— В информационном пространстве на переднем плане в рыбной отрасли, безусловно, остается тема квот на вылов . Ольга Николаевна, как на предприятиях Хабаровского Крайрыбакколхозсоюза отразился первый этап программы квот под инвестиции?
— К сожалению, действующие условия программы инвестквот не позволили рыбакам Хабаровского края участвовать в строительстве береговых заводов с использованием этого механизма. Дело в том, что инвестквоты предоставляются сразу и на сельдь, и на минтай.
Однако в силу объективных факторов доставить уловы сельди для переработки на береговой завод предприятия нашего региона могут, а вот уловы минтая — нет. Здесь играет роль и удаленность районов его добычи, и то, что в период основного промысла этого объекта — с ноября по март — у нас закрыта навигация.
Поэтому рыбаки Хабаровского края участвовали только в аукционах с обязательством по строительству краболовных судов. Были те пользователи, которые заинтересованы в создании береговых производств, но в связи с особенностями подзаконной базы реализовать свои проекты они не смогли. Тогда как предприятия Приморского края, Сахалинской области, Камчатки включились в программу по строительству береговых заводов, и можно сказать, что достаточно успешно. Это, я считаю, большая несправедливость.
Если сейчас одобрят, пусть и с отлагательным эффектом, введение второго этапа инвестквот, а постановление правительства останется без изменений, ситуация повторится. Мы предлагаем предусмотреть возможность предоставления квоты по сельди Северо-Охотоморской подзоны, не сблокированной с минтаем.
— Законопроект о втором этапе квот под инвестиции уже рассматривается в Госдуме. Как вы оцениваете его влияние на отрасль в той конфигурации, которая прошла первое чтение ?
— Конечно, мы ожидаем негативный эффект. Мы видим угрозы для малого и среднего предпринимательства и поддерживаем исключение такого бизнеса из-под действия изменений. Важно понимать, что именно предприятия малого и среднего бизнеса помогают сохранить жизнь на отдаленных прибрежных территориях Дальнего Востока и Крайнего Севера. За счет только госбюджета содержать эти территории невозможно.
Новые суда — это, конечно же, хорошо. Обновлять флот необходимо. Однако социально-экономический эффект от судна, построенного по программе инвестквот, не сравнится с эффектом от построенного берегового завода. Это не просто рабочие места — это обеспечение условий для проживания не только членов трудовых коллективов, но и их семей. Пока есть рыбацкие предприятия, существуют и отдаленные рыбацкие поселки и районы.
Также проект закона не учитывает уже созданную развитую сеть береговых заводов рыбопереработки. Для прибрежного промысла у нас большое значение имеют лосось и сельдь. В свое время мощности береговых предприятий были одним из критериев для участия в конкурсах по закреплению рыбопромысловых участков. Поэтому такие производства строились и развивались.
Уже сейчас мощности наших предприятий полностью не обеспечены сырьем. Что же будет, если квоты по результатам первого и второго этапа урежут суммарно на 44%?
А это ведь современные производства. Сердце кровью обливается, когда видишь, какие инвестиции были вложены в береговые заводы, а они стоят без сырья. На сельдяной путине они загружены на полную мощность всего пять дней в году. Лососем береговые мощности обеспечены всего на 30%.
Поэтому наша ассоциация (и не только она) предлагала: может быть, учесть при распределении квот модернизацию уже существующих заводов? Хотя и сейчас это достаточно современные предприятия.
— Подчас ситуация подается так, будто до введения инвестиционных квот отрасль вообще никак не развивалась и рыбопромышленники совсем не хотели вкладываться в производственные фонды.
— Вы абсолютно правильно говорите. Наверное, я скажу немного резко, но законы у нас в основном пишут, сидя в кабинетах. А ведь нужно выезжать в регионы. И не так, что утром прилетели, сходили на завод, где вас уже ждут и показывают все лучшее, а вечером улетели. Надо пожить хотя бы дня три, пообщаться с людьми (причем не только с руководителями), посмотреть, в каких условиях они живут, и тогда уже готовить законопроекты.
Есть такие территории, куда добираться часть пути нужно на маленьком самолете, взлетно-посадочные полосы не оборудованы. Дальше, чтобы попасть уже в населенный пункт, надо ждать вертолет или же следовать морем (а сроки навигации ограничены).
Если бы те, кто принимает законы, знали всё о таких условиях, они бы не говорили с высоких трибун, что рыбаки не инвестируют. Рыбаки вкладывали, вкладывают и будут вкладывать средства в развитие.
Когда с 2019 года вводилось новое регулирование прибрежного рыболовства, было предусмотрено, что при расчете квот для такого вида промысла будет добавляться 20% объема. Предприятия поверили в это и стали делать заявки на «прибрежку». Ведь ресурс нелишний: это дополнительные рабочие места, отчисления в бюджет, в том числе для района. А что получилось на практике?
В 2020–2021 годах береговые предприятия Охотского района столкнулись с природным явлением, нехарактерным даже для этой северной территории. Из-за затяжного массового скопления возле побережья пакового льда фактически был сорван промысел нерестовой сельди, который предприятия ежегодно ведут в мае – июне. Если в позапрошлом году рыбаки освоили 30% от запланированного объема, то в прошлом году — всего 10%.
В результате Рыболовецкая артель «Иня» столкнулась с угрозой лишения квоты на добычу сельди. Доосвоить ее в исключительной экономической зоне предприятие не могло, так как 50% квоты было оформлено для прибрежного рыболовства, а механизма перевода объемов не предусмотрено. В итоге артель не достигла 70% порога освоения квоты за два года.
Мы с самого начала собирали доказательства форс-мажора, фотографии, справки, получили заключение ХабаровскНИРО, заключение Торгово-промышленной палаты, подтверждающее обстоятельства непреодолимой силы.
Но 30 августа комиссия Росрыболовства проголосовала за возбуждение процедуры принудительного прекращения права на добычу. Получается, что по доказанному форс-мажору рыбаков отправляют в суд. Мы считаем, что это категорически неправильно, и обратились к руководству Федерального агентства по рыболовству, чтобы материалы по рыболовецкой артели проанализировали еще раз.
Если риски лишиться квот для предприятий сохранятся, они не будут выбирать прибрежное рыболовство. Мы останемся без «прибрежки».
— Участники Крайрыбакколхозсоюза располагают в том числе и квотами на добычу краба. При этом уже пришлось услышать от регулятора , что в сфере крабового промысла малого и среднего бизнеса как такового нет (небольшие предприятия входят в группы лиц), а скромные объемы для освоения — почва для злоупотреблений. Что вы думаете по этому поводу?
— В нашем объединении 15 членов, квотами на добычу крабов располагают два предприятия. Одно из них — Рыболовецкая артель «Иня» — имеет доли на добычу трех видов краба, суммарно 119 тонн. У ИП Кононихина Н.Ю. есть квота на добычу колючего краба в 5,8 тонны, это микропредприятие.
Эти компании не входят ни в какую группу, они самостоятельны. Расположены в районе Крайнего Севера — Охотском районе Хабаровского края. Они создали хорошие заводы с современнейшим технологическим оборудованием. Работники здесь не только из Охотского района, но и из других труднодоступных мест, — для проживания людей созданы условия.
Это заблуждение, что все предприятия, у которых есть крабовый ресурс, — часть больших структур. И нельзя таких пользователей, особенно тех, кто занимается прибрежным промыслом, лишать возможности работать.
Колючего краба в Северо-Охотоморской подзоне добывают на малых глубинах, в прибрежных водах. Только в 2021 году его перевели в список объектов, для которых устанавливается общий допустимый улов. Предприятия получили доли квот в соответствии с историей промысла в предыдущие годы. Они вкладывались, а теперь все идет к тому, что ресурс у них могут забрать. Думаю, здесь может повториться та же история, что и с глубоководными крабами, доли квот на которые удалось продать далеко не с первой попытки, а объемов лишись предприятия, у которых промысел этих объектов уже был налажен.
Мы все помним, что на первом этапе крабовых аукционов лоты формировались от 1000 тонн и выше. Квота по колючему крабу в Северо-Охотоморской подзоне гораздо меньше (общий допустимый улов на 2023 год составляет 135 тонн. — Прим. ред.). Допустим, аукцион пройдет, но кто будет этого краба в прибрежном промысле добывать? Это очень большой вопрос. В результате бюджет может лишиться возможных поступлений, а предприятия, которые занимались добычей, окажутся в сложном финансовом положении.
Мы поддерживаем исключение из второго этапа малого и среднего бизнеса в сфере добычи краба. Либо предлагаем хотя бы вывести из-под такого перераспределения малые и средние предприятия, занимающиеся прибрежным крабовым промыслом.
— Еще одна глобальная тема последних лет — это налоговые изменения в рыбной отрасли. Подписан федеральный закон о новых ставках сбора за пользование водными биоресурсами. Система расчета этого взноса меняется достаточно сильно. Понятно, что изменения уже приняты и вот-вот вступят в силу, но, может быть, есть какие-то болевые точки, которые вы видите с учетом практического опыта?
— Конечно, вопрос налогового регулирования был и остается для нас одним из ключевых. Реформа прорабатывалась более пяти лет. Крайрыбакколхозсоюз очень активно участвовал в обсуждениях законопроекта о внесении изменений в главу 25.1 части второй Налогового кодекса, выдвигал свои предложения. В итоге удалось достигнуть определенных положительных результатов. Для градо- и поселкообразующих предприятий оставили возможность платить сбор по ставке 15% от общих нормативов. Да, мы выступали за то, чтобы такая льгота была постоянной, а ее оставили на пять лет. Но дальше будет видно. И очень важно, что ставка 15% устанавливается и для рыболовецких колхозов (артелей) — а это уникальная форма собственности.
С нашей стороны были и другие предложения. Например, чтобы пользоваться вычетом при выпуске продукции глубокой переработки можно было при производстве не только на судах, но и на береговых предприятиях. И нас услышали.
Но не учтен очень важный момент — распространение вычета для прибрежного рыболовства на тихоокеанских лососей и гольцов.
С 2019 года изменился перечень видов водных биоресурсов, в отношении которых осуществляется «прибрежка». В этот список не попали тихоокеанские лососи и гольцы: они считаются объектами промышленного рыболовства.
Если смотреть по Хабаровскому краю, то льготу при уплате сбора в связи с осуществлением «прибрежки» мы сможем получить только на сельдь, которую добывают очень ограниченный период. По лососям такой возможности не будет, хотя фактически они добываются в прибрежной зоне и перерабатываются на береговых предприятиях. При этом ставки сбора выросли: на горбушу, например, с 3500 рублей за тонну до 7900 рублей, на кету — с 4000 рублей до 12600 рублей, на кижуча — с 4000 рублей до 15100 рублей. Такие затраты отразятся на себестоимости продукции, соответственно, она станет дороже для конечного потребителя, это отразится и на социально значимых продуктах — горбуше и кете.
Мы предлагали все-таки сделать исключение и дать возможность предприятиям, добывающим тихоокеанских лососей и гольцов с переработкой на берегу, получать вычет на основании осуществления прибрежного рыболовства. Подаваемая отчетность, использование системы «Меркурий» позволяют разграничить производство продукции на берегу и на судах. Льгота по уплате сбора стала бы реальной помощью береговым предприятиям. На сегодняшний день я, к сожалению, не знаю ни одной меры поддержки для таких производств. Хотя и говорят, что им нужно создавать благоприятные условия, поддерживать береговую инфраструктуру и через это сохранять населенные пункты на северных территориях, но все идет к вахтовому методу.
— В состав вашего объединения входит Охотский судоремонтный завод. Санкции заставили вновь активно говорить о том, что надо развивать свои мощности для обеспечения работы флота. Что могло бы помочь дальневосточному судоремонту?
— Еще в 2021 году на совещании в рамках ВЭФ президент Владимир Путин поддержал очень важное предложение — обнулить ставку НДС для судоремонта. Снижение налоговой нагрузки здесь очень значимо. Лет семь или десять назад услуги судоремонтных предприятий не облагались НДС. Судоремонт — это низкорентабельная отрасль, которая очень зависима от энергоресурсов.
В нашем объединении, как вы уже сказали, есть такое предприятие — Охотский судоремонтный завод. Оно является резидентом территории опережающего развития, что дает определенные льготы. Но как я уже упоминала, электроэнергия требует больших расходов. До 1 января 2022 года один киловатт обходился в 40 рублей и даже больше. Надеемся, что в 2023 году, с изменениями расходов на электроэнергию, мы повысим свою конкурентоспособность в сфере ремонта и строительства маломерного флота среди тех же предприятий Приморья и центральной части Хабаровского края.
Охотский завод достаточно перспективный, базируется в месте, удобном именно для ремонта маломерных и среднетоннажных судов. Располагает слипом, есть возможность докования, выполняет водолазные работы. На предприятии работают специалисты высокого уровня, один из учредителей — конструкторское бюро. Но все-таки заводу приходится непросто — в связи с высокими энерготарифами и большими налогами.
При отмене НДС судоремонтные предприятия могли бы вкладываться в свое производство, посмотреть в сторону приобретения судоподъемных устройств — доков, док-камер, слипов. И самим заводам было бы легче, и стоимость услуг для заказчиков стала бы ниже.
Отрасли нужна государственная поддержка и не только в плане обнуления НДС. Можно рассмотреть возможность субсидирования строительства доков, развития проектно-конструкторской базы. Нужно обратить внимание и на кадровую поддержку — изучить возможность льгот для ребят, которые получают инженерные специальности, а также для уже работающих специалистов.
Необязательно строить новые заводы. С советских времен осталась база — ее надо восстанавливать. Когда-то те же китайцы или корейцы учились у нас судостроению и судоремонту — нужно возрождать то, что мы когда-то потеряли.
— При обсуждении изменений в отрасли много говорили о ее значении для отдаленных территорий. Какую роль предприятия Крайрыбакколхозсоюза играют в жизни таких мест?
— География предприятий, входящих в наш союз, обширна — это Охотский, Николаевский, Ульчский, Ванинский и Советско-Гаванский районы, Хабаровск. То есть мы работаем на отдаленных сельских территориях, в том числе в районах Крайнего Севера и приравненных к ним.
В нашем объединении состоит четыре градообразующих предприятия (вообще Хабаровский край — лидер в стране по количеству таких организаций). Шесть наших участников — это рыболовецкие колхозы (артели), четыре — занимаются рыбоводством. У всех есть береговые перерабатывающие мощности.
Предприятия, расположенные на северных территориях, в отдаленных поселках, не только обеспечивают рабочие места и налоговые поступления, но и несут огромную социальную нагрузку. Казалось бы, зимой, когда ограничена навигация, можно было бы просто законсервировать производство, и всё. Но нет, организации рыбной отрасли продолжают обеспечивать жизнедеятельность населенных пунктов: организовывают уборку снега, подвоз воды (есть ведь и поселки без централизованного водоснабжения). Рыбаки участвуют в содержании бани (а это в сельской местности очень важно), ремонте домов, завозе снабжения морским транспортом.
Помогаем в ликвидации последствий ЧС. Когда в 2019 году в Охотском районе очень высокая нагонная волна смыла дома, предприятия объединились и выделили технику, помогли организовать расселение людей.
Обновляем детские площадки, поддерживаем развитие спорта. Конечно, предприятия участвуют и в организации праздников. Например, Рыболовецкая артель (колхоз) имени 50 лет Октября в поселке Датта в Ванинском районе оказывает спонсорскую поддержку Дому культуры. В Охотском районе доброй традицией стало проводить ежегодный товарищеский турнир по футболу, организатором выступает одно из наших предприятий.
Большой праздник организуется на День рыбака — чтобы это было ярким событием не только для работников предприятий, но и для всех местных жителей. Особое внимание уделяем Дню Победы: объединяем поселки, организуем «Бессмертный полк», строим мемориальные комплексы, для того чтобы можно было отдать дань уважения нашим воинам даже на отдаленных территориях.
В этом году в поселке Морской Охотского района силами компании «Востокинвест» построена часовня и благоустроена прилегающая территория. Ранее часовню построила и Рыболовецкая артель «Иня» в поселке Новое Устье Охотского района.
Наши предприятия инициируют создание в поселках ТОСов — территориальных общественных объединений: работа в таком формате позволяет благоустраивать населенные пункты.
Организуем торговые точки, где люди могут купить рыбу непосредственно от производителей, без наценки. Важным направлением остается благотворительность.
Лет 10–15 назад люди в отдаленной местности стали опасаться, что они уже никому не нужны. Но теперь мы действительно совместными усилиями меняем жизнь к лучшему.
Журнал «Fishnews — Новости рыболовства»
Декабрь 2022 г.
