Дмитрий Озерский: Рыбаки ждали стабильности
Отрасль живет под угрозой новых кардинальных изменений правил игры. К каким последствиям способны привести такие перемены, в интервью главному редактору журнала «Fishnews – Новости рыболовства» Эдуарду Климову рассказал председатель совета директоров СЗРК Дмитрий Озерский.
Архангельский траловый флот – участник Северо-Западного рыбопромышленного консорциума – спустил на воду траулер-процессор «Баренцево море». Торжественная церемония прошла в Выборге 5 декабря. «Баренцево море» стало первым из серии четырех крупнотоннажных траулеров-процессоров, которые АТФ строит в рамках программы инвестиционных квот. Строительство приходится вести в непростых условиях.
– Строительство в России серии таких судов, как «Баренцево море», беспрецедентно. Как компания решила пойти на такие серьезные инвестиции в непростой ситуации, которая сложилась сейчас в рыбной отрасли?
– Для нас это первый опыт в судостроении, и это первый крупнотоннажный полнокомплектный траулер-процессор, построенный в России. Контракты на строительство серии судов на ВСЗ были заключены еще до возникновения новых рисков для рыбаков. Головное судно было заложено 31 мая 2017 года, а риски пересмотра правил игры возникли позже, когда мы уже приступили к строительству серии судов и отказ от их строительства грозил бы большими штрафами. Но пока нам пришлось отказаться от строительства 6 – 10 краболовов на ВСЗ и двух береговых перерабатывающих заводов в Мурманске и Архангельске, которые также были нами запланированы. Мы просто поверили государству, объявившему правила игры. В октябре 2015 года президент РФ Владимир Путин провел заседание президиума Государственного совета. Было принято решение о введении 20% квот вылова на инвестиционные цели и стабильности принципов распределения оставшихся 80% объемов на следующий 15-летний период закрепления прав на добычу.
Далее инвестиционные квоты почему-то стали называть квотами государственной поддержки рыбаков. Удивительно, но Росрыболовству, кажется, удалось убедить в такой формулировке не только правительство, но даже и самих рыбопромышленников. Однако как можно называть введение инвестиционных квот поддержкой рыбаков, если у нескольких сотен добросовестных пользователей изымают 20% объемов ресурсов и отдают их тем единицам, кто имеет финансовые возможности и считает для себя целесообразным построить заявленные инвестиционные объекты – определенные типы судов на российских верфях или береговую переработку? То есть в основном крупным и крупнейшим компаниям. Для большинства же мелких и средних компаний это просто изъятие 20% ресурсов.
Инвестиционные квоты по определению являются господдержкой отечественного судостроения и береговой переработки, за счет модернизации действующего исторического принципа на 20%, то есть фактически за счет безвозмездного изъятия 20% квот у всех действующих добросовестных пользователей. Безусловно, тех же целей можно было бы достигнуть другими административными мерами и мерами реальной господдержки, не прибегая к изменению действующего исторического принципа. Рыбаки восприняли введение инвестиционных квот как плату за стабильность закрепления прав на вылов остающихся в рамках исторического принципа 80% ВБР как минимум на следующий 15-летний период с 2019 по 2033 годы. Но теперь и устойчивость этой конструкции ставится под сомнение. Говорится, что по каким-то видам водных биоресурсов исторический принцип будет соблюден, а по каким-то – нет. Говорят, что помимо инвестиционных квот будет введен новый вид квот – аукционные. Тут уже возникают вопросы к государству как гаранту стабильности.
Объем инвестиционных квот для таких судов, как строим мы и наши коллеги, весьма невелик: получим в лучшем случае 2,5 тыс. тонн трески и пикши на каждое судно. Фактически, построив эти суда и получив на них инвестквоты, мы лишь восстановим те объемы, которые у нас, как у крупного держателя квот, будут изъяты. А для полноценной загрузки требуется минимум 15-20 тыс. тонн на каждое из четырех судов в год. Поэтому без остающихся 80% квот по историческому принципу, которые нам гарантировало государство и по которым, кстати, с нами уже перезаключены договоры на новый период закрепления с 2019 по 2033 годы, новые суда ресурсом не обеспечить!
И если квоты будут отправляться раз в три-пять лет на аукционы (это предусматривает дорожная карта, которую правительство утвердило по предложениям ФАС, – прим. ред.), мы столкнемся с ситуацией, когда новому флоту уже через несколько лет не будет хватать объемов, так как, вложив огромные средства в строительство новых судов, конкурировать на новых квотных аукционах мы уже не сможем. Получается, что мы построим дорогие суда, которые не будут обеспечены ресурсом и никогда не окупятся, и вынуждены будем продать их за полцены либо на Запад, либо коллегам с Дальнего Востока, либо победителям этих новых аукционов. Вот к чему все идет.
– В прошлом уже была такая ситуация, когда под гарантии государства были построены знаменитые суда-ярусоловы, но потом они оказались без ресурсного обеспечения.
– Да, но тогда не было таких четких обязательств со стороны государства, а сейчас мы говорим о действующем с 2004 года законе о рыболовстве, который только что уже модернизировали введением инвестиционных квот, а теперь, пока еще не высохли чернила от предыдущих поправок, пытаются снова его изменить, вводя еще и новые, аукционные, квоты. Таким образом резко ухудшается положение всех без исключения добросовестных пользователей. Если говорить о пользователях, допускающих нарушения, закон и сейчас позволяет изымать у них доли и выставлять их на аукционы. Возможно ли и справедливо ли со стороны государства так часто и резко менять законодательство и регулирование в каких-либо отраслях? Является ли это показателем декларируемой стабильности условий для бизнеса, экономики доверия и поддержки малого и среднего бизнеса? Мы все видели недавно, что, например, для изъятия сверхдоходов у горнодобывающего, металлургического и химического бизнеса решили не изымать права пользования ресурсами и даже не повышать налоги для бизнеса, а всего лишь повысить инвестиционную активность этих бизнесов и их участие в инфраструктурных проектах. А у рыбаков инвестиционная активность уже законодательно повышена введением, начиная c 2019 года, инвестиционных квот, и как вы можете видеть, это уже реально работает!
Мы все же надеемся, что таких радикальных изменений законодательства не произойдет и построенные инвестиционные объекты будут обеспечены ресурсом так, как нам пообещало государство, то есть с учетом сохранения модернизированного исторического принципа, в том числе и по крабам. Ведь, затевая такие крупные инвестиционные проекты, мы ориентировались прежде всего на доходы от краболовного сегмента нашего бизнеса, а доли наших краболовных компаний являются обеспечением наших кредитов, так как банки именно такие залоги рассматривали как надежные.
– Вы считаете, что поведение аукционов по квотам добычи водных биоресурсов раз в три-пять лет – это реальность? Я думаю, что это просто стремление отвлечь внимание от торгов по крабам.
– Возможен и такой вариант. Но пока я лишь читаю документы и вижу, что там написано. Да, дорожная карта предусматривает, что 50% квот вылова отдельно взятого вида водных биоресурсов – крабов – почему-то хотят отправить на аукцион сразу. Мотивируется это тем, что краболовы накопили достаточную прибыль для участия в новых торгах, а также тем, что для развития конкуренции нужны новые участники в «закрытой историческим принципом» отрасли (примерно по такой логике можно было бы говорить о том, что бенефициары других природно-ресурсных отраслей накопили достаточную прибыль для участия в новых аукционах и требуются новые участники в этих закрытых приватизацией отраслях). Но оставшиеся 50% крабов, исходя из того, что указано в дорожной карте, также раз в три-пять лет хотят перераспределить на аукционах. И также хотят поступить с другими высокорентабельными объектами промысла, ранее закрепленными по историческому принципу. Таким образом, предлагается примерно за 12-15 лет (то есть в течение того периода с 2019 по 2033 годы, который был гарантирован как стабильный) переделить через аукционы все, что остается на сегодня у действующих пользователей-рыбаков в рамках неэффективного, по мнению ФАС, исторического принципа.
Пока это читается так. Проект закона мы не видели – он почему-то засекречен, не обсуждается в отраслевом сообществе. Когда мы ознакомимся с этим документом, будем более точно понимать, что происходит.
Fishnews
Декабря 2018 г.
