Сергей Рябченко: Прибрежное рыболовство для нас — важнейший вопрос
Отрасль проходит процесс трансформации. И одна из ключевых тем: как переживут эти изменения небольшие предприятия. Прибрежному рыбохозяйственному комплексу пришлось столкнуться и с другими трудностями, отмечает президент Ассоциации предприятий рыбной отрасли Хабаровского края Сергей Рябченко. Об актуальных для региона проблемах в этой сфере руководитель объединения рассказал в интервью журналу «Fishnews — Новости рыболовства».
— Сергей Михайлович, официально лососевая путина в Хабаровском крае стартует в июне , но понятно, что основная рыбалка еще впереди. Какой прогноз в этом году по вылову тихоокеанских лососей в разных районах региона? По каким принципам будет организован промысел?
— В этом году у нас общий прогноз по вылову тихоокеанских лососей составляет чуть больше 40 тыс. тонн. Основные объемы приходятся на Северо-Охотоморскую подзону — около 32 тыс. тонн. В бассейне Амура и Амурском лимане ожидается вылов только 7 тыс. тонн в рамках всех видов рыболовства: примерно 45% от рекомендованного объема уйдет на любительское, традиционное рыболовство, потребности аквакультуры, остальное — на промышленное рыболовство.
С июня начинает работу подзона Приморье. На нынешнюю путину прогноз по вылову горбуши в этом районе составляет 1 тыс. тонн, кеты — 200 тонн. Начиная с 2016 года, подзона Приморье нас никак не радует. Основное нерестилище — бассейн реки Тумнин — пустует. Так что серьезных объемов в этом промысловом районе мы не ожидаем.
Что касается регулирования промысла, то во всех районах, за исключением бассейна Амура и лимана, возможные для вылова объемы за пользователями не закрепляются. Они устанавливаются для водных объектов и их частей (групп рыболовных участков) — некое подобие «олимпийской системы». Речь идет о подзоне Приморье и Северо-Охотоморской подзоне (это Охотский, Аяно-Майский и Тугуро-Чумиканский районы и Сахалинский залив). Для бассейна Амура рекомендовано жесткое закрепление объемов за пользователями водных биоресурсов. Но если по стратегии промысла и мерам регулирования добычи в Северо-Охотоморской подзоне практически никаких разногласий не возникло, то по поводу Амура полемика продолжается.
Мы полагаем — и это точка зрения не только нашей ассоциации, — что предприятия несколько «ужаты» в связи с ограничениями промышленного рыболовства на Амуре и в лимане. Те меры, которые предложило правительство Хабаровского края, мы считаем избыточными. По нашим оценкам, в результате таких ограничений освоение закрепленных за предприятиями объемов не достигнет и 50% — это прогноз, который можно сделать, исходя из опыта работы и расположения участков. Мы неоднократно обсуждали ситуацию, было несколько встреч — на площадках краевого правительства, заксобрания. Наша ассоциация по просьбе глав поселений Нижнего Амура организовала круглый стол. Тогда все соглашались с тем, что нужно смещать промышленное рыболовство в устьевую часть реки. Однако затем правительство края предложило закрыть для промысла осенней кеты Амурский лиман и стратегия была изменена. Такое решение мы считаем научно не обоснованным. На Дальневосточном научно-промысловом совете (ДВНПС) было предложено дополнительно запретить использование плавных сетей от Николаевска-на-Амуре и до реки Амгунь. В результате, повторюсь, промышленность не понимает, как осваивать объемы, которые будут ей выделены.
При этом планируется, что плавными сетями будет разрешено работать день через день, а длина центрального крыла заездка в устьевой части не должна превышать 1 километра. Разрешенная длина плавных сетей уменьшена для промышленников до 100 метров.
Ограничения предусмотрены и для традиционного рыболовства. Для общин КМНС допустимая длина плавных сетей сократилась до 100 метров, для граждан из числа коренных малочисленных народов — до 75 метров.
То есть предлагаются довольно жесткие меры регулирования. Надо понимать, что продолжают также действовать требования правил рыболовства.
Тема установления ограничений рассматривалась на совещании, организованном на площадке профильного комитета Совета Федерации. В своем выступлении я обратил внимание, что сначала была подготовлена стратегия организации путины с рядом серьезных ограничений, но вполне рабочая. Однако в феврале без предварительного обсуждения стала озвучиваться идея о запрете промысла в Амурском лимане, затем — о запрете использования плавных сетей от Николаевска до Амгуни. Убежден, что такие меры необоснованны. Стратегия обязательно должна рассматриваться совместно представителями Федерального агентства по рыболовству, науки, правительства края, бизнес-сообщества, коренных народов.
Надеюсь, нас все-таки услышат и будут приняты такие решения, которые позволят промышленности рационально использовать выделенный ресурс.
Промысел горбуши и летней кеты в бассейне Амура осуществлять не планируется.
Что касается остальных районов, там, повторюсь, опасений у нас нет. Объемы для освоения предполагаются неплохие. Надеюсь, будет нормальный температурный режим, гидрологические условия и рыбаки освоят прогнозные величины.
— Для сохранения рыбных запасов важно не только вводить меры регулирования, но и охранять биоресурсы. Понятно, что без контроля за соблюдением ограничений работать они не будут. Вы выступали с различными инициативами по усилению рыбоохраны. Что это за решения и почему они важны?
— Мы предлагали меры реагирования как регионального, так и федерального уровня. В прошлые годы в крае организовывали для сохранения биоресурсов стационарные и мобильные посты общественников — сегодня так делают во многих регионах. Понятно, что это не прямое финансирование контрольно-надзорных мероприятий. Но выделяются плавсредства, направляются люди, которые могут информировать о возможных нарушениях органы Росрыболовства или пограничников. Таких постов у нас было до десяти — как по основной нерестовой реке Амгуни, так и на путях миграции. Совместная работа была очень эффективной, ведь сам по себе инспекторский штат Росрыболовства немногочисленный.
В усилении рыбоохраны способны помочь и перекрестные полномочия. О том, как важно ускорить их законодательное закрепление, я заявлял на площадке Совета Федерации. В этом случае участвовать в охране водных биоресурсов смогут не только инспекторы территориальных управлений Росрыболовства, но и лесники, представители егерской службы.
Необходимо предусмотреть уголовную ответственность не только за незаконную добычу, но и за скупку, транспортировку и реализацию браконьерских уловов, в частности лососей.
Активно наше объединение выступает и за меры по борьбе с вывозом нелегально полученной красной икры воздушным путем: браконьеры используют лазейку для доставки своей продукции в промышленных масштабах. С 2014 года решения этого вопроса добивается Камчатский край, большие усилия здесь приложил губернатор региона Владимир Солодов: сейчас уже предложена соответствующая законодательная инициатива.
Хабаровский край также не остался в стороне от этой темы: ассоциация обращалась к властям по поводу пресечения браконьерского трафика и самостоятельно, и в составе Координационного совета рыбохозяйственных объединений Дальнего Востока. Думаю, прекращение бесконтрольных перевозок икры в личном авиабагаже поможет в сохранении ресурса. При этом, конечно, у граждан должна остаться возможность свободно перевозить легальную продукцию.
Сейчас, к сожалению, на Амуре объемы браконьерского промысла сравнимы не только с промышленной добычей, но и, полагаю, с общим выловом. Точных данных, увы, нет, но мы, жители края, примерно знаем, где расположены очаги незаконного промысла, и можем приблизительно оценить масштабы.
Огромные объемы вылавливаются незаконно. Поэтому очень важны не только меры регулирования промышленного и других видов рыболовства, но и охрана путей миграции лососевых и естественных нерестилищ. Должно быть налажено межведомственное взаимодействие с четким планом: кто где работает, сколько постов, как можно помочь.
Но если говорить о поддержке рыбоохранных мероприятий со стороны промышленности, то возникает вопрос: при отсутствии промысла где предприятиям взять деньги для такой помощи? Мы понимаем, что тут прямая взаимосвязь с финансовыми возможностями рыбаков.
— При этом если закрывается легальный промысел, приходит неконтролируемое рыболовство. Свято место пусто не бывает.
— Да, поэтому и забили тревогу в связи с вводимыми ограничениями главы сельских поселений Нижнего Амура, особенно тех, что расположены в районе лимана. Места глухие, отдаленные. Жители этих поселков работают на промысле, на переработке рыбы, а при закрытии промышленного рыболовства куда им податься? Так что здесь есть предпосылки для усиления браконьерства, по крайней мере бытового.
Когда под угрозой промысел, главы поселений сразу же сталкиваются с вопросами, кто будет содействовать в доставке горюче-смазочных материалов, дров, если у предприятий не будет такой возможности. Встает вопрос: что будет с налоговыми поступлениями в местные бюджеты? То есть потери угрожают не только промышленности, но и отдаленным территориям, которые существуют прежде всего за счет рыбалки. Об этом тоже не нужно забывать.
— По поводу перекрестных полномочий — много лет уже обсуждается этот вопрос, но до сих пор решение не принято, хотя были и правовые инициативы... Наверное, сложно на уровне региона обеспечить дополнительные функции?
— Несколько лет назад была попытка провести в крае такой эксперимент. Тогда федеральный регулятор определил перечень рыб, охраной которых могли бы заниматься, допустим, егерские службы. Но на практике это привело только к столкновению представителей двух структур. Необходимо решение на федеральном уровне, правовое закрепление перекрестных полномочий, чтобы они приобрели официальный статус. В этом случае, думаю, будет позитивный эффект. На мой взгляд, вообще другого выхода, кроме как наладить такое взаимодействие, просто нет: официальные уловы сокращаются, заработков подчас нет, людям проще взять сетку и пойти на реку рыбачить незаконно. Перспективы численного увеличения состава рыбоохраны не просматриваются. Говорилось о том, что инспекторам могут повысить оплату труда, но даже такое решение не позволит сразу перекрыть все места браконьерского лова.
— Нельзя обойти вниманием планы по перераспределению квот на вылов водных биоресурсов — соответствующие законодательные инициативы движутся к принятию. Что говорят об этом ваши ассоцианты, сами предприятия, которые непосредственно работают на промысле?
— У нас крайне отрицательное отношение как к проведению первого этапа, так и к планируемому второму раунду: в нашу ассоциацию входят предприятия малого и среднего предпринимательства — они в результате этих изменений только несут потери.
Свою позицию мы неоднократно высказывали на различных площадках, в том числе на Координационном совете рыбохозяйственных ассоциаций Дальнего Востока, направляли информацию во Всероссийскую ассоциацию рыбопромышленников (ВАРПЭ).
Контрольно-счетным органам четырех субъектов Федерации поручено представить свое видение результатов первого этапа инвестиционных квот — Мурманской, Архангельской областям, Камчатке и Хабаровскому краю. 28 апреля я присутствовал на совещании в Совете Федерации, где обсуждались промежуточные итоги первой волны. Прозвучало немало негативных данных. Власти Архангельской области вообще сообщили о проседании бюджета. Предприятия отрасли закредитованы. Можно было бы как-то сгладить негативные последствия от перераспределения квот, но тут еще добавилось санкционное давление.
Уверен, что нужно создавать преференции не только для крупных холдингов, имеющих возможность заключать договоры на миллиардные программы. Имеют право на жизнь и небольшие предприятия, особенно их работа важна на отдаленных территориях.
Контрольно-счетная палата Хабаровского края уже провела совещание по вопросам экономического влияния инвестиционных квот — я также участвовал в этой встрече. Готов приложить все усилия, чтобы была дана объективная и полная оценка влияния изменений на регион и отрасль. Хотя понятно, что результаты программы пока только предварительные: счет построенным судам идет на единицы вместо десятков.
— Административные барьеры — тема, к которой приходится возвращаться вновь и вновь. На общем собрании ассоциации предприятия также высказывались по поводу проблем в сфере регулирования.
— Считаю, что сейчас по барьерам надо пройтись особенно тщательно. И раньше было важно убрать избыточные требования, а в условиях нынешних санкций эта задача становится еще более актуальной. Неслучайно вице-премьер — полпред президента на Дальнем Востоке Юрий Трутнев поддержал нас в ситуации с государственной экологической и ветеринарно-санитарной экспертизой. Хотелось бы, чтобы эти вопросы были решены.
На площадке Координационного совета рыбохозяйственных ассоциаций Дальнего Востока мы заявили и о рисках, которые возникают в связи с введением цифровой маркировки рыбных товаров. Пока, насколько мне известно, этот эксперимент, грозивший отрасли новыми расходами, отложили.
Непонятно, что будет с изменениями Налогового кодекса, предусматривающими рост ставок сбора за пользование водными биоресурсами. При этом беспокоят идеи пересмотреть распределение поступлений от этих взносов между федеральным и региональным бюджетами. Если эту пропорцию изменить в пользу федерального бюджета, территории от роста нагрузки на отрасль не выиграют. Это только ударит по предприятиям и отразится на цене готовой продукции, чего допускать нельзя — стоимость и так зашкаливает.
Нужно по-государственному подойти к контрольно-надзорным мероприятиям, упорядочить их.
Можно сейчас подумать и насчет приостановки действия требования о 70-процентном освоении квот. В нынешних санкционных условиях причин, из-за которых пользователь рискует не использовать объемы, может быть масса. И это объективные предпосылки, не зависящие от предприятия. Закрылся порт, нельзя экспортировать продукцию — работа встала. Произошла поломка, ЗИП требуется импортный — судно опять вынуждено терять время, не осваивает квоту. Пользователь не виноват, капитан не виноват, а комиссия считает, что есть основания для расторжения. Хорошо, что суды еще более-менее на стороне пользователя и смотрят, какова причина невыборки квот. Так что пока действие нормы о пороге освоения можно заморозить: она в основе своей нужна, и потом ее можно будет вернуть, но не в этот, скажем так, смутный период.
— Еще одна важная тема — прибрежное рыболовство. Мы здесь говорим не только о термине, который закреплен законодательно, а о традиционном представлении — об отрасли, которая обеспечивает экономику прибрежных населенных пунктов. Как вы считаете, в плане поддержки «прибрежки», ее законодательного регулирования ситуация меняется в лучшую сторону, в худшую сторону или остается стабильной?
— Моя личная точка зрения: по прибрежному рыболовству за последние годы было нанесено два удара. Первым из них было введение единого промыслового пространства: с 2019 года уже не было разделения на прибрежные и промышленные квоты.
В результате по Северо-Охотоморской подзоне, например, мы сталкиваемся с ситуацией, когда крупнотоннажный флот осваивает все объемы по традиционным для прибрежного рыболовства «неодуемым» объектам — наваге и другим. И когда в северных районах Хабаровского края сходит лед и появляется возможность работать с берега, лимитов для добычи уже нет. Наш регион лишается возможности для освоения.
При распределении квот перестало использоваться разделение подзоны Приморье на район к северу от мыса Золотой (это Хабаровский край) и район к югу от него (это Приморский край). Исторически сложилось, что в нашем регионе объекты были «неодуемые», а в Приморском крае — «одуемые». И объединение подзоны сыграло злую шутку с предприятиями Хабаровского края: они потеряли объемы. Хорошо, что ассоциация добилась для наших рыбаков возможности продолжать промысел морской капусты: была предусмотрена добыча ламинарии сахарины к северу от мыса Золотой. Традиционно осваивается 350-400 тонн. Предприятия выпускают БАДы, консервы, кулинарную продукцию.
Вообще я уже ставил вопрос о возвращении к разделению подзоны Приморье, но тема непростая. То же самое — по Северо-Охотоморской подзоне. Получается, что, несмотря на протяженную акваторию, добывать ничего нормально не можем.
Вторым ударом по прибрежному рыболовству было внедрение инвестиционных квот и аукционов. Теперь готовится новая волна перераспределения ресурсов. Предприятия малого и среднего бизнеса вынуждены будут уйти в никуда — мы потеряем объемы, людей, производства, а с ними и прибрежные поселки. Так что предложения по сохранению прибрежного рыбопромышленного комплекса готовить точно продолжим. Для нас это важный вопрос.
Маргарита КРЮЧКОВА, журнал « Fishnews — Новости рыболовства»
Июнь 2022 г.
