количество флота, мы определили для себя, что стоимость судна не должна превышать 60 миллионов долларов и окупаемость его должна быть не больше 15 лет. К такому выводу пришел состав рабочей группы, о чем мы проинформировали Росрыболовство и там с нами согласились.
Таким образом, мы ставим себе задачу согласовать для Дальневосточного промыслового бассейна несколько типов судов, предложить руководству отрасли схему строительства и вести дальнейший диалог с государством по реализации этой сверхважной программы. Ни один из рыбаков сегодня не способен самостоятельно обновить флот. Ни один, – это очень большие деньги. Поэтому принципиально важно, чтобы государство нам помогло.
- Если с проектами понятно, то с его реализацией пока сложно.
- У нас сегодня нет ни одного предприятия на территории Российской Федерации, которое бы строило конкурентоспособный рыболовный флот. И опыта такого нет. У нас есть только печальный опыт постройки «Ураганного», который оказался не нужен ни рыбакам, ни лизинговой компании, судно до сих пор стоит в заводе у причальной стенки и его стоимость приближается к 2 миллионам долларов. Так же на заводе «Звезда» построили МРС, который сейчас никто не хочет покупать.
Наверное, при политической воли государства можно принять решение и, как вариант, в том же Большой Камне с привлечением норвежских или корейских компаний построить современную судостроительную базу, которая будет выполнять государственный заказ по строительству рыбопромыслового флота.
- АРПП собирается участвовать в комиссии Росрыболовства по проблеме кредитования?
- Есть такое предложение, и мы на него откликнулись. Мы с Андреем Анатольевичем оговаривали схему – она проста: в качестве залога при оформлении банковских кредитов должны приниматься доли. Для этого на законодательном уровне нужно решить проблему по обороту долей, разрешить их свободную продажу, затем надо урегулировать вопрос с банками.
Следующее направление, которым АРПП будет заниматься, это развитие переработки. Наверное, пришло время рыбакам пересмотреть свое отношение к этому роду деятельности. С одной стороны, дело рыбака – поймать и привести сырье на берег, а с другой стороны, хотелось бы, чтобы предприятия, которые добывают рыбу, занимались и береговой переработкой, ведь это тоже создание добавленной стоимости.
Необходимо, чтобы перерабатывающие предприятия не испытывали дифицита сырья и чтобы добытчики и переработчики налаживали более тесное сотрудничество. Например, в прошлом году рыбаки поймали мало сайры. Это произошло по разным причинам: слабая промысловая обстановка, нехватка флота и прочее. И все наши фабрики, которые перерабатывают сайру, – а она идет нарасхват, это самая народная рыба – остались без сырья. В результате появился новый вид бизнеса: покупка сайры в Японии для продажи переработчикам России – японцы ловят, морозят и продают нам. В итоге себестоимость продукции увеличивается, качество ухудшается, а рыбаки остаются без заработков.
У нас есть крупные производители, с которыми рыбакам было бы интересно сотрудничать. Например, в Кировском районе Приморья расположен завод, который выпускает консервную продукцию под маркой «Деликон», имеется целый ряд других перерабатывающих производств, перспективных с точки зрения налаживания партнерства. Хочется наладить такую связку, направленную в конечном счете на развитие экономики края.
У нас есть резервы в виде недоосвоенных и потому недооцененных видов ВБР, которые могли бы позволить заработать деньги рыбакам и наладить переработку. Я имею в виду ситуацию с тихоокеанским кальмаром, на которую мы пока закрываем глаза, хотя в подзоне Приморья не осваивается в среднем, как минимум, около 100 тысяч тонн тихоокеанского кальмара.
- Рыбаки говорят, что тихоокеанский кальмар не востребован населением.
- Неправда! Это очень хороший кальмар. Некоторые предприятия, занимающиеся его переработкой, с большой охотой берут это сырье и реализовывают в качестве вяленой, копченой и мороженой продукции. Тихоокеанский кальмар с удовольствием будут покупать Китай, Корея и Япония. И для наших небольших прибрежных предприятий он был бы хорошим подспорьем.
- Однако из года в год этот вид не осваивается. Все-таки почему?
- Наши компании не владеют технологиями лова, нет кальмароловного флота.
- НБАМР выставлял на тихоокеанского кальмара пару-тройку судов.
- Этого мало. Когда я был курсантом, когда еще не было 12-мильной экономической зоны, у нас в заливе Петра Великого все было в джонках. И сейчас крупные китайские компании просятся к нам в зону на его освоение по межправительственным соглашениям.
Сегодня многие наши рыбаки уже заинтересовались кальмаром. Для прибрежных предприятий, располагающих МРСами, это было бы огромным подспорьем. В этом году несколько компаний собираются выходить на промысел, для этого нужно шить тралы, нужна подсветка, нужно отработать технологию лова и наладить его переработку. Это узкое направление, но прибавку к развитию экономики края оно могло бы дать.
- Все, о чем Вы говорите, касается вопроса реализации Доктрины продовольственной безопасности РФ. При каких условиях, на Ваш взгляд, доля отечественной рыбопродукции на рынке должна быть не ниже 80%?
- Да, мы всегда говорили, что рыбная отрасль – это составная часть продовольственной безопасности страны. В Доктрине совершенно правильно определено, что доля российской продукции не должна быть менее 80%. Я считаю, что такая великая морская держава, как Россия, может довести этот показатель и до 100%. И не надо нам искусственно выращенной форели и семги, привезенной в красивой упаковке. У нас есть своя нерка, кижуч, горбуша, кета и, поверьте, они гораздо вкуснее.
Когда еще я работал в море, однажды на Камчатке в лососевую путину мы грузили в Корфе чавычу. Директор колхоза отправлял 20 бочек спецпосола в «Мосрыбу» для Кремля и нас этой рыбой тоже угостил. Такой чавычи я больше не ел никогда. Прошло уже больше 20 лет, но до сих пор помню ее вкус.
То есть у нас имеются возможности, хорошие технологи и технологии, нам остается только реализовать на практике положения Доктрины и выполнить те задачи, которые перед нами поставил Президент Российской Федерации.
В связи с этим, конечно, надо развивать береговую переработку. А если отвечать на вопрос: рыбаки должны это делать или не рыбаки, то тут дело вкуса. Если у рыбаков есть желание, то пусть рыбаки развивают.
- Если государству не нравится, что это дело вкуса, то оно должно стимулировать интерес.
- Стимулировать, совершенно верно. И не только переработку, но и поддерживать рыбаков путем введения государственных закупок. В период минувшей успешной лососевой путины, чтобы не допустить затоваривания и не допустить демпинга на рынке (цена на горбушу упала до 25 рублей за кг.), мы предложили провести госзакупки. Андрей Крайний нас поддержал, и даже назвал это «рыбными интервенциями», но в итоге государство не купило ни тонны.
Мы также предлагали организовать доставку этой рыбы морским путем в Санкт-Петербург, что позволило бы снизить транспортную составляющую – она будет гораздо дешевле, чем доставка по железной дороге. Я считаю, необходимо вернуться к вопросу о госзакупках, потому что рыба нужна и в госрезерв, и для снабжения армии.
Еще пример. Первая горбуша в минувшую путину стоила во Владивостоке 35 рублей за кг. На базаре, преодолев лишь путь из порта на рынок, она уже стоила 70-75 рублей, то есть она подорожала в два раза! С чего бы это?
Цена должна быть доступна, так как не каждый человек может позволить себе купить ту же нерку за 150 рублей или палтус за 400.
Нужны государственные меры регулирования цен на определенные сорта рыбопродукции, как на лекарства, потому рыба – это стратегический объект. От нее зависит качество и продолжительность жизни. Среднедушевое потребление должно быть, как минимум, 22 кг в год. В Японии самая большая продолжительность жизни и соответствующие показатели употребления рыбопродукции – 80 килограммов на душу населения, и в Норвегии, еще одной рыболовной стране, высокая продолжительность жизни.
Так что вопрос обеспечения рыбопродукцией всех слоев населения важен, поскольку это вопрос здоровья нации. А спрос на рыбу на внутреннем рынке огромен, и вся она востребована.
Елена ФИЛАТОВА, РИА Fishnews.ru
Февраль 2010 г.
