Проблемы «прибрежки» были подняты на заседании Дальневосточного научно-промыслового совета, проходившем 9 сентября во Владивостоке. О том, какие решения были приняты по итогам обсуждения, РИА Fishnews.ru рассказал заместитель руководителя Федерального агентства по рыболовству Василий Соколов.
– Прежде всего, мы обратились к Федеральной службе безопасности с просьбой все-таки не перегибать палку, ведь в законе нет прямого запрета на осуществление перегруза и отсутствуют технические регламенты, определяющие производство продукции на судах. Более того, из документов самой ФСБ прямо следует возможность таких приемо-транспортных операций. Два года никаких вопросов не возникало. Сейчас идут суды, причем дела рассматриваются в судах общей юрисдикции. Думаю, если бы дела рассматривались в арбитраже, шансы рыбаков на положительный исход были бы гораздо выше.
Но факт остается фактом: нынешнее законодательство не позволяет однозначно трактовать ряд вещей при осуществлении прибрежного рыболовства, и это нужно исправить. Я попытался обратить внимание представителей органов исполнительной власти субъектов Федерации и рыбаков на то, что неоднозначное толкование влияет на решения контролирующих органов и суда.
Поэтому мы предлагаем четко прописать в законе перегруз – что это за операция, допускается ли она при осуществлении прибрежного рыболовства. В настоящее время остается неопределенность понятий. Скажем, чем отличается приемка и выгрузка от перегруза. Правительство уже обозначило свою позицию: при прибрежном рыболовстве допускается осуществление транспортных операций. Поэтому основной момент, который требует урегулирования, – это четкое разделение обработки и переработки водных биоресурсов. Пока такого деления нет, будут возникать различные толкования. Вот в Мурманске стали трактовать эти понятия так, а в Хабаровске стали трактовать в более удобном варианте для рыбаков. Росрыболовство, кстати, давало соответствующие разъяснения, направляло их и в ФСБ.
Я считаю, что пограничники в данной ситуации не должны применять санкций к рыбакам, тем более таких жестких, как статья 8.17 КоАП РФ, согласно которой размер административного штрафа рассчитывается исходя из стоимости произведенной продукции. Надо понимать, что рыбаки в описанном случае не нарушили Правил рыболовства, не превысили квоту, но при этом приравнены к браконьерам. Еще раз отмечу: возможность перегруза и производства продукции при прибрежном рыболовстве не прописаны в законе, но нет и прямого запрета. Да, это можно вывести из логики закона, но ущерба водным биоресурсом и государству действиями рыбаков не нанесено. Поэтому до принятия технического регламента по производству рыбной продукции, а также до внесения изменений в документы Федеральной службы безопасности (а это приказ № 569 от 26 сентября 2005 г. «Об утверждении положения о порядке осуществления государственного контроля в сфере охраны морских биологических ресурсов» и приказ № 1 от 11 января 2009 г. «Об утверждении административного регламента….») предъявлять претензии к рыбакам не совсем верно. На заседании ДВНПС у нас состоялся достаточно конструктивный разговор с представителями Федеральной службы безопасности, вроде бы они нас услышали. Коллеги из ФСБ не знали некоторых тонкостей, и это очень здорово, что они прибыли на заседание совета, высказали свою позицию. Необходимо чаще встречаться – может, тогда и проблемы, которые возникают на местах, решались бы гораздо быстрее.
– Это как раз то, о чем шла речь на заседании ДВНПС, – о необходимости наладить регулярное межведомственное взаимодействие для выработки общей трактовки законодательства?
– Дело в том, что вроде бы такое взаимодействие есть, однако когда сидишь в Москве, то все видится по-другому. Более того, о некоторых проблемах мы узнаем после того, как они случились и даже почти прошли точку невозврата. Ситуация по Мурманску наглядный тому пример. Мы должны работать на упреждение и принимать меры к недопущению нарушений (если они усматриваются), а не карать по итогам года. Необходимо, конечно, приезжать в субъекты РФ, но приезжать именно на площадки взаимодействия федеральных органов, чтобы услышать, что здесь происходит, и уже потом принимать решения.
В ходе заседания Дальневосточного научно-промыслового совета мы договорились, что выйдем с совместным предложением объединить две рабочие группы при Правительственной комиссии по вопросам развития рыбохозяйственного комплекса. Речь идет о рабочей группе по контролю и рабочей группе по организации рыболовства. Когда они не стыкуются, получается, что проблемы организации рыболовства не учитываются группой по контролю, а она ведь принимает решения, которые в конечном итоге влияют на организацию промысла.
– Была озвучена такая мысль, что менять законодательство нужно комплексно, в целом, и если прописать, допустим, в понятии прибрежного рыболовства тот же перегруз, могут появиться еще какие-то зацепки для контролирующих органов. В этом плане не проще ли создать единое промысловое пространство?
– Опять-таки мы все говорим о едином промпространстве, а у нас промысловое пространство теоретически и так одно. У нас разные виды рыболовства, и некоторые из них имеют свои ограничения: промышленное рыболовство квотируемых видов невозможно в 12-мильной зоне, на Дальнем Востоке прибрежное рыболовство запрещено за пределами территориального моря. 12-мильная зона – это барьер. Сейчас встает постоянно вопрос: а чем различаются эти виды рыболовства. Некая концепция, идея прибрежного рыболовства, которую законодатель когда-то пытался выразить, явно не действует для многих субъектов, ее надо реформировать, и регионы совместно с органами исполнительной власти должны подойти к этому достаточно основательно.
С одной стороны, рыба действительно не понимает границы 12-мильной зоны и спокойно ее пересекает. С другой стороны, прибрежное рыболовство должно было помочь в развитии прибрежных территорий. Министр рыбного хозяйства Камчатского края Владимир Галицын на заседании ДВНПС подчеркнул, что для решения социальных задач необходимо, чтобы предприятие, занимающееся прибрежным ловом, было зарегистрировано на территории соответствующего прибрежного субъекта. Сейчас ведь что получается? Допустим, я купил на аукционе долю по прибрежному рыболовству, моя компания зарегистрирована при этом в Москве. Я буду осуществлять прибрежное рыболовство, скажем, на Чукотке, в Беринговом море, а продукцию везти во Владивосток – тут лучше переработка, удобнее транспортная схема и так далее. То есть получается, что данный вид рыболовства не направлен на развитие региона.
Что касается единого промыслового пространства, то мы к нему теоретически должны прийти к 2018 году, когда будет следующее распределение долей квот, и мы к нему однозначно придем. Но до этого мы не должны допустить того, чтобы прибрежный промысел был закрыт и пользователи лишились возможности осуществлять рыболовство.
Маргарита КРЮЧКОВА, РИА Fishnews.ru
Сентябрь 2011 г.
